Астероид Свободы. И ждет ее там чистый и мужественный искатель Невозможного. Не прислушалась к его призыву. Захотела объединить свет и тьму. О иллюзии женского сердца!
Я не вернусь, мой друг Гориор! Не потому, что не хочу. Злая воля погасила мой огонек, и кто-то другой, не я, будет сопровождать тебя в полете к Новому Миру. Если можешь услышать меня, прими мою любовь, мой искренний привет!
Над морем послышался пронзительный свист, мелькнули цветистые огня. Где-то у подножия башни угасли. Это прилетел Правитель. Последние минуты. Сердце Гледис чует - он не прянее сочувствия и милосердия.
Глухо гудит башня. Медленно поднимается Кареос по гранитной круговой лестнице. А для девушки проходят века, неимоверно долгие спирали времени. Тысячу раз она воскресает и гибнет, рождается и умирает.
Звякнула металлическая дверь в полу. Открылась. Из темного прямоугольника поднимается черная фигура Кареоса. Приближается. Он спокоен и холоден, как смерть.
- Еще есть возможность, - будто бы нехотя цедит он.
- Какая возможность? - шепчет девушка, ощущая, как пересыхает у нее во рту, как непослушны пылающие уста.
- Сохранить жизнь.
- Какой ценою?
- Откажись от желания вернуться к нему...
- Я люблю его!
- Тогда умри. Ты избрала судьбу.
- Ты любил меня. Где она - любовь?
- Ты прекрасна. Но не моя. То, что принадлежит другому, - пусть умрет.
- Ты - гений зла! Как я раньше не распознала?..
Кареос не ответил. Резким движением открыл металлические врата в сетчатой ограде. Властным жестом указал на море.
- Иди!
Девушка прижалась спиною к холодному камню, пыталась не смотреть на Правителя. Но он надвигался на нее неумолимым роком, и слышался металлический голос:
- Иди. Иди. Иди.
Она подняла лицо, взглянула в пылающие черные провалы очей. Там не было пощады, не было спасения. Застонав, она двинулась к отверстию. Ноги не слушались. Тело инстинктивно сопротивлялось гипнотическому приказу. Вот уже край площадки, внизу море, синяя мгла, бездонная глубина. Мама, где ты? Приди, спаси! Зачем отпустила меня тогда? Проклят день, когда мне захотелось неведомого!
- Прыгай!
Гледис упала в ночной провал. Над морем прозвучал отчаянный кряк, будто простонала лесная терра. И замер...
Правитель стоял над пропастью, сложив руки на груди. Бездумно смотрел на холодный круг Дормана, на мерцание волн. Несказанная печаль глодала его сердце. В груди - пустота.
Медленно начал спускаться по винтовой лестнице вниз. На площадке, где он оставил свои электролет, видна была тень какой-то машины. Кареос насторожился. Достал из кармана портативный излучатель гамма-волн.
В море что-то заплескалось. Приблизилось. По лестнице, уходящей в воду, поднимался на площадку человек, облаченный в костюм аквалангиста. Он нес на руках Гледис - неподвижную, окоченевшую, с распущенными мокрыми волосами. Человек вышел под лучи Дориана, и Правитель вскрикнул от неожиданности:
- Ты?!
- Я, - печально ответил Гориор, прижимая Гледис к груди.
- Как здесь очутился?
- Ты бы не хотел этого?
- Зачем вытащил ее из воды? - злобно сверкнул глазами Кареос. - Она мертва!
- Для нее смерти нет! - сурово и гордо ответил Гориор. - Дай мне пройти.
- Ты разрушил нашу любовь... и вот она погибла!
- Кто поднялся к Миру Свободы, тот возвысился над прахом, о Кареос! Ты не принял руки брата! Оставайся в мирах мрака и гибели! А ее путь - к свободе. Прощай!
- Ты не возьмешь ее? - грозно возразил Правитель, поднимая излучатель. Она моя!
- Ты отказался от нее. Она добровольно вернулась, чтобы спасти тебя своей любовью. Но твоя беспощадность убила ее. Чего же ты еще жаждешь?
- Твоей смерти! - заревел Кареос, и малиновая молния пронзила ночь.
Вокруг Гориора мгновенно возникло исполинское рубиновое кольцо такой мощи и яркости, что Правитель закричал от боли в глазах. Оружие выпало из его рук. Корсар стоял рядом и странно улыбался.
- Что ж, теперь ты не скажешь, будто я рассказывал сказки. Узнай хотя бы на прощанье, что ты пренебрег чудесной тропинкой в бессмертие. Мне жаль тебя, Кареос, бывший побратим...
- Проклятый! Проклятый! - яростно орал Правитель, ползая под стеной. - Ты убьешь меня? Так убивай же! Чего ждешь? Твое торжество?
- Я не убью тебя, - вздохнул Гориор, направляясь к своему аппарату. - Тебя невозможно убить. Что я уничтожу? Подобие человека. Суть останется. Вместо тебя родятся новые правители, тираны и насильники. Живи и захлебывайся в злобе. Прощай!
