Любовь Александровна…
Рудик . Как? Она здесь? (Подбегает.) Вы здесь?
Хинин . Легка на помине.
Марго . Идите к нам. Мы одни.
Рудик . Не знаю, – разрешит ли Любовь Александровна?
Люба . Кто? Я? (Закрыла лицо, звонко засмеялась.) Разрешаю.
Марго (здоровается за руку). Здравствуйте, здравствуйте. Садитесь.
Хинин . Григорий Захарович, вина еще две бутылки.
Гр. Зах. Куда подавать? Туда? Сюда?
Хинин. Сюда, сюда.

Хинин шумно усаживается. Рудик церемонно садится сбоку Любы, прикладывает ладонь к щекам.

Рудик . Я даже весь покраснел, – не обращайте внимания.
Хинин . Я знаю, почему он покраснел.
Марго . Скажите. Это интересно.
Рудик . Не надо.
Хинин . Он боится, что вы слышали, как он там пел про Любовь Александровну.
Рудик (откинувшись, тонко захохотал). Глупости… глупости…
Гр. 3ах. Несем, несем, несем… (Появляется с блюдом.)
Хинин . Ну-ка, что у вас там?
Гр. 3ах. Как что там?.. Язык проглотишь. (Накладывает на тарелки.)
Рудик . Я такой непосредственный, как ребенок. Любовь Александровна, вы должны простить мою давешнюю неловкость.
Люба . А я уже забыла.
Рудик . Забыли? Простили? Ой! – я сейчас что-нибудь переверну!
Гр. 3ах. Кушайте, кушайте.
Хинин (на Рудика). Счастлив-то до чего, – посмотрите на эту рожу.
Рудик . Да, я счастлив. (Встает со стаканом.) Любовь Александровна, позвольте мне выпить за вашу доброту, с которой вы простили мою, если хотите, грубость по отношению к вам.
Люба . Ну, пожалуйста… Не нужно об этом больше.
Рудик . Между нами не должно оставаться темного облачка. Сегодня я отказал вам в таком пустяке, как купить билет. Почему? Я коммерсант. Вы предложили невыгодную сделку. Я уклонился. Не будем говорить, как я мучился потом, вспоминая ваши полные слез глаза…
Люба . Ну, зачем?.. Не нужно, пожалуйста.
Рудик . Я побежал за вами. Я хотел вам проиграть эти деньги, Любовь Александровна, вы сами виноваты… Почему не сказать было просто: Адольф Рафаилович, дайте мне шестьдесят рублей… вне сделки. Я вынимаю деньги и даю.
Хинин . Широкий человек, золотой человек.
Марго . А все кричат – нэпман, нэпман…
Рудик . Любовь Александровна, во мне сейчас говорит больше, чем провинившийся человек… Больше, чем друг… Во мне говорит мужчина, у которого внезапно открылись глаза… Я поднимаю бокал за любовь!
Люба . За любовь!
Хинин . Божжже мой… божжже мой…
Марго (тянется со стаканом). Извиняюсь, ваше здоровье, Адольф Рафаилович.
Рудик . Я пьян без вина.
Хинин (внезапно, швыряя вилку и нож). Что это такое? Это черт знает что такое! Григорий Захарович, объясните мне, что это за мартышкинская мумия у меня на тарелке?
Гр. 3ах. Это не мумия, это цыпленок.
Хинин . У него ноги лиловые. Об него собака зубы сломает.
Гр. 3ах. (от волнения щелкнул языком). Его нужно долго жевать. Он вкусный цыпленок. Его из Тифлиса привезли. (Ушел, сел на ящик, взял гитару, наигрывает.)
Марго . У моих родственников на Охте – свои куры. Я была у них недавно, и они жалуются, что у кур – чахотка.
Хинин . У кур не бывает чахотки, бывает дифтерит. (Толкает тарелку.) А ну его к черту. Выпьем, Марго.
Марго . Благодарю вас.
Люба . Вы пили за любовь. Разве это не странно? Мне двадцать один год. Я в первый раз пью за любовь. Сегодня счастливый день. Все добрые. Все странные. Точно я чего-то не понимаю. Когда обижают, то это понятно. Правда? А когда все начинают тебя любить, – это непонятно. Должно быть, нужно привыкнуть. Я вам так благодарна, так благодарна всем. Я бы хотела не с вами пить за любовь и не с вами… Не сердитесь на меня… Это так прекрасно – выпить вина за любовь…

Рудик стал целовать ее руку.

