- Уильям Генри Хиллард.
- Уильям - красивое имя, - тихо проговорила Линн.
- Наверное, - пожал плечами рейнджер, - но с самого детства все называют меня Редом.
Казалось, эта тема уже исчерпана, и оба опять замолчали. Наконец Ред прокашлялся и надел шляпу.
- Ну, я думаю, мне пора возвращаться в город, - сказал он. - Я снова наведаюсь к вам через денек-другой.
- Не хотите ли попить на дорожку? - неожиданно спросила Линн. А потом, смутившись, объяснила: - Очень… очень жарко сегодня.
- Если вас это не слишком затруднит…
- Ну что вы! Я как раз налила свежей воды в кувшин. Он на кухне. - Линн развернулась на каблуках и, не обращая внимания на развевающуюся вуаль, побежала через холл на кухню. Ред помедлил, не зная, последовать ли ему за хозяйкой дома или ждать ее здесь. После недолгих размышлений рейнджер пожал плечами, пошел за Линн и толкнул дверь кухни.
- Это и правда очень любезно с вашей стороны, миссис…
Ред не договорил. Его прервал крик ужаса, а вслед за ним - звон разбившегося стакана, который выскользнул у Линн из рук.
- Что вы здесь делаете? - пронзительно вскрикнула она.
Ее вуаль была откинута назад, и, пока Ред изумленно глазел на эту странную женщину, она закрыла лицо руками.
- Уходите, пожалуйста!
- Я… Простите меня! - выпалил Ред, потрясенный не столько ее шрамами, сколько тем отчаянием, в которое ввергло миссис Поттер его появление в кухне. - Я думал, что вы собираетесь дать мне стакан воды.
- Да, я собиралась. - Голос Линн звучал глухо, поскольку она все еще закрывала лицо руками. - Но там, в комнате. Пожалуйста, уйдите!
Но, к ужасу Линн, Ред не двинулся с места.
- А в чем дело? - тихо спросил он. - Чего вы боитесь? Почему сердитесь на меня?
- Почему сержусь?! - в отчаянии воскликнула она. - Как это - почему? Сначала вы ворвались в мой дом, теперь пришли за мной сюда… - Отвернувшись, женщина пыталась судорожно опустить на лицо вуаль.
- Не надо, - твердо сказал Ред. Линн замерла, все еще стоя к нему спиной.
- Что?
- Не нужно от меня прятаться. Я уже видел вас, так зачем же эта ваша вуаль?
Линн упрямо расправила вуаль, потом повернулась к Реду.
- Я была бы вам очень признательна, если бы вы сейчас же ушли, лейтенант Хиллард, - процедила она сквозь зубы.
Ред заговорил тоном, не допускающим возражений:
- Я уйду, но не раньше, чем мы с вами проясним некоторые вещи. Во-первых, я не врывался в ваш дом. Во-вторых, я пошел за вами на кухню только для того, чтобы вам не пришлось бегать со стаканом туда-сюда. Навязывать свое общество я вам никак не собирался. И, в-третьих, я не просил посылать меня сюда. Капитан Уэллесли велел мне наблюдать за вашим домом и присматривать за вами, заботясь о вашей же безопасности.
- Лейтенант Хиллард…
Ред поднял руку, пресекая возражения Линн.
- Позвольте мне договорить… пожалуйста.
Линн молча смотрела на него.
- Я должен ездить сюда еще бог знает сколько времени и не желаю каждый раз по полчаса топтаться на крыльце, пока вы будете надевать свою вуаль. Хочу, чтобы вы хорошенько уяснили себе это. Я знаю, что у вас на лице шрамы; известно мне и то, что вы боитесь, как бы кто чего не подумал или не сказал о вашей наружности. Но поймите, что меня она совершенно не волнует. Я - не юный ухажер и не старая сплетница. Я здесь для того, чтобы делать свое дело, и мне не важно, как вы выглядите. Поэтому перестаньте переживать и прятать от меня свое лицо. А теперь мне пора, пока в городе не заинтересовались, куда это я подевался с телеграфа.
