В лондонских газетах иногда появлялись сообщения о находке тела мужчины или женщины, как правило одиноких и принадлежащих к среднему сословию, погибших в результате нападения странного зверя. Но после недолгого разбирательства сыщики обычно приходили к мнению, что страшные раны на горле несчастной или несчастного все-таки оставлены большой собакой. После этого слухи затихали, чтобы через год или два возобновиться вновь. Но иногда промежутки между страшными находками длились и по несколько лет, а это означало одно - сэру Гаррету удавалось так спрятать тело своей жертвы, что его находили слишком поздно или не находили совсем.
В этот вечер Сеймур направился к реке только потому, что по приобретенному опыту знал - эти же места для прогулок частенько выбирают юные романтики и мятущиеся натуры. Они идеально подходят для исполнения коварных планов, но при этом возникают и сложности - люди с подобным складом характера, как правило, ищут в прогулках одиночества, а не знакомств, поэтому Сеймуру Гаррету предстояло проявить себя не только охотником, но и актером.
После шести часов вечера стемнело настолько, что вскоре Гаррет перестал различать даже землю под ногами. Он подумал, что, похоже, неудачно выбрал время для своих поисков, так как никто, кроме разбойников, ему навстречу попасться не может. Тусклые огоньки фонарей на баржах только усиливали ощущение мрака, дул сырой зимний ветер, принося с собой запах дыма от топящихся углем каминов. Знаменитый лондонский смог, пожалуй, окутал бы в этот вечер большой неуютный город, если б тот же ветер не выталкивал дым из узких улиц на болотистые пустоши за окраины.
Сеймур решил, что стоит, наверное, изменить место прогулки и направиться к докам, где возле трактиров ощущается хоть какое-то движение жизни, но в это время почти наткнулся в темноте на молодого человека, как и он идущего по берегу реки. Молодой человек был одет в такой же, как и у Гаррета, плащ, в руке держал крепкую трость, и это совпадение в одежде и в месте прогулки уверило Сеймура, что случайный прохожий может оказаться именно тем, кого он ищет.
Поводом для знакомства в таком уединенном месте мог послужить и сам факт встречи, поэтому без лишних обиняков Сеймур, поравнявшись с незнакомцем, посетовал на плохую погоду и получил учтивый ответ. После этого оставалось только представиться, а дальше действовать по обстоятельствам.
Вскоре Сеймур выяснил, что молодого человека зовут Том Бишоп. Как и все Томы, это для себя Гаррет давно уяснил, молодой человек был краснолиц и широкоскул, а когда в ближайшем трактире, куда спутники отправились, чтобы согреться одной-двумя рюмками портвейна, тот снял шляпу, увидел, что и волосы у него, как он и ожидал, светлы и волнисты. Подобный тип людей был известен Сеймуру Гаррету досконально.
Как правило, не очень родовитые дворяне, посылая своих отпрысков в привилегированные школы, рассчитывают на то, что те смогут приобрести там необходимые знакомства, способствующие в дальнейшем их карьере в свете или на службе. Но это ошибочное мнение. Детская дружба не бывает продолжительной, а для того, чтобы поддерживать более тесные отношения со своими сверстниками после окончания обучения, нужны средства и рекомендации. Ни того, ни другого у людей, подобных Тому, не бывает, поэтому всю оставшуюся жизнь они могут рассчитывать только на свои воспоминания о бывшем знакомстве с графом таким-то или лордом тем-то. Не более.
Бишоп, похоже, был в восторге от представившегося ему случая познакомиться с настоящим джентльменом, чьи манеры и речь свидетельствовали о его незаурядном положении в обществе.
- Подумать только! - воскликнул он. - Вы учились в Итоне! Вы не помните случайно Говарда Харрейна? Я с ним знаком.
- Не уверен, - нахмурился Сеймур. - Наверное, он учился несколькими классами младше.
Про себя он в это время прикидывал, как бы незаметно перевести разговор на продолжение пирушки в каком-нибудь более уединенном трактире, так как в этот набилось уже довольно много народу и он постоянно ловил на себе и своем спутнике недоуменные взгляды. Джентльмены редко посещают подобные заведения.
В ручке его трости была спрятана капсула с очень сильным снотворным, привезенным им два года назад с континента, а в самой трости скрывался длинный стилет. Снотворное он мог бы подсыпать Тому в его рюмку хоть сейчас, возможностей для этого хватало, но что делать с молодым человеком, когда он почувствует первые признаки сонливости, он не знал. Необходимо будет вывести его на улицу, не привлекая лишнего внимания, а сделать это из-за многочисленности публики казалось невозможным.