Нет . Это не доставляет мне удовольствия.
Рудик . Я начинаю звереть, слушайте.
Люба . Научите меня любви…
Марго (всплеснула руками). Куда она катится?
Хинин . Оставим их вдвоем. Григорий Захарович, сыграйте-ка нам фокстротик.

Григорий Захарович играет. Хинин и Марго идут танцевать.

Рудик . Кроме шуток, вы – опасная девочка.
Люба . Правда? Как я рада. А я всегда думала, что я овца.
Рудик . Вами стоит заняться. (Схватывает ее.) В науке любви первая заповедь – уметь целоваться. Вот так.
Люба (отстраняется). Вы меня не поняли. Целоваться – это просто, тут и знать ничего не нужно. Я вам объясню подробнее. Стойте вот так. Отвернитесь.
Рудик . Ну?
Люба . Предположим, вы мужчина.
Рудик . Без «предположим».
Люба . Вы погружены в размышление. У вас в голове лекции и принципы. В руках – тачка.
Рудик . Что за вздор? Ничего не понимаю!
Люба . И мне хочется, чтобы вы обратили на меня внимание. Ну?
Рудик . Что – ну?
Люба . Я что-то должна сказать… И вы волнуетесь… У вас все книжки выскакивают из головы. Вы просыпаетесь… Ну? Есть такое слово?
Рудик . Я вас понял… (Изображая.) Вы подходите – мелко, мелко, мелко… Коротенькая юбочка, стриженый затылочек, коверкот, шляпочка – фетр. Из-под вот таких ресниц – сладострастный взгляд. Удар на месте. Губы – красным кружочком. «На-рим, на-рам, на-рим, на-рам…» И я уже забыл, что у меня через полчаса срок векселю. Я качусь с вами. Тогда вы останавливаетесь около ювелирного магазина. Вы поправляете чулочек. Что за чудная ножка! Я замер. У меня уже дребезжит в голове. Я готов предложить вам зайти в ювелирный магазин… Ах, я учу вас на свою же голову, Любовь Александровна. Вы так улыбаетесь, так смотрите… Что за зубы… Как бы я вас одел… У вас богатый материал.
Люба . Она сказала только: «На-рим, на-рам…»
Рудик . Дело не в словах, Любовь Александровна. Я хочу вам сделать самое серьезное предложение.
Люба (смеется). Мои дела не так уж плохо обстоят, как вы думаете?
Рудик . Но почему, почему – такая юбочка, такие чулочки… Это грешно. Вы не узнаете себя через неделю. Идемте! (Берет ее для танцев.)
Люба . Я не умею танцевать.
Рудик . Нужно уметь.
Марго (танцуя с Хининым). У них определенно далеко зашло.
Хинин . Рудик – ходок по женской части.
Марго. Знаете, мне жалко ее. Уж чересчур горячая. Пропадет.
Хинин . А к чему тогда и жить, если не пропадать.
Марго . Зачем же всем-то пропадать? Это нехорошо. Она такая приличная, образованная.
Рудик (танцуя). Больше раскачивайтесь.
Люба. Как важно для женщины, когда похвалят, ругать – это плохой способ. Женщин нужно хвалить.
Рудик. Тесней прижимайтесь.
Люба (вдруг освободилась, смущенная, покрасневшая). Не хочу больше. Мне жарко.
Рудик. Действительно, жарко.
Люба (Григорию Захаровичу). Можно гитару?
Гр. 3ах. Возьми, возьми, душка.
Хинин (тихо Рудику). Вы совсем размякли… Что вы делаете?
Рудик . Как она разгорячилась. Смотрите на нее.
Хинин . Где же билет?
Рудик . Сейчас будет. Оставьте меня.
Люба (запела под гитару).

Глядишь и не видишь, и встречи не ждешь,
И мимо, веселый, идешь.
Уж лучше из сердца и с глаз бы долой
Тебя, недогадливый мой.

Белая ночь коротка, коротка,
Да не с кем ее коротать.
Пой мне, гитара, о счастье, пока
Заря не устанет пылать.

Что счастье? Его не догнать, не купить,
Когда не дано нам любить.
Так что же ты медлишь, рассвет золотой,
Над жизнью моей молодой.

