Во время их появления Челяднин, Козлов, Оболенский, Мстиславский, и Шуйский осторожно, по-одному, уходят вглубь, за колонны. Запевает хор. Появляется Иван, глядит вслед Анне. Из-за другой колонны быстро идет Козлов. Увидев Ивана, останавливается, пораженный. Рука его лезет за пазуху.

Иван . Что глядишь на меня, человек? Слушай, слушай… (Указывая в глубину, где поет хор.) Возлюбим и умилимся. Ибо живем для любови… И мучаемся, и мучаем, и душу свою надрываем, и бьем себя в грудь, и власы раздираем, и так хотим, ибо в великих страстях жизнь наша и нет иной… Се человек…

Картина пятая

Полуразрушенная, пробитая ядрами зала средневекового замка. Огромный очаг из грубых камней, где пылают обрезки бревен. Перед очагом – на сиденье, прикрытом медвежьими шкурами, сидит старый король Сигизмунд Второй Август, на нем – меховой кафтан и дорожные сапоги, под ногами – ковер. В стороне на полу – его латы и оружие. На коленях он держит самострел. В глубине залы – грубо сколоченный стол на козлах, уставленный оловянной посудой и кубками. По другую сторону очага сидит на обрубке дерева магистр К е т л е р, в черном плаще, под которым виден панцирь. Магистр мрачно смотрит в огонь. Перед королем стоит В о р о п а й. Подвывает ветер, в пробоины виден рассвет. Время от времени под сводами залы кричит филин.

Сигизмунд . Не обращайте на меня внимания, пан Константин, я не обрываю золотой нити нашей беседы, я лишь слежу за этим проклятым филином, – всю ночь он не давал мне закрыть глаз… Продолжай…
Воропай . Царь Иван Васильевич умен и просвещен, как никто другой. Его ум – особенный, русский, трудный для нашего понимания. Царь готов сидеть без сна за книгой всю ночь при тоненькой свече, и даже соколиная охота не часто прельщает его… Царские кладовые полны сокровищ не меньших, чем у царя индийского…
Сигизмунд . Черт возьми, я всегда ему завидовал! Откуда у него столько денег?
Воропай . Царь стал полновластным хозяином неизмеримых земель бывших вотчинных княжеств, которые он взял в опричный удел. Ему принадлежат два завоеванных татарских царства…
Сигизмунд . Он ловко устраивает свои дела, не то что мы с вами, магистр Кетлер.
Воропай . Все мытные сборы, Мытные сборы – торговые пошлины, взимаемые при провозе товаров через городские заставы.

солеварни, торговля пенькой, дегтем и корабельным лесом, вывоз икры в католические страны – все идет в его казну… Сам же он часто довольствуется в обед звеном печеной рыбы, несоленым хлебом и ковшиком кваса… Сигизмунд. О, варвар!..
Воропай . Движения души его, как все в нем, – своевольны, – он предается иногда разгулу и тогда особенно и непонятно опасен.
Сигизмунд . С ним это тоже бывает? Т-с-с-с… (Подумает самострел.) Птица дьявольски любопытна, сейчас я отлично ее вижу… Продолжай, пан Константин.
Воропай . Он завершает дело, завещанное отцом и дедом: собрать и укрепить русскую землю. Он раздвинул границы московские от Урала до Варяжского моря; он создал новое войско из служилых людей – опричников и окружил себя преданными псами… Он возвысил царскую власть, уподобляясь византийским императорам, и на пути к самовластию его не останавливают ни родственные связи, ни святость старины. Одна мечта владеет его разгоряченным умом…
Сигизмунд . Стать новым Тамерланом, Стать новым Тамерланом… – Тимур (Тамерлан) (1336–1405) – один из величайших мировых завоевателей – отличался жестокостью.

завоевателем вселенной… Старая сказка… (Стреляет под своды.) Ранен!..
Кетлер . Убит, – весьма меткий выстрел, ваше величество…
Сигизмунд . Вы мне льстите, магистр, – я, как всегда, промахнулся… (Бросает самострел.) Лучше выпьем вина…

Воропай наливает вина ему и магистру.