Раньше в подобных случаях Гаррет действовал смелее, сейчас же его словно что-то останавливало, и если бы Сеймур прислушался к внутреннему голосу, говорящему о том, что с выбором жертвы он, кажется, ошибся, то, скорее всего, немедленно встал и откланялся, но мелкие судороги во всем теле стали постепенно переходить в конвульсии. Сеймур не смог сдержать дрожание руки, и вино выплеснулось из рюмки на стол.
- Вам нездоровится? - Том казался обеспокоенным. - Вы простудились? Разрешите заказать вам грог. Нет-нет, не отказывайтесь, мне приятно быть для вас хоть чем-то полезным.
Бишоп подозвал хозяина и заказал грог, потом сам пошел на кухню, чтобы проследить за его приготовлением, и, вернувшись, поставил перед Гарретом большую дымящуюся паром чашку.
- Выпейте большими глотками и убедитесь, что вам тут же станет легче.
Гаррет знал, от чего ему станет легче, но решил не противиться. Сейчас он выпьет грог, потом попросит Тома проводить его, откажется от экипажа под предлогом, что ему необходимо все же прогуляться пешком, а не ехать в карете. В это темное время суток всегда найдется какой-нибудь безлюдный закоулок, где он сможет воспользоваться преимуществом внезапного нападения. Вряд ли Том подозревает в нем хоть какую-то опасность. Тем лучше.
Сеймур подумал еще о том, что снотворное следует в рюмку Бишопа все же подсыпать. Вместе с вином снотворное действует очень эффективно. Разумеется, молодой человек не заснет прямо за столом, зато почувствует слабость.
Он улучил момент и воровским движением вытряхнул содержимое капсулы в рюмку своего собеседника.
Из трактира они вышли как два приятеля, отметившие встречу после долгой разлуки. Сеймур, который действительно чувствовал себя отвратительно, придерживал Тома за талию, а тот, в свою очередь, ощутимо покачивался под действием вина и снотворного.
- Рад быть вам полезен, - говорил Том заплетающимся языком. - Сочту за честь пообедать с вами послезавтра в «Желтом льве».
- Непременно, - бормотал Сеймур, нервно оглядываясь через плечо, чтобы убедиться, не идет ли кто за ними следом. - Только почему послезавтра? Я приглашаю вас завтра же днем.
Несмотря на слабость Сеймур был готов к нападению. Тело колотила крупная дрожь, взгляд утратил резкость - все говорило о том, что недуг завладевает им все сильнее. Еще неизвестно, как он будет чувствовать себя завтра, если не удастся прикончить Тома сегодня. Нет, надо действовать.
Имея дело с женщинами, Гаррет почти никогда не прибегал к оружию. Но молодой человек - совсем другой случай. Он явно неслаб, хотя и выпил немало, с ним придется повозиться. Лучше будет, если обойдется без криков и призывов о помощи. Сеймур потихоньку нажал кнопку на трости, чтобы потом резким движением стряхнуть футляр и обнажить стилет. Одного удара в сердце будет достаточно, а затем он вопьется зубами в еще теплое горло жертвы, и после целый год можно не думать ни о каких опасных приключениях.
Он отпустил талию Тома и взмахнул рукой. Стилет выскользнул из ножен, и тут же Гаррет перехватил трость на манер шпаги. Но, видимо, он опоздал. Рука отказывалась подчиняться воле. Колени Гаррета подогнулись, и он упал бы на грязную мостовую, если б его вовремя не подхватили крепкие руки Тома.
Очнулся Сеймур на лежанке, застеленной дешевым потертым одеялом. Сначала он не мог сообразить, что, собственно, произошло, но попытался встать и тут же убедился, что его руки и ноги крепко связаны.
- В чем дело? - сердито крикнул Сеймур в спину двум мужчинам, сидевшим за столом.
Неяркое пламя лампы, едва освещало убогую комнатку.
- Смотри, Фридрих, он очнулся!
Гаррет тотчас узнал голос Тома.
Второй мужчина неспешно повернул голову в сторону кровати. Гаррет увидел недовольное крупное лицо с толстыми щеками, рыжие усы незнакомца торчали горизонтально, словно он прикрепил под носом щетку для мытья посуды.
- Он очнулся, наш дорогой друг, - нараспев произнес тот, кого назвали Фридрихом. По сильному акценту Сеймур определил, что он, скорее всего, немец. - Вампир желает приветствовать нас.
От этих слов Сеймур разом вспотел и попытался разорвать стягивающие его веревки.
- Не трудитесь зря, - Фридрих встал и подошел к постели. - Я в совершенстве владею умением завязывать узлы, а когда имеешь дело с вампирами, это необходимо.
