Но при этом пострадали интересы немногочисленной, но влиятельной
прослойки общества. Напряжение нарастало. Черные осваивали технологии
белых, но путь в белое общество был для них наглухо закрыт.
В конце концов был найден компромисс. Черные обрели свою территорию -
на морском дне. Они построили под водой огромные города, укрытые куполами,
искусственные солнца походили на светило их мира, активно и небезуспешно
культивировались флора и фауна морского дна. Шла интенсивная торговля с
живущими на суше белыми: дары моря и металлы, добываемые в подводных
шахтах, обменивались на пшеницу и древесину.
Но разделение все же было еще не полным. Небольшое количество черных,
несмотря на жесткую дискриминацию, все же решило остаться на суше, в то же
время некоторые белые стали подданными подводного царства.
Этим меньшинствам приходилось несладко, они находились под постоянным
подозрением, мало кто верил, что ими руководят какие-то идеалы.
Периодически кто-нибудь из черных бросал все и уходил в море, и наоборот -
белые возвращались на сушу. Возвращенцев встречали как спасшихся чудом, и
их душещипательные мемуары о тяжкой жизни среди варваров публиковались
большими тиражами.
В этом месте рассказа Беатрикс наконец поняла, за кого же приняли ее
жители деревни.
Но со временем этот, казалось, идеальный компромисс, перестал
удовлетворять обе стороны. Слишком уж многие, как на суше, так и в море,
считали, что их сторона ущемлена и несет убытки. Политики делали себе
карьеру, избирая другую культуру в качестве козла отпущения, и постепенно
расовая ненависть стала основой государственной политики. Торговля была
прервана, и черные обнаружили, что в их питании не хватает некоторых
микроэлементов, поступающих в организм только вместе с продуктами суши, в
тоже время промышленность белых страдала из-за недостатка металлов из
океанических шахт. Каждому казалось, что противная сторона пытается их
погубить.
Белые военные разрабатывали программы, которые, по их словам, станут
эффективным, хотя и не очень гуманным решением проблемы. Действовали они
скрытно, потому что большая часть белой общественности еще верила в
компромисс двух культур, и обнародование милитаристских планов в то время
вызвало бы большой скандал.
Черные военные тоже не теряли времени, они практически полностью
контролировали правительство и были готовы развязать военные действия
против белых, как только настанет подходящий момент. Они, как и их белые
коллеги, верили в простые решения.
При самом благоприятном исходе одна из сторон понесла бы большие
потери. А при неблагоприятном...
- Н_а_м_ не нужна эта вражда, - сказала Долорес. Ее голос становился
все тише и печальнее, и Беатрикс приходилось напрягать слух, чтобы
услышать ее.
- Это будет конец для всех нас. Необходимо установить связь, чтобы
здравомыслящие люди из двух культур могли общаться, чтобы народы узнали,
что затевают правительства, чтобы объединиться против общей беды. Этот,
так называемый, компромисс, ведет планету к гибели...
- Но почему бы не послать... воззвание? _С_к_а_з_а_т_ь_ им?
Поговорить с...
- Правительства не очень-то умеют слушать, - голос Долорес почти
сливался с шумом листвы. - Особенно консервативные правительства. А насчет
поговорить - это как раз то, что мы собирались предпринять. Мы не были
первыми. Многие годы люди вроде нас пытались установить контакт, но никто
не вернулся, и никто из белых ни разу не появился у нас. Но мы, - я и мой
муж, - не верили, что простой человек из белых откажется слушать, если к
нему прийти с миром. Мы вышли на берег без оружия и двинулись вглубь суши
в надежде, что договориться с отдельным человеком легче, нам казалось, что
добрых намерений будет достаточно...
И они встретили дикость. И Беатрикс, поддавшись общему безумию,
кричала вместе со всеми: "Убейте ее!"
Так был зверски убит ее муж-миротворец, ее обложила в лесу толпа
убийц - все только потому, что тот человек увидел Беатрикс и попытался с
ней заговорить.
- Теперь я вижу, как сильно мы ошибались, - прошептала Долорес. - Они
н_е _х_о_т_я_т _н_а_с _с_л_у_ш_а_т_ь_. Ничего уже не изменить.
Но Беатрикс ведь не знала ничего! Она закричала, увидев черного,
вместо того, чтобы выслушать его. Что же сказать ей теперь, как
оправдаться?
- Долорес, я...
Девушка не откликалась на ее слова. Она лежала неподвижно,
откинувшись головой на подушку из сухих листьев.
Уснула?
Беатрикс взяла фонарь и осветила Долорес. Затем взяла ее вялую руку.
