Эти аппараты имеют в 30 раз меньшую дозу, то есть человек получает в 30 раз ме
ньшую дозу при том же самом эффекте. И потом они компактные, весь этот аппа
рат весит 29 килограммов и состоит из двух объемов. Вообще говоря, даже жен
щина может по одному объему переносить. Он переносной, его можно в МЧС исп
ользовать, его можно в скорой помощи использовать, и так далее. Они прошли
все испытания, сейчас мы какое-то количество приборов этих продали.
А.Г. То есть, есть заказ на них все-таки?
Г.М. Есть заказы, но очень большая конкуренция. Почему-то всем х
очется покупать за границей. Вот как-то своим не верят. И когда мы привози
м, бесплатно даем и ставим, все поражаются и говорят: ну, не может быть, чтоб
ы у нас делали такие приборы. Но такие приборы есть. Можно еще много привод
ить примеров.
Потом, что еще интересно? Оказывается, на этих компактных наносекундных
приборах можно делать прекрасные лабораторные физические устройства.
Имея буквально один импульсный генератор, можно приделывать к нему разл
ичные головки и наблюдать и рентген, и электронный пучок, и лазерное излу
чение. Я когда организовал свою кафедру в Томском университете, кафедру
физики плазмы, то мы специально сделали целую серию студенческих экспер
иментов, это как бы малозатратный способ изучения фундаментальной физи
ки, вообще говоря. Сейчас мы такой проект реализуем вместе с Министерств
ом науки и технологий, и, в общем-то, надеемся, что сможем создать приборы, к
оторые можно будет использовать, вероятно, даже в школах, а то, что в униве
рситетах, Ц это определенно. Они абсолютно безвредны, при определенной
защите, конечно. Так что предложений очень много.
А.Г. Говоря об использовании этих эффектов в оборонной промышл
енности, в том числе для моделирования ядерных взрывов, неужели и там нед
остаточное финансирование? Поскольку ведь это все-таки избавляет от дов
ольно дорогостоящего процесса испытаний, не говоря уже о политической с
оставляющей.
Г.М. Тут такая ситуация. Понимаете, все же в России достаточно це
нтрализованная система, ведь испытывают-то не само ядерное оружие, а исп
ытывают воздействие. И при хорошей организации дела, вообще говоря, на од
ну страну вполне может хватить одной большой установки. А если идет боль
шая конкуренция, например, несколько компаний делают электронные прибо
ры и друг с другом конкурируют, то естественно, каждый пытается сделать с
ебе отдельно. Кроме того, есть много стран, и каждая страна желает иметь. П
оэтому все, что нужно России, у нас есть.
А.Г. Опять, если это не военная тайна, а в чем, собственно, заключа
ется процесс моделирования воздействия ядерного оружия с помощью этой
технологии?
Г.М. Когда происходит взрыв, возникает очень много эффектов, ко
торые приводят к разрушению. Первое Ц это ударная волна, кроме того, мощн
ый свет, мощное нейтронное излучение, мощное электромагнитное излучени
е, мощное рентгеновское излучение. Каждый из компонентов моделируется р
азными методами. Так вот, электромагнитное излучение, например, мягкое р
ентгеновское и жесткое рентгеновское излучения можно моделировать тем
и методами, о которых я сказал. Это элементы общей системы моделирования.
Например, сделали какой-то прибор, но непонятно, будет ли он радиационно с
тойким, будет ли он работать при воздействии того мощного электромагнит
ного излучения, которое возникает, а оно действительно огромной мощност
и. А если он не стойкий, значит, он не выдерживает конкуренции, у тебя его ни
кто не купит. Вот поэтому такие испытания требуются. Это никакая не военн
ая тайна, это обычное стандартное испытание.
Кроме того, еще требуется стандартное испытание, связанное просто с возд
ействием на приборы, очень важно исследовать стойкость приборов.
А.Г. Если есть какие-то вопросы, которые вы не затронули, какие-т
о темы, которые вы бы хотели осветить, у нас есть еще немного времени, чтоб
ы мы могли это сделать.
Г.М. Что можно сказать? Действительно, из очень простых экспери
ментов, которые начаты были фактически студентами в Томском политехнич
еском университете, образовалось целое направление, очень интересное, к
оторое позволило развить многие представления, изучить многие явления
и создать технологию. У нас в России для исследования этих процессов соз
дано два института. Один в Сибирском отделении Академии наук, я уже говор
ил, который я создал в 76-ом году, Институт сильноточной электроники, и сейч
ас второй институт, Институт электрофизики в Уральском отделении, в Екат
еринбурге. И надо сказать, что из-за того, что мы всегда использовали вещи,
которые неизвестны, мы создавали принципиально новые приборы. И поэтому
у нас длительное время не было конкуренции. Даже не получив патент на так
называемый SOS-эффект, мы с 93-го года делаем приборы и продаем. И, вообще гово
ря, нам лучше не получать патента.
