– Чоса… мы принесли его сюда…– Нам пришлось, – сказала она.Я перекатил голову по острому камню.– Мы совершили ошибку. Они разорвут меня на куски, Шака и Чоса… аиды, это ошибка.– Тигр, – она коснулась моего колена. – Мы должны были прийти сюда. Ты не мог провести остаток жизни, сражаясь с мечом. Рано или поздно ты проиграл бы и Чоса захватил бы твое тело.– Он меня уже захватил. Он захватил меня, а Шака его… – я скривился. – Не понимаешь? Один из них обязательно проиграет, а меня они зажали между собой.– Я не могу поверить, что Шака рискнул бы тобой, – возмутилась Дел. – Благодаря ему Джамайл начал говорить.– Тогда почему бы ему не вылечить меня? – я заполз вверх по стене и наконец-то уселся прямо, запрокинув голову, чтобы увидеть открывающую небо трещину в массивном теле горы. – Помоги мне, Шака! Чтобы я тоже мог сразиться с Чоса!Эхо металось по расщелине. Когда оно затихло, я молча посмотрел на Дел.Она отошла от меня, встала в середине расщелины, запрокинула голову и прищурилась, глядя на ярко-голубое небо. Солнечный свет омывал парчу и Дел казалась невесомым призраком.Полюбовавшись на небо, Дел осмотрела высокие стены, нахмурилась и проследила взглядом линию, где скалы встречались с песком. Потом она наклонилась, набрала в ладонь кучку светлых песчинок и долго рассматривала их.– Песок Пенджи, – наконец объявила Дел. – Крупный, полный кристаллов… – она снова осмотрелась. – Кто-то сделал для нас круг.Я хмыкнул.– Нет. Просто скала так раскололась.– Круг, – повторила Дел и дошла до дальней стены. – Шесть с половиной шагов, – пробормотала она.– Видишь? Не точно. В настоящем круге их пятнадцать, – мне стало легче и я заставил себя подняться. Ругаясь, я приковылял к валявшейся на песке перевязи и поднял ее, хотя все мое внимание было приковано к Дел.Она обошла расщелину, проверяя трещины и щели в стенах ловкими, ищущими пальцами.– Настоящий ЮЖНЫЙ круг – пятнадцать, а у меня ноги длиннее.Я посмотрел на нее, встал поустойчивее и снова запрокинул голову. И недоверчиво прищурился. Может быть скала треснула случайно, а может быть ее расколола магия. Магия привела сюда Шака. Магия могла сделать и круг.Дел правильно отмерила, расщелина была чуть больше пятнадцати Южных шагов в диаметре, а значит немного превышала размеры настоящего круга. По форме она напоминала высокую башню, с широким основанием, постепенно сужавшуюся к вершине. Стены были сложены из темного дымного камня, но лед разрисовал щели и трещины белыми узорами, сверкавшими в солнечных лучах. Вдоль стен, по спирали, поднимались к небу широкие выступы. В их расположении угадывалась четкая система, хотя вырезаны они были из грубого, неровного камня. У основания расщелина была круглой, а пол, как и обычный Южный круг, покрывал толстый слой песка. Оставалось только поднять меч и провести формальную линию.Чего я уже никогда не смогу сделать.Дел задержалась у очередной трещины, изучила ее пальцами, взглянула на песок и застыла, словно затерявшись в раздумьях.– Что с тобой? – не выдержал я.– Я так и знала, – выдохнула она, не глядя на меня. – Если бы его удалось выманить…Я посмотрел на нее повнимательнее.– Дел…Она покачала головой, закрыла глаза, еще немного подумала и решительно повернулась ко мне.– Как ты себя чувствуешь?Я забеспокоился и решил, что безопаснее будет ответить вопросом.– А как ТЫ себя чувствуешь?Она посмотрела сквозь меня, пробормотала что-то себе под нос на Высокогорном диалекте, которого я не знал, прикусила нижнюю губу так, что та побелела и отпустила ее. Кровь прилила обратно.