Дел улыбнулась.– Но он до сих пор пытается, – заметила она с неожиданной хрипотой в голосе. – Время от времени.– И иногда у него это получается. Только я снова на него залезаю, – я вздохнул и одурело потер грязное лицо. – Я устал. Я пьян. Мне нужно поспать… Только вряд ли я усну.– Ложись, – тихо сказала Дел, приподнимаясь.– Баска…– Ложись на грудь, – отрезала она, прерывая мои попытки тактично объяснить ей, что я перебрал акиви и был не в лучшей форме для развлечений в постели. Ну и прекрасно: кому захочется в таком признаваться? – Ты натянут как веревка, Тигр. И можешь порваться в любой момент. Давай посмотрим, смогу ли я снять хоть немного напряжения.Лицом вниз, как приказано. Голова отдыхает на переплетенных руках. Хорошо было лежать спокойно.Но еще лучше стало, когда она коснулась меня.Шея, плечи, лопатки. Слои напряженных мускулов, забывших, что можно расслабиться. Потом вверх и вниз по спине, нажимая и похлопывая, мягко, но настойчиво разминая. Всю спину, потом снова к шее, заканчивая почти за ушами.Она засмеялась, когда я довольно заворчал и забормотал бессвязные слова благодарности.Но смех умолк. Руки застыли.Потом она мягко пригладила волнистые каштановые волосы, спадавшие мне на спину. Их давно пора было подстричь.– Прости, – тихо сказала она. – Всегда тяжело терять близких тебе людей.Особенно когда их так мало. Сула, Акбар. Мой шодо, умерший двенадцать лет назад. И даже Разящий, обычный меч, который, тем не менее, был мне очень близок.Все мертвы. Даже меч.Осталась только Дел. 18 Меня разбудил знакомый монотонный звук: металлический скрежет точильного камня о клинок. Я вдохнул запах масла и стали.И Дел.Я перекатился на другой бок, проклиная запутавшееся одеяло, и продрал глаза. Была уже середина дня. Солнце поднялось высоко и ярко освещало комнату через щели в крыше.И это мне кое-что напомнило.– Надо же, она все еще на месте, – заметил я. – Крыша.Дел даже не посмотрела.– Да, – буркнула она и еще старательнее заработала точильным камнем.Расчесанные влажные волосы рассыпались по плечам. На тунике остались влажные пятна, которые быстро высыхали.– Ты успела помыться, – удивился я.– Да, – скрип, звон, шипение. – Да, я успела сходить в купальню.– Акбар мог бы принести… – я тут же замолчал. Дел кинула на меня внимательный взгляд, на секунду оторвавшись от меча, и снова взялась за дело.– Мне гораздо лучше, – сообщил я, откидывая одеяло. – Ты сумела распутать все узлы в шее и плечах. Конечно остается еще голова…Я не закончил, потому что понял, что она меня не слушала.– Что случилось?Скрип. Звон. Шипение.– Ничего.– Никакого «ничего». В чем дело?Она покачала головой.– Если это из-за того, что я вчера напился…– Нет.Я задумался.– Я что-то сказал? Ну то есть, когда я отключился…– Ты не отключился, ты просто уснул. Я знаю разницу. Это не из-за твоих слов. Да, во сне ты разговаривал, но я ничего не поняла, так что не могу обвинить тебя в непристойности.Это уже прогресс. Я сумел вытянуть из нее не только пожатие плечами или односложный ответ.– Что тебя беспокоит?Она отложила в сторону точильный камень и показала мне клинок.– Смотри.Я посмотрел. Под солнечными лучами меч светился. Жемчужно-розовая сталь, охраняемая путаницей рун, непонятных никому, кроме Дел.– Баска…– Смотри, – повторила она и перепачканным в масле пальцем ткнула в клинок.И тогда я это увидел. Грязь. Пятно. Чернота.– Я не понимаю…– Я выбила твой меч у тебя из рук моим, – сдержанно напомнила она. – Я отбросила твой зараженный меч своей яватмой. И вот результат.