А.Г. Потому что это ноу-хау.
Г.М. Потому что никто не знает, каким образом мы делаем эти перех
оды. А если бы мы оформили патент, у нас бы все давно отобрали. Обычно все го
ворят: «Получай патент! Продавай!» А наш патент Ц это…
А.Г. Филькина грамота, да? То есть ты открываешь карты, и больше н
ичего.
Скажите, опять-таки, обойдясь без ложной скромности, вам известны еще так
ие случаи в нашей науке, чтобы студенческое увлечение привело к созданию
, по сути дела, целой отрасли науки, целого направления?
Г.М. Понимаете, это довольно необычно, может быть, это специфичн
о только для нашей страны. Вы понимаете, ты работаешь на конкретном месте,
у тебя есть квартира, у тебя есть семья, ты не можешь никуда переехать, и ты
все время этим делом занимаешься. Я знаю, что многие мои друзья, которые мн
ого что сделали, делали одно, потом переходили в другую лабораторию и дел
али другое… Консерватизм наших научных школ, вообще говоря, в некотором
смысле все-таки связан с нашей немобильностью, с нашей бедностью, и так да
лее. И этот консерватизм наших школ позволил им каким-то образом законсе
рвироваться и работать. И что парадоксально Ц чем дальше от Москвы, тем л
учше. Вот что интересно.
А.Г. Правильно, потому что летучие американцы, которые все врем
я привлекают на свою сторону чужие мозги, так или иначе решают локальные
проблемы за определенный промежуток времени.
Г.М. Совершенно верно. Им дали деньги, они решили. Но это нормаль
но. А у нас есть деньги, нет денег… Если у людей нет денег, они все равно ходя
т работать, и говорят: хоть дустом их, все равно будут работать…

Три кризиса Розанова


30.10.03
(хр. 00:40:08)

Участник:
Сукач Виктор Григорьевич Ц историк

Александр Гордон: Я вспоминаю одну заметку Василия Васильеви
ча. Однажды он с маленькой дочерью зашел в церковь, и легко и радостно было
ему стоять в церкви, и какие-то очень высокие чувства его посетили. Но вдр
уг он рассердился на себя, увидев себя со стороны, какой он, папа, стоит с до
чкой в церкви и такой благостный и хороший, и он в сердцах, чуть ли не плюну
в, ушел оттуда. Этот мгновенный поворот от одного к другому Ц то, в чем его
клеймили, и обвиняли, и проклинали Ц то, что было свойственно его характе
ру. В чем причина?
Виктор Сукач: Здесь есть основание, это биографическое основа
ние, оно связанно с его вторым браком, тайным браком, тайным венчанием, нез
аконным. Он зашел в церковь с дочерью Таней, и открылось ему, что церковь е
го не принимает, потому что дочь незаконнорожденная, а жена Ц любовница.
Так ему открылось его положение семейное, когда он зашел во Введенскую ц
ерковь в Петербурге.
С этой сцены началась его полемика с церковью, и начался его личный семей
ный вопрос. Его тема Ц семейный вопрос, которая вылилась почти в основну
ю тему его творчества. Таким образом, Розанов, который начинал свою жизнь
философом и мечтал быть философом, был вынужден уйти в публицистическую
журналистскую работу. Главный его вопрос Ц это семейный вопрос, собстве
нно, в энциклопедиях и должны писать Ц «писатель по семейным вопросам».
Все остальные темы были попутными, случайными и держались только благод
аря его колоссальной эрудиции, образованности и интересу к культурным т
емам.
Собственно, отсюда выводится его основная философия, потому что как фило
соф он вошел в литературу с первой книгой «О понимании», которую издал за
свой счет в 1886-ом году. Розанов, собственно, задумался о том положении, кото
рое занимают дети, рожденные от незаконных браков и уходящие в статью «н
езаконнорожденные». Он начал задумываться, что такое христианская семь
я? Как философ, он начал откатываться назад, и таким образом открылась ему
так называемая «тема пола». Тему пола он вывел на уровень философии, отсю
да и семейный вопрос, это философия семьи, философия брака. Результатом э
того были целый ряд книг, в частности, по загадке пола «В мире неясного и н
ерешенного», которую он издал в 1901 году и вторым расширенным изданием в 1904 г
оду. Отсюда статьи, относящиеся к теме семьи, в 1903 году он издал двухтомник
«Семейный вопрос в России». В архиве находится еще «История русской семь
и». Собственно, с этой темой Розанов стал известен в русской литературе, д
о этого у него был так называемый консервативный период.