– Решено, – объявила она.– Баска… – начал я, но продолжать не стал, потому что она меня не слушала. – Мне лучше, Дел. А в чем дело?Дел вынула свой меч и откинула к стене перевязь и ножны. Легко и точно она вонзила кончик меча в песок и начала рисовать круг. Двигаясь рядом с линией, она тихо говорила сама с собой, не замолкая ни на секунду. Концы соединились у трещины, через которую мы вошли, и меч оторвался от песка.– Что ты делаешь? – спросил я уже наверное в сотый раз.Дел стояла неподвижно. Сверху ее обмывали солнечные лучи и от этого светлые волосы сияли. Она медленно поднимала меч, пока он не занял знакомую позицию: рукоять у левого бедра, сжимая ее обеими руками; левый локоть отведен, чтобы легче было держать равновесие; покрытый рунами меч диагональный вспышкой рассекает ее до правого плеча; клинок слегка наклонен в выразительном вызове.– Бери свой меч, – приказала она.Только тут я понял, что оказался в центре нарисованного Дел круга.– У тебя песчаная болезнь?– Бери, – повторила она.Я чуть не засмеялся.– Но ты сама говорила, что больше мы не должны танцевать друг против друга этими мечами. Ты всегда уверяла, что это опасно.– Так и есть, – согласилась она и голубые глаза прищурились. – Подними меч, Тигр. Это настоящий танец.Она не шутила.– Я не могу, – прошептал я.– Сможешь.– Элайя-али-ма. Я нарушил данные мною клятвы, баска. Я запятнал свою честь, – я уже кричал, потому что любое напоминание об этом больно ранило.– Я думал, это ясно. Особенно тебе.– Этот танец не имеет никакого отношения к вашим традициям. Здесь, в этом месте, элайя-али-ма – ничто. Мы будем танцевать танец начала и танец конца.– Я не буду.– Бери свой меч, Песчаный Тигр, – холодно приказала она. – Давай разберемся с этим раз и навсегда.– У тебя песчаная болезнь, – прошептал я.Ветер зашипел в щелях за моей спиной. Он подергал светлые взъерошенные волосы и откинул их с лица, потом пронесся под мечом, добрался до бурнуса. Тяжелые складки взлетали, заворачивались; парча хлопала об острые выступы стен. Подкладка окутывала Дел как сияющие доспехи: стекло, латунь, золото и мириады ярких перьев. Ценный бурнус Умира осветил скрытую в его складках женщину и незаконный круг.За ее спиной сверкнул лед, поймавший отблеск солнечных лучей и меча.– Потанцуй со мной, Чоса Деи, – предложила она. – А я станцую за твоего брата. 45 Молча я подобрал перевязь и меч, повернулся и вышел из круга…Попытался выйти. Едва моя нога коснулась линии, неизвестная сила отбросила меня обратно в круг. Я неизящно растянулся, навзничь рухнув на песок.Когда пыль улеглась и я снова смог видеть – не говоря уже о том, чтобы дышать – я сел. Выплюнув грязь изо рта, я растерянно посмотрел на изогнутую линию в песке, которая вполне определенно дала мне понять, что выходить из круга не позволено.– Ты не сможешь выйти, – подтвердила Дел. – Когда мы входили сюда, нас пропустила охрана, но обратно она нас не пропустит. Тебя точно.Я повернул голову и посмотрел на нее.– Чоса не ставил охрану вокруг круга.– Правильно. Это сделала я. Или вернее Шака, – она пожала плечами. – А ты думал, что он позволит Чоса спокойно уйти, а сам останется в плену?– Я ничего не думал, но надеялся, что ко мне будут относиться с большим уважением. И кстати, Дел, почему ты так уверена, что Шака Обре здесь и существует какая-то охрана? Я ничего не вижу.– Во-первых, не каждая сила видима. А во-вторых, разве не ты первым почувствовал присутствие Шака?Я как мог скрыл свое раздражение и небрежно стряхнул песчинки с подбородка.