Давай я еще раз напомню ему, что тебя должны вернуть в мой дом в городе, как только ты об этом попросишь.
Сара кивнула.
Джеймс, запинаясь, поговорил с хисларом по-турецки, а потом повернулся к Саре и поцеловал ее в щеку.
– До свидания, милочка, – сказал он. – Развлекайся. Надеюсь увидеть тебя через несколько недель.
– До свидания, Джеймс, – откликнулась Сара, сжимая в руке ковровый саквояж со своими пожитками.
Хислар протянул руку, и после секундного колебания Сара отдала ему свою сумку. В ту же секунду ворота за ними закрылись, и карета Джеймса, развернувшись, начала спускаться вниз по дороге. Посмотрев вслед уезжающему Джеймсу, Сара прошла следом за хисларом в двери Каретного дома.
За воротами оказался другой мир. Всюду сновали люди – казалось, у каждого имелось какое-то срочное дело. Сара и хислар миновали несколько постов охраны, затем помещения, где жили стражники и евнухи, и подошли к широкому мощенному камнем двору. Здесь тоже суетились слуги, подметали двор, носили воду, выполняя свои обязанности с рабским послушанием и поспешностью. Мимо промаршировал отряд стражников в ярко-синих мундирах с золотыми пуговицами и в красных фесках, напоминавших цветочные горшки.
Сара с любопытством глазела по сторонам. От внутреннего двора во все направления расходилось множество коридоров. Позже Сара узнала, что один из них вел к главным воротам, другой – к школе для юных принцев, третий – в больницу, четвертый – к кухням, и так далее. Сара почувствовала себя совершенно потерянной в этом странном мире, к тому же была страшно смущена тем, что оказалась в центре внимания, притягивая взгляды и слыша негромкие комментарии. Вскоре перед ними возникла причудливая арка, выложенная ярко-синей керамической плиткой, под которой находились украшенные причудливой чеканкой и усеянные разноцветными камнями бронзовые двери с позолоченными ручками. По обе стороны от двери стояли большие клетки с многоцветными громкоголосыми, попугаями. Вспугнув их, два стражника шагнули вперед и по знаку хислара открыли двери.
Это и был гарем. Открывшееся перед Сарой зрелище совершенно поразило ее. Она никогда не видела такого скопления очаровательных молодых женщин в роскошных струящихся полупрозрачных одеждах. Женщины полулежали на подушках, сидели на бортике мраморного бассейна, занимавшего середину еще одного внутреннего дворика, стояли, прислонившись к окружавшим дворик колоннам и на балконах второго этажа, куда выходили их апартаменты… Одни были обнажены до пояса, и у них между грудей свисали тяжелые золотые цепи. Другие были одеты в традиционный костюм турчанок – облегающие длинные платья, застегнутые впереди на множество пуговиц, третьи – в шальварах, подхваченных под коленом, и маленьких жилетках. С непокрытыми головами, с причудливо переплетенными косами и в головных уборах. На большинстве обитательниц гарема было множество роскошных драгоценностей. Квартет музыкантов с завязанными глазами в углу дворика играл на струнных инструментах, и звуки музыки гармонировали с тихим плеском фонтана. По дворику бегали кошки, собаки и даже обезьянка. Низкие столики, стоявшие на восточных коврах, были завалены фруктами и лакомствами. Сара увидела, как обезьянка, стащив с одного столика яблоко, тут же умчалась куда-то, чтобы съесть его.
Хислар остановился у боковой лестницы и оглянулся на Сару, та поспешно догнала его. Она ощущала на себе любопытные взгляды и слышала шум голосов все время, пока они с черным евнухом поднимались к апартаментам в дальнем конце перехода.
В богато украшенной комнате на диване лежала молодая девушка и читала книгу. Увидев Сару, она вскочила, и тонкий томик скользнул на пол.
Девушка была хороша собой: блестящие темные волосы волной спускались по спине до самой талии, огромные темные глаза лани, опушенные длинными ресницами. На ней были шелковые розовые шальвары до щиколоток и аметистового цвета блуза с пышными рукавами. Тонкую талию обвивал широкий серебряный пояс. В мочках ушей и на шее поблескивали огромные жемчужины, оправленные в серебро. На маленькой головке кокетливо сидел головной убор в виде серебряной сетки, расшитой речным жемчугом.
Она схватила руку изумленной Сары и, поцеловав ее, прижала ко лбу.
– Моя английская учительница! – проговорила она, сияя улыбкой. – Я – Роксалена. Как я счастлива, что вы приехали. Тессекур эдерим.
– Спасибо, принцесса, – ответила Capa. – Я очень рада попасть сюда.
Роксалена махнула рукой, отпуская хислара. Тот поставил на пол саквояж, поклонился и вышел.
– У меня очень плохой английский, прошу извинить, – говорила Роксалена, подводя Сару к дивану, жестом приглашая сесть. Сама Роксалена свернулась рядом, словно кошечка. – Как вас зовут?
– Меня зовут Сара.
– И вы – из Соединенных Штатов Америки. Картограф отца показывал мне вашу страну на своих картах. Это очень далеко?