Женщина стояла неподвижно, глядя на Реда из-под своей густой вуали. Со времени пожара никто и никогда еще не говорил с Линн о ее шрамах с такой откровенностью и прямотой. Но в глазах у Реда не было ужаса, а в голосе не слышалось унизительной жалости. Этот человек просто высказывал свое мнение, и его безразличие к ее, Линн, внешности почему-то принесло измученной женщине облегчение.
- Позвольте мне все-таки предложить вам стакан воды, - смущенно проговорила она, наполнила стакан и протянула его Реду.
Ред осушил стакан двумя большими глотками.
- Вы знаете, - сказал он, возвращая ей стакан и улыбаясь, - у вас очень красивый голос.
- Да? - переспросила Линн, чувствуя, как розовеет от удовольствия, и радуясь тому, что густая вуаль скрывает румянец, заливший ее щеки.
- Ага. Он напоминает мне детство… Знаете, когда я был маленьким, моя матушка рассказывала мне на ночь сказки. И голос у нее был совсем как у вас - нежный, тихий и мелодичный.
Линн опустила голову, и Ред понял, что женщине стало неловко.
- Простите! Я не хотел смутить вас, - виновато сказал он.
- Что вы, что вы! - живо откликнулась Линн. - Мне было очень приятно это слышать!
Ред переминался с ноги на ногу, пытаясь придумать, что бы еще сказать, но в голову ему ничего не приходило. Молчание явно затягивалось. Тогда он решительно произнес:
- Ну, я поехал.
Кивнув Линн, Ред вышел из дома и сел на лошадь. Разворачиваясь, чтобы выехать со двора, он с удивлением увидел Линн в дверном проеме.
- До завтра, лейтенант! - крикнула она.
Ред широко улыбнулся, не в силах скрыть удовольствия, которое доставили ему эти ее простые слова.
- Да, миссис Поттер, - громко ответил он. - До завтра.

* * *
Натан открыл затуманенные сном глаза и пошарил вокруг, чтобы понять, где что находится. Он зажег лампу рядом с кроватью и посмотрел на свои часы. Десять минут четвертого. Он потряс головой, пытаясь окончательно проснуться. Колин и правда плакал всю ночь или Натану это только снилось? Тонкий жалобный вопль, доносившийся из соседней комнаты, был ответом на этот вопрос. Выбравшись из кровати, Натан натянул штаны и, чуть пошатываясь, побрел к двери. Он выглянул в коридор и, прищурившись, всмотрелся в полумрак. В тусклом свете лампы, горевшей в гостиной, Натан увидел Элис. Она ходила взад-вперед, брела по комнате, безуспешно пытаясь успокоить кричащего ребенка.
- О боже мой, Колин разбудил вас? - спросила Элис, повернувшись и заметив Натана в дверном проеме. - Простите.
- Все в порядке, - зевнул Натан. - Я и не спал толком. Что с ним случилось?
- Хотела бы я знать, - ответила Элис. Ее голос звучал так, будто она вот-вот расплачется.
- Он заболел? - спросил Натан первое, что пришло ему в голову.
- Скорее всего нет. Похоже, у него режутся зубки.
- И из-за этого он может так плакать? - удивился молодой человек.
- Может, - устало кивнула Элис. - Говорят, это очень больно, - не слишком уверенно пояснила она.
- Бедняжка, - сочувственно покачал головой Натан.
И тут «бедняжка», издал такой вопль, что у них обоих зазвенело в ушах.
- Колин, пожалуйста! - взмолилась Элис, и по ее голосу Натан понял, насколько она измучена и утомлена. - Пожалуйста, милый, перестань!
Натан шагнул к Элис. При виде слез, стоявших у нее в глазах, он всерьез обеспокоился.
- Я просто не знаю, что с ним делать! - в отчаянии воскликнула женщина. - Я его переодевала, кормила, укачивала… Ничего не помогает!
