Неужели вы не понимаете, что отклонение от потока вызывает сопротивление большинства? Это реакция на несогласованность с основным Законом.
- Что мне логика? - печально спросила девушка. - Что мне так называемое Единство? Закон, традиция, программа. Что за ними стоит? Еще какие-то законы, традиции, программы. Но почему они обязательны для всех?
- Ведь мы - частица целого. Целое требует целесообразных действий.
- А если я не хочу вашей целесообразности? То - не моя цель. Я хочу свободы. "
Снова свобода, - подумал Меркурий. - Какое странное понимание священного понятия. Только что об этом говорили дети, теперь - взрослая девушка. Новое веяние в психожизни Системы. Не есть ли это симптом некоей болезни разума?"
- О какой свободе вы говорите? - удивился Космоследователь. - Ведь вы прекратили жизнь, вы исчезли из бытия. Устранились из потока существования. У вас уже не было выбора. Ни подчинения, ни свободы.
- О, я не так понимаю свободу! - прошептала девушка. - Разве смерть личности прекращает бытие? Оно остается. Исчезает Я - эфемерное и призрачное. Пока существует личность - не может быть свободы. Свобода - это отсутствие личности.
- Химеры ума, - пожал плечами Меркурии. - Фантазия и бред.
- Нет. Личность всегда в соединении с чем-то. Вечно плененная или пленяющая, вечно подчиненная кому-то, чему-то. Небытие - единственная истинная свобода. Великая Пустота... отпускающая нас... навсегда, навеки...
- Теперь мне еще более ясна правомерность Хартии Космоса, - сухо сказал Меркурий. - Ваш пример - смерть для Единства, для Системы Ара.
- Это было бы чудесно, - мечтательно ответила девушка. - Вечная Тишина в Беспредельности...
- Вы бредите.
- Пусть... А что мне дает ваша "жизнь"? Что она дает вам?
- Радость самосознания.
- И проклятие самосознания. Неужели вам никогда не хотелось уйти от себя, убежать? Неужели вы никогда не ужасались перед своим Я, перед этим всадником-садистом, который вечно контролирует деянья духа? "Вперед, вперед", - требует личность, хотя некуда идти... У личности, у Я нет никакой цели, а одни лишь иллюзорные выдумки, нагромождение смешных химер, называемых целесообразностью и прогрессом...
- А в вашей тишине Небытия, - иронически возразил Меркурий, - вообще нет ничего. Кладбище. Ни забот, ни борений, ни наслаждения, ни понимания сущего.
- Все во всем, - сказала девушка отстраненно. Помолчав, прошептала: - Ваши "борения", ваши "наслаждения"... призраки... Нескончаемая радость настанет тогда, когда туман личности рассеется. Вы грубо вырвали меня из сна... И я не могу найти ответа...
- На что?
- На проклятую загадку. Почему Небытие позволяет эфемерному миру вторгаться в царство тишины? За что меня так тяжко оскорбили, унизили? Я обнимала Беспредельность, а меня снова втиснули в никчемную плоть. О беспощадные люди!.. "
Устойчивая форма психопатологии, - подумал Космоследователь. - Следует посоветоваться с Главным Психиатром Системы и затем решать, как и что предпринять. Быть может, придется влиять на эмоциональный сектор мозга, активизировать логические рецепторы."
Он попрощался с правонарушительницей. Девушка не ответила. Меркурий дал приказ биостражам: не беспокоить девушку, но и не выпускать ее. Включать минорную музыку, создавать успокаивающий зелено-голубой фон, кормить необременительными фруктовыми блюдами. Ждать распоряжения Центра.
Именно в это время личный телепатический канал принес Космоследователю приказ: прибыть на Конгресс в Тартар Аримана. Меркурий вылетел магнетоном из десятого сектора к Главному Сектору.
За прозрачной сферой летательною аппарата мерцал в космической дали феерический шар Голубого Светила, проносились в пространстве жилые секторы Системы Ара, одетые зеленоватой толщей искусственной атмосферы. В другое время Меркурий любовался бы неповторимой панорамой родного мира, но теперь на душе была тревога. Правонарушения, участившиеся непомерно, срочный созыв Конгресса. Космоследователь был сторонником радикальных действий. Слишком уж умеренной и спокойной была жизнь Системы, слишком безопасной и... неинтересной. Он спорил с правонарушителями, но сам перенимал скептическое настроение, размышляя над смыслом жизни, над перспективами прогресса. Возможно, Конгресс что-либо решит? Ведь соберутся самые талантливые и мужественные люди Системы.
Фиолетовая сфера Центра молниеносно приближалась. Перед магнетоном Меркурия раскрылся шлюз приемной станции. Он влетел в гигантский переходный тамбур, велел Киберстражу поставить летательное устройство в личный ангар. Вход в амфитеатр Тартара Аримана неслышно открылся, свежий воздух, напоенный ароматами цветов, пахнул в лицо Космоследователя.
