– Да. Спасибо, как говорится, за заботу и внимание, но я останусь здесь.
– Как ты можешь так говорить? Я люблю тебя! Я женюсь на тебе! Возвращайся в Париж.
Челси улыбнулась:
– И все-таки ты чудак, Жан-Поль. Ты предлагаешь мне это после того, что произошло между нами, и после того, как ты сам рассказал мне о переписке с Мариеттой? Извини, но я хочу большего.
– Среди мужчин нет однолюбов, Челси.
– Есть. И одного из них я очень хочу.
– Ты витаешь в облаках. Возвращайся ко мне. Мы очень подходим друг другу, – не без раздражения резюмировал Жан-Поль.
– Поверь мне, я не богата, – понимая, к чему он клонит, прямо сказала Челси. – Откуда твоя уверенность в обратном?
– Все американцы…
– Вздор! Конечно, у меня хватает денег, чтобы жить комфортно, но тебя и твоих друзей мне не прокормить. Скажу больше, если бы даже я любила тебя, то не смогла бы вернуться. – Я не прощаю, когда на меня поднимают руку.
– Но, Челси…
– Нет, Жан-Поль. Нет. Передавай мои наилучшие пожелания Менэйру и другим нашим знакомым.
Челси повесила трубку и облегченно вздохнула. Хорошо, что Жан-Поль никогда не узнает о ее сомнениях, о ее мыслях вернуться к нему в Париж.
В полдень Челси встретилась с Райном в их любимом кафе.
– Извини, я опоздала, – сказала она. – Весь день в бегах.
– Все нормально. Я тоже опоздал. – Райн наклонился вперед и коснулся рукой ярко-красного пятнышка на ее лице. – Ты немного запачкала себя краской.
Челси взяла салфетку со стола и стерла краску.
– Я так торопилась, что забыла посмотреться в зеркало.
– Ну, как проходит выставка?
– Великолепно! Помнишь, какая толпа была в первый день? Владелец галереи говорит, что все эти дни людей было не меньше! Три картины уже проданы, обо мне, наконец, узнали. Более того, две галереи хотят устроить выставку моих работ.
– Так это здорово!
– Звонил Жан-Поль, – неожиданно призналась Челси. – Мне кажется, что я должна была тебе об этом сказать.
– Ты собираешься в Париж? – стараясь не показывать своего волнения, спросил Райн.
– Нет. Я не вернусь к нему. – Челси улыбнулась, заметив, как засиял Райн. – Пока я с ним разговаривала, то обнаружила в своем поведении одну неприятную закономерность. Я всегда играла вторые роли.
– Не понимаю о чем ты?
– У Джейсона Рэндола, когда я с ним встречалась, были жена и дети. Женой Лорана стала работа. Жан-Поль по-прежнему встречается с Мариеттой. Я всегда выбирала мужчин, у которых, кроме меня, был еще кто-то или что-то. Как ты думаешь, почему?
– Потому что ты ушла от меня, – слегка нахмурившись, ответил Райн.
– Ты женат. Наши с тобой отношения ничем не отличаются от других…
Райн долго молчал. О чем он думал? Челси не знала.
– Со мной ты не будешь на вторых ролях, – наконец сказал Райн. Их взгляды встретились. – Помнишь последний год в колледже? Ты никогда не говорила, почему так спешно, даже не попрощавшись, улетела в Германию.
Челси растерялась: она надеялась, что он никогда не вспомнит об этом.
– Я… Я просто хотела увидеть своих родителей.
– Когда до выпускных экзаменов оставалось со всем чуть-чуть? Неужели я поверю, что ты не стала оканчивать колледж лишь из-за родителей?
– Я не помню. Это было так давно, – едва слышно произнесла Челси, стараясь не смотреть Райну в глаза.
– Я знаю, почему ты уехала тогда, – признался он.
– Что?! – изумленно воскликнула Челси.
– Карен все рассказала мне. Еще несколько лет назад.