Не говоря ни слова, Натан повернулся и пошел в свою комнату, где достал из седельной сумки полупустую бутылку виски. Он решил махнуть на все условности рукой и, возвратившись в гостиную, плеснул в стакан изрядное количество янтарной жидкости.
- Сядь и выпей это, - приказал он. - Я похожу с ним немного.
- Нет, я не могу… - пролепетала женщина.
Натан повысил голос:
- Элис, делай, что тебе говорят!
Повелительный тон Натана заставил Элис недовольно поджать губы, но она все же уселась на диван и передала ему ребенка.
- Я только минутку отдохну, - прошептала женщина, опуская стакан, который Натан всунул ей в руку.
- Выпей виски. Оно поможет тебе успокоиться и прийти в себя.
- Но я никогда не пила спиртного, - заупрямилась Элис.
- Да, но то было раньше. А теперь выпей, - настаивал Натан. - Оно тебе не повредит.
Судорожно кивнув, Элис сделала крошечный глоток и закашлялась, когда обжигающая жидкость опалила ей язык и горло.
- Оно горячее! - испуганно воскликнула женщина.
- И этот ребенок тоже, - заметил Натан, держа перед собой Колина и стягивая с него одеяльце, в которое он был завернут.
- Он разгорячился от слез, - ответила Элис.
- Может быть, и так, но все равно - здесь жарко, как в печке, - пробурчал Натан. - Почему ты не открываешь окно?
- Ночью я всегда закрываю окна. С тех пор, как к нам забрался опоссум.
- Я еще разберусь с этим опоссумом, - мрачно пообещал Натан, подошел к окну и распахнул его настежь.
- Ну вот, теперь лучше, правда? - спросил он, глядя на ребенка.
К изумлению Элис, Колин внезапно перестал плакать и серьезно посмотрел на Натана, словно обдумывая его вопрос. Натан поудобнее пристроил ребенка у себя на груди и принялся нежно поглаживать его по спинке своей большой загорелой рукой.
- Посмотри на звезды, Колин, - ласково говорил он, стоя с малышом у окна. - Какие они красивые, правда?
Услышав эти тихие слова, Элис взглянула на Натана. Силуэт его массивной фигуры на фоне темного ночного неба заставил ее сердце затрепетать, а кровь - забурлить от страстного желания, которое Элис тут же попыталась подавить. Стакан виски едва не выскользнул у нее из ослабевших пальцев, но она даже не заметила этого. Элис была совершенно заворожена видом крошечного, почти обнаженного ребенка, свернувшегося калачиком на груди у огромного, тоже почти обнаженного мужчины. Белое тельце, приникшее к бронзовому торсу, мягкость и беспомощность, нашедшие приют у твердости и силы. Пряди волос одного и того же цвета переплетались, когда Натан склонял голову и нежно целовал Колина в шейку. Элис прерывисто вздохнула. Ей казалось, что у нее сейчас разорвется сердце. Никогда еще не видела она более волнующей картины. Господи, подумать только: Натан Уэллесли со своим сыном на руках! Его сын… Нетвердой рукой Элис поднесла стакан с виски к губам и сделала большой глоток. Этот удивительный, невероятно красивый мужчина был отцом ее ребенка. При этой мысли по телу женщины пробежала дрожь. Он, Натан, и она, Элис, грозовой ночью сотворили Колина… Вместе.
- Тебе холодно, прикрыть окно? - негромко спросил Натан.
Элис взглянула на него, удивившись, что он заметил, как она вздрогнула.
- Ты выпила виски?
- Немного, - шепотом ответила Элис.
- Выпей все до дна. Тебе сразу станет лучше, - настаивал он.
- Мне и так хорошо, - ответила она.
- Элис, перестань со мной спорить и допей все, что осталось в стакане.
- Но от виски мне захочется спать. У меня и так уже слипаются глаза, а я ведь сделала всего пару глотков.
- А ты приляг и немного вздремни. Я позабочусь о Колине. - И будто в подтверждение своих слов, Натан потыкался носом в щечку ребенка, от чего малыш захихикал и маленькой ручонкой вцепился Натану в волосы.