Григор Бова очнулся. Сел на кровати. Что за чертовщина? Что это ему прибредилось? Иная система, иные люди? Иные имена...
Он засмеялся. Вот так чудеса! Рассказать кому-нибудь - ни за что не поверят! Скажут - выдумал. А как же такое можно выдумать? Целая система мышления, взглядов, жизни. Впрочем, есть что-то общее... И здесь и там - он криминалист. Только именуется иначе - Космоследователь! Ха-ха! Рассказать товарищам заклюют, не дадут прохода. Скажут - космическими масштабами мыслишь, замахиваешься на небесную карьеру? Да ну их! Но записать надо. Очень интересно. Жаль, что не открылось, что там дальше. Как там на Конгрессе... Ха-ха! Это был бы целый роман. А вообще, в странном видении есть что-то логичное... Высокие достижения, покой... А тут на тебе! Мятеж детей, недовольство, самоубийства... А он Григор Космоследователь! Выполняет поручения Координатора, так сказать - "наводит порядок". И достаточно реакционный этот его "двойник". Некий космический унтер Пришибеев. Откуда это у него? Быть может, где-то в генетической глуби затаилась вот такая рептилия? А?
Бова придвинулся к столику, достал из ящичка блокнот, нащупал карандаш, включил настольную лампу. Записал для памяти несколько фраз. Выключив свет, зевнул.
В окно заглядывала луна. Несколько крупных звезд мерцало над крышами соседних домов. Где-то в кустарнике пел соловей, мяукал недовольный кот.
Галя... При воспоминании о ней Григор счастливо улыбнулся. Сегодня утром встреча. Лазоревые глаза. Глуховатый мелодичный голос. И вечное сопротивление, отстаивание своего. Бог, какой-то идеальный, героический, целиком человеческий образ. Будто щит от грязи обыденного. Безусловно, в этом убеждении девушки нет ничего мистического... но ее разочарование, ее суровость и нотки отчаянности, прорывающиеся иногда в голосе, могут привести к трагическим последствиям. Надо помочь... Как? Направить в русло оптимизма, жизнелюбия, веселия. Быть может... В самом деле, как он забыл? Вскоре состоится шуточный процесс. "Суд над богами" Над богами всех религий, созданных человеческим воображением. Уже давно Григор договорился с друзьями организовать дискуссию о Космическом Праве. И пригласить шефа, ученых. Пусть шеф послушает, это собьет с него спесь. Они решили не просто спорить, а избрать форму суда. Будет прокурор и защитник. Судья и заседатели. Свидетели и вещественные доказательства. А что это может заинтересовать Галю. И развеет ее отчуждение. Надо растопить голубые льдинки в ее глазах. Отец исчез, мать умерла, друзья отвернулись. Одиночество, пустыня. Но пусть она ощутит, поймет, что мерзавцы, предатели и двуличные твари не представляют сущности этого мира. Рядом с нею - надежные друзья...
Решено. Он пригласит ее на дискуссию.
Прислушался. За дверью дед Микита посвистывал носом. Что-то бормотала во сне баба Мокрина. Он снова лег. Смотрел на светлую полоску, падающую от уличного фонаря. Переворачивался с боку на бок. Сон не приходил.
В голову лезла всякая всячина. То сухое лицо шефа, то насмешливые глаза друзей, то девушки, которых он целовал на университетских вечеринках. Тьфу, где оно только берется? Словно из бездонного мешка сыплется. Что-нибудь путное - не удержится, забываешь, а глупости, гадость всякая - пожалуйста, всегда налицо!
Только на рассвете Григор задремал.
И диво дивное - его видение продолжалось. То самое - небывалое, странное. Надо же...
Меркурий сидел в первом ряду амфитеатра в Тартаре Аримана - Главного Координатора.
В центре многолюдного собрания в зеленоватом сиянии искусственных светильников стоял Ариман. Сложив руки на груди, он глядел на фиолетовое небо Тартара, где плыли голубые облачка. Меркурий залюбовался Главным Координатором: какой удивительный тип человека! Хотя почти все жители Системы Ара имели гармоничные тела благодаря высоким достижениям генургии и психотехники, но Ариман выделялся какой-то поражающей неповторимостью. Правда, его красота казалась холодноватой, иногда вызывая даже страх. Меркурий не мог понять: откуда в нем это древнее чувство преданного поклонения - ведь всеми этическими нормами и традициями оно осуждено как позорный анахронизм. Значит, было в сущности Аримана что-то уникальное, поражающее, порабощающее волю?..
Но о чем задумался Главный Координатор? Почему он в таком напряжении? Неподвижное бледное лицо, сурово сомкнутые уста, темно-огненные очи, тяжелая грива черно-багровых волос. Магнетическая фигура! Амфитеатр молчит, выжидает. Перед решением судьбы целой цивилизации негоже переговариваться незначительными словами.