После того как его книжка «О понимании» не была принята философской обще
ственностью, Розанов был вынужден идти на поденные журналистские зараб
отки. Он перевелся из провинциальной школьной системы, где он преподавал
в уездных гимназиях Ц в Брянске, Ельце, в городе Белом Смоленской губерн
ии Ц перевелся в Петербург, поступил чиновником в государственную конт
ору и попутно, как все люди второй половины 19 века, подрабатывал в журнала
х.
Николай Николаевич Страхов, известный русский философ, Сергей Александ
рович Рачинский, известный педагог, и Константин Николаевич Леонтьев Ц
три старца Ц вывели его на литературный путь и, естественно, ввели его в ж
урнальный консерватизм. Он начал сотрудничать в журналах «Русский вест
ник», «Русское обозрение», «Московские ведомости». Русский консерватиз
м 90-х годов Ц уже упадническое явление, и Розанов, конечно, был незаметен,
набирала большой размах либеральная печать, и консерватизм просто не за
мечали.
Но потом он стал критиковать школьную систему в России, а он знал этот пре
дмет, сам будучи 11 лет учителем в провинциальных гимназиях. Он критиковал
, прежде всего, классическую систему, которая была перенята из германски
х школ. Критиковал в пользу реальной школы в России именно потому, что с ра
звитием реформ, капитализма в России, русским нужны были свои специалист
ы. Он всегда иронизировал, что «зубочистки выписываем из Австрии, не може
м сами сделать». Очень настойчивая у него была эта критика. Естественно, о
на была отмечена либеральной прессой, поскольку она была передавая.
Розанов был как бы такой писатель в двух лицах. С одной стороны, это колосс
альный консерватор, ультра-консерватор, монархист Ц православие, госуд
арственный патриотизм, колоссальная борьба с либерализмом, невероятна
я, беспощадная борьба, колоссальный ригоризм. С другой стороны, обращени
е к традиции русской школы. Он сразу же начал писать, в 97-ом году, статьи о по
ле, о семье и напечатал такие статьи, как «Брак и христианство», «Семья как
религия». После этого к нему обратились декаденты Мережковский, Гиппиус
, Перцов Петр Петрович Ц потому что стилистка Розанова была немножко ст
ранная, она выходила из круга и стилистики консервативной печати. Хотя э
то еще был не тот стилист, которого мы знаем с десятых годов с «Опавшими ли
стьями», но все-таки.
Его привлекли в журнал «Мир искусства». До этого были серые толстые журн
алы типа «Русская мысль», «Русское богатство», «Русское обозрение», «Рус
ский вестник», все одного типа журналы, а «Мир искусства» Ц это совершен
но новый тип журнала. Розанов вошел туда как органический, составной чле
н. Розанов с «Миром искусства» совершенно вышел как бы в видные лица. Хотя
это было только начало, но, в целом, Розанов уже не удовлетворялся консерв
ативной журналистикой, она не имела влияния. И он, будучи еще молодым, так
и заявлял в письме к редакции «Северного вестника»: «Я хотел влиять на жи
знь».
Таким образом, Розанов встретился с декадентами, и декаденты сделали его
известным человеком. Собственно, он был одним из инициаторов так называ
емого «Серебряного века». Он начался именно с конца 19 века, с конца 90-х годо
в, с Мережковского. Тогда же начали плодиться кружки, которые стали интер
есоваться религиозно-философскими проблемами. Розанов мог поставить т
акие темы, которые развивали эту проблематику. Известно, что в 1901 году неож
иданно для страны возникли религиозно-философские собрания. Религиозн
о-философские собрания петербургской интеллигенции появились под эги
дой обер-прокурора Победоносцева. Вождями были Мережковский и его жена
Зинаида Николаевна Гиппиус, Философов Дмитрий Владимирович и Розанов
Ц они были учредителями религиозно-философских собраний.
Собрания были закрытыми, и на них сразу же стали ставить острые вопросы, в
частности, о положение церкви в государстве, об институте обер-прокурор
ства и отлучении графа Толстого от церкви. То есть, собственно, отлучения
не было, была рекомендация прекратить общение. А вскорости встали и роза
новские темы Ц это именно «семья и мир», вернее, «семья как мир» и «семья
и аскетический идеал». Розанов поставил очень удачно, с одной стороны, а с
другой стороны, остро вопрос Ц как может в христианской стране, в христи
анской религии существовать семья, которая стоит на принципе «плодитес
ь и размножайтесь»? Ведь христианский идеал существует в виде аскетичес
кого идеала.
Этим вопросам было посвящено несколько заседаний, очень острые заседан
ия были.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30