Девушка была мертва.
Слишком поздно Беатрикс поняла, зачем Долорес проглотила капсулу. Она
приняла яд, узнав, что мужа нет в живых...
Беатрикс осмотрелась - нужно чем-то вырыть могилу. Ей казалось важным
то, чтобы девушка была похоронена до того, как здесь пройдет огонь. Но
вдруг она вспомнила, что есть куда более важная задача. Никто из белых
никогда не приходил в подводные города...
Она осторожно сняла оставшиеся на мертвом теле части водолазного
костюма. Затем повозилась с различными органами управления и системами
контроля, выяснив, как работает система подачи воздуха. Пристегнула к
шлему маску. Конструкция костюма была хорошо продумана, и все работало в
автоматическом режиме, в противном случае она никогда бы не смогла им
воспользоваться. По-видимому, застежка на маске Долорес ослабла, и она ее
потеряла.
- Ты не ошибалась, Долорес, - сказала Беатрикс.
Она надела костюм, загерметизировала его, укрепила дыхательный
аппарат и двинулась к воде. Уже светало.
Беатрикс была неважным пловцом, но, благодаря своему новому телу и
подводному костюму, ее замысел оказался вполне осуществимым. Она устала,
была не очень ловка и очень испугана, но у нее все же нашлись силы сделать
это, потому что она должна была сделать это.
Беатрикс вошла в воду, царапины на ступнях тут же начали саднить под
воздействием соленой морской воды.
Она погрузилась и с облегчением обнаружила, что дышать под водой
совсем не сложно, и двинулась по прибрежному шельфу вглубь океана. Тяжелый
костюм прижимал ее ко дну, так что она скорее шла, чем плыла.
Ей показалось, что она бредет уже по дну много часов. Ноги и руки
невероятно устали, чужой костюм натирал, но она упрямо двигалась вперед.
Приходилось подавлять нарастающий иррациональный страх; воображение
рисовало акул, мурен, осьминогов, огромных крабов с жуткими клешнями,
глубокие расселины в океанском дне.
Если бы только удалось добраться до города, где...
- Эгей! - возглас вывел ее из раздумий.
Голос исходил из ее шлема. Кто-то обращался к ней по радио! Ей
удалось установить контакт! Из темноты появились две фигуры, на их шлемах
были укреплены фонари.
- Назови себя, незнакомец! Ты не знаешь разве, что здесь проходит
граница?
- Я... я Беатрикс. Я-я одолжила этот костюм, чтобы иметь возможность
прийти к вам и сказать...
- Это _б_е_л_ы_й_! - говоривший был глубоко потрясен этим открытием.
- Прикончи эту мерзость! - с отвращением произнес другой голос. - Не
давай ему осквернять нашу воду.
- Но вы не понимаете, - закричала Беатрикс, - вы должны выслушать...
Реактивный гарпун пронзил ее.
Беатрикс умерла.

ВОЗДУХ
На сей раз это был не жар пламени, не прохлада воды, но упругая
податливость воздуха. Первыми Иво встретил Близнецов - два красивых
молодых человека вдыхали воздух, выдыхая радость и жизнь. Затем неутомимый
Водолей прошествовал в тумане - его ношей была истина, и совсем
неудивительно, что этот человек напоминал чем-то Сиднея Ланье.
Всю жизнь Иво пытался принять на себя хоть часть ноши этого человека,
нести рядом с ним хоть одно ведро, но это ему так и не удалось.
Наконец, он нашел то, что искал: огромные разукрашенные Весы,
уходившие куда-то далеко в небеса, две чаши легонько раскачивались под
мягкими порывами ветра. На одной из них было написано РАВЕНСТВО, на другой
- СПРАВЕДЛИВОСТЬ.
Одной частью своего сознания Иво увидел трагедию Рыб, другой -
авантюру Овна. В каком-то смысле все происходящее было лишь снами, но
передавали они сведения о реальных событиях, и он знал, что требуются
реальные действия. Но сам он не мог ничего предпринять, ведь как только он
перестанет исполнять симфонию, замрет все, все формы бытия. Наверное
здесь, у Весов, он найдет отчаянно необходимую слабому голосу своей флейты
поддержку, здесь, где воздух наполнен трубными звуками симфонии.
Иво начал:
Чу, слышен смелый звук трубы вдали
Идет там битва...
Весы ответили трубным гласом:
Неужто Честь сошла в могилу?
А Вера стала ловким плутом?
Достоинство в прислугах у богача?
Иво прочитал текст, проступивший в воздухе, за Весами. Буквы были
выписаны сконденсированной атмосферной влагой. Иво был уверен, что на сей
раз все будет хорошо.
