Мачо, закончив выступление, поклонился и исчез, растворившись в воздухе, чем Машку изрядно напугал. Ну разве может нормальный человек, пусть даже звезда сцены, исчезать так внезапно? Это же не Чеширский Кот из знаменитой истории Кэролла! Но, вероятно, здесь так было принято, потому как никто возмущения его уходом по-английски не выразил. Все, даже очарованные магички, вернулись к трапезе, тем более что оная была выше всяких похвал.
Тем временем принесли кружки с хуммусом и пахучим отваром «Кровь морка» — безумно дорогим и отлично восстанавливающим силы. Правда, он изрядно отдавал сырыми грибами, но ведь к этому тоже можно притерпеться.
С упомянутым мачо Машка столкнулась на выходе из «Гнева рожека». Май замешкался, прощаясь с Карвен, и Машка решила подождать его на улице, пообещав ни во что не ввязываться. Увидев этого потрясающего исполнителя, она вздрогнула. От него ощутимо пахло мускусом и немного — тухлыми яйцами. Запах был резковатым и слегка неприятным. Но певец ничуть этого не смущался и вообще вел себя так, словно был самым модным в этом сезоне мальчиком.
— Слушайте, а вы действительно инкуб? — решительно спросила Машка, пока Май не успел выскочить и ее остановить.
Она считала, что эльфу не стоит вести себя как наседка по отношению к ней. Мачо взглянул на нее и обворожительно улыбнулся, демонстрируя великолепные зубы. Отчего-то от их здоровья, крепости и белизны Машку пробрала дрожь. В хищности певца было что-то пугающее.
— Действительно, — отозвался он. — А тебе так понравилась моя песня? Имей в виду, меня можно пригласить в гости. Я очень, очень общительный и дружелюбный, особенно с дамами.
— То есть эта история о любви — неправда? Это просто сказка? — Машка вздохнула. — У вас вовсе нет такой возлюбленной?
— Я все еще ищу ее, — томно взмахнув ресницами, ответил мачо, предпринимая попытку подхватить Машку под локоток. Руки его были сухими и теплыми, что на фоне воспоминаний о потных ладошках одноклассников казалось девочке удивительно приятным. — Я так одинок в этом мире, где мне сложно выжить. Мы, инкубы, так нуждаемся в настоящей любви...
— Пшел вон, паразит! — грозно заорал Май, появляясь из дверей и портя Машке всю малину.
Мачо зашипел, словно капля воды, попавшая на раскаленную сковородку.
— Ты не сказала, что с тобой эльф-ф! — разочарованно и злобно буркнул он и почел за лучшее испариться. Похоже, он не был любителем неприятностей и публичных разборок.
— Ты обещала ни во что не лезть! — с упреком сказал Май. — Пойдем.
— Пойдем, — согласилась Машка, — Только я ни во что и не лезла!
— Ты говорила с инкубом! — объявил он так, будто как минимум уличил ее в связи с дьяволом.
— Ну и что? — Машка встала в позу.
— Никогда не связывайся с инкубами! — наставительно произнес Май. — Это очень опасно! Девушкам лучше вообще к ним близко не подходить!
— Что-то подобное мне как раз недавно рассказывали про эльфов, — будто бы невзначай припомнила Машка.
— Это совсем другое. — Май надулся.
— Конечно-конечно, — великодушно согласилась она. — А что в нем такого опасного? Весьма милый мальчик по вызову.
— Он тебе говорил, что ему здесь сложно жить и он сильно нуждается в любви? — спросил Май.
— Говорил, — недоуменно подтвердила Машка — И что в этом такого? Все мужчины говорят что-нибудь подобное, когда хотят склонить к разврату честную девушку. Некоторые даже жениться обещают. Так во всех любовных романах написано.
— Он не то имел в виду, что ты подумала, — фыркнул эльф. — Он действительно не может жить без настоящей любви. Инкубы ею питаются. А жертва потихоньку дохнет. Этот еше из приличных — тянет понемногу из оравы своих поклонниц и до смерти никого не заедает. Но имей в виду: увижу тебя с инкубом — своими руками удушу. Лучше уж так, чем самым похабным на свете образом!
Некоторое время он шел молча, а Машка переваривала полученную информацию. Ей было ужасно, до слез обидно и неприятно. Это называется — нагадили в душу!
Небольшая группка женщин, оживленно переговариваясь, просеменила мимо них. Одна, самая старшая, на секунду отвлеклась от разговора со своими товарками и вежливо, но без малейшего намека на заигрывание, кивнула эльфу. Май лишь холодно наклонил голову.
— Кто это? — тут же заинтересовалась Машка.
— Городские ведьмы, — отозвался Май пренебрежительно.
— Настоящие? — поразилась Машка. — Которые шабаши проводят и все такое прочее?
— Шабаш? — переспросил эльф. — Что за глупости? Зачем приличным ведьмам заниматься шабашами? Как правило, это довольно богатые женщины, которым нет нужды зарабатывать себе на жизнь подобным образом.