- Аи! Что ты делаешь?! - воскликнул Натан и принялся разжимать пальчики Колина. - Ну почему ты все время дергаешь меня за волосы?
- Наверное, они ему нравятся, - выдохнула Элис. - Ведь они такие густые и шелковистые.
Она тут же прикусила язык, но было поздно. Оставалось надеяться, что Натан пропустил ее восторженные слова мимо ушей! Однако молодой человек улыбнулся, и его голубые глаза посветлели. Пристально глядя на ребенка, он спросил:
- Это правда? Тебе нравятся мои волосы, малыш? Колин что-то проворковал в ответ и схватил Натана за нос.
- Нет! Похоже, тебе не слишком нравятся мужские шевелюры, - заключил Натан гнусавым голосом, поскольку ребенок все еще держал его за нос, зажимая ноздри. - Что-то мне подсказывает, что ты предпочитаешь женские локоны - такие, как у твоей мамы. У нее ведь тоже густые и шелковистые волосы… Только они намного мягче моих.
Элис почувствовала, как вспыхнули ее щеки, но отчаянно надеялась, что Натан в тусклом свете лампы не заметит предательского румянца. Встревоженно посмотрев на Натана, женщина увидела, что он откинул назад голову, стараясь уберечь лицо от цепких ручонок Колина. Малыш тут же захныкал, и Натан пересадил его на другую руку, придерживая за плечики и ласково поглаживая нежную белую кожу. Элис словно завороженная следила за ним. От запретных воспоминаний о том, как эти пальцы ласкали ее кожу, сладко закружилась голова. От виски веки Элис отяжелели, и она сонно улыбнулась, продолжая смотреть, как Натан поглаживает спинку Колина. Смешно, как такая большая и могучая рука может быть в то же время такой нежной. Глаза у Элис слипались. Вот эта самая рука, сжатая в кулак или вскинувшая револьвер, может безжалостно разить врагов, и все-таки, когда Натан той давней ночью дотрагивался до нее, Элис, движения этих грубых, мозолистых пальцев были нежными и манящими, словно призывный шепот. Как явственно помнила она эти руки каждой клеточкой своего тела.
С легким стоном Элис закрыла глаза и погрузилась в море чувственных воспоминаний. Она думала о том, какими прекрасными показались ей ступни Натана - длинные и узкие, с высоким подъемом и пальцами совершенной формы. У Колина такие же прекрасные ноги. Элис с трудом разлепила веки, осушила стакан с остатками виски и посмотрела на ступни Натана. Сейчас он был бос, и ступни его выглядели столь же совершенно, как и полтора года назад. Ее глаза непроизвольно поднялись вверх, скользнув по длинным стройным ногам, и задержались на мощной мускулатуре груди, созерцать которую уже было наслаждением. Есть ли в мире что-то более возбуждающее, чем мужчина с обнаженным торсом? В тот миг Элис даже думать не могла ни о чем другом. Восхищенно улыбаясь, она снова закрыла глаза.
- Как от тебя сладко пахнет, - услышала она шепот Натана. Элис вздохнула, вспомнив, что однажды он уже говорил ей это. Хотя его следующие слова озадачили ее:
- Почему бы тебе просто не обнять меня и не уснуть?
Но как она могла приникнуть к нему, если лежала на диванчике, а он был там, у окна?
- Ну вот, - нараспев произнес Натан. - Вот молодец. Вот хороший мальчик…
Элис беспокойно заворочалась на подушках, тихий разочарованный полувздох-полустон слетел с ее губ. Натан говорил не с ней, он обращался к Колину. Она должна встать и забрать Колина у этого мужчины. Малыш наконец успокоился и теперь, наверное, заснет в своей кроватке. Натану больше не нужно укачивать его. Сейчас Элис встанет и унесет Колина… Сейчас, сейчас… Вот только полежит еще минутку… И, снова вздохнув, Элис погрузилась в глубокий сон.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47