Несмотря на потерю западных губерний, мобилизации в армию и другие проблемы, валовой объем продукции российской экономики не только не снизился, а вырос - в 1916 г. он составил 121,5% по сравнению с 1913 г. Причем если в начале века экономический подъем осуществлялся за счет сельского хозяйства, легкой, текстильной, добывающей промышленности, то теперь резко пошло в гору машиностроение. По подсчетам академика Струмилина, производственный потенциал России с 1914 до начала 1917 г. вырос на 40%. Производство машинного оборудования всех типов возросло более чем втрое (978 млн. руб. против 308 млн. в 1913 г.), а производство химической промышленности - вдвое. (См. напр. Сидоров Д.И. "Экономическое положение России в Первой мировой войне", М., 1973).
Основное внимание, разумеется, уделялось вооружению. И здесь мы тоже наблюдаем поразительную картину. Если в 1915 г. Россия была вынуждена выпрашивать у западных союзников орудия и снаряды, а те кочевряжились, тыча ее носом в "отсталость", то всего через 1,5 года наша страна в производстве артиллерии обогнала и Англию, и Францию! Вышла на второе место в мире (после Германии). Выпуск орудий увеличился в 10 раз и достиг 11,3 тыс. орудий в год. Начали уже производиться и тяжелые орудия (более 1 тыс. в год). Выпуск снарядов увеличился в 20 раз (составив 67 млн. в год). Российская промышленность изготовляла теперь в год 3,3 млн. винтовок (в 11 раз больше, чем до войны), 28 тыс. пулеметов, 13,5 млрд. патронов, 20 тыс. грузовых машин, 50 тыс. телефонных аппаратов. Возникло около 3 тыс. новых заводов и фабрик, а старые расширялись и модернизировались. Скажем, если Тульский завод производил в 1914 г. 700 пулеметов в год, то в 1916 - тысячу в месяц, в 1914 г. - 50 тыс. дистанционных трубок для артиллерийских снарядов в месяц, а в 1916-м - 70 тыс. в день.
Велось грандиозное дорожное строительство. Прокладывалось более 5 тыс. км железнодорожных магистралей, и из них половина была закончена. Количество железнодорожных и шоссейных веток, идущих к западным границам, удвоилось. В ноябре была завершена Мурманская железная дорога, связавшая Петроград с новым, построенным во время войны незамерзающим портом Романов-на-Мурмане (ныне Мурманск). В январе по ней открылось движение, и кончилась "морская блокада" России. Достраивалась Туапсинская железная дорога, открывающая путь в Закавказье не только через Дербент, но и по берегу Черного моря, через Сочи и Сухуми.
Конечно, такой грандиозный рывок требовал колоссальных вложений, и в советской литературе подчеркивалось, что страна влезла в долги и после войны неминуемо попадала в кабалу к западным державам, причем в подтверждение приводились даже точные цифры - что государственный долг России вырос на 23,9 млрд. руб. Но умалчивалась одна "мелочь" - структура этого долга. Так вот, из указанной суммы лишь 8,07 млрд. руб. составляли внешние займы. А остальное - внутренние. То есть и здесь львиная доля средств была получена за счет собственных ресурсов. Иностранцы действительно имели возможность для широкой финансовой экспансии в Россию когда ей приходилось туго и она умоляла о кредитах. Но слишком мелочились и скаредничали, выделяя средства весьма прижимисто, после долгих торгов и согласований. Ну а россияне были людьми не бедными - чего ж не купить облигации займа, если и своей стране поможешь и вроде выгодно? Кстати, и оплата заказов наличными, в итоге, Россию отнюдь не разорила. Достаточно вспомнить, что огромный золотой запас еще сохранился. Из него большевики выплачивали контрибуцию немцам, потом Колчак за золото покупал оружие у американцев, и еще после этого изрядно оставалось в "золотом эшелоне".
К кампании 1917 г. русские войска подготовились блестяще. Пользуясь зимней передышкой, Гурко провел реорганизацию вооруженных сил по тому же принципу, что год назад Германия, а потом и Франция. Только у немцев и французов в дивизиях стало по 3 полка, а в русских осталось по 4, но сами полки переводились с 4 на 3 батальона, а кавалерийские с 6 на 4 эскадрона. Это позволяло уменьшить накопление бойцов на переднем крае, снизить их потери. А ударная мощь дивизий сохранялась, поскольку у них оставалось то же количество артиллерии, а число пулеметных рот и их состав увеличивались, пулеметов в соединениях становилось в 3 раза больше. И повышался удельный вес артиллерии и пулеметов по отношению к пехоте. Вооружения теперь хватало, и за счет освободившихся четвертых батальонов с придачей соответствующих средств усиления создавалось 48 новых дивизий. А ожидалось еще 750 тыс. чел. свежего пополнения, и намечалось развертывание дивизий третьей очереди. Для сравнения отметим, что Германия, дойдя до призыва мужчин от 17 до 45 лет и оборонных рабочих, могла сформировать к весне лишь 13 новых дивизий.