Зараженный. Интересное она подобрала выражение.И главное очень точное.Я облизнул губы, потом прикусил одну.– Может дело не в этом.– В этом, – отрезала она и снова взялась за точильный камень. – Именно в этом. Это работа Чоса Деи. Он заразил мою яватму.– Ты не знаешь…– Знаю, – она смотрела на меня ледяными глазами поверх клинка. – Думаешь я ничего не понимаю? Посмотри на свои ногти, Тигр. Посмотри на ладони и руки. А потом повтори, что «дело не в этом».Я последовал ее совету и посмотрел. Ногти потемнели и из синих стали черными. Это была не чернота Чоса Деи, хотя именно из-за него произошли эти изменения, а скорее чернота синяка. Ногти отслаивались и я понял, что в скором времени все они сойдут. Кожа на руках до локтей была по-прежнему трупно-белой, шершавой и сильно шелушилась.Я поежился, потом сел прямо и откинул одеяло. Солнце поливало комнату своими лучами, глаза болели и мне пришлось прищуриться. Головная боль донимала не сильно… но вышибать клин придется. Хотя бы один легкий удар.– Я не знаю, что тебе сказать. Давно ты пытаешься его счистить?– Достаточно давно, чтобы понять что толку от этого нет, – она снова отложила точильный камень и посмотрела на меня полными отчаяния глазами. – Тигр, это же мой кровный клинок…– Я понимаю, – я действительно понимал ее. Даже лучше, чем она думала. – Баска, я не знаю, что тебе сказать. Я могу что-то сделать? Может попробовать спеть?Она только покачала головой. Влажные волосы спадали с плеч. Короткие волоски у висков почти высохли. Покрывало из светлого, блестящего шелка… чужого Югу.Я прочистил горло.– А может ты попробуешь?– Я же говорила, Чоса хочет получить этот меч. Он всегда его хотел. Это ключ к его силе. Если он его получит – если он заберется в этот меч – с ним уже невозможно будет бороться. Он справится с тобой и вырвется на свободу. Понимаешь?Я понимал. Или чувствовал. Я лучше чем Дел знал, зачем Чоса нужен этот меч – почему он ему просто необходим.– Значит нам надо торопиться, – стараясь не напрягать больное колено, я осторожно поднялся и немного увереннее чем вчера похромал в общую комнату.– Для начала, мне нужно выпить чашку акиви и помыться… – я остановился и обернулся. – Ты согласна подождать пока я помоюсь и побреюсь?Дел тоже встала. Она подошла к двери и одной рукой откинула в сторону тонкий занавес. В другой руке по-прежнему была яватма.– Ради такого, – мрачно сказала она, – я готова прождать весь день и всю ночь.– Очень большое спасибо, – кисло поблагодарил я, – но думаю, что ТАК долго тебе ждать не придется.– Может и нет, – вежливо согласилась она. – Но я сомневаюсь, что тебе быстро удастся смыть с себя всю грязь.Я в этом тоже сомневался, но решил воздержаться от язвительного ответа. В конце концов, если Дел в состоянии шутить надо мной, хотя и неудачно, значит она не так расстроена, как я боялся.А может я действительно такой грязный.Ладно, сначала мыться. Потом акиви.Клин может подождать.
В Кууми все цены были ненормально завышенными, в том числе и плата за вход в купальню. Но я не пожалел о потраченных деньгах. Хотя мой кошелек почти опустел, когда я снова вышел на улицу, довольно поглаживая свежевыбритый подбородок и поправляя ремни перевязи, я чувствовал себя совсем другим человеком. Теперь мне нужна была только чашка акиви и я направился к кантине. Но далеко идти мне не пришлось. Она сидела на темно-гнедой кобыле, держа повод жеребца. На ней был белый бурнус, с плеча свисала светлая коса. Под бурнусом перевязь. Набитые вещами сумы висели у седел.