– Идет.
Чарли снял ноги со стола, швырнул недоеденное яблоко в корзину и, убедившись, что оно достигло цели, встал из-за стола.
– Ну а теперь труба зовет. Какая-то дамочка с Пятой авеню словно обезумела. Похоже, к ней забрались в дом и стащили Ван Гога. Пошли разбираться.
Глава 52
Водитель «бентли» открыл дверцу. Карл Хайнц вышел первым и протянул руку спутнице. Оказавшись на улице, Зандра пристально всмотрелась в здание.
– Что-то не похоже на клинику, – негромко проговорила она.
– Да, не очень, – согласился Карл Хайнц, беря ее за руку.
Это был внушительный особняк, зажатый между двумя высокими жилыми домами в районе Семидесятых улиц, совсем рядом с Пятой авеню. Его окружал высокий решетчатый забор, а перед входом в дворике стояли кадки с садовыми растениями. Ничто не свидетельствовало о том, что перед вами весьма специфическое медицинское учреждение.
Карл Хайнц толкнул небольшую калитку и пропустил Зандру вперед. Взявшись за руки, они пересекли дворик и поднялись по широкой лестнице, ведущей к до блеска отполированной резной двери.
– Готова? – негромко спросил Карл Хайнц.
Глубоко вздохнув, Зандра кивнула.
Он надавил на кнопку звонка.
На пороге появилась высокая молодая блондинка в безупречно сшитом шерстяном костюме алого цвета.
– Чем могу быть полезна?
Карл Хайнц молча протянул ей визитку.
– Ваше высочество. – Женщина широко открыла дверь. – Мы ждем вас. – Она вежливо улыбнулась и отступила в сторону. – Прошу за мной.
Внутри тоже ничто не напоминало клинику. В конце пустого мраморного вестибюля круто уходила вверх широкая лестница. На одной из стен висел огромный гобелен бельгийской работы, другую украшал фрагмент античного фриза с изображением тучной дамы с младенцем на руках.
– Сюда, пожалуйста.
Цокая по полу каблуками, женщина подвела их к небольшому лифту с дверями из красного дерева.
Все трое поднялись на следующий этаж и двинулись вперед широким коридором со множеством дверей по сторонам. Женщина открыла одну из них.
– Прошу. Доктор будет сию минуту.
– Спасибо.
Эта просторная, с высокими потолками комната была бы достойна лучших домов Парижа. На окнах – гардины, на паркете – роскошный ковер, с потолка свисает огромная хрустальная люстра, в мраморном камине потрескивает огонь. Обстановка – подлинные предметы эпохи Людовика XV, в углу – огромное бюро, украшенное позолоченной бронзой.
Зандра уселась в стоящее рядом с ним мягкое кресло. Карл Хайнц расхаживал по комнате, разглядывая висящие на стенах картины. Ренуар, Мане, Домье, Гейнсборо... Сюжеты одни и те же – женщина с младенцем.
– Ничего себе! – присвистнул Карл Хайнц. – Ведь все это подлинники.
– У вашего высочества отменный глаз, – прозвучал с порога густой мужской голос.
Карл Хайнц обернулся.
Доктор Лоренс Розенбаум нимало не походил на обычного врача с его неизменным белым халатом. В костюме от лучшего портного, в роскошной рубашке, галстуке от «Гермеса», с запонками от Картье и золотыми наручными часами, он напоминал скорее преуспевающего адвоката, или банкира, или же богатого коллекционера живописи.
Ростом доктор был футов шесть, а тонкое, удлиненное лицо, казалось, сошло с полотен Эль Греко. Начавшие редеть горчичного цвета волосы зачесаны назад, умные светлые глаза, ван-дейковская бородка. В свои пятьдесят с лишним доктор держался с большим достоинством, всем видом демонстрируя полную уверенность в себе.
Обменявшись с гостями рукопожатиями, он прошел за стол, знаком предложив Карлу Хайнцу занять место напротив Зандры, точно в таком же кресле.
– Похоже, дела у вас идут совсем недурно, – заметил Карл Хайнц, обводя взглядом комнату.
– Пожаловаться не могу, – улыбнулся доктор.
– Что ж, вы это заслужили. Мне рекомендовали вас как лучшего специалиста в своей области.
– Кое-что удается, – скромно кивнул доктор. – Дети, конечно, цены не имеют, а что касается картин, – он широко обвел комнату рукой, – то это нечто большее, нежели символ материнства.
– Правда?
Доктор кивнул.
– Это подарки, ваше высочество. От благодарных бездетных пар, которым мне посчастливилось помочь.
– Да, вижу, клиентура у вас солидная, – уважительно заметил Карл Хайнц. – А о достатке уж и не говорю.
– Профессиональная этика не позволяет мне называть имен, – на губах доктора снова появилась легкая улыбка, – но слухами земля полнится. Один говорит другому, тот – третьему. Деятельности своей я, ваше высочество, не рекламирую. Все мои пациенты являются исключительно по личному знакомству.
– Вроде нас, – заметил Карл Хайнц.
– Именно. – Доктор в упор посмотрел на него. – Насколько я понимаю, вы пришли ко мне не просто познакомиться?