– Да, очень далеко.
– И все женщины там одеты, как вы?
– Да, большинство.
– Но это некрасивая одежда! – сказала Роксалена, взмахнув рукой. – Неужели вам хочется походить на старую коричневую курицу?
Сара улыбнулась, подумав, что принцесса не так уж плохо говорит по-английски.
– Уверяю вас, ваше высочество, что я одета по последней моде.
– А ваши желтые волосы – это тоже обычно?
– Достаточно обычно.
– И они всегда так уложены? – Девушка рукой изобразила пучок Сары.
– Как правило, ваше высочество.
– Фи! – проговорила Роксалена. – Я дам вам некоторые свои вещи, чтобы вы переоделись, вот тогда вы станете прекрасной. Мне нравятся распущенные волосы – это так мило. А высочество – мой отец, а не я. А в США нет высочеств?
– Нет.
– И женщины могут появляться на улицах без чадры? И входят в правительство? – интересовалась Роксалена.
Сара рассмеялась.
– Ну, чадру мы не носим, и действительно боремся за право голосовать…
– Голосовать?
– Я все вам объясню в свое время, ваше… Роксалена.
Девушка радостно кивнула.
– Сколько времени вы живете в империи? – спросила она.
– Несколько недель.
– И чтобы попасть сюда, вы плыли по морю?
– Да, от Нью-Йорка до Парижа. А потом поездом Париж – Константинополь.
– Как мне хочется увидеть Париж, – со вздохом сказала Роксалена. – У меня много книг, но они, в основном, старые, и написаны по-турецки. Там, конечно, есть картинки, но ведь важно увидеть все собственными глазами.
– Да, конечно.
Роксалена с грустью оглядела свою роскошную комнату.
– Но я никогда, наверное, не увижу Париж, – печально сказала девушка.
– Может, увидите.
Роксалена покачала головой:.
– Я чувствую, что мне придется всю жизнь прожить здесь. – Она снова схватила Сару за руку. – Вот почему мне нужно выучить английский язык.
– Я могу вас этому научить.
– Но хватит ли времени до вашего отъезда? – обеспокоено спросила Роксалена.
– Придется много работать, – с улыбкой ответила Сара.
Роксалена радостно захлопала в ладоши. Снизу донесся громкий женский смех.
– Что это? – удивилась Сара.
Роксалена прижала палец к губам и, схватив Сару за запястье, потащила на балкончик, и обе посмотрели вниз, на открытый внутренний дворик. Молодые женщины, весело плескавшиеся в мраморном бассейне, заметили их и продолжали громко смеяться, прикрывая рты ладошками.
– Глупые мартышки, – пробормотала Роксалена. Сара удивленно взглянула на принцессу.
– Почему они вас так раздражают? – кивнула Сара в сторону купальщиц.
– Раздражают?
– Ну да, вы же только что обозвали их глупыми.
Роксалена пожала плечами.
– Они сегодня узнали, что в Праздник Цветов к отцу в гости прибудет Халид-шах. Поэтому придумывают, как бы привлечь его внимание.
– Это паша Бурсы?
– Да, вы о нем слышали? Меня с ним чуть было не помолвили, но я сказала отцу, что замуж за него не выйду. И если Халид-шах пришлет мне обручальное кольцо, приму миндального яду.
– Почему? – ужаснулась Сара.
– Когда я встречалась с Халидом, в его глазах не вспыхивал огонь. Я не пойду к мужчине, который меня не хочет.
«Ну и молодец», – подумала Сара. К сожалению, большинство соотечественниц Роксалены не разделяют подобных взглядов, да и не имеют возможности отказываться.
– Эти девчонки, – сказала Роксалена, указывая в сторону бассейна, – надеются на то, что он выберет одну из них и попросит у султана разрешения увезти ее с собой в Бурсу. У Халида нет кадин и, говорят, даже нет любимой наложницы.
– А почему?
Роксалена выразительно подняла глаза к небу:
– Потому что он себя считает необычным, гуздаром…
Сара вопросительно приподняла брови.
– …особенным, – пояснила Роксалена.
Внизу по дворику прошли несколько черных евнухов в тюрбанах, они принялись убирать еду со столиков.
– А в гареме есть белые евнухи? – спросила Сара.
– Нет, они прислуживают моему отцу в селамлик, там он встречается с посетителями-мужчинами, – ответила Роксалена.
Наблюдая за купальщицами, они увидели, как одна из них обхватила другую за плечи и наклонилась поцеловать ее в шею. Та откинула голову, а потом, просунув руку под блузку подруги, начала ласкать ей грудь. Немного пошептавшись, они вылезли из воды и убежали в соседнюю комнату.
Смутившись, Сара отвернулась, но Роксалена только пожала плечами.
– Султан подолгу некоторых не выбирает, – объяснила она. – Девушки обходятся друг другом, многие привыкают к маку и все дни проводят в опиумных грезах.
Появился хислар и что-то сказал Роксалене.
Принцесса улыбнулась Саре.