Сейчас он начнет речь. Единое психополе Системы завибрировало, напряглось. В нем ощутилось появление мощного потенциала мысли. Но вдруг что-то произошло, Ариман промолчал. По психоканалу послышались слова Диспетчера Связи:
- К Тартару Конгресса прибыли Космократоры Многомерности. Они вернулись из экспедиции. Космическое Право требует их участия в Конгрессе.
Лицо Аримана потеплело, мягкая улыбка коснулась уст. Он поднял руку, поле Тартара разомкнулось. В амфитеатр вошла группа Космократоров. Присутствующие поднялись и радостно приветствовали путешественников Беспредельности.
Меркурий ощутил, как в груди его болезненно защемило. О радость, она вернулась! Она вернулась, а с нею и прошлое. Он думал, что все развеялось в бездне времени. А оно лишь затуманилось рутиною повседневности. Любимая, прекрасная, единственная!..
Семь Космократоров, а среди них - его первая любовь. Громовица! Пламенная девушка, не однажды возмущавшая Координационный Центр химеричными планами перестройки общества. Системы, человеческого естества. Ее всегда отсылали в периферийные секторы, поручали самые трудные задания - почти на пределе допустимого. Но Громовица непременно выполняла программу Координационного Центра, возвращалась в Систему и снова потрясала равновесие согласованной жизни ураганом парадоксальных идей.
Она училась вместе с Меркурием на третьем секторе. Долгие годы первых спиралей обучения сблизили их. Громовица одобряла юношеский выбор Меркурия-стать Космоследователем: овладеть сущностью Космического Права, анализировать течение общественных и естественных событий, отыскивать нарушения Эволюционных Законов и помогать родной Системе устранять космические деформации, - что могло быть прекраснее? Громовица обещала всегда быть с ним, не забывать детской клятвы верности. Как это у них было? "Во всех мирах, мыслимых и немыслимых состояниях, в Многомерности и вне ее, в мирах Множества и Единства - сердце мое с тобою, с тобою, с тобою. И ни предательство, ни преступления, ни другая любовь, ни иные времена и просторы, ни Бытие или Небытие не разорвут священной нити!" Волшебная клятва! Они произносили ее наедине, под звездным сиянием Вселенной. Как это было хорошо, несказанно прекрасно! Что же случилось потом? Что?..
Меркурий достиг задуманного, стал Космоследователем. Он проявил недюжинные способности, и его взяли в Координационный Центр. Сначала незначительные дела, затем - поважнее. Еще позже - личные задания Аримана. Уважение и честь. Он, Меркурий, не задумывался над некоторыми противоречиями между Правом и велениями Главного Координатора. Верил авторитету Аримана. Считал, что невозможно нескончаемую текучесть, динамику Бытия втиснуть в Право, сформулированное в слове и мысли. Именно поэтому реальность выявляла разнобой между замыслом, мечтой и осуществлением. В душе иногда вспыхивало предостережение, но оно угасало под прессом успокоительной логики: главная предпосылка законности - благое желание, обусловленное интересами Единства. Он верит Ариману - значит, все хорошо!
Так было вначале. Позже он стал сомневаться. А еще позже - снова встретился с Громовицей. Она входила в группу Космократоров Многомерности, которую возглавлял Горикорень - молодой, пылкий ученый, сторонник самых опасных экспериментов в Беспредельности. Группа Горикореня иногда исчезала из Системы Ара на десятки циклов, а когда возвращалась - Ариман давал им новые задания. И так много раз.
Так вот... Встреча с Громовицей. Она была неумолима. Вспомнила детские клятвы, мечты юности.
- Ты превратился в марионетку, Меркурий, - с жалостью прошептала тогда девушка. - Ты теряешь индивидуальность.
- Ты не любишь меня, - горько сказал Меркурий.
- Любовь возносит. Неужели ты не понимаешь? Я вижу твою беду, я хочу помочь тебе. Ты уснул.
- Я увлечен работой, не имею покоя. О каком сне ты говоришь?
- О духовном сне. Ты не сомневаешься в себе, в Аримане. Там, где отсутствует сомнение, - там упадок!
- А уверенность? - пораженно спросил Меркурий. - Неужто уверенный в себе и своих силах искатель устремляется к упадку?
- Уверенность не исключает сомнений, - возразила Громовица. - Уверенность - это не универсальное решение той или иной проблемы. Уверенность - лишь вера в смысл Бытия, в целесообразность существования и поиска. Но сомнение - это выбор оптимального пути. А ты не ищешь, ты положился на авторитет старшего.
Они расстались с горечью в сердцах. А затем девушка снова исчезла. Меркурий узнал, что Группа Многомерности оставила Систему Ара для чрезвычайно важного эксперимента, предложенного самим Ариманом. И вот теперь они вернулись...
Впереди Горикорень и Громовица. За ними - Владисвет, Сократ, Чайка, Юлиана, Инесса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54