"Сто миллионов лет - это очень много, и цивилизация вновь
возродилась, после того, как прошел Странник. Некоторые культуры угасли,
так и не сумев приспособиться вновь к чисто интеллектуальному контакту с
другими, некоторые преодолели последствия осады и вышли на новый уровень.
Далеко идущим следствием осады явилось то, что произошла селекция:
культуры, не способные к цивилизованному галактическому контакту, погибли
от собственного варварства и жестокости. К сожалению, они утащили за собой
и тех, кто не был столь же самоубийственно жесток. Тем не менее заново
отстроенная цивилизация вышла на новый уровень - поскольку Странник
продемонстрировал всем потенциальные возможности прогресса науки и
техники.
Но что, если Странник вернется вновь, и его пришествие будет столь же
разрушительным? Существовали свидетельства, подтверждавшие, что в древние
времена тоже случались вторжения и, по-видимому, неоднократно. Цивилизации
поднимались, достигали расцвета и угасали - от них не оставалось даже
памяти. Неужели и нынешним культурам суждено исчезнуть, когда вновь придет
Странник? Или можно что-то предпринять для того, чтобы предотвратить
повторение Великой Смуты?
Был разработан План. Развивалась теория, строились новые станции. Из
поколения в поколение, из тысячелетия в тысячелетие отбирались и
готовились кадры. Галактика была готова ко второму пришествию Странника.
Он пришел, как и ожидалось - через один миллион лет после предыдущей
осады. Где бы он ни являлся - вновь приносил с собой войны и беспорядки -
так как молодые цивилизации не знали и не могли помнить о последствиях
вторжения, и двинулись торговать с соседями, а затем и завоевывать их.
Некоторые из них не подозревали о существовании Плана и, в неведении
своем, пытались помешать его осуществлению. Многие станции были
разрушены...
Гарольд Гротон вышел из восстановления так же, как и раньше - никакой
тошноты или обеспокоенности, только небольшой стресс, так сказать,
внутренняя перегрузка.
Ощущения не очень-то беспокоили его: ему казалось, что, с одной
стороны, он вылупился из личинки и за считанные часы превратился во
взрослую особь, с другой стороны, за тот же период он прошел путь эволюции
своего роя.
Такова природа процесса восстановления, ничего тут не поделаешь.
Он выскочил из камеры и осмотрелся. Незнакомая, но приятная
обстановка Потолок светился мягким желтым светом, имитируя дневное
освещение. На стенах фрески, изображающие сценки из жизни роя, на полу
упругое покрытие, необычная изысканная мебель - все выглядело очень
роскошно.
Он заметил трехстворчатые зеркала и подошел к одному из них - решил
оценить свое физическое состояние, прежде чем одеться. Правда, в этот раз
он не мог припомнить, как проходил деструкцию, ведь на самом деле он...
Праздные мысли моментально улетучились. То, что было в зеркале,
только размерами соответствовало человеку. Существо обладало тремя нижними
конечностями - одна большая центральная и две маленькие боковые.
Передвижение осуществлялось прыжками - основной упор был на центральную
ногу - боковые же выполняли вспомогательные функции и удерживали тело в
равновесии, - нечто напоминающее одноногого калеку на костылях. На
центральной ноге можно было стоять и совершать повороты на небольшие углы
- пара маленьких ног была неважной опорой. Ходить так, как это делают
люди, оказалось невозможным - устоять на боковых ногах можно было только
прикладывая невероятные усилия, - все равно, что устоять на пальцах ноги
его человеческого тела.
Центральная нога переходила в выпирающий вырост, который, в свою
очередь, сужаясь кверху, образовывал торс.
Верхних конечностей также было три - третья, центральная рука
выходила из той части туловища, которую можно было бы назвать грудью. Но,
в отличие от третьей ноги, рука эта была тонкой и ловкой. Очевидно,
существа эти начали свой путь эволюции от шестиногих животных и затем
освоили прямохождение.
Голову украшали три глаза - каждый видел в своем цвете и со своим
фокусным расстоянием - суммарная картина получалась впечатляющей.
Он закрыл один глаз - изображение существенно изменилось, можно было
получить много полезной информации, посмотрев сначала одним глазом, затем
двумя, а после уже проанализировать и отфильтровать полученные таким
образом изображения. На затылке размещалось три уха, они также хорошо
дополняли друг друга, каждое отвечало за свой диапазон частот. С такими
ушами, подумал Гротон, можно регистрировать очень слабые и сложные по
спектральному составу сигналы - человек на такое не способен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74