Комната, куда она вошла, оказалась

крошечной каморкой, похожей на тюремную камеру. Узкая железная койка,
стул, стол - и больше ничего. Высоко над полом крошечное оконце. Под
ним, спиной к двери, восседала прямо на полу Маргарет Бреннан.
Анна кашлянула, но женщина даже не шевельнулась. Анна подошла поближе
и, остановившись в двух шагах от Маргарет, окликнула ее по имени. Ноль
внимания. Анна позвала громче, и женщина наконец оглянулась.
Анна едва сумела подавить крик. На нее уставилась старуха с
испещренным морщинами, желтым лицом и совершенно седыми волосами. Ее
вытаращенные воспаленные глаза были багровыми. А ведь с фотографий в
газетах смотрело совсем иное лицо. Подобная встреча застала Анну
врасплох. Ибо она ожидала увидеть благородное, красивое лицо женщины
средних лет, а это... Ее встретила старая карга. Анна с трудом взяла
себя в руки, выдавив на лице какое-то жалкое подобие улыбки.
- Миссис Бреннан, меня зовут Анна. Анна Бромптон, - представилась
она.
Старуха улыбнулась. Лицо ее сморщилось как сушеное яблоко.
- Очень мило с вашей стороны заглянуть в эту обитель, - глухо
отозвалась она.

***

Она говорила с бостонским акцентом, на блестящем английском,
напомнившем Анне почему-то чету Кеннеди. Анна пожала протянутую руку и

снова с трудом подавила отвращение, прикоснувшись к сухой, шершавой
коже.
- Сейчас чудесное время года, - задумчиво промолвила Маргарет. -
Волшебный аромат цветов ..
Анна чувствовала себя не в своей тарелке. Растерявшись, она никак не
могла придумать, как подступиться к разговору о Торнах. Господи, и зачем

только она вообще заявилась сюда, какие сведения можно выудить из этой

старой развалины?
Обычно Анна просто давала людям возможность высказаться и выложить
все, что придет им в голову, незаметно подталкивая их к интересующему ее

предмету. Сейчас все складывалось иначе.
- Должно быть, вы удивлены моим визитом, - пошла напролом Анна.
Маргарет вежливо улыбнулась.
- Нет, нисколько. Я понимаю вас. - И она снова отвернулась к стене.
- Я помогаю Джеку Мейсону.
Никакой реакции.
- Вы, наверное, слышали о Нем. - Писатель, - кивнула Маргарет. -
Слышала, конечно. По-моему, даже встречала его на каком-то званом ужине
в Нью-Йорке.
Теплее, теплее, это уже кое-что. Да, все-таки сегодня Анне везло. Она
очаровательно улыбнулась:
- Понимаете, он взялся за книгу. О Торнах... Выражение лица Маргарет
мгновенно изменилось. Нахмурившись, она тряхнула головой и тут же
отвернулась к стене.
- Это своего рода биографическое исследование, - быстро пояснила
Анна. - Мейсона заинтриговали некоторые эпизоды из жизни...
- Дэмьена Торна, - внезапно перебила ее Маргарет, задрожав всем
телом.
- Д.!. Но и других тоже, - скороговоркой добавила Анна. - Понимаете,
Мейсона интересует странная зависимость между той огромной властью,

которой обладает семейство Торнов, и страшным.., роком, преследующим эту

династию.
- Не напоминайте мне о Дэмьене Торне, - равнодушно проговорила
Маргарет.
Анну вдруг пробрала дрожь, но она продолжала:
- Но если это вас расстраивает и волнует... Маргарет резко
повернулась к ней и неожиданно вскипела:
- Вы же ничего, ровным счетом ничего не знаете! - И она вскочила,
вытянув руки с длиннющими ногтями, до смерти перепугав Анну. Та от
неожиданности отшатнулась к двери, а Маргарет упала на стул, тяжело дыша