В стратегическом резерве Ставки были созданы полки и бригады ТАОН тяжелой артиллерии особого назначения. Стали производиться зенитные орудия. Их имелось больше 300, а там, где пока не хватало, использовались обычные трехдюймовки на станке Иванова - приспособленные для стрельбы по аэропланам. Большое внимание уделялось созданию траншейной артиллерии, минометов и бомбометов. К концу 1916 г. была разработана и после испытаний на фронте запущена в серийное производство отличная траншейная пушка калибра 1,5 дюйма. К весне должно было поступить по 2 таких пушки на каждый полк. Поступали в войска ранцевые огнеметы, уже запускались в производство автоматические винтовки. Для ближнего боя французы по бешеным ценам навязывали свои автоматические пистолеты, но Россия вышла из положения куда проще. Скопировали трофейный "маузер", внеся в конструкцию ряд улучшений, и вскоре понаделали столько, что "маузер" даже стали считать русским, а не немецким пистолетом.
Возросла роль инженерных войск. В 1914 г. полагался 1 саперный батальон на корпус, теперь в каждой дивизии было по инженерной роте, а в корпусах инженерные полки из 2 батальонов, саперного и технического. Технический батальон состоял из 2 телеграфных рот и 1 прожекторной. В самостоятельные рода войск выделились войска связи, железнодорожные, автомобильные, броневые, воздухоплавательные, авиационные (прежде все они входили в инженерные). По авиации Россия догнала Германию и Францию, на фронте имелось 85 авиаотрядов - 1039 самолетов, в том числе эскадры тяжелых бомбардировщиков "Илья Муромец". Причем это количество продолжало возрастать, так как отечественная промышленность довела выпуск аэропланов до 220 в месяц. Вскоре должно было начаться производство танков. Но если оно только готовилось, то более надежные и маневренные по тому времени броневики уже клепались вовсю. Они сводились во взводы из 3 машин - 1 с пушкой, 2 с пулеметным вооружением. 3 взвода составляли бронедивизион. По мере их производства планировалось придавать бронедивизионы кавалерийским дивизиям. То есть уже тогда русская военная мысль предвосхитила идею конно-механизированных соединений, которая была реализована в Великой Отечественной.
Боеприпасов для предстоящего наступления было заготовлено столько, что даже при полной остановке всех российских заводов хватило бы на 3 месяца непрерывного сражения. Впрочем, можно вспомнить, что оружия и боеприпасов, накопленных к этой кампании, потом хватило на всю гражданскую, и еще остались излишки, которые в 1921 г. большевики отдали в Турцию Кемалю-паше. В 1917 г. готовилось введение в армии новой формы одежды, более удобной и вместе с тем выполненной в русском национальном духе, что должно было дополнительно поднять патриотические настроения. Эта форма изготовлялась по эскизам знаменитого художника Васнецова - для солдат вместо фуражек предусматривались остроконечные суконные шапки-"богатырки" (те самые, которые потом назовут "буденновками"), красивые шинели с "разговорами", напоминающими о стрелецких кафтанах. Для офицеров шились легкие и практичные кожанки (те, в которых будут вскоре щеголять комиссары и чекисты).
Да, победа казалась не за горами. И чтобы не оказаться неподготовленными к предстоящей мирной конференции, уже с декабря российское правительство начало предварительные проработки в этом направлении. Из отставки был призван экс-премьер Коковцов - считали, что он вместе с министром иностранных дел Покровским будет представлять страну на грядущих переговорах. Под руководством Коковцова поднимались архивы МИД, из них извлекались и изучались прежние трактаты, соглашения, протоколы, чтобы в нужный момент Россия была "во всеоружии".
Конечно, и западные союзники не могли не оценить возрастающего могущества России. Снова меняли тон, начинали заискивать. Но вместе с тем и побаиваться. А ну как припомнят их недавнее поведение? А ну как помирятся с немцами за их счет? И принялись задабривать Россию. Англия поспешила наградить царя орденом Бани I степени и произвести в британские фельдмаршалы. Французы предпочитали более "весомые" изъявления дружбы. И тот же Палеолог, который в мае строил проекты отчленения территорий ослабевшей союзницы, теперь выступил инициатором противоположного плана связать Россию выгодным для нее договором, чтобы обеспечить ее интерес к дальнейшему активному сотрудничеству. И в феврале было заключено секретное соглашение, по которому Россия признавала за Францией полное право на определение ее восточных границ, а Франция за Россией - полное право на определение ее западных границ. Секретным же соглашение было из-за того, чтобы не возмутились поляки, которым французы уже легкомысленно успели наобещать полный суверенитет, в то время как царь имел в виду автономию.