Машка прикусила губу. Кажется, она снова сказала что-то не то. Может быть, даже что-то крайне неприличное.
— А что, шабаш — это так дурно? — осторожно спросила она.
— Как тебе сказать... — задумчиво протянул Май, почесывая ухо. — Стоять за прилавком, таскать тюки, выгадывать лошики... Сдается мне, это не занятие для уважающего себя существа. Тем более для женщины.
— Еще скажи, что дело женщины — дети, кухня и это... другие домашние обязанности, — хмыкнула Машка.
— Почему же? — удивился Май. — У женщины может быть много дел, не требующих многочасового стояния с товарами на ветру, общения со стражниками и бродягами и ворочания тяжестей. На это есть мужчины.
— Вот это правильный подход, — одобрила Машка.
Кажется, все потихоньку начало устраиваться. Покойники не нападали, воспоминания возвращались, и, что самое приятное, смерть, однажды навестив, теперь обходила ее стороной. Что-то назойливо подсказывало Машке, что в этом мире она имеет гораздо больше прав, чем средний абориген. И что мир этот относится к ней куда снисходительнее, чем можно было бы ожидать. Как ни крути, здесь она на положении классической бесправной приезжей. Одним словом — лимита.
Глава 7
БИРЮК
Утром Машку ждал приятный сюрприз: Айшма занялась стиркой белья, а ее отправила походить по саду и пособирать с деревьев вредных жуков. Не то чтобы Машка обожала сельскохозяйственные работы, но ведь гораздо приятнее шляться на свежем воздухе вдали от начальства, изображая бурную деятельность, чем тупо мыть окна в поместье. Мытье окон поручили более опытной Тиоке, что Машку невыразимо радовало. Экономка сочла, что Машка до этого ответственного дела еще недоросла. Вместо стекла здесь почти повсеместно использовался прозрачный полированный камень, к которому грязь прилипала намертво. Помимо всяких моющих средств, щеток и тряпок Тиока использовала странные и жутенько звучащие напевы и наговоры. Их она знала массу, а Машка запомнила только один — для отклеивания от окон раздавленных мух и жучков. И то только потому, что напев этот удивительно напоминал всем известный клич российских футбольных фанатов: «Оле-оле-оле-оле! Россия, вперед!»
Десяток разноцветных бутылочек с магическими средствами загадочно поблескивал перед Айшмой. Она смотрела на них с нежностью уставшей, но любящей матери. Машка решила не мешать ей, схватила округлую корзинку с крышкой и тихо ускользнула. В конце концов, каждый имеет право на проявление своих эмоций. Это очень важная для нормальной жизни вещь. Если Айшме доставляет такое удовольствие магическая стирка, то это ее личное дело. Некоторые вон футбол любят. Что же их, ругать за это?
Прихватив по дороге длинную палку, чтобы не прикасаться к противным жужжащим тварям руками, она вышла в сад, прохладный и пахнущий мокрой травой. Поглядывая изредка по сторонам — а вдруг какой особо наглый жук высунется, — Машка медленно, наслаждаясь собственной ленью и праздностью, прогуливалась между деревьями и размышляла. Сонная, как толстая осенняя муха, она перебирала ногами и вспоминала все известные ей стихи, смутно надеясь, что хотя бы один из них окажется магическим заклинанием. Не может же быть так, чтобы прославленные рифмованные строчки были совсем бесполезными! Наверняка в них есть что-то волшебное, раз уж в каждой приличной школе наизусть учат. «Еще ты дремлешь, друг прелестный? Пора, красавица, проснись!» — бормотала она шепотом. Спокойствие, почти полное бездействие и тихое «кап-кап» стекающей с листьев дождевой воды создавали удивительное ощущение полного умиротворения. Это было так прекрасно, что не могло длиться вечно.
— Эй! — Май спрыгнул с дерева, обрушив на Машку водопад ледяных капель. — Ты, кажется, спишь даже на ходу! Сколько можно? Даже мы, эльфы, не бываем настолько ленивыми.
Машка подпрыгнула и принялась судорожно отряхиваться, поглядывая на эльфа весьма недружелюбно, дабы не провоцировать его на дальнейшие издевательства. Отчего-то он не мог спокойно оставить ее наслаждаться тихим прекрасным утром именно в тот день, когда не нужно бежать помогать Айшме, или кормить кота, или выпалывать зловредные сорняки на особо ценных грядках с магическими растениями. Правда, неожиданный холодный душ помог Машке быстро проснуться. Разумеется, это было неприятно как неприятно бывает любое неуместное беспокойство. С другой — Машке приятно было думать, что появление Мая есть побочный результат ее стихотворной магии.
— Ох! Вы, эльфы, высшая раса, бываете куда более ленивыми, — проворчала она. — В этом плане вам равных нет. Лень, по-моему, ваш основной талант.