и прикрыв лицо безобразными руками. Она разрыдалась, и плечи ее начали
вздрагивать от этих рыданий.
Анна заметалась по каморке, не зная, что делать. Она хотела успокоить
несчастную женщину, но одновременно страшилась ее ужасных ногтей.
Несколько минут стояла Анна в нерешительности, растерянно глядя на
плачущую Маргарет. Та, всхлипывая, как ребенок, утирала нос рукавом.
- Сядьте и выслушайте меня, - наконец произнесла она ровным голосом.
Молча кивнув, Анна присела на краешек койки, готовая в любой момент
ринуться к двери, если возникнет необходимость. Тут она вспомнила о
диктофоне и спросила:
- Вы не возражаете?
Маргарет никак не прореагировала на вопрос. Казалось, она
разговаривает сама с собой.
- Это случилось в ночь Армагеддона... - безучастным голосом начала
больная.
Сидя в душной комнатенке, вслушиваясь в безумное повествование, Анна
думала сейчас лишь об одном: как бы поскорее удрать из этого
"веселенького" заведения. Снова Антихристы, снова Армагеддоны - опять
все та же старая песенка. Но, с другой стороны, рассказ Маргарет
странным образом завораживал, и хотелось дослушать его до конца.
Анна не пыталась прервать женщину, прикинув в уме, что, возможно,
такое интервью окажет на больную благотворное воздействие.
- Мой муж был мужественным человеком, самым храбрым на свете. Именно
он попытался уничтожить Антихриста в ту ночь, а я его убила.
Маргарет съежилась на стуле, глаза ее лихорадочно блуждали.
- Я вижу его во сне, вижу его отчаянное лицо, обращенное ко мне в
поисках спасения. На него ведь тогда еще и собака набросилась. До сих
пор помню его удивленные глаза, когда я вонзила кинжал ему в горло. Это
меня только и утешает. В последний миг своей жизни он не успел испытать
страх. Одно изумление.
- Но почему? Почему вы это сделали?! - воскликнула Анна, забыв, что
разговаривает с умалишенной.
- Потому что тогда я была одержима дьяволом. - Маргарет слабо
улыбнулась. - Вы думаете, что я сейчас безумна. Но это не так. Вот год
назад я действительно душой и телом принадлежала Сатане.
У Анны запершило в горле, и она закашлялась, что помогло ей скрыть
изумление, невольно отразившееся на лице.
Между тем Маргарет наклонилась вперед и протянула руку, показывая
Анне указательный палец.
- Огонь так и не сумел выжечь клеймо, - грустно проронила она. -
Посмотрите.
Прищурившись, Анна разглядела на пальце крошечный шрам. Какие-то
завитушки, смахивающие то ли на три девятки, то ли на три шестерки.
- Кто имеет ум, тот сочти число зверя: ибо это число человеческое...
Внезапно в мозгу шевельнулись детские воспоминания, и Анна вслух
договорила:
- Число его шестьсот шестьдесят шесть... Маргарет торжествующе
рассмеялась.
- Ну, вот, - выпрямившись, бросила она. - Число зверя и его знак. -
Она яростно и с отвращением принялась тереть палец. - Моя награда, -
чеканя каждое слово, произнесла она. - После того, как я переспала с
учеником зверя.
Терпение Анны лопнуло. Она встала, потянувшись за диктофоном, но
Маргарет опередила ее, вскочив и как-то уж больно театрально обвив себя

руками:
- Неужели вам неинтересно, кто это был? Анна покачала головой:
- Мне кажется, что я...
- Поль Бухер, - перебила Маргарет. - Это был Бухер. Вы наверняка
знаете, кто это. Я переспала с ним. - Маргарет вдруг наклонилась к лицу
Анны, и та почувствовала зловонное дыхание сумасшедшей. Анна судорожно

шарила за спиной в поисках дверной ручки. - Меня искушал дьявол, -
зловеще шептала Маргарет. - И я понесла от него.
Анна изо всех сил дергала ручку.
- Миссис Бреннан, пожалуйста... Перестаньте, пожалуйста, - бормотала
она.
Маргарет с улыбкой сфинкса резко отпрянула от Анны.
- И я бы родила ублюдка, как та бедняжка, что переспала с Дэмьеном, я
бы тоже произвела на свет мерзость, вроде той, что обитает сегодня в
Пирфорде.
Дверь никак не открывалась, а Маргарет все сильнее входила в раж.
- Но я одолела его, я его одолела. Я выскребла из своего чрева семя
Сатаны.
Внезапно отпрыгнув в сторону, Маргарет Бреннан задрала юбку и
обнажила жуткие шрамы на бедрах.
Анна рванула дверь. Та наконец подалась, и женщина вылетела в
коридор, больно ударившись о стену. Она бросилась бежать, на ходу
запихивая в сумку магнитофон.
- Я была тогда безумна... - эхом разнеслось по коридору.
Пальцы ее судорожно опустились на все клавиши сразу, как только Анна
почувствовала вдруг на плече чью-то руку. Резко обернувшись, она увидела

перед собой молоденькую, кареглазую монахиню.
- Пожалуйста, пойдемте со мной, - услышала Анна спокойный голос.
Она кивнула, метнувшись в сторону монахини. Из-за двери доносились
душераздирающие крики Маргарет Бреннан. Мозг Анны словно переплавлял

охватившие ее противоречивые эмоции. Но в одном женщина была абсолютно

уверена: ей надо вырваться на свежий воздух и увидеть нормальных людей,

с которыми можно болтать о погоде и о всякой другой чепухе.
Они свернули в другой коридор, и Анна растерянно заморгала, не
понимая, куда они идут.
Монахиня остановилась, будто прочитав ее мысли.
- Если вы не возражаете.., мать-настоятельница хотела бы поговорить с
вами, - промолвила девушка, открывая перед Анной дверь.
- Мать-настоятельница? - Анна колебалась. Меньше всего ей хотелось
задерживаться в этом здании. Однако, хочешь - не хочешь, она здесь
гостья.
- Хорошо, только времени у меня в обрез, - спохватилась она,
повернувшись к монахине.
Та с улыбкой пропустила Анну вперед и указала на стул, стоявший возле
небольшого столика. Затем вышла и прикрыла за собой дверь.
Несколько минут Анна приходила в себя. Возбужденный голос Маргарет
стоял у нее в ушах. Сердце готово было выскочить из груди.
Успокоившись, Анна огляделась вокруг. Мать-настоятельница
задерживалась. Анна в одиночестве сидела в комнатке, почти такой же
крошечной, как и каморка Маргарет. Стены покрывал звуконепроницаемый