Несомненным признаком возрастающего авторитета России стало и то, что очередная, февральская межсоюзническая конференция Антанты впервые прошла не в Шантильи, а в Петрограде. Правда, делегации Франции, Англии и Италии прибыли на нее с совершенно неопределенными инструкциями, снова попытались отделаться общими фразами. Но Россия чувствовала себя куда более уверенно, чем прежде, и Гурко, взяв инициативу на себя, начал ставить вопросы так, что уклониться было уже невозможно. Например: "Должны ли будут кампании 1917 г. носить решительный характер? Или отказаться от окончательных результатов в течение года?" Естественно, все высказались за решительные действия. Ну а раз так - то давайте, мол, согласовывать. Кастельно снова было заикнулся, что неплохо русской армии начать пораньше, оттянуть на себя немцев. Гурко твердо ответил "нет". Россия пораньше уже в прошлом году наступала - очередь за союзниками. А русские фронты начнут наступление 15.5, когда завершится формирование 50 новых дивизий.
И после споров все благополучно утрясли. Главный удар будущей кампании возлагался на французов и англичан - по плану Нивеля. Итальянцы пообещали очередное наступление на Изонцо. А от русского фронта требовалось активными действиями не допускать перебросок германских войск на Запад и нанести вспомогательные удары - которые на самом деле, по замыслам русского командования, и должны были стать главными. Потому что Алексеев, уже не слушая иностранных пожеланий и требований, планировал обрушить основную мощь российских армий на Австро-Венгрию. Добить ее до полного разгрома и развала. (И как показал опыт лета 17-го, достижение этой цели было вполне реальным). Основные силы сосредотачивались на Юго-Западном фронте, у Брусилова. Ему передавалась вся мощь тяжелой артиллерии особого назначения, значительная доля авиации, несколько резервных корпусов. Северный и Западный фронты готовили вспомогательные наступательные операции, участки которых предоставлялись на усмотрение главнокомандующих.
А на Юго-Западном главный удар наносили 7-я и 11-я армии - на Львов. На правом фланге Особая и 3-я армии, снова переданные Брусилову, наступали на Ковель и Владимир-Волынский, чтобы сковать собранную там германскую группировку. И с обходным движением на Сокаль - что позволяло создать угрозу охвата сильной оборонительной линии на Стоходе. 8-я армия в ходе перебросок в Румынию сдвинулась южнее - и теперь она наносила вспомогательный удар на левом фланге фронта. Одновременно содействуя и наступлению на Львов, и правому крылу Румынского фронта, которое тоже должно было атаковать. 9-й армии совместно с 8-й предстояло прорваться через Карпаты на Мармарош - Сигетт. Это выводило русских в Трансильванию, на коммуникации всей группировки противника в Румынии, и создавало предпосылки для ее освобождения. И для побед на Салоникском фронте. В общем, Австро-Венгрия, а с ней и все растянувшееся восточное крыло Центральных Держав, должны были посыпаться, как карточный домик. Для развития успехов Черноморский флот готовил Босфорскую операцию - для нее Колчаку была передана особая пехотная дивизия "ударного типа" под командованием ген. А.А. Свечина, специально готовившаяся к десантным действиям, это была первая русская морская пехота. Считалось, что к удару на Константинополь удастся привлечь англичан, а может, уже и американцев чтобы предпринять наступление и со стороны Эгейского моря. А в Месопотамии продолжалась совместная операция Баратова и Мода - их войска, соединившись, должны были двинуться на Мосул и дальше в "подбрюшье" Турции.
Общий оперативный план весенней кампании был утвержден Ставкой 6.2. Армии уже начали сосредотачиваться для предстоящих им действий. Обеспечение их было на порядок лучше, чем перед любым другим сражением Первой мировой. Солдаты и офицеры горели решимостью победить. Брусилов писал, что войска "были в твердом настроении духа, и на них можно было надеяться". Подтверждал это и французский генерал Кастельно, посетивший фронт 20.2: "Дух войск показался мне превосходным, люди сильные, хорошо вытренированные, полные мужества, с прекрасными светлыми и кроткими глазами..." По прогнозам Брусилова, война должна была кончиться в августе 1917 г...
Но... помните повесть Б.Л.Васильева "Завтра была война"? Люди заняты своими насущными проблемами, кипят страсти, строятся планы, и кажется - нет ничего важнее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142