Какая же мечта владеет нашим любезным братом царем Иваном?
Воропай . Он верит, что Московское царство должно стать источником добродетели и справедливости. Он неимоверно горд тем, что он – русский царь…
Кетлер . Хотел бы я заживо содрать с него кожу, да и возить по ярмаркам на потеху просвещенным народам…
Сигизмунд . Вы забываете, магистр, что царь Иван – помазанник и мой брат, и мечтать в моем присутствии о содрании с него кожи – не совсем учтиво. Итак, пан Константин?
Воропай . Царь Иван – умный и опасный враг, великодушный и верный друг…
Сигизмунд . И мой великодушный друг снова послал в Ливонию сто тысяч опричников и татар и заставляет меня дрожать от холода в дырявом замке… Он не хочет мира, черт возьми!
Воропай . За миром, сказанным тобой, царь Иван увидел лишь острие германского меча…
Кетлер . Разрази меня господь бог – ничего не понимаю… Я велел бы повесить такого посла…
Сигизмунд . Тогда – уйди от греха, пан Константин… Да пришли ко мне Юрия Всеволодовича Козлова, если он способен ворочать языком…

Воропай уходит.

Скучно, магистр…
Кетлер . Король, наш орден отдал Ливонию под твою державную руку не для того, чтобы московские гарнизоны продолжали осквернять наши замки и города…
Сигизмунд (мешая кочергой угли). Несомненно, несомненно…
Кетлер . Тысячи рыцарей стекаются со всей Германии на помощь нам… Сегодня мы сильнее, чем десять лет назад. Мы отвоюем у варвара святую Ливонию и нанесем ему такой удар, что Европа навсегда избавится от восточной угрозы…
Сигизмунд . И Европа будет тебе рукоплескать, – браво, браво… Разгром Московского царства развлечет многих. Увы, за последние годы история стала беззубой старухой… После ночи святого Варфоломея ничего как будто не случилось занимательного…
Кетлер . Король, приезжие рыцари требуют денег и кормов…
Сигизмунд . Мой денежный сундук к твоим услугам, магистр, – черпай из него, покуда не увидишь дно… Увы, я не так богат, как царь Иван… К тому же в жизни все пустеет – и сундуки с казной, и душа с ее желаньями… Скучно, скучно, магистр…
Кетлер . Благодарю, король… Позволь привести к тебе трех храбрых рыцарей, прибывших сегодня из Бранденбурга и Швабии.
Сигизмунд . Они голодны?
Кетлер . Им не терпится испытать крепость мечей на головах московитов. (Отворяет дверь.) Войдите, благородные рыцари…

Входят три рыцаря. На них грубые железные латы, неуклюжие сапоги и пыльные плащи, порыжелые от непогоды.

Сигизмунд . Великолепные бродяги!
Кетлер . Рыцарь фон Розен, рыцарь фон Штейн, рыцарь фон Вольф.

Рыцари подходят к королю и преклоняют колена.

Сигизмунд . Рыцарь фон Розен, бедный искатель приключений, по вашим сапогам и панталонам я вижу, что у вас больше желаний, чем золотых цехинов… И у вас дела не лучше, фон Штейн и фон Вольф. Не беда, вы молоды, тысяча чертей! За стол, рыцари!.. (Встает, идет к столу.) Набивайте желудки ветчиной и колбасами, заливайте вином адский пожар в кишках… Рассказывайте, скольких купцов вы ободрали ночью на лесных перекрестках, скольким девушкам развязали пояс на юбке, сколько раз и в каких именно магистратах вас собирались повесить? Пью за ваши волчьи зубы.
Кетлер . Рыцари, за здравие нашего короля!
Рыцари (вскочив, кричат). Хох, хох, хох Ура, ура, ура (меж. Hoch, hoch, hoch).