И вот вспыхивают дюзы квантолета, и Кареос остается одиноким в Башне Молчания, а малиновая звездочка тает в ночном небе, среди равнодушных, насмешливых звезд.
- Я не оставлю тебя в покое, - захлебывался от ненависти Правитель, угрожающе потрясая кулаком. - Я найду тебя в проклятом небе, в преступном логове!..
Глухо шумело море, тонко посвистывал ветерок в пустынных переходах башни, а небо не отвечало на угрозы Кареоса.
Только на рассвете охрана Всепланетного Совета, озабоченная долгим отсутствием Правителя, нашла его в Башне Молчания. Посланцы не узнали Правителя Ораны. Он отправился из своей резиденции энергичным и моложавым, а теперь перед ними сидел на лестнице, глядя в морскую даль, пожилой человек с темным невидящим взором...
Река музыки несла Гледис. Куда, зачем? - не надо было спрашивать. Она сама была сущностью напряженного течения, творила дивные аккорды мелодии. Не было конкретной памяти о личности, о прошлом, о фактах или событиях. Долго так продолжалось или нет - кто мог поведать? Само время слилось с естеством музыки, с сердцем Гледис. Но постепенно музыка угасала, отошла в беспредельность. Воцарилась глубокая чарующая тишина. И в ней - шелест крыльев. Или шепот ветра? А быть может, шум ветвей на весеннем дереве?
Она открыла глаза. И сразу же встретила взгляд - нежный, опечаленный и радостный, будто предрассветное небо на Оране. Кто это? Кто это - родной и желанный? А она - кто?
- Гледис, - послышался вздох.
Гледис. Так ее зовут. Гледис? Неужели она жива?
В памяти обрушилась лавина прошлого. Кареос. Башня Молчания. Темный провал и падение в небытие. Печаль в несказанном одиночестве. Беспощадный взгляд Правителя. Что же с нею случилось?
- Гледис!
Она протянула руки навстречу зову, отдала их в горячие ладони.
- Мой Гориор! Ты спас меня от смерти...
- Молчи! Смерти нет.
- Что ты молвил? Я ощутила ее темное дыхание. Я была мертва.
- Сон. Призраки разума. Ты проснулась.
- О мой прекрасный! Ты разбудил меня...
- Тихо. Луч счастья тоже бывает жгучим. Тихо, моя Гледис. Мы вместе. Навсегда. Больше ничего не надо. Тихо, моя Гледис...
...Величественный ритм Вселенной нес Голубую Звезду вместе с планетами в головокружительные дали. Все было как раньше, как всегда. Но на маленьком небесном теле, почти незаметном среди светил-гигантов, на Астероиде Свободы, готовился неслыханный эксперимент. Гориор и Гледис решили первыми прорваться в Новый Мир, осуществить дерзновенный план Аэраса.
Корсары собрались на огромной площади в недрах астероида под лучами искусственного светила. Они сотворили исполинское кольцо, в центре которого остановились Гориор и Гледис - вдохновенные и сосредоточенные. В пространстве звучала симфония древнего композитора. Мелодия грустила и радовалась, звала и предостерегала, открывала страшные бездны и велела не ужасаться их.
Торжественно замерли Братья Свободы. К Гориору и Гледис подошел Аэрас. Взглянул на тех, кто собрался.
- Братья! Пусть умолкнет музыка. Пусть воцарится мудрое Молчание.
И прозвучали взволнованные слова Учителя:
- Нынче рождается Птица Свободы. Печаль или радость? Боль или счастье? Грустит сердце человека, ибо разрывает пуповину, связывающую его с теплым и уютным лоном матери. Радуется Птица Свободы, потому что прорывается в ширь нового неба. Братья! Чтобы встретиться - надо разлучиться! Впереди - великий праздник объединения в безмерности разума, духа и чувства. Пусть наши любимые дети проложат огненную дорогу к новым горизонтам; Человеку суждено дать Разум и Сердце Беспредельности! Слушай же меня, Дитя Вечности! Разорви цепь меры, восстань на себя! Настал твой час - РОДИСЬ!
И тогда рубиново-фиолетовое пламя охватило Гориора и Гледис. Они подняли руки в прощальном приветствии.
Таяло тело, осыпалось багровыми искрами вниз, а напряженная струя голубого пламени рисовала новые очертания космического существа. Нежным ореолом окружились чела влюбленных, звездами засияли сердца и объединились в общий костер, полыхающий лазоревым светилом. Гигантский лучистый шар начал исчезать, и послышался из него такой знакомый всем, такой до боли родной голос Гориора:
- Эй, корсары! Почему загрустили? Разве новые, неизмеримые моря не ожидают ваших ветрил? Буря Космоса жаждет поспорить с вашими кораблями. Кто жаждет вечного веселого приключения - за нами!..
Книга 3
Волшебная чаша
Грохают литавры неба, в просторах правечных
Слышен боя гром!
Звезды-искры скачут от мечей небесных
В сумраке ночном.
Люди спят в темницах и подвалах,
А под той грозой
Матерь Мировая зарыдала,
Исходя слезой.
Всадники сошлись в стовечном споре.
Кто же победит?
Меч Пылающий или Черный Меч поборет?
