Беги, Решето, за бурмистром. Этих трех дур в дальние деревни послать навоз возить.
Решето . Правильно, батюшка, правильно. Того они и стоят, срамницы… Бегу, бегу… (Уходит.)
Княгиня . Неслыханное злодейство!
Санька . Воля ваша безвинно людей увечить!
Князь . А книжку на мелкие куски изорву (Раскрывает книжку, из нее выпадает письмецо.)
Княгиня . Письмецо!..
Князь . Письмо какое-то. (Поднимает письмецо.)

Княгиня, быстро подойдя, глядит.

От кого?
Княгиня . Сама не знаю.

Князь разворачивает письмецо. Вдруг оба они вскрикивают и глядят в страхе друг на друга.

Князь (шепотом). Подписано – Екатерина…
Княгиня . Государыня!.. В книге целую неделю лежало, а я не заметила.
Князь . Очки мне, очки дайте… Что пишет?
Княгиня (берет письмо у мужа, читает). «Мне кажется, моя крестница, что из вашего письма, переданного мне с оказией, надлежит вывести двоякое заключение: первое, что вы меня вспоминаете в вашей глуши…»
Князь . Когда вы, княгиня, изволили писать ее величеству?
Княгиня . На прошлом месяце. (Читает.) «И далее, но здесь я даю волю своему разгневанному перу, что ваш муж несносный чудак…»
Князь (с перепугу крестится). Пронеси, господи!..
Княгиня . «…За что жестоко собираюсь ему отомстить!»
Князь . Пропал, пропал совсем…
Княгиня . «…Дабы хотя немного утешить вас, обещаю проездом в Крым, куда меня везут глядеть на покоренные народы, сделать небольшой крюк – потрепать ваши розовые щечки и побраниться с вашим мужем. Екатерина ».
Князь . Головой я ослаб, княгинюшка. Как есть ничего не понимаю.
Княгиня . Государыня будет к нам в гости.
Князь . К нам в дом сама государыня?!
Княгиня . Прочтите.
Князь (глядя в письмо). Где это… «несносный чудак»… Пропал, пропал… «Собираюсь ему отомстить…» Ваше сиятельство, княгиня Дарья Дмитриевна, не рвите голову с плеч!.. (Повалился на колени.) Пожалейте старика… Не жалуйтесь государыне.
Княгиня (отходя). Невежество и грубость должны быть наказаны. Встаньте. Вы жалок. Жанетта, помогите князю подняться.
Санька (помогая). Бог-то правду видит.
Князь . Матушка, не за себя прошу, – быть всему роду нашему пусто, коли прогневается государыня.
Княгиня . Получите по заслугам. Князь. Ох! По заслугам…
Княгиня . В зеркало поглядите, на что вы похожи, – смеху достойно.
Князь . Приказывай, что делать, – всему покорюсь.
Княгиня . Где ваш парик, я спрашиваю? Князь. По весне еще моль побила и парик и шляпу. Недоглядели.
Княгиня (с гневом). Показать-то вас даже нельзя государыне, а с нею, чаю, будут дамы и кавалеры придворные. Вот, скажут, злые шутки Гименея. Вам не молодую красавицу ласкать! Вас в огород поставить чучел ой, воробьям на ужас… Супруг!
Князь . И наряжусь и ноги выверну.
Княгиня. А рот раскроете?
Князь. Да, придется.
Княгиня . Что ни слово, то жестокий стыд. А поклониться? А руку поцеловать? А завести галантный разговор? (В волнении обмахивается веером.)
Князь. Так как же быть-то?
Княгиня (подает ему книгу). Нате, извольте прочитать раза три, – хотя немного попривыкните к светским манерам.
Князь . Всю ночь не засну, буду читать. Я, княгинюшка, дьячка возьму читать эту книгу. А то и Решето у меня не хуже дьячка читает. А я с голоса вот как заучу… Ну, еще какие твои будут распоряжения?
Княгиня . Подымите вишневую трость. Подайте.
Князь. Возьми, возьми. (Подает.)
Княгиня. Этой вам трости вовек не прощу. Доселе не могу опомниться: даму бить тростью вишневой! Вы азиат некрещеный.
Князь . Ударь, чем терзать словами.
Княгиня (ударяя его по спине). Наперед помнить вам надлежит: какие бы я ни являла перед вами поступки, сколь далеко любезность моя в рассуждении любовных шалостей ни заходила, – молчать и улыбаться.
Князь . Это как же так, – я – молчать, а ты чего делать собираешься?.. Чай, грех…
Княгиня. Вы опять за свое?
Князь . Ладно, ладно, перетерплю как-нибудь.
Княгиня . Говорю это вам к тому, – жену ревнуют одни мужики да гишпанцы. А вы, слава богу, российский дворянин. Оправьте кафтан, садитесь, читайте.
Князь (беря книжку). Прости, господи, грехи тяжкие…
Княгиня (девушкам). Давеча вы чего пели?
Санька . Как приказано: на вечерней заре – греческую, унывную…
Княгиня . Неправда, опять про грибы, про ягоды пели… Разве на священной горе Парнас грибы растут?.. Наташка, Стешка, Дуняшка, доведете вы меня до сердца…
Санька . Девки молодые, ваше сиятельство, на деревенский лад сбиваются.
Княгиня . Еще раз услышу про грибы, про пошлые ягоды, – неделю заставлю на деревьях спать, в роще… Галантную…
Санька (девушкам). Утешьте княгиню, не сбивайтесь.
Девушки (поют).