Белая ночь коротка, коротка,
Да не с кем ее коротать.
Пой мне, гитара, о счастье, пока
Заря не устанет пылать…


Во время пения появляется незамеченным Алеша. Сойдя с лестницы, останавливается, потрясенный. Люба опустила гитару.

Гр. 3ах. Ай, ай, ай, будь здорова, милая девушка, хорошо поешь.
Рудик . Что надо.
Хинин . Очень неплохо.
Марго (сквозь слезы). Над жизнью моей молодой.
Алеша . Это вы для них пели?
Люба . Алеша!.. (Стремительно поднимается.)
Алеша . А я-то, осел, думаю, уж не случилось ли с вами несчастье… Разыскал наконец. В кабинетиках. Эх вы… слабенькая… докатились…
Люба (почти задыхаясь). Алеша, милый… Минуточку, минуточку, выслушайте меня.
Алеша . Да тут все яснее ясного. Только ваша поспешность не совсем понятна. И выбор этих физиономий.
Рудик . Ну, ну, ну… Вы тоже – потише.
Хинин . Собственно, на каком основании врываетесь в наше общество?.. Мы и разговаривать с вами не хотим.
Алеша (побагровел, засучивает рукава). Хотите драться?.. Ладно…
Рудик . Пошли прочь отсюда!
Хинин . Да позовите, Григорий Захарович, милицию…
Люба . Не нужно, не нужно, Алеша дорогой, Алеша милый…
Гр. 3ах. (становится между Алешей и остальными). Ну, ты ударишь, ну, тебя ударят… Ну, что хорошего?.. Ты думаешь, девушка что-нибудь плохое делала? Она кушала, вино немножко пила, пела чудно… Ай, ай, как она пела чудно. Ты ишак, ты сейчас сердитый, тебе лучше уйти, ты потом придешь, я тебя завтра угощу.
Алеша (опуская рукава). Это верно, – тут нужно уйти как можно скорее.
Люба (ему вслед). Алеша… я пойду с вами.
Алеша . Нам не по дороге, товарищ. (Ушел.)

Люба опустилась на стул

Рудик. Каков хулиган!
Хинин . Возмутительно, а еще студент.
Рудик . Вот она – современная молодежь.
Марго . Вот так всю жизнь, – начнут, начнут прилично, кончается мордобоем.
Люба (Григорию Захаровичу). Сколько я вам должна?
Рудик (подскакивая). Мы вас просто не отпускаем.
Хинин. Необходимо встряхнуться. Еще бутылку вина.
Люба . Мне грустно. Не сердитесь ка меня. Вы такие хорошие. Марго останется. Я пойду. Отпустите меня.
Рудик . В память неизгладимого впечатления этого вечера не откажите мне. (Вынимает из галстука булавку.) Мелочь. Правда, это настоящий жемчуг, но в сравнении с наслаждением, которое вы мне доставили, – это нуль.
Хинин . Как артист, я настаиваю, чтобы вы приняли булавку. Я сам получаю подарки.
Люба (равнодушно). Спасибо. (Вкалывает булавку.)
Рудик . Но это не все. Любовь Алиссандровна, вы должны мне дать какой-то пустячок.
Люба . Пожалуйста. Только у меня ничего нет.
Хинин . Носовой платок, шпильку, тесемочку.
Рудик . Может быть, это глупо, но я суеверен, как все деловые люди. Я хочу иметь кусочек вашего счастья. Дайте мне этот ваш билет. Виноват, виноват… Вы отдали его управдому, я верну этому дураку его стоимость… Правда, смешно, солидный человек и суеверен, как деревенская баба…
Xинин (хлопая его по плечу). Чудак, Рудик.
Рудик . Меня в детстве мамка уронила.
Марго (которая сидела, пригорюнясъ). Чтобы не было никакого скандала, – отдайте, чего просят. Я знаю: начнут добром, кончается – полголовы волос нет.
Люба (рассматривая билет). Как странно… все разговоры сегодня непременно оканчиваются этим билетом. Что в нем такого? Серия «А»…
Гр. 3ах. (подходя). А номер какой у билета?
Рудик (отталкивает его). Что вам нужно? Что вам нужно?
Гр. 3ах. Да ничего не нужно. (Щелкает языком.)
Хинин . Успокойте этого сумасшедшего. Отдайте ему эту цацу.
Люба . Точно он заколдованный.
Рудик . Нельзя же так играть на нервах. Я на колени стану.
Люба . Какие вы странные. Какие вы оба потешные. Конечно, возьмите. (Отдает билет Рудику.)
Рудик (целует билет). Сокровище. (Любе.) Итак, мы с вами поменялись. Вы хорошо запомнили. Булавку на билет. При свидетелях.
Хинин . Я свидетель. (Идет к выходу.)
Рудик . Счетик, Григорий Захарович.
Хинин . Да ну его к черту, – дайте ему рублей пятнадцать.
Рудик (бросает деньги Григорию Захаровичу). Я спешу, счетик просмотрю завтра. (Помахал рукой Любе.) Пока. (Спешит к выходу.)
Марго . Уходят. Не простились. Нахалы.
Хинин . Значит, пополам.
Рудик . Что? Не понимаю… Виноват, позвольте пройти.
Хинин . Виноват. А условие?
Рудик . Ничего не знаю. Виноват. Мне некогда. (Убегает.)
Хинин . Подождите. Виноват. (Убегает.)
Люба . Что это все значит?
Марго . Я побегу за ними. Узнаю. Вы меня подождите. Любовь Александровна, ведь мы ничего им не сказали неприличного… Правда? (Убегает.)
Люба . Что произошло? Как во сне. Все были веселы, ласковы. Вдруг точно подменили людей. Злоба, ненависть, вместо человеческих лиц – собачьи морды.
Гр. 3ах. Без ничего никогда не бывает, всегда бывает от чего-нибудь.
Люба . Я чувствую, что-то непоправимое случилось. Будто счастье было у меня в руках, и нет его. Разве я что-нибудь сделала дурное? С каким он презрением: «Нам не по дороге, товарищ». Алеша, Алеша… Не знает, что нам-то по дороге… Я ни в чем не виновата, ни в чем не виновата.