Кто кого сразит?
В Твердь Празвездную копыта застучали.
Срок неотменим!
Все Миры сраженья ждать устали
Бой неумолим!
Глава 1
Суд над богами
Меркурия глубоко взволновала легенда о Звездном Мятежнике. Теперь он более глубоко понял космоисторию Системы Ара, причины упадка, суть мятежа Космократоров Многомерности. Инволюционные зерна, посеянные в далеком прошлом, давали свои ужасный урожай.
Добавочные записи свидетельствовали, что Правитель Ораны Кареос исполнил угрозу - он сумел уничтожить Астероид Свободы. Правда, это произошло после того, как почти все корсары перешли в ноосферу, создав новый виток Суперэволюции в Неведомом. Орана получила покой. О Корсаре постепенно забыли, новые поколения покорно выполняли эволюционную, точнее - инволюционную, программу Кареоса.
Правитель умер, но его идеи воцарились. Принцип силы распространился за пределы Системы Ара. Орана подчинила далекие звездные системы. Космоэнергетика позволяла фундаментально перестраивать планетарную жизнь, мыслящие существа стали жителями пространства. Но ничего не изменилось, кроме масштабов. Не было качественного прыжка, новых горизонтов. Насыщение, насыщение, приобретение, удовлетворение, потребление - в жизни, в чувстве, в мышлении, в стремлении.
Должен был наступить кризис. И он грянул. Победитель Кареос терпел жестокое поражение. Побежденный Гориор восстал из небытия.
Теперь Меркурий понимал, почему Космократоры преисполнены мятежным духом. Вероятно, они познакомились с идеями Звездного Корсара. А быть может, это телепатический контакт с пространственными вибрациями? Ничто не исчезает, пламя Гориора и Гледис вечно полыхает в незримости.
Как же поступить? Возможно, именно Корсар помог мятежникам уйти? Меркурий уединился в Тартаре, где раньше были заключены Космократоры. Он просмотрел записи контрольных приборов связи, но ничего нового не открыл. На экранах видел...
...Космократоры собрались в центре Тартара, на берегу прозрачного озера, создав живое кольцо. То переглядывались друг с другом, то будто бы обращались к кому-то невидимому. Кто же это? И как они общаются? С помощью телепатического поля? Но ведь контрольные приборы молчат! Никаких сигналов, словно Космократоры избрали какой-то неведомый метод мышления и общения. Вероятно, их психическая волна супериндивидуальна. Такого кода нет в психотеке Системы Ара. Искать наугад - пустое дело. Надо будет перебрать оптильоны вариантов. Ни одна быстродействующая система не управится с таким заданием.
И вдруг Меркурия озарило. Громовица! Он знает ее личный код. Когда-то играя в детстве, они не раз использовали этот юношеский неучтенный код. Через рефлексы ее психики, записанные в поле Тартара, он восстановит беседу Космократоров и увидит незримого собеседника.
Космоследователь не пригласил помощников. Интуиция подсказывала - этого делать не следует. Сам конструировал тончайшие приборы, экспериментировал, записывал. Наконец свершилось! Он включил воспроизведение и... затрепетал от волнения. В кольце Космократоров появились две фигуры - мужская и женская. Людьми их можно было назвать только условно. Меркурий понял, что видит жителей ноосферы. "
Гориор и Гледис, - мелькнула мысль. - Звездный Мятежник. Вот он какой, легендарный герой Космоса!"
Огромные изумрудные глаза лучились, из оплечий сияли, как два меча, ярко-голубые столбы света. Еще один венчал чело. Вся фигура еле заметно трепетала, будто пламя костра в тихий день. Такою же была и Гледис, но цвета ее тела имели фиолетово-лиловую гамму. Свет и огонь, чистота и вечное движение - больше ничего обычного не было в обновленных человеческих существах.
Меркурий, преодолев восхищение, прислушался. В пространстве звучала мысль Гориора.
- Я предвидел это. Еще тысячи спиралей назад, когда мы разошлись с Кареосом. Мир Ары пришел к самопоеданию. Эксперимент Аримана ускоряет процесс. Главный Координатор замкнул проявленную Мегасистему, породив эмбрион нового Мироздания в трехмерности. Это лишь порочное возвращение к отработанным слоям прошлого. Старческий маразм психики, жаждущей омоложения за счет духовной силы собственных детей.
Древние создали удивительный символ: змей, кусающий свой хвост. Материя, не имеющая обновления, должна пожирать сама себя, возвращаясь ко все новым и новым циклам самовоссоздания. Ужасное кольцо! Из него нет выхода! Следует круг Змия превратить в спираль Беспредельности.
- Как? - звонко спросила Юлиана.
- Обновить материю. Сублимировать ее в состояние ноосферы, а дальше духосферы. Вы уже знаете историю нашего восстания. Есть опыт, создано Братство Беспредельности. Оно готово помочь каждому, кто не побоится огненного полета. Только так можно разомкнуть мировой коллапс, чтобы спасти Эволюцию Трехмерности от самоуничтожения.
- Но ведь теперь опасность грозит не только Системе Ара?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54