— Ты рассердилась? — покаянно склонив голову, поинтересовался Май.
— Знаешь ведь, что нет. — Машка рассмеялась. Виноватое выражение лица делало прекрасного нелюдя столь комичным, что злиться на него не было буквально никакой возможности.
— Это хорошо, — резюмировал довольно Май. — Потому что у меня к тебе есть важный разговор. Пошли.
— Куда? — поинтересовалась Машка.
— Как куда? — вскинулся эльф. — Пупочки есть. На голодный желудок никак нельзя обсуждать серьезные вещи.
В этом Машка была с ним совершенно согласна, хотя твердой уверенности в том, что загадочные «пупочки» ей непременно понравятся, не ощущала. У эльфов довольно странные гастрономические пристрастия, как показала практика. По крайней мере, Машка не могла вообразить нормального человека, который был бы способен жрать сладкое в таком количестве и при этом не испортить себе пищеварение. А кроме того, им нравилась тухлятина, чего Машка не могла принять даже при большом желании. Конечно, это была тухлятина, специфическим образом приготовленная, но все же настоящая. Самым натуральным образом сдохшая и протухшая. Кажется, это загадочное пристрастие эльфов было как-то связано с их религиозными обрядами, но Машка предпочитала не вдаваться в подробности. «Я хочу и дальше к вам хорошо относиться», — туманно отвечала она на все предложения Вия стать немного образованнее, познакомившись с древней эльфийской культурой.
Кроме того, важным разговором и какой-нибудь страшной тайной ее можно было подкупить гораздо проще, чем какой-то примитивной жратвой. В конце концов, все женщины любопытны. Даже те, что сидят на диете. И Май как знаток женской психологии об этом был прекрасно осведомлен.
Толстые восковые листья дробили солнечный свет. Те из лучей, коим удавалось пробиться сквозь густую листву, пятнали траву и редкие земляные лысинки лужицами света. Вий задумчиво чертил что-то пальцем на земле и шевелил губами. Не услышать, как Машка ломится сквозь кусты, не поспевая за ловким и привычным к жизни в зарослях Маем, было невозможно, однако старший даже не шевельнулся. Рядом золотистой грудой свалены были пресловутые «пупочки», больше всего похожие на крохотные тыквы. Машка поморщилась: в свое время ее перекормили плохо сделанной тыквенной кашей, и теперь вкус этого овоща неприятно напоминал о самых голодных временах дома.
— Я все решил! — с ходу заявил Май, плюхаясь рядом со старшим. — У нас все получится, и никаких проблем не будет. Прекрати делать лицо, старший, и подумай о плюсах, которые нам это предприятие принесет.
— Я очень, очень не люблю, когда ты так говоришь, — негромко ответствовал Вий, не отвлекаясь от своего медитативного занятия. — Обычно это означает, что неприятностей от задуманного у нас будет гораздо больше, чем пользы.
— Неправда! — обиделся Май. — Вспомни, разве я когда-нибудь тебя подводил?
— Всегда, — отрубил Вий и поднял наконец голову. — Он рассказал тебе, чем собирается заняться?
— Еще нет, — осторожно отозвалась Машка. — Это что-то опасное?
— Смотря кто этим будет заниматься, — философски отозвался эльф. — Если Май — то безусловно, а если некое мудрое существо вроде меня, то не очень. Он собирается наведаться в гости.
— Что же в этом опасного? — Машка рассмеялась. — Кто ходит в гости по утрам, тот поступает мудро! Прямо сейчас? А к кому?
— Он собирается сделать это без ведома хозяина, — уточнил Вий. — Пока его дома не будет. И прихватить с собой из гостей один весьма дорогостоящий сувенир.
— То есть он собирается кого-то ограбить? — быстренько упростила объяснения Машка.
— Вот именно! — с энтузиазмом подтвердил Май. — Я выяснил, хозяин умчался на конференцию, которую проводит академия магических искусств, и собирается вернуться не раньше чем через несколько дней.
Машка с осторожностью откусила кусочек «пупочка» и сразу же скривилась: на вкус он оказался ужасно кислым словно недозрелый лимон.
— Какая гадость! — с чувством сказала она.
— Я тоже ему это говорил, — Вий пожал плечами. — Но он же меня совсем не слушает. Считает, что я слишком расчетлив для того, чтобы быть настоящим мужчиной.
Временами старший из эльфов становился невероятно нуден. Прямо как ослик Иа из мультика про Винни-Пуха. Только вот уши у него, конечно, не были настолько большими и обвислыми.
— Я не об этом, — нетерпеливо прервала его Машка. — Так что там с ограблением века?
— В отличие от всех знакомых мне магов он живет в пещере, страшно необщителен и вообще бирюк, — принялся рассказывать Май. — Разумеется, как и у прочих уважающих себя магов, его обиталище вполне разумно. Прежде чем поселиться, он замучил кого-то в этой пещере. Теперь дух этого существа живет в камнях и охраняет его.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73