Кажется у меня открылся рот от изумления.– Кобыла?Дел пожала плечами.– Что было.– Во всем Кууми не нашлось ни одного мерина на продажу?– Не нашлось. Я спрашивала. Я искала.– А что я буду делать с жеребцом?– А поведение жеребца не моя забота. Это твоя лошадь, – она сладко улыбнулась. – Уж кто-кто, а ты сумеешь ему объяснить, как мужчина должен обуздывать свои аппетиты.– Аиды, баска…– Она не в охоте.Я выругался.– Ты уверена?Дел уставилась на меня.– А что, он на нее лезет?Довод.– А если она придет в охоту? Он же голову потеряет.– Было бы что терять, – Дел повернулась в седле. – Так ты едешь?Я взял повод.– Еду куда? Ты хотя бы представляешь, куда мы направляемся?Она нахмурилась.– Ты говорил что-то про Джулу.– Да. В Джулу. В домейн дочери Аладара.– Но она в Искандаре. По крайней мере еще недавно была там. Вряд ли погоня успела нас обогнать, так что пока нам ничего не грозит – если уедем отсюда быстро.– Ты кажется говорила, что готова прождать весь день и всю ночь, пока я не помоюсь.– Но ты уже помылся. Это сразу можно определить по отсутствию запаха,– Дел усмехнулась, заметив, что я нахмурился. – Ну что, едем?Я перекинул повод на шею жеребца и залез в седло.– А почему ты так торопишься?– Чем быстрее мы найдем Шака Обре и избавим мой меч от заразы Чоса Деи, тем лучше.– Ты даже не знаешь, где его искать.– Ты тоже, – она помолчала. – Или знаешь?Я направил жеребца к Южным воротам, скрывавшимся за ветхими серыми зданиями, и махнул рукой.– Где-то там.Дел издала издевательский смешок.– Многообещающе.– Тогда веди сама.В мрачной тишине кобыла обогнала жеребца и зашагала перед ним. Как и следовало ожидать, жеребец не мог ее не заметить.– Так? – невинно спросила Дел.– Все, хватит, – пробормотал я.Жеребец совсем не обрадовался моему решению заставить его снова выйти вперед и согласился со мной только после недолгой, но оживленной дискуссии.До Джулы за кобылой мы бы спокойно не дошли.
Мы ехали полдня, потом остановились. В абсолютной тишине мы мрачно смотрели на раскинувшееся перед нами пространство, полное сверкающих кристаллов. Граница Пенджи была едва заметной, но ее можно было различить. По эту сторону мы были в безопасности. Несколько шагов вперед – и мы уже рисковали.Но мы рисковали и раньше.Кобыла выгнула шею. Жеребец ответил низким утробным урчанием, которое угрожало перейти в визг. Я ударил его ногой по плечу.– Ты ей не нужен, – отрезал я.Дел почти улыбнулась, потом кивнула на Пенджу.– Сколько дней до Джулы?– Все зависит от Пенджи.– Это понятно. Сколько было раньше?– Не знаю. Просто не помню, много времени прошло, – я похлопал жеребца по толстой шее и отвел его подальше от кобылы. – Кроме того, тогда у нас было несколько задержек, помнишь? Ханджи, их жертвоприношение Солнцу… на это ушло несколько дней. И еще больше на выздоровление.– И Эламайн, – напомнила Дел. Конечно она ее не забыла. – Мы спасли караван Эламайн от борджуни, потом отвезли ее к этому танзиру…– Хаши.– …который решил сделать тебя евнухом, – Дел покосилась на меня. – Я это помню.Некоторые части моего тела тоже это помнили.– Потом мы остановились в Русали…– …и встретили Алрика, Лену и девочек, – Дел помолчала. – Тогда их было еще двое, но Лена ждала третьего ребенка…– …и последний раз, когда мы видели их – всего четыре дня назад – она снова ждала ребенка.Дел заулыбалась.– Надеюсь родится мальчик. Может тогда она сможет отдохнуть.– А по-моему Лена не имеет ничего против детей Алрика, – я шлепнул по любопытному носу жеребца концом сандалии. – Даже не думай об этом.