– Я одного никак не могу понять: как ты умудрилась поставить охрану вокруг круга.– С помощью Бореал. Я подумала, что Шака Обре согласится принять любое воплощение, раз у него нет тела. У Чоса тоже, поэтому он и хочет получить твое.Я хмыкнул.– Я приберегу свое мнение.Дел не ответила. Она быстро опустила меч, вонзила его в песок как в ножны и выскользнула из бурнуса. Южный закат складками растекся по лежащей у стены перевязи, а Дел вырвала меч из песка и переступила линию.Теперь мы были связаны. Я: охраной и мечом. Дел: честью и клятвами.Все по правилам танца: без сандалий, на мне только набедренная повязка и ожерелье, на Дел – Северная туника. В руках у каждого меч.Я поднялся, вынул Самиэля из ножен, выбросил из круга перевязь и повернулся лицом к Делиле.– Наш последний танец едва не стоил нам обоим жизней.Дел слабо улыбнулась.– Тогда мы были молоды и глупы.– Хотел бы я стать старше и мудрее. Но ты можешь лишить меня этой возможности.– Больше никаких отсрочек, Тигр, – мягко предупредила Дел. – Мы пришли освободить твою яватму. Давай очистим клинок, может тогда удастся забыть о его позоре.– И о моем, – пробормотал я.– И о твоем, – согласилась она.Я сделал два шага в сторону и повернулся.– Тогда начнем, – бросил я и не готовясь поднял Самиэля.Начало было безобидным, мы еще не решили, проверять нам друг друга на физическую силу или на умение тонко владеть клинком. Каждый атаковал неохотно, мечи встречались и расходились; сталь прижималась к стали и клинки тут же отскакивали, чтобы близость не заставила ужесточить танец. Мы двигались медленно, несвязно, неумело; такими никто и никогда не видел нас в круге, потому что оба мы боялись.Мы оставляли следы в песке, разбрасывая сверкающие кристаллы. Клинки столкнулись, разошлись, снова сошлись, но уже через секунду мы растащили их. Дел помедлила с ударом, а потом тихо начала песню.– Подожди… – вмешался я.Но Дел не стала ждать.Аиды, если она начинает петь… баска, не делай этого. Потому что тогда танцевать придется всерьез… а я этого НЕ ХОЧУ. Я не хочу оживлять Стаал-Уста.Дел пела очень тихо. В глубине стали клинка медленно разгоралось жемчужно-розовое свечение.Клинки зазвенели и снова разошлась. Я почувствовал, что ее удары стали сильнее; запястья работали с напряжением. В воздухе все чаще появлялся быстро таявший след; отблеск яватмы, выкованной и благословенной по всем Северным ритуалам, которые связывали человека так же как знакомые мне клятвы Алимата.– Танцуй, – прошипела Дел. – Давай же, Чоса… танцуй…– Тигр, – сказал я. – Дел, это я, Тигр.– Танцуй, Чоса. Или ты не можешь?Я обрушил свой клинок на нее, почувствовал силу в ее ответе и снова отдернул меч.– Дел, ты что, пытаешься вызвать его?На ее лице заблестели капли пота.– Выходи и танцуй, Чоса. Или у тебя на это сил не хватит? Ты не умеешь держать меч? Не знаешь, как рисуют узоры в круге?– Он не танцор меча. Он волшебник.– И волшебники могут танцевать. Чоса Деи умеет переделывать. Разве он не может подстроиться под тебя? Он не может использовать твое тело как свое? Не решится танцевать против женщины?– Аиды, баска… – я отпрыгнул, пригнулся под ударом, выпрямился и поймал клинок клинком. Сталь взвизгнула. Я разбил атаку, практично отбрасывая ее меч назад, на нее, отвечая физической силой.– Что ты пытаешься сделать?– Я танцую, – сказала она, – просто танцую. Но Чоса Деи, как мне кажется, танцевать не умеет.И Дел снова начала петь, ярче окрашивая свой клинок.