толстый пластик. Анна поднялась со стула. Но почему же в комнате всего
один стул, если с ней собираются побеседовать? Почему один?
Анна подошла к двери. Та оказалась обитой тем же пластиком и.., без
ручки. Сердце Анны бешено заколотилось, в горле внезапно пересохло. Она

забарабанила в дверь и не услышала стука. Ничего. Ни звука.
- Эй, - закричала Анна, но слова застревали в горле. - Эй,
пожалуйста-а...
Внезапно крошечное дверное оконце в двери распахнулось, и в него
заглянула монахиня.
- Мать-настоятельница желала меня видеть, - промямлила Анна, стараясь
скрыть дрожь в голосе. Ничего не ответив, монахиня захлопнула оконце.
Приникнув к двери, Анна сползла на пол. Она еще пыталась убедить себя,
будто все это - дурацкое недоразумение, что монахиня, наверное, просто
приняла обет молчания и потому ей ничего не ответила, что
мать-настоятельница вот-вот явится сюда, и Анну наконец выпустят.
Анна приподняла задвижку на оконце и выглянула в коридор. По нему шли
две монахини. Она шагали, обнявшись и чему-то улыбаясь. Анна заметила у
них на груди распятия, но выглядели те очень странно. И только когда
девушки миновали дверь комнаты, Анна в нескольких футах от себя сумела

как следует разглядеть фигурки на золотых цепочках. Оскалившиеся
звериные пасти: туловища быков и копыта вместо ног. А также
отвратительно торчащие чудовищные фаллосы.
У Анны перехватило дыхание, и она сдавленно взвизгнула от ужаса.
Тогда одна из монахинь протянула руку и снова захлопнула оконце.
Анна кричала до тех пор, пока, окончательно охрипнув, не выбилась из
сил, молотя в дверь. Все звуки поглощались массивными стенами, а кулаки
мягко утопали в пластике.
Анна заплакала. Она всхлипывала и захлебывалась рыданиями, которых
здесь все равно никто не слышал.

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
Глава 10

Джек Мейсон с детства любил летать на самолете, не испытывая при этом
ни малейшего страха. Вплоть до сегодняшнего дня.
И пока самолет, совершавший рейс из Америки, кружил над лондонским
аэропортом Хитроу, Мейсон сидел, вцепившись в подлокотники кресла. Он
пытался унять дрожь, внезапно охватившую его с головы до ног. Дама,
устроившаяся рядом с Мейсоном, поглядывала на него с любопытством,
невольно его тревога передалась и ей.
Мейсону никак не удавалось отделаться от навязчивых мыслей об ученом,

которого буквально размазало по посадочной полосе. Точно так же писател
ь
не мог выкинуть из головы и несчастную жену Финна.
Кроме того, Мейсону не терпелось заглянуть в туалет. Однако Джек
продолжал стоически переносить лишения, опасаясь, что если он встанет

сейчас с кресла, его непременно занесет куда-нибудь не туда. Пытаясь
хоть как-то отвлечься, Мейсон в который раз извлек из портфеля
документы, полученные от Анны, и углубился в их изучение, хотя, похоже,
уже наизусть знал содержание этих бумаг. Скользнув пальцем по списку,
Мейсон остановился против фамилии Кэрол Уаетт. Молодую женщину
обнаружили в незарытой могиле. На шее и щиколотках явственно проступали

следы зубов. На тело наткнулись спустя две недели после того, как Кэрол
исчезла. В ее последних публикациях повествовалось о серии необъяснимы
х
ритуальных преступлений под названием "Смерть от Распятия", где
журналистка сообщала также, что орудием убийства в этих случаях являлис
ь
кинжалы с рукоятками в виде фигурки Христа.
В записке Анна черкнула, что собирается проверить все данные,
связанные с Кэрол Уаетт, через одного из своих приятелей, политолога
Джеймса Ричарда.
Мейсон хмыкнул. Кинжалы, незарытые могилы, следы зубов. Какая-то
фантасмагория, в которой невозможно отыскать смысл.
Голос бортпроводника прервал его размышления. Самолет заходил на
посадку, надо было пристегнуть ремни.
На несколько минут Мейсон позабыл и о Бухере, и о Бреннане, и о самом
Дэмьене Торне. Смежив веки, впервые за долгие годы он вспомнил о Боге.
Джек молился о благополучной посадке, и только когда авиалайнер подрули
л
к зданию аэропорта, Мейсон с чувством облегчения открыл глаза и отругал

себя за невообразимое ханжество.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100