Челси почувствовала себя, словно ее ударили.
– Она рассказала тебе? И ты молчал?
– А что мне оставалось делать? У тебя была своя жизнь, у меня своя. Я все еще пытался сохранить семью. Карен же не хотела, чтобы ты узнала о том, что она проговорилась мне.
Официант принес сандвичи и поставил их на стол. Когда он ушел, Челси произнесла:
– Я не могу поверить, что ты все знаешь! Почему она рассказала тебе?
– Мы ругались с ней, а Карен в такие минуты использует любое оружие, чтобы задеть меня, раздавить. Ну, сама понимаешь, это был ее козырь. И она раскрутила его на всю катушку… Она до сих пор любит рассказывать, какой я был идиот, как вы вдвоем обвели меня вокруг пальца.
– Это ужасно! – Челси стало не по себе. Карен оказалась склонна еще и к садизму, причем настолько изощренному, что становилось страшновато. – Я доверяла ей!
– Я тоже. Порой мне кажется, что не она изменилась, а мы ее недостаточно хорошо знали. Впрочем, несущественно. Я виноват перед тобой, прости.
– О чем ты? – прошептала Челси.
– Только узнав об аборте, я сразу понял: ты сделала это ради меня и Карен, ради нашей дружбы. – Райн наклонился и взял ее руку в свои ладони. – Я это все говорю, чтобы ты знала – на первом месте для меня всегда ты.
– Когда я вернулась, вы с Карен были помолвлены.
– Я тогда не знал, что произошло, и не имел представления, как все сложится дальше. Ни я, ни Карен не знали, останешься ли ты в Германии или вернешься назад.
Челси покачала головой.
– Нет. Карен знала, что я уехала только повидаться с родителями. Я писала ей почти каждый день. Она знала… – Челси вдруг остановилась: страшная догадка ослепила ее.
– Ты писала Карен? – Удивлению Райна не было предела. – Но она говорила мне, что ты собиралась пожить с родителями и, возможно, никогда не вернешься обратно в Даллас. Она сказала, что ты написала письмо в колледж и уведомила их о своем решении не продолжать учебу!
– Я никогда не писала в колледж! Она сама тебе это сказала? – Челси знобило, как в лихорадке. – Карен была моей лучшей подругой! – Слезы застилали ей глаза.
– Давай уйдем отсюда.
Райн положил деньги на стол, и они поспешили к выходу, даже не прикоснувшись к еде.
Не говоря ни слова, Райн и Челси сели в машину и поехали в сторону ближайшего парка. Детей не было видно, и только холодный ветер качал голые деревья.
Выходить из машины не хотелось, Райн взял Челси за руку.
– Думаю, мы оба многое поняли сегодня. Я знал, что Карен хитра, но это коварство удивило даже меня.
– Меня тоже. Как она могла поступить так со мной? Конечно, я сглупила, сделав аборт, но тогда мне казалось, что иначе поступить нельзя. Я не хотела принуждать тебя жениться на мне. – Она печально улыбнулась. – Возможно, я снова бы так поступила. Не знаю.
Челси долго молчала, потом она заговорила вновь:
– Когда я видела, как растут Бетани и Эшли, то готова была отдать все, лишь бы вернуть своего ребенка. Я очень сильно хотела детей. Я держала в своих руках твоих девочек и думала о том, каким бы был мой ребенок.
– И я думал об этом. – Райн нежно погладил ее руку.
– А Карен использовала это, чтобы мучить тебя! Господи, она же чудовище!
– Она нас одурачила. Карен изменилась сразу же после свадьбы; со стороны это напоминало змею, меняющую кожу. Я был полон решимости сделать семейную жизнь счастливой, но одной решимости, как видишь, не хватило.
– Никто не может обвинить тебя в том, что ты не пытался сохранить семью. Я помню, как она оскорбляла тебя. Мне было больно смотреть на это.
– Она никогда меня не уважала, – с неимоверным трудом выдавил из себя Райн.