Нимфа яблочком прельщена, –
Сладкий плод откушать сей…
Вдруг сатир – обыкновенно –
Смело кинулся он к ней, Да, к ней…
Нимфа – ах! – но резвы ноги
От сатира не спасут…
Злой шалун охватил, о боги,
Оба в траву упадут… Он – с ней…


Вбегает Решето.

Решето . Фельдъегерь! От царицы фельдъегерь прискакал…
Князь . Фельдъегерь?.. От самой царицы?..
Княгиня . Фельдъегерь!.. Кто такой? Офицер?
Решето . Кто его знает… Такой барин отважный…
Княгиня . Молодой?
Решето . Не разобрал я со страху… Как пхнет меня: «Что ты, говорит, рот разинул!.. Веди меня прямо к княгине».
Князь . То есть, почему – прямо к княгине?
Решето . Не понял я со страху… Веди, кричит, и веди…
Княгиня . Куда же ты его провел?
Решето . Да он сам – шасть – прямо в дом.
Княгиня . Санька, одеваться! Скорее!.. Скорее, скорее!.. (Князю.) Не смейте к нему выходить. Я сама выйду.

Уходит вместе с Санькой и девушками в боковую дверь. Санька сейчас же выскакивает обратно и пробегает через комнату.

Князь (Решету). Вот, братец мой, – беда, откуда не ждали. (Смотрит под ноги.) Какой из себя приезжий?
Решето . Страшенный! Прямо орел!
Князь (вздохнув). Вот, братец ты мой, беда какая.
Санька (пробегает с ворохом платьев). Княгиня гневаются, чтобы книжку читали.
Князь (Решету). Возьми-ка, братец мой, книжку, да и почитай. (Подает ему книжку.)
Решето . Откуда читать?
Князь . Читай сначала.

Решето устраивается около свечи, откашливается.

Вот, братец ты мой, беда какая…
Решето (начинает читать нараспев, по-церковному). «Календарь для любовников. Во все время года люди все, от юных лет до лет преклонных, сколь ни убелены сединами власы их, никоими крепостями не убережены от сладчайших и коварнейших стрел проказливого бога любви, Купидоном или Эротом именуемого…»
Князь (вздохнув). Вот, братец ты мой, беда какая…
Решето . «…Месяцев года, кои различную оказывают судьбу на рожденных, суть двенадцать. Месяц генварь. Люди, в сем месяце рожденные, любят кофий…»
Князь . Подожди! А княгинино в каком месяце рождество? В мае. Прочти-ка, что там стоит про май месяц.
Решето . «Месяц май. Люди, в сем месяце рожденные, имеют тело красивое и плотное и столь жестокую ярость во всех чувствах, что мужья оных проливают горькие слезы, кляня тот день, когда отважились вступить в брак с шаловливыми сими проказницами…»
Князь . А ты не врешь? Покажи-ка. (Смотрит в книгу.) Переверни, читай из середки.
Решето . «Вишенье… Сей сладкий плод, именуемый в просторечии вишеньем, зреет на столь ужасной высоты ветвях, что молодая дева, взлезши на оные, все прелести свои стоящему внизу любезнику оказывает явными, отчего происходит головокружение и с древес падение…»
Князь . Тьфу, прости господи, и вишенье у них все к тому же!

