– Мистер Харли, правительство, видимо, твердо поддерживает герцога.
– Годолфин, Сандерленд связаны с ним семейными узами. Это хунта Мальборо, мадам. Такие союзы могут быть очень могущественными.
– Я всегда недолюбливала вигов.
– Герцог тоже, пока ему не потребовалась их поддержка войны. Я советовался с друзьями…
– Да-да, мистер Харли.
– Если нам удастся свергнуть нынешнее правительство, то думаю, смогу создать новое, из тори, которым вы будете очень довольны.
«Правительство из тори! – подумала Анна. – Оно обеспечит прекращение войны на континенте! Безопасность церкви и государства. А возглавит его славный, веселый, умный Харли. Очень заманчивая перспектива».
Мальборо возвратился в Англию после кампании, кульминацией которой стала битва при Мальплаке. Он был обеспокоен: Сара сообщила ему, что эту победу восприняли менее восторженно, чем при Ауденаре, и что радости, как при вести о Бленхейме, уже не было.
Сара писала, что королева по-прежнему души не чает в своей грязной горничной, а змей Харли и слизняк Сент-Джон вечно торчат у нее.
Она опять написала королеве, напомнила обо всем, что сделала для нее, о многолетней дружбе, но опять не получила ответа.
Мальборо попросил у Анны аудиенции.
Королева приняла его ласково. Такой очаровательный человек, без властных манер своей супруги. Анна испытывала к нему теплые чувства, несмотря на все выходки Сары. Герцог никогда не забывал, что она – королева. Герой многих сражений, изумивший Европу талантом военного, он всегда держался намного скромнее герцогини.
– Дорогой мистер Фримен, – сказала Анна, – я очень рада видеть вас в добром здравии и надеюсь, что вы останетесь в Англии надолго.
Мальборо опустился на колени и поцеловал ей руку.
Потом ответил, что для него нет высшей радости, чем защита интересов королевы, а они, видимо, заставят его вскоре вновь покинуть Англию.
Вспомнив список потерь при Мальплаке, Анна вздохнула.
– Я хочу, – сказал Мальборо, – навсегда обезопасить ваше величество и страну. Для выполнения этой задачи мне нужно лишь одно.
– Что же, мистер Фримен?
– Если ваше величество назначит меня главнокомандующим своими войсками…
– Но ведь вы уже главнокомандующий.
– Враги, мадам, могут сместить меня в любую минуту, если объединятся и обретут достаточно власти. Если б ваше величество назначило меня главнокомандующим пожизненно…
Герцог умолк, сознавая значительность своего требования. Сара представляла Анну дурой, марионеткой в своих руках, и хотя он понимал, что в пренебрежении к королеве она хватает через край, все же видел в Анне недалекую женщину.
Но это было совсем не так. При всей любви к шоколаду и картам, сплетням и комфорту, королева обладала острым сознанием ответственности перед страной и не хотела давать обещаний, пока не обдумает вопрос или не посоветуется с теми, чьим мнением дорожила.
Анна понимала, что пожизненная должность главнокомандующего превратит Мальборо в военного диктатора, сместить которого было бы невозможно.
Ей представилась Сара, еще более надменная, чем всегда, бесцеремонно входящая в королевские покои. Нет-нет! Это недопустимо.
Опустив глаза, Анна принялась разглядывать свои руки.
– Мне понадобится время подумать, мистер Фримен.
Разочарованный, но не потерявший надежды Мальборо заговорил о других делах и вскоре удалился.
После его ухода королева задумалась. Как были правы Харли и Эбигейл! Черчиллы поставили себе цель превратить ее в марионетку. Для начала они посредством браков связали себя родственными узами с самыми влиятельными семействами в Англии и образовали союз. Теперь они – Мальборо, Годолфин и этот ненавистный Сандерленд – готовы править страной. Для этого им только нужно, чтобы Мальборо стал главнокомандующим пожизненно – тогда его никто не сможет сместить и установится военная диктатура, чего они все и добиваются.
Отношения с Сарой были совершенно испорчены, могли вскоре испортиться и с ее мужем – Анна не собиралась давать ему такой власти.
Как отказать ему в подобном требовании, не оттолкнув его от себя? Если сейчас он подаст в отставку, трудно представить, какой бедой это может обернуться для ее войск на континенте.
Мысленно перебрав своих министров, Анна остановилась на графе Каупере. Он был нейтрален, не состоял во фракции Черчиллов и не хотел бы видеть Мальборо главнокомандующим, ему можно было доверять. И вызвала его к себе.
– Милорд, – спросила она, – если б я попросила вас написать назначение Мальборо главнокомандующим пожизненно, как бы вы это сделали?
Каупер лишился дара речи.
– Ваше величество… – промямлил он наконец. – Мадам… я… я не советовал бы так поступать ни при каких обстоятельствах.
– Милорд Мальборо пожелал занимать эту должность пожизненно.
– Мадам, но дается она лишь на время, угодное монарху.
– Знаю, милорд, однако у его светлости появилось именно такое желание.
