Килкарди кивнул.
– Обвинения в шпионаже и измене государству, которые привели меня на плаху, – ложь от начала и до конца, – сказал Дункан. – Их изложил Тайному совету Роберт Гордон, и он же свидетельствовал против меня в суде. Я знаю, что изменникам родины адвокаты не положены, но поскольку я ни в чем не виновен, то буду сам защищать себя. Сейчас. Здесь.
Дункан оглянулся на Фрейзеров. Келлам и Эван вытолкнули вперед Роберта и застыли рядом, опустив огромные ладони на узкие плечи тщедушного адвоката.
– Роберт Гордон обвинил меня в шпионаже и измене. Я докажу, что он переложил на меня собственные преступления.
– Он лжет! – завопил Гордон. – Он что угодно скажет, лишь бы спасти свою шею! Это французский шпион, я предъявил доказательства! – Роберт забился под руками Фрейзеров.
Дункан презрительно отвернулся:
– Роберт Гордон затаил на меня обиду. Вы знаете, что я – один из тех адвокатов, кто подписывал смертный приговор вождю клана Джорджу Гордону, графу Хантли, и его сыну Джону. Узнав, что я взял в жены его сестру по матери, Роберт решил отомстить.
Килкарди с судьей снова посовещались. Наконец Килкарди обратился к Дункану:
– Где доказательства?
Элспет увидела, как от звериной ненависти исказилось лицо Роберта. Он повернул голову, Элспет встретилась с ним взглядом и в ужасе отшатнулась.
Дункан снова обернулся к Фрейзерам, и Келлам протянул ему несколько сложенных листков.
– У Роберта Гордона были очень серьезные причины обвинять меня в шпионаже. Таким образом он надеялся скрыть собственную измену. – Дункан передал бумаги Килкарди. Тот молча просмотрел их и протянул судье.
– Но мы их уже видели! – воскликнул тот. – Только эти… эти адресованы Роберту Гордону!
Дункан кивнул:
– Адресованные мне письма – фальшивые, но скопированы с настоящих. Два из них написаны Роберту членами совета клана. Гордоны подробно описывают, каким образом надеются восстановить могущество своего клана. – Дункан замолчал, дожидаясь, пока судья найдет нужные страницы и прочтет их. – Остальные письма – это ответы Роберту высокопоставленных особ французского двора. Вельможи благодарят его за сведения, касающиеся тайного плана возвышения Гордонов в Шотландии. Там упоминаются и довольно крупные суммы, выплаченные Роберту за услуги и на нужды заговорщиков.
Роберт побелел от ярости и, похоже, готов был зубами вгрызться в удерживающие его на месте руки Фрейзеров.
– Этот человек ненавидит меня! Ненавидит всех Гордонов! Не верьте ни единому его слову…
Хью выдернул из-за пояса кинжал и приставил к горлу Роберта. Тот моментально умолк. Судья кивнул:
– Французам весьма на руку возвышение католического клана Гордонов… Это заметно упрочило бы позиции католической церкви в Шотландии. – Он еще раз перелистал бумаги. – Судя по этим письмам, Роберт Гордон неплохо заработал. – Судья поднял голову. – Магистр Гордон, обвинения серьезны, доказательства не вызывают сомнений. Вы арестованы.
Килкарди громовым голосом что-то рявкнул стражникам, те затопали по помосту. Хью опустил руку с кинжалом. Стража подхватила Роберта, стащила с помоста и двинулась вместе с ним через толпу к замку.
Элспет вздрогнула. Ее брат… Из-за его преступлений Дункан едва не лишился головы!
Между тем судья и начальник караула замка снова о чем-то заспорили. Килкарди потрясал письмами. Судья кивнул раз. Другой.
Элспет не понимала ни слова, и даже перевод Эласдара не помог ей разобраться в том, что же происходит между представителями власти. Но и тон Килкарди, и его жесты, и радостный стук собственного сердца подсказывали, что Дункан доказал свою невиновность!