Зрение помутилось. Расщелина перед глазами расплылась, я видел воспоминания о древних битвах, о волшебниках, использующих в войне силу такую могущественную, что она могла переделывать горы.Внутри меня Чоса Деи тихонько засмеялся.– Не делай этого! – закричал я.Дел запела громче, и Чоса зашевелился, услышав ее.– Не надо, баска… – выдохнул я, узнавая знакомые судороги. Пот сбегал по груди, животу и пропитывал набедренную повязку.– Не делай этого со мной, баска… не заставляй меня…Ее удары стали запутаннее, они переплетались с моими и неожиданно выскальзывали из хитрого узла. Я остановил ее атаку и торопливо оттолкнул клинок.Передышка была недолгой. Клинки снова встретились, наполняя звоном расщелину. Ну что ж, если она хотела танцевать…Внутри меня Чоса заинтересованно выглянул из своего угла.Бореал сияла жемчужно-розовым светом. Меч взлетал в воздух, оставляя за собой светящийся след – отблеск сияния рун, клинка и силы.Я начал злиться. Я не хотел этого танца. Не хотел этого противостояния. Я старался даже не задумываться о такой возможности, потому что сразу вспоминал танец в Стаал-Уста, когда Дел и я в круге использовали силу, ловкость и хитрость. Мы танцевали не щадя себя, зная, что так много – ТАК МНОГО – решал этот танец. Мы показали все, на что были способны, танцуя до изнеможения, потому что должны были танцевать. Потому что танцору его же тело не позволит остановить танец, а гордость не позволит сдаться.Мы танцевали, Делила и я. Дразнили друг друга сталью, нанося обманные удары в лица и горла, стараясь показать, что мы способны на большее, но в душе зная, что довести удар до конца никогда не осмелимся. Мы вошли в круг не для танца смерти, как Аббу и я. Мы должны были танцевать до конца, пока Чоса не будет побежден, а меч очищен.Мы покрывались потом, ругались, насмехались друг над другом, кусали губы и сплевывали кровь. Следы от ног в кристаллическом песке становились все глубже, мы напрягали ноги, чтобы передать силу в руки. Я отбивал ее тонкие ловкие удары одной физической силой, пока пока она не устремилась на меня с быстротой и легкостью и не начала дразнить, находя открытые места и демонстративно приостанавливая клинок в нескольких дюймах от цели.Самиэль завизжал, царапая Северные руны. Шум от танца оглушал и на равнине, а в расщелине его многократно усиливало эхо.Я поймал ее клинок на свой, развернул и растащил мечи, тихо ругая ее за то, что она привела нас сюда. Я давно перестал задумываться, даже ненадолго, кто из нас лучше. Это просто не имело значения. Мы, конечно, любили поспорить на эту тему, но только чтобы подразнить друг друга. В глубине души каждый понимал, что правду он никогда не узнает.Дел шла ко мне, негромко напевая. Северная сталь сверкала в лучах солнца, стекавших на дно расщелины, и отбрасывала вспышки на выступы стен. Гроздья кристаллов, песка и льда блестели в щелях и трещинах. Солнце смотрело на нас сверху как милосердный судья.Песня стали наполнила расщелину, поднимаясь вдоль выступов дымного камня. Мы атаковали, зная, что каждый удар будет перехвачен и отведен. Потому что ни один из нас не хотел смерти другого. Мы хотели только конца: Дел – чтобы освободить клинок и меня, а я – чтобы освободиться от тяжести на душе, причиной которой был не Чоса, а мое бесчестие.Элайя-али-ма связывает тех, кто хочет быть связанным. И много лет назад я связал себя с миром танцев мечей тем, что прошел все семь рангов танцора и изучил должные ритуалы, а после этого принял клятвы крови перед легендарным шодо Алимата.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46