– Но, мадам…
– Вы наверняка найдете, что ответить герцогу, милорд, – сказала королева с безмятежной улыбкой.
Каупер нашел. Первым делом он отправился к друзьям и рассказал о своем разговоре с королевой. Те тут же все поняли и возмутились. Мальборо определенно метил в военные диктаторы. Каким было бы несчастьем, если б королева согласилась удовлетворить его просьбу. А будь у нее прежние отношения с герцогиней, это могло бы случиться.
После этого Каупер отправился к герцогу и, ссылаясь на своих друзей, сказал, что большая государственная печать Англии никогда не будет приложена к этому назначению.
Правительство насторожилось. Нелепое требование Мальборо казалось опасным.
Харли и Сент-Джон говорили о нем со своими друзьями в политических и литературных кругах.
Все пришли к выводу, что Сара утратила власть над королевой, а Мальборо не будут править страной. А с честолюбцев-военных нужно не спускать глаз.
Сара с Джоном уехали в Сент-Олбанс. Там они вели долгие гневные разговоры.
– Ничего у нас не выходит! – воскликнул Мальборо и печально посмотрел на жену. Герцог твердо верил, что, если бы Сара сохранила дружбу с королевой, они осуществили бы все свои желания. Но ни разу не упрекнул ее, лишь мягко предостерегал. У Сары же мягкости не было и в помине. Она без устали бранила Эбигейл Хилл в полной уверенности, что все их беды проистекают от нее.
– Неблагодарные! – воскликнула она. – И Англия, и королева… и Эбигейл Хилл. Ты одержал блестящие победы. Я проводила целые часы с этой дурой, хотя предпочла бы сидеть в тюрьме. Я вытащила эту бледнолицую дрянь из грязи и пристроила во дворец… А где же благодарность? Против нас обратились те, кто больше всех нам обязан.
Поездка в Вудсток принесла некоторое успокоение, но дворец строился медленно. Саре он не нравился, поэтому она и Джон Ванбру уже терпеть не могли друг друга.
Недовольные, гневные Мальборо возвратились в Лондон. Герцог понял, что ошибся в королеве, полагая, что она удовлетворит его просьбу, не советуясь с министрами. Кто бы мог подумать, что она призовет к себе Каупера, пока назначение не состоялось?
Мальборо старел; он устал и, несмотря на одержанные им блестящие победы, не добился поставленных целей.
К королеве явился герцог Аргайл.
– Мадам, – сказал он, – герцог Мальборо представляет собой угрозу спокойствию Англии. Кое-кто полагает, что он может попытаться взять силой то, в чем ему отказано.
– Не думаю, чтобы он стал изменником своей страны, – возразила Анна.
– Ваше величество, лучше быть настороже.
– Это верно, – согласилась она.
– Пусть ваше величество ничего не опасается. Скажите мне только слово, я схвачу Мальборо – будь он даже во главе своих войск – и привезу вам живого или мертвого.
«О Господи! – вздохнула Анна. – Какой ужас. Война за границей не дает покоя, а о гражданской войне страшно даже подумать».
Она поблагодарила Аргайла, сказала, что не забудет его обещания, однако надеется, что в столь любезно предложенной услуге не возникнет необходимости.
Эбигейл нашла Анну обеспокоенной, и та доверительно рассказала ей обо всем.
Мэшем не сомневалась, что мистер Харли сможет предложить лучший план, чем герцог Аргайл, возможно, не уступающий честолюбием Мальборо. Но какой смысл заменять одного честолюбца другим?
Мистера Харли пригласили в зеленый кабинет. План у него имелся, он созовет на тайный совет людей, которые стремятся защищать королеву и, возможно, скоро войдут в правительство, так как на ближайших выборах виги могут потерпеть поражение.
Он согласился, что за герцогом Мальборо нужно следить и не давать ему власти больше, чем у него есть – даже этой слишком много.
Если королева будет ему доверять, он в благодарность посвятит жизнь ее любимым церкви и партии тори.
Как хорошо, согласилась Анна с Эбигейл, что мистер Харли рядом.
ВИНО ДЛЯ ПРАЧКИ
Эбигейл лежала в постели, готовясь к первым родам. Интрига, так долго игравшая главную роль в ее жизни, казалась забытой. Вот уже несколько недель. Поскольку все мысли ее были заняты будущим ребенком. Ее и Сэмюэла.
Начались схватки, женщины, находившиеся в ее спальне, принялись шептаться. Они боялись, что роды будут трудными, говорили, что она маленькая, худенькая, не сложенная для деторождения.
Но Эбигейл чувствовала себя сильной, готовой вынести все, и удивлялась тому, что боль не чрезмерная.
Королева была к ней добра, Эбигейл знала, что она с беспокойством ждет вестей. Последние недели прошли спокойно, Эбигейл сидела на скамеечке у ног Анны, прислонясь к ней; они разговаривали о «мальчике» королевы, вместе смеялись и плакали. Никогда еще они не были так близки. Казались подругами, а не правительницей и подданной.