– Вы правы, – ответила вместо мужа Зандра. – Позвольте мне быть откровенной, доктор.
– Естественно.
– Полагаю, что в своей практике вы сталкивались со всякими случаями. В том числе и с необычными. Так что удивить вас, по-видимому, трудно. Короче, моему мужу нужен наследник. Я имею в виду, наследник мужского пола.
– Ясно. – Доктор Розенбаум переплел пальцы. – Что-нибудь связанное с правами наследования?
– Именно.
– Что ж, посмотрим, что можно сделать.
Доктор потянул на себя ящик и вынул две папки и две ручки с золотым пером.
– Для начала мне нужно от вас как можно больше сведений о себе. – Он подтолкнул к Зандре и Карлу Хайнцу папки и ручки. – Внутри анкеты, – пояснил он, – там все понятно. Заполните их. Никаких имен, адресов, телефонов не нужно. Ничего этого не требуется, все под кодовыми обозначениями.
– Подобная анонимность заслуживает всяческой похвалы, – одобрительно кивнул Карл Хайнц.
– Увы, она вызвана необходимостью, – вздохнул доктор Розенбаум. – Несмотря на все меры предосторожности, в кабинеты к врачам то и дело вламываются посторонние. А когда у вас такие клиенты, как у меня, приходится быть особенно бдительным.
– Но ведь общий список у вас все равно где-то есть, – возразил Карл Хайнц. – По номерам людей не запомнишь.
– Имена у меня здесь. – Доктор с улыбкой похлопал себя по лбу. – На память пока не жалуюсь. Итак, заполнение анкет займет у вас примерно полчаса. Потом я вернусь.
Он оттолкнул стул и поднялся на ноги.
– Сейчас пришлю Сильвию, она принесет вам чего-нибудь, если хотите. А теперь прошу меня извинить, другой пациент ждет.
Едва доктор вышел за дверь, Зандра и Карл Хайнц принялись за дело и уже заканчивали, когда ровно через полчаса в комнате вновь появился доктор Розенбаум в сопровождении той самой блондинки, что встретила их у входа. Это и была Сильвия.
– Проводите принца в библиотеку, – распорядился доктор. – Сначала мы потолкуем с ее высочеством.
Доктор Розенбаум занял место за столом, нацепил на нос очки в золотой оправе и принялся листать папку.
– Так, посмотрим, что тут у нас, – пробормотал он, быстро скользя глазами по строкам. – Смотрю, поженились вы совсем недавно.
– Как видите. – Зандра нервно повертела на пальце обручальное кольцо с огромным бриллиантом.
Он посмотрел на нее поверх очков.
– А забеременеть вы пытались?
– Ну, как вам сказать... Спали мы, разумеется, вместе.
– Ясно. – Доктор сделал какую-то отметку в записях. – А раньше у вас случались беременности?
– Нет, – покачала головой Зандра.
– И абортов, стало быть, тоже не было? Но противозачаточные таблетки вы принимали? – Доктор склонил голову набок.
– Да. Только два месяца как перестала. Сразу после помолвки.
– Понятно. – Доктор Розенбаум снова посмотрел на Зандру поверх очков. – Судя по тому, что здесь вы пишете, с менструальным циклом у вас проблем нет. Каждые двадцать восемь дней?
– Вот именно. Часы можно проверять.
Доктор нахмурился и отложил ручку.
– Не хотел бы забегать вперед, – сказал он, – но, если верить вашим записям, у вас двенадцатидневная задержка. Поправьте меня, если я ошибаюсь.
– Что-о?
Зандра сдвинула брови и принялась сосредоточенно считать. Глаза у нее вдруг расширились.
– О Господи, – выдохнула она, – а ведь вы правы! Но только не говорите, что...
– Опыт меня научил, – перебил ее доктор, – воздерживаться от предположений. Полагаю, вам известно, что, как правило, женщины зачинают на четырнадцатый, пятнадцатый и шестнадцатый день после начала менструации.
– Да-да, конечно, – нетерпеливо кивнула Зандра.
– Естественно, это правило знает исключения. Человеческий организм полон загадок. Женщина может понести в любой момент.
– Но если вы действительно полагаете, что есть вероятность...
– Повторяю, ваше высочество, – мягко перебил ее доктор, – я никогда и ничего не полагаю. Если нет возражений, сделаем необходимые анализы, а там кто знает, – улыбнулся он, – может, вам вовсе не нужна моя помощь.
Он нажал на кнопку звонка. Почти сразу же на пороге появилась Сильвия.
– Да?
– Проводите ее высочество в лабораторию.
Доктор что-то отметил в карте, захлопнул папку и передал ее Сильвии.
– Сделайте ее высочеству анализ на мышку.
– Слушаю, доктор.
Зандра поднялась и вопросительно посмотрела на Розенбаума.
– У нас тут своя лаборатория, – пояснил он. – Много времени это не займет. А затем, если понадобится, конечно, проведем полное гинекологическое обследование. – Он успокаивающе улыбнулся. – Да не нервничайте вы так. Это еще не конец света.