– Мой отец желает вас видеть, – довольная, объяснила Роксалена Саре. – Это большая честь, что он так быстро вас к себе вызвал. Пойдемте, мы должны подготовиться к встрече с ним. А после этого начнем урок английского языка!
Глава 2
– Скажи ей, чтобы она разделась, – потребовала Косем.
Работорговец перевел ее приказ на греческий. Девушка послушно скинула хитон на пол и застыла, опустив глаза и открыв миру свою обнаженную красоту.
– Ну, Халид, – спросила Косем, – разве она не прекрасна?
Халид Шах взглянул на свою бабку, потом на несчастную девушку, стоявшую перед ним. Ее волосы, смазанные маслом, были заплетены в причудливые косы и сверкали в свете лампы, подобно ониксу. Маленькие, идеальной формы груди гордо выступали на стройном теле, подтянутый живот манил взгляд вниз, к густому кусту вьющихся волос между стройными ногами.
– Из Фессалии, – удовлетворенно проговорила Косем, кивая торговцу. – Ну, что ты думаешь?
– Очень миленькая, бабушка, – сказал Халид.
– Очень миленькая?! Я плачу тринадцать сотен курушей за девушку, а ты можешь сказать только «очень миленькая»?
– Я не просил тебя ее покупать.
– Уведи ее, – велела Косем торговцу, который кинул резкое слово девушке, и та поспешно выбежала из комнаты. Торговец с поклонами удалился. Косем сразу же обратилась к внуку:
– Халид, я стара и, возможно, скоро умру.
– Ты еще меня переживешь, – с улыбкой ответил внук.
– Я хочу перед смертью увидеть твоего сына, хочу знать, что имя твоего отца не умрет.
– Бабушка, мы уже говорили об этом.
– Я не становлюсь моложе.
Халид вздохнул.
– Да, знаю, – саркастически проговорила Косем, – все эти девушки недостаточно хороши для тебя.
– Я такого никогда не говорил.
– Ты не пожелал взять в жены султан-принцессу!
– Роксалена мне отказала.
– Она отказала тебе потому, что ты демонстрировал ей полное равнодушие! Ты даже не сумел притвориться.
– Она меня не хочет, а я не хочу ее.
– «Хочу»! Что это еще за «хочу»? Ты думаешь, я «хотела» твоего деда, когда ему досталась? Желание приходит со временем. Достаточно того, что ты мужчина, а она – женщина, вы молоды, чтобы иметь детей, и ваши семьи желают этого союза!
Халид сжал губы.
– А почему бы тебе не поговорить с Роксаленой? Ей этот брак нравился не больше, чем мне.
– Она дочь султана! Неужели ты думаешь, она допустит, чтобы ее насильно выдали за мужчину, которому она нежеланна? Она – первая красавица империи! У тебя была возможность породниться с домом султана – и ты эту возможность упустил. Машаллах, сын моего сына, ты глупец!
Халид молча отпил глоток бузы.
Косем горячо заговорила:
– Халид, прошу тебя, женись! На ком угодно – на той ли девушке, которую только что видел, или на другой, но у тебя должен появиться законный наследник. После этого ты можешь взять сколько угодно жен или наложниц. Разве трудно выполнить мою просьбу, прежде чем я уйду из этого мира?
– Бабушка, ты пока никуда уходить не собираешься.
– Ходят слухи, что ты не женишься потому, что бессилен с женщинами и не можешь стать отцом ребенка, – хитро заявила Косем.
Халид с гневом посмотрел на нее – ну уж это было чересчур.
– Был бы жив твой отец, он приказал бы тебе жениться! – взорвалась Косем, меняя свою тактику.
– Но мой отец умер, а ты, бабушка, начинаешь мне надоедать, – сердито отозвался Халид.
– Думаешь, я не понимаю, почему ты ведешь себя так? – невозмутимо продолжала она.
Халид встретился с ней взглядом и тут же отвел глаза.
– Твоя мать забила тебе голову английскими сказками, а потом умерла, оставив меня расхлебывать эту кашу! – звучным голосом добавила Косем, грозя внуку пальцем.
– Хватит! – не выдержал Халид, вставая. – Отправляйся в постель.
Косем не двинулась с места.
– Ты меня не расслышала? – мягко осведомился Халид.
Косем с достоинством встала и прошествовала из комнаты, с гордо поднятой головой.
Халид улыбнулся, а потом задумался над ее словами. Его улыбка погасла.
В одном бабка была права.
Он не хочет ни одной женщины в своей стране и сомневается, что когда-нибудь захочет.
– Фи! Я не могу это сказать!
И Роксалена швырнула книгу на пол.
– Это шипящий звук, Роксалена. Тут «д» произносится как «дж», – терпеливо объясняла Сара, поднимая книгу с ковра и снова открывая на нужной странице.
– Так почему и не написать «дж»? – возмущенно спросила принцесса. – Одна и та же буква читается то как «г», то как «дж», или «с», которое на самом деле то «к», то «с» – какая-то безумная путаница!
– Я, конечно, не знаю, почему одна и та же буква произносится по-разному.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32