– И еще был Терон, – напомнила Дел.Которого я убил в круге.– И Джамайл, – кивнул я.Дел нахмурилась.– И Джамайл, – повторила она и внимательно посмотрела на меня. – Ты ДЕЙСТВИТЕЛЬНО джихади?– Откуда, в аиды, мне это знать?Она не сводила с меня глаз.– Но ты говорил, что Джамайл показал на тебя. Ты поклялся на своей яватме.– Он показал на меня. И я поклялся на своей яватме. Я не выдумываю.– Значит может… – она нахмурилась. – Нет. Это невозможно.– Что? Что я могу быть мессией? – я ухмыльнулся. – А ты можешь представить себе человека, который подходит для этого дела больше чем я?Взгляд Дел был уничтожающим.– Ну хорошо. Я знаю, что все это звучит глупо, но я не вру. Дел, он действительно показал на меня.– И когда же ты будешь превращать песок в траву?Я фыркнул.– Если б я умел.– А джихади должен уметь.– Может он и умеет.– И у тебя это получилось… – вдруг сказала Дел. Ее лицо покраснело, потом побелело. Она уставилась на меня широко открытыми глазами. Взгляд у нее был совершенно отсутствующий.– Что? – резко спросил я. – Что случилось?Она сглотнула комок в горле и тихо прошептала:– Ты превратил песок в стекло.Несколько секунд мы с Дел смотрели друг на друга, пытаясь разобраться в новой теории.Потом я издал смешок. До обычного ему было далеко, но в моем состоянии и это было достижением.– Аиды, баска… вот весело, если в это пустынное предсказание действительно вкралась ошибка?Дел была потрясена. Даже губы у нее побелели.– Что ты имеешь в виду?– Что этот джихади должен покрыть весь Юг не зеленью, а стеклом.– Но… – Дел нахмурилась. – А какая польза от стекла?– Ну как же, каждый сможет вставить его в окно, – я усмехнулся. – Ладно, это глупость.– Но… – она пожевала губу, потом сдалась и вздохнула. – Знаешь, это было бы настоящей глупостью, если бы ты действительно оказался джихади.Я почувствовал себя задетым.– Почему?Она задумчиво смотрела меня.– Потому что ты танцор меча. Зачем тебе быть кем-то другим?– Ты думаешь я не гожусь для этого? Думаешь я не смог бы?– Быть мессией? Нет.– Почему нет?– Ты совсем не знаешь, что такое деликатность. Тонкое обращение с людьми, – она улыбнулась. – Ты можешь поделиться мудростью с человеком только пригласив его в круг.– А меч хорошо помогает набраться мудрости.– Джихади не танцоры мечей.– Откуда ты знаешь? Ты даже не поняла, что это за слово, пока я не объяснил.– Потому что… просто знаю.– Знаешь ты недостаточно, – я шлепнул жеребца между ушей. – И не мечтай, покусанный блохами… Нет, баска, серьезно. Я жду ответа.Она пожала плечами.– Ты это просто ты. У тебя есть свои плюсы, которые скрываются за кучей минусов. Но джихади? Нет. Джихади ОСОБЫЕ, Тигр, – она посмотрела как я снова врезал жеребцу, когда он попытался подобраться к кобыле. – У джихади нет проблем с лошадьми.– А ты откуда знаешь? Самого Искандара лошадь ударила по голове, помнишь?– И ты кажется говорил, что он умер через десять дней или что-то около этого, – Дел заинтересованно взглянула на меня. – А сколько дней прошло после того, как тебя ударили?– Видишь? Вот и доказательство. Мне тоже досталось от лошади по голове…– Ну нет, – возразила Дел. – Это было бы доказательством если бы ты умер от удара.Я нахмурился.– Так что же это за джихади если он умрет до того, как успеет что-то сделать?– Ну если ты так хочешь превратить песок в стекло, а не в траву… – Дел задумалась и простодушно поинтересовалась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46