нашему королю Сигизмунду Августу…
Сигизмунд . Великолепная здравица! Не задумываясь, они признали меня своим королем. А ведь проезжай они немного далее на восток, – чего поди, кричали бы здравицу моему брату, царю Ивану.
Кетлер . Никогда, храни нас бог!
Рыцари . Никогда, храни нас бог!
Кетлер . Король! Верность – святое знамя германского рыцаря…
Рыцари . Верность.
Кетлер . Ты посмеялся над ними, вспомнив, должно быть, о несчастном рыцаре Генрихе фон Штадене, ставшем опричником у царя Ивана. Король, вот письмо от Штадена. Он предлагает мне помощь. …вот письмо от Штадена. Он предлагает мне помощь. – Г. Штаден, покинув в 1572 году Московское государство, уехал на север России, а оттуда в 1576 году в Германию. Там он представил германскому императору Рудольфу II «ни более, ни менее как план завоевания Московской державы с севера: объехав вокруг Норвегии и высадившись в Коле и Онеге, предполагалось направить десант через Поморье, которое в предшествующие годы (1573–1576 гг.) Штаден успел так основательно изучить» (Р. Ю. Виппер. Иван Грозный. М.-Л., Изд-во АН СССР, 1944, с. 91).

Будучи приближенным к царю, он узнал все входы и выходы, – как пройти через леса и болота к Москве и как всего проще побить московское войско. Для завоевания Московского царства понадобится не более десяти тысяч рыцарей, хорошо закованных в броню. Генрих фон Штаден пишет о сказочных сокровищах царя Ивана, которыми мы можем завладеть…
Рыцари . Хох, хох, хох…
Кетлер . Он предлагает для устрашения русских превращать в пустыню их землю, а пленных привязывать кверху ногами к бревну и, насадив их, как на вертел, по сорока и более человек, бросать с бревном в реку…

Рыцари хохочут.

Сигизмунд . Остроумно придумано… Чем еще позабавите меня?
Кетлер . Мы споем тебе славную песню рыцарей, идущих на восток.
Кетлер и рыцари (поют).

Солнца адский огонь…
Шагает мой верный конь…
Рыцарю путь на восток…
Боже, как путь далек…
Стой! – зазвенел мой меч…
О шпору звенит мой меч…
Рыцарь, очнись – враг.
Шли ему вечный мрак.
И снова шагает конь.
Крепка у рыцаря бронь.


Входят Воропай и Козлов с обвязанной головой, в изодранном платье.

Сигизмунд . Продолжайте, продолжайте, рыцари, не обращайте на меня нимало внимания, шумите и пейте, как в придорожном трактире. (Встает и отходит на свое место к очагу.) Здравствуй, Юрий Всеволодович, – долго ты гостил в Москве.
Козлов (бросаясь к его ногам). Всемилостивейший король, в Москве меня опознали, я скитался по лесам, умирая голодной, озябая студеной смертью… С боем перешел границу.
Сигизмунд . Что скажешь о нашем брате любезном?..
Козлов . Царь Иван обрядил опричное войско новым оружием, привезенным из Англии и Голландии. Как чума, его войско несется по Ливонии. Он жаждет ныне всего христианского мира разорения. Гордости его и самовластия нет предела. Дьявол вселился в него. Опасность велика. Он – коварен, хитер, кровожаден…
Сигизмунд (Воропаю). Кому мне верить, – ему или тебе?
Воропай . У людской молвы – глаза крота, уши осла и язык змеи.
Сигизмунд . Так будем верить тому, чему мы хотим верить. (Козлову.) В Москве перед самовластием царя Ивана склонились покорно – удельные князья и великовельможные бояре? Так ли?
Козлов . Нет, всемилостивейший король… Господь уже занес руку над бесчинством царствия его… В Москве, и Новгороде, и Пскове люди на площадях кричат: «У опричников-де собачьи головы у седла, то слуги антихристовы…» Князья и княжата сабли наточили и в пищали свинец забили, готовясь к мятежу… Многие тысячи холопей их, как верные псы, рвутся с цепи… Мы ждем только знака, знаменья твоего…
Сигизмунд . Юрий Всеволодович, и я ждал обещанного знамения, да и ждать перестал…
Козлов . Прости… Казни… Был я близко от него, – лишь руку протянуть… И нож зажал… Не смерти испугался, не лютых пыток… Из очей его вышел свет столь ужасный, как будто передо мной предстал Егорий Храбрый!
Сигизмунд . Кто?
Воропай . Святой Юрка. Так русские зовут Георгия-победоносца, поразившего змия…
Козлов . Колени мои застучали, нож выпал… Прости… Вели еще раз посягнуть… Выполню… Верь…
Сигизмунд . Я тебе ничего не велел, раб… Ниже греха брать на душу… Ступай на поварню… (Встает, идет к столу.) Рыцари, дарю мой кошелек тому, кто застрелит филина, мешающего вашему королю покойно спать… Позабавимся охотой. Затягивайте песню и – начнем…