– Глупая женщина. – Челси с нежностью и бесконечной любовью смотрела на него. – Не разглядеть такого мужчину…
– Ты, наверное, думаешь, что я глупый, раз продолжаю жить с ней? Что я слабый и что у меня нет сил уйти от нее?
– Нет. Только сильный мужчина смог бы выдержать это. Я знаю, что ты не уходишь от Карен только из-за Эшли. Я восхищаюсь тобой.
Райн молча обнял Челси. Он не целовал ее, а только держал в своих объятиях, словно спасательный круг.
Глава 31
Любовный роман с Ли Брентом для Карен оказался более чем неожиданным.
– Я никогда не чувствовала себя так, – сказала она, лежа с ним в одной постели. – Я поймала себя на мысли, что думала о тебе весь день и ждала твоего звонка.
– Я чувствовал то же самое. – Ли осторожно поцеловал ее в висок. Он знал, что ей не нравилось, когда после занятия сексом к ней притрагивались руками. – Я до сих пор не могу понять, почему ты не оставишь Райна и не уйдешь ко мне.
Карен вздохнула и отвернулась:
– Все не так просто. Что, черт возьми, я скажу отцу? Мне наплевать, если Райн потеряет работу. Но что будет с тобой? Кто знает, как мой отец отреагирует на это. Я тысячу раз слышала, как он говорил, что его компания – семейный бизнес.
– Я могу найти другую работу. В Далласе немало компаний, занимающихся компьютерами.
– Да, но «Дейтон компани» лучшая из них, – словно на автомате произнесла Карен. – Все это время отец готовил Райна на смену себе.
– И я смог бы управлять компанией. – Ли заложил руки за голову и посмотрел в потолок. – Я смог бы. Я знаю это.
– Конечно, смог бы. Если Райн может, то любой сможет.
Ли внимательно посмотрел на Карен и спросил:
– Ты больше не волнуешься о нем, не так ли? – Это походило больше на утверждение, чем на вопрос.
– Нисколько. Смешно, но я действительно не могу вспомнить, когда это все началось.
– У него неплохой характер. С ним легко работать. И вообще Райн работяга, – сказал Ли.
– Поэтому его, как правило, не бывает дома, – усмехнулась Карен.
– Если бы я был твоим мужем, то все свободное время проводил бы с тобой.
– Не знаю, что скажет Эшли, если я разведусь с Райном. Она любит его. – Последнюю фразу Карен сказала немного с сарказмом. Ее до сих пор задевало то, что Эшли призналась в употреблении противозачаточных таблеток не ей, а Райну и Челси.
– Сколько ей? Десять?
– Тринадцать… – Карен вдруг подумала, что не знает, сколько лет самому Ли. Очевидно, что он был старше и Ханка Фарли, и даже Марка Драера, но все же младше ее.
– Удивительно, что твоя дочка уже такая взрослая. Моим мальчикам девять и шесть.
– Я рано родила, – солгала Карен. – Ты скучаешь по детям?
– Конечно. Особенно под Рождество. Почти сразу же после развода моя бывшая жена увезла их в Галвестон. Это недалеко отсюда.
– Наверняка она сделала это из ненависти.
Карен помнила его бывшую жену. Они познакомились на вечеринке у ее родителей. Вскоре после этого Бренты развелись.
– По крайней мере, я могу видеться с ними раз в две недели.
Карен не хотела говорить о детях. Она перевернулась со спины на живот и, посмотрев на него, улыбнулась.
– Допустим, я согласилась уйти от Райна. Что бы мы делали? – Хотя вопрос звучал как предположение, но, тем не менее, Карен в последнее время все чаще задумывалась о настоящем разрыве с ним.
– Я дал бы тебе имя моего адвоката, и ты бы начала бракоразводный процесс, – сказал Ли, словно рассказывал историю маленькому ребенку. – Потом мы бы поженились и кто-нибудь из нас переехал бы к другому.
– Мой дом был бы предпочтительнее.