Толпа на площади неожиданно заволновалась, зашумела. С громким криком, размахивая свернутым листом бумаги, к помосту мчался какой-то человек. Взлетев по ступенькам, задыхаясь, он обратился к Килкарди. Тот поманил к себе Дункана.
Бумага из рук гонца перешла к Килкарди, затем к Дункану. Элспет заметила печать красного воска и ленты, которыми был перевязан документ.
– Что это? – Она оглянулась на братьев.
Эласдар, судя по всему, был доволен. Прислушавшись к разговору между Килкарди и Дунканом, он ухмыльнулся. На лице Хью тоже расцвела улыбка. Ничего не понимая, Элспет перевела взгляд с радостных лиц братьев на Дункана.
В этот момент ее муж оглянулся и протянул руку. Элспет устремилась к нему в объятия.
– Что случилось? Что это за бумага? – с замиранием сердца спросила она.
– Приказ отложить казнь. – Он с улыбкой протянул руку за документом, который подал ему Килкарди. – Королева приносит свои извинения. Сегодня утром, когда в замок прибыл гонец от графа Морея, она была у настоятеля собора. Морей только вчера получил мою записку и сразу же взялся за дело. Вернувшись в замок, королева прочитала письмо брата и послала гонца к начальнику караула с требованием отменить казнь.
Дункан развернул перед Элспет свиток. Сам указ Элспет прочитать не могла, но сразу же разобрала подпись в левом углу листа.
– На словах гонец передал – королева очень надеется, что приказ не опоздает.
– Но он опоздал! – воскликнула Элспет. – Ты сам избавил себя от смерти!
– Я ничего не смог бы сделать без помощи твоих братьев, – возразил Дункан. – И указ тоже появился вовремя. Меня хотели задержать в тюрьме в связи с другими обвинениями. Теперь с этим покончено. Мне необходимо в течение года выплатить штраф. И все.
Эласдар с широкой улыбкой остановился рядом.
– Да благословит Господь это ангельское личико, как народ называет нашу королеву!
– Да благословит Господь это ангельское личико, – шепнул Дункан, заглянув в глаза жене. – Если бы не ты, королева так не спешила бы с гонцом. – Он ласково провел ладонью по щеке жены. – Это был смелый шаг. Спасибо, любовь моя.
– Нет, – качнула головой Элспет. – Теперь я знаю, что такое настоящая смелость. Я видела ее сегодня в тебе. В братьях. В нашей королеве.
В глазах Дункана мелькнуло удивление, но он не стал задавать вопросов. Только улыбнулся.
В толпе раздались одобрительные возгласы, кто-то принялся скандировать имя Дункана, кто-то зааплодировал. Дункан обернулся, приветственно махнул рукой. Элспет обняла его за талию, теснее прижалась к нему.
– Видение меня обмануло, – сказала она.
Сердце ее пело от счастья.
Дункан прижался щекой к золотистой макушке.
– Помнишь, сколько раз я повторял, что не умру? – Он протяжно выдохнул. – Но твое видение все же оказалось правдой.
Элспет отстранилась, в страхе подняла к нему лицо.
– Что ты говоришь, Дункан?! Ты же свободен! Тебе ничего не грозит! – Она украдкой глянула на черные фигуры судьи и Килкарди, вновь повернула голову к мужу…
И поняла. Видение показало ей Дункана с повязкой на глазах, в рубахе с оторванным воротом, грубый помост с плахой.
Но смерти Дункана она не видела.
– Все случилось точно так, как я видела, – шепнула Элспет. – Точно так.
Дункан кивнул. Кончиком пальца он приподнял ее подбородок.
– Кто знает, что нас ждет впереди. Судьбы своей я не знаю. Но знаю, что мы созданы друг для друга. Нас ничто не разлучит. Я всегда буду рядом! Всегда, Элспет. жена моя!
Одна-единственная слезинка сорвалась с ее ресниц, проложила блестящую дорожку на щеке.