Картина шестая

На башне новгородского детинца. У зубцов, глядя вниз, стоят Василий Шуйский и Челяднин. Внизу крики и шум драки. Набатный звон.

Шуйский . Сбесились новгородцы! Весь день спокойно было, – на тебе: вдруг лавки закрыли, в набат ударили и – драка на мосту…
Челяднин . Как бы на башню сюда не влезли, – обдерут шубу, да и побьют еще, – ах, разбойники, ах, воры!
Шуйский . Мост трещит, как бьются… Эка сила ломит силу… Потеха!..
Челяднин . Чернь проклятая!.. Кто их мутит противу нас?..
Шуйский . Не в нас дело, Иван Петрович. Подожди, кричат…
Челяднин . Чего кричат?
Шуйский . За шумом плохо слышно…

Входит разъяренный митрополит Пимен, за ним – три с л у ж к и. Он останавливается около зубцов и глядит вниз.

Челяднин . Владыка, из-за чего спор поднялся?
Пимен . В Новегороде от века повелось – дела и споры на мосту решать кулачным боем меж стороны Торговой и Софийской…
Шуйский . Ломит наша сторона… София ломит!
Челяднин . Владыка, не для того мы в Новгород пришли, чтобы кулачными боями тешиться… Единодушия хотим от вас… Скажи им высокое слово, уйми брань…
Пимен . Единодушия нет… Люди соблазнены. Вышли из воли нашей… (Тихо.) Прокляну…
Шуйский . Про Литву кричат… Из-за Литвы у них спор…
Челяднин . Что им до Литвы?.. Сидели б смирно…
Шуйский . Кричат – «измена»…
Пимен . Измена? Кому измена? Богу? С богом денно и нощно мы пребываем… Лишь в бесовском Ивановом царстве не хотим быть…

Быстро входит воевода – князь Острожский.

Острожский. Мятеж! Вся Торговая сторона встала за Москву… Черт им какой-то в уши нашептал…
Челяднин . Да чего хотят-то они?
Острожский. В Софию пробиться, к собору… Чтоб им мощи святого Антония показали… Чтоб им мощи святого Антония показали… – По церковному преданию, преподобный Антоний в 1106 году приплыл из Рима по морю на камне в Новгород и основал там монастырь.

(Челяднину.) И жернов, великий камень, на коем святой Антоний в мимо прошедшие времена приплыл по Волхову, – и жернов им подай…
Шуйский . С Торговой стороны еще бегут, да дюжие какие… «Мощи, кричат, мощи покажи…»
Челяднин . Владыка, подними мощи святого Антония, пусть чернь узрит…
Острожский. Нет мощей в соборе… Увезены…
Челяднин . Святыня новгородская увезена из Софии! О, господи! Куда? В Литву, что ли?
Острожский. Куда увезены – то дело тайное…
Пимен . Пусть царь Иван в смолу кипящую ввергнет меня, – мощей святого Антония ему не отдам…
Челяднин .
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74