С улицы появляются Шапшнев и Семен.

Шапшнев . Ага… Они здесь.
Семен . Ха-ха, сказал граф Табуреткин, наточив ножик.
Шапшнев (Григорию Захаровичу). Ты куда их спрятал?
Гр. 3ах. Адольф Рафаилович и Валентин Аполлонович ушли только что…
Шапшнев (Семену). Врет, конечно.
Семен . Удостоверимся. Я эти кабинетики знаю. (Уходит в кабинеты и через минуту возвращается.)
Шапшнев (Любе). Пьянствуете? По кабинетикам с нетрудовым элементом черт знает чем занимаетесь?
Люба . И этот… не человек… Собачья морда…
Шапшнев . Собачья? Может, хотите сказать, что я сукин сын? Хозяин, дай-ка перо, чернил. Это время прошло, когда мы были сукины дети.
Гр. 3ах. Паршивые люди какие пошли. Вот что я тебе скажу… (Подает перо и чернила.) Ужасная сволочь. Я эту девушку не позволю обижать.
Шапшнев . Не обидим.
Семен (появляясь). Шапшнев. Они ушли.
Шапшнев . Ну?
Семен . Значит, ушли с билетом.
Шапшнев . Ну? Что ты?
Гр. 3ах. С билетом, с билетом ушли.
Шапшнев . Говорил я – опоздаем… Надо с этой кончать.
Семен . В два счета. (Вынимает из кармана лист.) Образец литературного дарования графа Табуреткина.
Шапшнев (Любе). Про кабинетики, так и быть, не скажу. Вам ничего не будет. Подпишите эту бумагу.
Семен . Читай вслух.
Шапшнев . «Я, нижеподписавшаяся, сим удостоверяю, что мной в уплату личного долга…» Почерк у тебя какой-то, – не разберешь.
Семен. «…дан управдому Шапшневу выигрышный билет за номером пять нулей, единица, серия „А“…»
Люба (тихо). Опять этот билет… С ума сойду.
Гр. 3ах. Пять нулей, единица… (Развертывает газету.)
Шапшнев . «…в чем никаких претензий к вышеозначенному управдому предъявлять не стану».
Семен . «А равно как возбуждать судебного преследования…» Коротко и содержательно.
Шапшнев . Подпишите.
Семен . Одну только фамилию. И можете свободно идти домой.
Люба . Домой. (Молча заплакала.) Где мой дом? Его нет больше. Я уеду от вас в Рязань. Там, наверно, не такие злые люди.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74