В дверях появляется красивый, одетый по-дорожному офицер Завалишин. Осматривается.

Завалишин . Эй, где здесь люди? Почему никто не идет?
Князь (кланяясь). Княгиня сейчас выйдет. Здравствуйте, батюшка.
Завалишин . Ты кто такой?
Князь . Я-то, батюшка, самый и есть князь Серпуховской.
Завалишин . Прошу прощенья. Адъютант ее величества Завалишин. У меня письмо к княгине.
Князь . Устали, чай, с дороги? Дорога тяжелая.
Завалишин . Ну, устать-то я не устал, а голоден.
Князь . Решето, беги к повару, торопи его, мошенника.

Решето уходит.

Присядьте, сударь.

Садятся и молчат небольшое время.

Скажите, сударь мой, в коем месяце вы рождены?
Завалишин . Что вы сказали?
Князь . Говорю, изволили в коем месяце родиться?
Завалишин . В мае. И впрямь в мае родился.
Князь . Изрядный месяц для рождения.
Завалишин . Да, говорят, что так.

В дверях показывается княгиня, одетая в роброн. Роброн – старинное женское платье с фижмами (каркасом).

Увидев Завалишина, она вскрикивает негромко, как бы в испуге, и низко начинает приседать. Завалишин раскланивается. Оба не спускают глаз друг с друга.

Княгиня… Ее величество приказали мне передать вам, ваше сиятельство, что они будут у вас проездом завтра к фрыштыку. К завтраку (от нем. Friihstiick).



Княгиня в страхе растерянно глядит на него. Князь роняет на пол книгу.

Князь . Пропал, пропал, как швед под Полтавой.

Действие второе

Туманное утро. Мокрая от росы лужайка сада. В глубине виден извилистый пруд, обросший вокруг высокими деревьями, островок и далее – волнистые поля. Вода, плакучие и пышные кущи деревьев и вся даль подернута голубоватой мглой. На лужайке, направо, в небольшой, с круглым куполом, открытой беседке, на скамье спит княгиня, завернувшись в шаль. На ступеньках сидит Санька с веткой в руке. Налево, на лужайке, стоит большая подзорная труба на треноге. В трубу смотрит Решето. Около него в почтительной позе стоит князь, при шпаге, в шляпе и шелковом кафтане.

Князь (вполголоса). Ну что, еще не видать?
Решето . Нет, будто едет кто-то.
Князь . Что ты говоришь? Где?
Решето . А вон поправее тех ветел.
Князь (глядит из-под ладони). То воза едут с наших лугов.
Решето . Вон энти-то воза, а поправее-то не воза.
Князь . Нет, и поправее тоже воза. Пусти-ка, я сам погляжу. (Глядит в трубу, придерживая шляпу.)
Санька (встает и замахивается на птиц веткой). Кшш! Кшш! Проклятые.
Князь (отходя от трубы). Сильно в глазах туманится, и вся видимость кверху ногами оборачивается. Ничего не видно.
Решето . Да, видать плохо. Как есть ничего не видно.
Князь (оглядывая лужайку, строго). Опять птиц полон сад? (Решету.) Поди на людскую да разбуди караульщиков – пускай идут с ветвями по саду. К приезду ее величества всех лишних птиц в рощу прогнать. Скажи – князь, мол, крепко наказывает, чтобы птицы зря не летали, на крыши бы, на кусты не садились. Ступай.

Решето уходит.