– Позволь мне разделить с тобой радость, дражайшая Эбигейл, – сказала ей Анна.
Боль вдруг стала острой. Над роженицей склонилась миссис Эбрехел.
– Не волнуйся, – утешающе сказала она. – Осталось уже недолго.
В комнате находились еще миссис Дэнверс и другие женщины. Королева, стремившаяся обеспечить миссис Мэшем наилучший уход, направила к ней своего врача. Миссис Дэнверс колебалась, докладывать ли герцогине Мальборо, что за Эбигейл ухаживали, как за особой королевской крови. Чего ради искать теперь ее благосклонности. Пожалуй, лучше с тем же усердием угождать миссис Мэшем.
Миссис Эбрехел, видимо, пришла к такому же выводу.
– Какие новости? – воскликнула королева.
Миссис Эбрехел сделала реверанс:
– Девочка, ваше величество.
– А миссис Мэшем хорошо себя чувствует?
– Насколько можно ожидать, мадам. Роды были долгими и тяжелыми.
– Бедная Мэшем! Доктор Арбетнот сейчас у нее?
– Да, ваше величество.
– Помоги мне подняться. Я пойду к ней.
Анна стояла, улыбаясь Эбигейл, очень бледной, но торжествующей. Счастливой Эбигейл, держащей в руках своего ребенка.
Анна взмолилась, пусть дражайшая Мэшем окажется счастливее ее. Пусть ребенок живет и будет ее отрадой.
– Ты очень довольна, – нежно сказала она.
– Да, я буду довольна еще больше, если ваше величество согласится, чтобы девочку назвали в вашу честь Анной.
– Мне это доставит большую радость, – ответила королева со слезами на глазах.
Анна восхищалась девочкой.
– Дорогая моя Мэшем, – сказала она, – мне так ясно вспоминаются прежние дни. Я думаю о своих малютках…
И девочка тянулась к королеве.
– В мамашу пошла, – фыркали враги Эбигейл. – Знает, как угодить.
Им было хорошо сидеть вдвоем, вести разговоры о трудных родах Эбигейл, о том, как забавен ребенок. Анна забывала о злосчастных разладах в ее окружении из-за настораживающего требования Мальборо. Харли был твердо настроен не допустить неприятностей со стороны герцога; от Годолфина она стала уставать; Сандерленд ей никогда не нравился, хоть и пришлось назначить его на должность. Как хорошо после всех этих забот поговорить с Эбигейл о малютках. С Сарой таких теплых доверительных отношений никогда не бывало, хотя у нее большая семья. Сара бессердечна. Ее никогда не интересовали эти очаровательные подробности семейной жизни.
– Миссис Эбрехел очень помогла мне, – сказала Эбигейл. – Я хотела бы отблагодарить ее. И она очень привязана к маленькой Анне.
– Мы покажем, как высоко ценим ее доброту, – ответила королева. – Я повышу ей жалованье. Она будет рада.
– Прислать ее попозже к вашему величеству?
– Да, пожалуйста. Смотри, это очаровательное создание улыбается мне.
– Она уже знает свою королеву. Клянусь, девочка станет такой хорошей служанкой вашему величеству, какой не удалось ее матери.
Какие приятные часы! Какими далекими кажутся происки и требования всех честолюбцев.
Миссис Эбрехел сделала реверанс перед королевой.
– А, Эбрехел. Миссис Мэшем рассказывала, как ты помогала ей при трудных родах.
– Ваше величество, это мой долг, и, надо сказать, миссис Мэшем держалась очень стойко, приходилось ей нелегко.
– Да, я-то уж знаю, как это может быть мучительно.
Королева опечалилась, но потом повеселела при мысли, что дочка Эбигейл выглядит такой здоровой.
– Миссис Мэшем, должно быть, на седьмом небе, – добавила Анна. Потом заметила, что миссис Эбрехел очень бледна. – А сама ты выглядишь плохо.
– Спасибо, что обратили внимание, ваше величество. Я ведь старею.
– Да, ты давно у меня на службе.
– Уже двадцать лет стираю кружевные чепцы вашему величеству.
– Неужели? – вздохнула королева и вновь опечалилась, припомнив Георга, очень часто говорившего так. – Миссис Мэшем, Эбрехел, сказала мне, как ты была добра к ней, и за это я повышу тебе жалованье.
– Ваше величество очень добры, – ответила та со слезами на глазах.
– Вознаграждать за хорошую службу мне нравится, – любезно сказала Анна. – А вот видеть твою бледность – нет. Тебе надо ежедневно пить понемногу вина. Помню, дорогой принц говорил, что для здоровья это очень полезно.
– Ваше величество…
Анна подняла руку.
– Я велю ежедневно отправлять тебе бутылку вина. Хочу, чтобы ты стирала мне чепцы еще много лет.
Эбигейл вывела из апартаментов бормочущую благодарности прачку. Опомнясь от удивления и радости, та заметила миссис Дэнверс, что теперь ясно, кому следует угождать, если хочешь улучшить свое положение при дворе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53