«А может, и конец, – подумала Зандра. – Во всяком случае, для Хайнца».
Она непроизвольно положила руку на живот.
«Девочка. О Господи! Если это девочка, не знаю, что и делать. Лучше об этом не думать».
Доктор Розенбаум жестом подозвал темнокожую сиделку в косичках и с кудряшками, и с ее помощью Зандра сошла с гинекологического кресла.
– Ну? – Она нервно мяла слегка сбившийся на сторону светло-голубой халат.
– После, – рассеянно сказал доктор. – Квин поможет вам переодеться, а Сильвия проведет ко мне в кабинет.
Он сорвал с рук резиновые перчатки, бросил их в корзину и вышел из лаборатории.
– Я что-нибудь не так сказала? – Зандра растерянно повернулась к Квин, снимавшей с вешалки ее одежду.
– Да нет, дорогуша, – проворковала Квин. – Просто доктор думает. Ну что, одеваемся?
Через четверть часа Зандра снова оказалась в кабинете доктора Розенбаума, походящем скорее на салон. Сильвия вышла и тщательно закрыла за собой дверь.
Нацепив на переносицу очки, доктор листал ее карту, делая время от времени какие-то пометки.
– А где мой муж? – огляделась Зандра.
– Сейчас ему делают анализ крови. А мне тем временем надо задать вам пару личных вопросов.
Анализ крови! Личные вопросы!
– А что? – нервно поежилась Зандра. – Что-нибудь не так?
– Все нормально, ваше высочество. Присаживайтесь.
Зандра опустилась на самый краешек кресла.
Доктор снял очки, сунул их в футляр, закрыл карту и положил на нее обе ладони.
– Вы беременны, – лаконично объявил он.
– Беременна? – едва слышно повторила Зандра.
Доктор молча кивнул.
Зандру охватили противоречивые чувства, нечто среднее между радостью и отчаянием. Голос ее дрожал:
– Вы уверены?
– Совершенно уверен. Все анализы положительные. Правда, на столь ранней стадии что-нибудь определенное сказать затруднительно.
Зандра глубоко вздохнула.
– Судя по всему, – продолжал доктор, – вы забеременели в первые же дни замужества.
– Позвольте спросить, доктор, – после некоторого молчания сказала Зандра.
– Для того вы и пришли сюда. Прошу вас, – улыбнулся он.
– Когда можно будет определить пол ребенка?
– К сожалению, только между четырнадцатой и семнадцатой неделями беременности.
– Так долго?!
– Любые попытки выяснить это раньше традиционными способами, – покачал головой доктор, – могут привести к выкидышу.
– Проклятие!
– Но есть новая методика, позволяющая взять пробы между восьмой и одиннадцатой неделями. Иными словами, через шесть недель. Скажем... для надежности, четырнадцатого мая. И тогда, если решите, можно будет без риска сделать аборт.
Зандра глубоко задумалась.
– Мужу нужен сын, – выговорила она наконец, – и все же...
– И все же внутри вас загорелась искорка новой жизни, – сочувственно договорил доктор. – Отлично вас понимаю.
– Спасибо, доктор, – Зандра посмотрела ему прямо в глаза, – за то, что сказали мне первой.
Розенбаум слегка кивнул все с тем же обычным для себя непроницаемым выражением лица.
– А теперь, если можно, пригласите мужа. Это ведь и его ребенок, он тоже имеет право знать.
Глава 53
Первые два месяца нового года дела шли потрясающе. Из недели в неделю «Бергли» побивал и «Сотби», и «Кристи», акции «Голдмарт» неуклонно поднимались в цене, Бэмби Паркер исправно делала свое дело, а новая корпорация «Голдглоуб интернейшнл», с идеей которой давно уже носился Голдсмит, казалось, начала обнаруживать первые признаки жизни.
А затем наступила черная пятница 31 марта.
По крайней мере для Роберта А. Голдсмита.
Начать с того, что все пошло наперекосяк уже на его утренней встрече с инвесторами и управляющими фондов. Имея в своем распоряжении акций «Голдмарт» и «Бергли» на шесть миллиардов, они пригрозили их массовым сбросом, если Голдсмит не приостановит создание всемирного картеля.
Это означало – прощай, мечта!
Прямым результатом этого стало резкое – на четыре с лишним пункта – падение акций сети ресторанов быстрого питания.
А это означало потерю пятнадцати с чем-то миллионов долларов.
Это случилось в полдень. А потом... потом пришла беда совсем другого рода.
В эту пятницу, 31 марта, против него сошлось все – коммерческие неудачи и связанное с ними дурное настроение, могучая эрекция, заболевший парикмахер, отложенное деловое свидание и, наконец, выставка предметов ювелирного искусства.
К часу дня Роберт понял, что на сегодня с него хватит. Стало ясно: чем дольше он будет торчать у себя в кабинете, тем больше свалится на него дурных новостей. Лучше бы он сегодня утром вообще с постели не вставал.
Постель.
Вот это идея! От одного только этого слова он возбудился. Разве есть лучшее средство от всех неприятностей и забот?
Роберт схватил трубку и поспешно набрал номер Бэмби Паркер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71