Санька . Потише, сударь, княгиню разбудите.
Князь . Все-таки ты, послушай, изволь объяснить, почему княгиня в саду ночует, а не в спальне.
Санька . Под самое утречко княгиня пошли с гостем прогуливаться и здесь сидели, а как гость пошел спать, княгиня потребовали шаль и задремали. Спят очень будко. Нет-нет, да и засмеются.
Князь . То есть как, – во сне смеется?
Санька . А так уж, приятным снам, стало быть.
Князь . То есть, каким таким снам?.. Ага!.. Ну, а ты слышала, что гость говорил княгине?
Санька . Разные многие прелестные слова говорил.
Князь . А княгиня что ему отвечала?
Санька . Отвечала, что, мол, очень довольна такие слова слушать.
Князь . Довольна? Ага! А как они близко сидели на скамейке?
Санька . Сидели рядом.
Князь . Рядом? Ага!.. А не говорил он ей вот этого… (Вынимает из кармана книжку и раскрывает ее.) Что, мол… где это тут?., что, мол… (водит ногтем по строкам) «все чувства мои повергнуты в столь ужасную страсть, что, не в силах сдержать оную, хочу искать смерти, ежели ты, гордая прелестница, не раскроешь передо мной вместо смертных врат врата, не столь…» Ну, дальше там все одно к одному скоромное… «На что прелестница, объятая страхом, ответствует сему сластолюбцу…»
Княгиня (пробуждаясь). Ах, боже мой!.. Какой сон… Жанетта, какие чудные сновидения! Что такое? Я в саду заснула?

Санька подбегает к ней.

Ах, Жанетта, Жанетта… (Садится на скамье, откинувшись, и мечтательно оглядывает природу.)
Князь . С добрым утром. Как изволила почивать?
Княгиня . Ай! Кто это?
Князь . Видишь, даже ты не узнала. Мы с Решетом, княгинюшка, всю ночь не спали, как только живы еще – сами не знаем. Огляни, потрудись, изряден ли вид?
Княгиня (с гримасой глядит в лорнет, отворачивается). Подскакиваете очень, как кузнечик.
Князь . Сие от сильной рези в желудке; не чаю, как доживу до вечера.
Княгиня (морщится). Какие вы пошлые слова говорите. (Саньке.) Ах, зачем я проснулась?.. Позови нимф, пусть резвятся.

Санька убегает.

Князь . Не все же, Дарья Дмитриевна, одни прелестные слова слушать, послушай и рассудительные… В книге «Любовь золотая» сказано: «Излишняя горячность крови вред приносит немалый, – от сего чирии великие выступают».
Княгиня (быстро встает и выходит из беседки). Ах, боже мой! Узнать – чай, гость уже проснулся.
Князь . Гость спит. Вот тебе.
Княгиня . Спит до сих пор?
Князь . Удивительно, как он спит долго. Уж здоров ли?
Княгиня (с беспокойством). Тогда – пусть спит на здоровье.
Князь . Покушал изрядно за ужином, чаю – оттого поздно и спит. Гляжу – пододвинул себе гуся с капустой, – так половину и съел. Вот так, думаю, кавалер придворный!
Княгиня (с гневом). Не вы ли съели целого гуся за ужином! А других оговариваете. Гость в рассуждении еды столь деликатен – не верится даже, что живой человек, а не бесплотный дух.
Князь . Нет, Дарья Дмитриевна, гость гуся съел, а не я.
Княгиня . Вы с ума сошли! Вы, сударь, черный ревнивец! Вас надо опасаться.
Князь . Прости, что говорю, сам не понимаю.

Слева выбегают нимфы – Наташа, Дуняша и Стеша, в венках, с распущенными волосами. Их преследует Никита. Девушки бегают, уклоняются. Вышла и смотрит на играющих Санька. Никита схватил Наташу, она завизжала.

Ишь ты, поганец, как схватил девку!
Девушки (дразнят, поют)

Молодой козел
На речку пошел,
Три листочка нашел…
Уж он сыт, козел,
Уж он пьян, козел,
В пляс пошел, козел…
Ловите, ловите рогатого,
Ловите, ловите хвостатого,
Рога изломаем длинные,
Бока обломаем козлиные…

Никита.

Эх, эх, эх…
Девять девок, один я,
Куда девки – туда я…
Девять девок, девять муз,
Аполлоном я зовусь…
Музы пляшут на гумне.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74