Ли неопределенно хмыкнул:
– Твой дом слишком большой. Уверен, что ежемесячная плата за него тоже.
Карен пожала плечами.
– У нас нет проблем с текущими выплатами. – Она не была уверена, что, живя с Ли, они могли бы так же легко расплачиваться за дом, как раньше. Райн работал больше, и зарплата у него была выше.
– Может, будет лучше, если мы будем жить в нашем собственном доме? – спросил Ли.
Карен отрицательно покачала головой:
– Ненавижу переезжать. Все эти сборы раздражают меня. Я никогда не хочу переезжать.
Ли улыбнулся:
– Это звучит так, словно ты уже все окончательно решила.
– Так оно и есть. – Она наклонила голову, пытаясь скрыть маленькие морщинки на изрядно постаревшей шее. – Я только не знаю, с чего начать.
– Во-первых, ты должна сказать мужу, что хочешь с ним развестись. – Ли с минуту размышлял. – Если Райн узнает, что я имею к этому непосредственное отношение, то он может меня уволить. Твой муж мой босс.
– Я скажу отцу, что не хочу, чтобы тебя уволили. Возможно, он тебя переведет в другой отдел или придумает еще что-нибудь.
– Может быть, – с сомнением в голосе произнес Ли.
– Райну я могу сказать о нашем решении сегодня же вечером. Скажу ему, что он должен переехать в другое место и что на следующей неделе мы подаем на развод.
– Или завтра, – предложил Ли.
– Может быть. – Карен пыталась вспомнить, какие дни на этой неделе у нее свободные. Она посещала всевозможные клубы, встречи по интересам, чтобы хоть как-то занять себя и не скучать. – Да, я могу это сделать. Я имею в виду, сказать ему.
Он поцеловал ее, и Карен погрузилась в грезы. Она не видела причин оставаться жить с Райном, когда у нее появился Ли. Он ей подходил, и они могли бы жить вместе. Тогда не пришлось бы вставать, одеваться и ехать домой после занятий любовью с ним.
Спустя час она вошла к себе в дом. Было тихо, и Карен подумала, что Райн уже спит. Огни на рождественской елочке были погашены. Это обычно означало, что он ушел в свою комнату. Проходя мимо кабинета, она заметила свет. Райн отложил книгу, которую читал, и молча посмотрел на жену. Карен мгновенно приготовилась защищаться. Она пыталась вспомнить, выглядела ли ее одежда помятой из-за того, что весь вечер пролежала на полу, или ее макияж несколько размазался.
– Я думала, что ты уже спишь в это время.
– Ты, как обычно, поздно пришла, – наконец произнес Райн. – Нам нужно поговорить.
– Да? – Карен уныло вздохнула. – Ну что ж, давай поговорим.
– Я не могу сказать, что я счастлив. Уверен, и ты тоже.
– Ты преуменьшил. – Она вошла в кабинет и вальяжно плюхнулась в кресло.
– Я думаю, нам следует развестись.
Карен опешила.
– Ты хочешь развестись? Что, черт возьми, тебе не нравится? Я готовлю ему и убираюсь в его доме, воспитываю его детей, а он, видишь ли, хочет развестись! – Она на мгновение задумалась: может, так оно и лучше?.. – Я тоже считаю, что не мешает развестись. Ты опередил меня в этом вопросе на полчаса, не больше.
Райн облегченно вздохнул:
– Вот уж никогда не думал, что все так закончится. А ты?
– Я с самого начала не исключала возможности развода. По статистике видно, что это участь многих семей.
– Знаешь, мне наплевать на статистику. Я изо всех сил старался создать идеальную семью.
– Я, между прочим, тоже, – защищаясь, произнесла Карен.
– Раз мы стали винить друг друга, у нас ничего не получится. Я считаю, лучший выход из этой ситуации – развестись и жить отдельно. Только давай обойдемся без скандалов. Ради Эшли.
Карен с любопытством посмотрела на мужа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53