– Это что же, предсказание Того, Который Видит?
Он улыбался, смахивая прозрачную капельку.
– Может быть. Главное – это правда.
ЭПИЛОГ
Теплый ветер, предвестник лета, взметнул волосы Дункана, когда тот поднялся на уступ скалы в Кинтейле и оглянулся. Горы вокруг расцвели зеленью и пурпуром вереска. Чуть в стороне от Дункана, на большом сером валуне сидела Элспет, точно сказочная фея, распустившая по плечам изумительные золотисто-рыжие пряди.
Дункан в два прыжка преодолел разделяющее их расстояние и остановился перед женой.
– И как же это ты сюда забралась? Там, внизу, вся родня уже с ног сбилась, тебя разыскивая!
Элспет с улыбкой подвинулась, похлопала ладошкой по валуну рядом с собой.
– Садись и успокойся, Дункан Макрей! Я и так сижу в замке как привязанная. Неужели ты отнимешь у меня ту каплю свободы, что еще осталась?
Дункан со вздохом опустился на камень, вытянул длинные ноги к самому обрыву.
– Тебя и впрямь стоило связать. Ну разве так можно? А вдруг бы поскользнулась, упала?
– Да я же недалеко ушла! Ну не бурчи, как старый дед! Даже твоя бабушка так со мной не носится. Ты же сам показал мне это место две недели назад, помнишь? Мне здесь понравилось… – Элспет блаженно вздохнула, откидываясь спиной на прогретую скалу. Зеленая с синим накидка натянулась на набухшей груди и заметно округлившемся животике. – Теперь уж, пожалуй, не скоро сюда поднимусь. С ним, – она приложила ладонь к животу, – по камням не побегаешь, как раньше.
Дункан с нежностью посмотрел на жену. За последние месяцы он привык к ее неожиданным слезам, к частым перепадам настроения. Иннис успокоила его, сказав, что с рождением малыша все пройдет.
– Хоть бы меня предупредила. Пошли бы вместе. Я бы тебе немножко помог.
– Зачем? – возразила Элспет. – Я же не больна, Дункан! И прекрасно себя чувствую. А он родится только через два месяца. Честное слово, я бы выше не пошла, не волнуйся. Помнишь, куда мы забрались в самый первый раз? – Она подняла руку, показала на вершину горы в барашках облаков. – Здесь так хорошо дышится…
Дункан обвел взглядом простирающуюся перед ними величественную панораму. Далеко внизу, словно игрушечный, приютился у подножия холма замок Далси, а вокруг него разлилось сине-зеленое море Долины фей.
Повернув голову, он заметил на склоне холма пятерых горцев в таких же, как на Элспет, клетчатых накидках. Окликнул их, приложив ко рту ладони. Помахал и снова окликнул, пока наконец один из них – Эван, судя по темно-рыжим волосам, – не услышал и не махнул в ответ.
Элспет тоже замахала братьям. Кеннет повернул назад к замку, за ним потянулись и остальные Фрейзеры.
– Мне хотелось побыть одной, подумать, – сказала Элспет. – Братья не знают ни сна ни отдыха. Все бы им плясать и петь до глубокой ночи.
– Праздник все-таки. Ты тоже пела вчера вечером.
– Верно. До сих пор волынка в ушах звучит… Знаешь, о чем я думала? – Элспет заглянула ему в глаза. – О братьях. У тебя были родные. У меня двоюродные…
Дункан нахмурился:
– А как же брат по матери?
– Роберта, я знаю, держат в той самой камере, куда бросили тебя. Что с ним будет, Дункан?
– Не так давно я получил письмо от Мейтленда. Приятели Роберта Гордона из Тайного совета потрясены случившимся. Они пытаются избежать смертного приговора… хотя многие считают, что он заслужил виселицу. Но дело в том, что члены совета выглядят… скажем так, не слишком красиво. Получается, что без Мейтленда и Морея они тут же попали впросак. Думаю, чтобы не поднимать шума вокруг этого дела, Роберта постараются потихоньку выслать из Шотландии – и дело с концом. – Задумчивый взгляд Дункана скользнул по расцветшим весенними красками склонам. – Мейтленд просил меня вернуться в Эдинбург. Пишет, есть несколько дел, в которых ему нужна моя помощь.
– И ты поедешь?
Он по-прежнему смотрел мимо нее. На зеленые холмы, ярко-синее небо и приглушенно-сиреневые горы вдали. Долго смотрел, прежде чем ответить.
– Я уже послал гонца с письмом в Эдинбург. – Вот теперь Дункан повернулся. – Мой дом здесь. Мое сердце здесь, рядом с тобой.
Элспет с облегчением выдохнула, припала к нему, взяла обе ладони в свои.
– Да, твой дом здесь, – шепнула она. – Я это чувствую.
Он кивнул.
– О чем же еще ты пришла подумать на эту скалу? О наших братьях?
– Да… О том, что ты потерял четверых братьев и отца… Но теперь у тебя есть все Фрейзеры, которые считают тебя братом… И о том, что я выросла среди двоюродных братьев, а теперь у меня есть еще и ты… Сколько в моей жизни мужчин – сильных, храбрых, преданных. Я всех их так люблю! Я буду любить и наших сыновей, Дункан… Братьев Макрей. Знаешь, сколько их будет? Четверо! Четверо мальчишек и одна девочка.
Он вскинул бровь:
– Так много? Где ж мы столько имен найдем?
– А я уже нашла! – ликующе отозвалась Элспет. – Мы назовем их в честь твоих братьев.
– Вон что! Значит, Айан, Джиллиан, Лачланн и Конор?
– Прекрасные имена!
Элспет засмеялась, откинув голову. Ветер подхватил серебристые звуки и понес вверх, к вершинам.
– Ну а как назовем дочь?
– Конечно, Мэри!
– В честь Майри?
– В честь королевы Марии Шотландской, – ответила его жена. Улыбка исчезла с ее лица, глаза заволокло туманом. – Тогда и у нашей девочки будет такое же бесстрашное, благородное сердце. – Элспет отвернулась. Дункан уловил влажный блеск ее глаз.
– Пойдем, малышка… – нежно сказал он. – Бабушка уже волнуется за тебя. И нас послала на твои розыски.
Элспет кивнула:
– Иннис поймет, что мне просто нужно было побыть наедине с собой. Да у нее и кроме меня забот хватает. Магнус с Кирсти столько народу привезли из Гленрана! Дункан весело хмыкнул:
– Да уж. Такое впечатление, что весь Гленран на лето переселился в Далси.
– Так и есть, – с улыбкой подтвердила Элспет. – Магнус и Кирсти всех с собой привезли. Флора пообещала остаться в Далси до рождения их малыша. Может, Иннис тяжело, а? Как ты думаешь?
– Ну что ты! Бабушка обожает, когда в доме кипит жизнь. А от Айрик она просто в восторге. Да и малышка от нее не отходит!
Элспет рассмеялась:
– Вот и хорошо! Айрик счастлива, что теперь у нее есть Кирсти, Иннис, Майри. И братишкам рада. С Беток ей было хорошо, но ведь играть не с кем!
– Скоро и еще один товарищ для игр появится, верно? Кирсти говорит, что их с Магнусом малыш должен появиться сразу после нашего.
Элспет покачала головой:
– Прошлой ночью я видела сон, Дункан…
– О чем же? Надеюсь, не о воронах? Бабушка все еще не может забыть тот свой сон с голубкой и вороном, который просил меня взять его к себе. Что бы это значило, интересно…
Элспет сжала его ладонь.
– Смерть, любовь моя, – пробормотала она. – А ты разве не догадался? Тот сон означал, что ты победишь смерть.
Дункан глянул на нее с сомнением.
– Насчет «победишь» не знаю, но избежать мне ее удалось.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45