- Какого черта... - выдавил из себя Сеймур. - О чем вы говорите?
- В Черногории и Трансильвании меня называют Охотником За Упырями, - то ли отрекомендовался, то ли просто поставил его в известность Фридрих. - Всю свою жизнь я посвятил противостоянию таким, как вы. Правда и то, что в доброй старой Англии вампиры - редкость. Тем удачнее и счастливее охота, если зверь редок. А ведь вы зверь, Сеймур. Ловкий, изворотливый и чрезвычайно опасный. Когда крестьяне в Черногории выходят всей деревней с осиновыми кольями, чтобы убить вампира, они знают, что делают. Там такие случаи не в диковинку. Но здесь, в добропорядочной стране, осененной вековыми традициями благочестия, вы - уникум. Я так давно следил за вашими деяниями, что почти с точностью сумел определить, к какому типу вы относитесь. Я вас вычислил, Сеймур. Я вас поймал на приманку в то время, когда вы считали, что сами изловили очередную жертву. Том сыграл безукоризненно. Правда, Том?
- Еще бы, - Том тоже подошел к кровати и заглянул в лицо Гаррета. - Но я до конца не был уверен, что этот господин именно тот, кто нам нужен. До тех самых пор, пока он не подсыпал мне снотворного в вино. Хорошо, что я был внимателен, и сумел поменять бокалы.
- Отпустите меня, - взмолился Сеймур. Разум подсказывал, что сейчас нужно проявить максимум убедительности, чтобы не расстаться с тем, чем он особенно дорожил - с жизнью. - Я никому не делал зла. Я никого не мучил. А если и убивал, то только из необходимости.
- И нам убить вас придется из необходимости, - с некоторым сожалением признался Фридрих. Его рыжие тараканьи усы воинственно вздернулись. - Хотя признаюсь, поступить так мне приходится с грустью. Впервые я встречаю вампира, принадлежащего к особой породе, я бы сказал - рафинированной касте сомневающихся. Согласитесь, Гаррет, вы сожалели о том, что делали?
- Да, да! - охотно и услужливо подтвердил Сеймур. - Вы не представляете, как мне бывало тяжело поступать таким образом. Я раскаиваюсь!
- Знаете, Том, - задумчиво произнес Фридрих, - мне кажется, он не безнадежен. Вы не пробовали, - вновь обратился он к Сеймуру с рассудительностью врача, пытающегося испытать на пациенте очередное лекарство - заменить человеческую кровь кровью животных?
- Я думал об этом, - признался Сеймур, потихоньку напрягая мышцы и в очередной раз убеждаясь, что путы его крепки. - Я попробую! - крикнул он, уловив тень сомнения на крупном лице Фридриха.
- У нас нет времени для экспериментов.
Фридрих вновь отошел в тень, так что теперь Сеймуру была видна только его широкая спина, и склонился над своим саквояжем. Когда он повернулся к свету, то Гаррет увидел, что в руках он держит остро заточенный осиновый кол и довольно увесистый серебряный молоток.
- О-о! - застонал Сеймур, отворачиваясь к стене.
- Я не хочу причинять вам лишние страдания, - Фридрих потрогал острие кола и положил его на стол. - Но дело в том, что ваше правосудие вряд ли одобрит мои действия, даже если мне удастся доказать, что я поступаю единственно правильным образом. К тому же у меня есть все основания считать, что за мной следят. Поэтому выход из этой ситуации существует только один...
- Я небеден, - быстро сказал Сеймур.
- У вас наверняка долгов больше, чем стоит все ваше имущество. Но даже если бы вы могли мне заплатить, я бы не взял у вас ни пенса. Я предлагаю вам выпить сейчас снотворное, - при этих словах Гаррет заметил, как Том неодобрительно покачал головой. - Вы предпочитаете то, каким пользовались сами, или я могу вам предложить то, что есть у меня? Очень хорошее лекарство, вы быстро уснете. А уж тогда... - Фридрих многозначительно положил ладонь на осиновый кол.
- Умоляю! - Гаррет вновь попытался ослабить узлы.
- Придется без снотворного, - зловеще пробормотал Том.
- Хорошо, - Сеймур бессильно откинул голову на подушку. - Но тогда быстрее.
- Я только могу вас просить об этом, - учтиво поклонился Фридрих.
Том поднес к губам Сеймура чашку, от которой пахло болотной гнилью, валериановым корнем и еще чем-то острым и неприятным. Гаррет закрыл глаза и торопливо, давясь и захлебываясь, начал пить.

5. Шаки
Камни после захода солнца очень быстро остыли, и Шаки почувствовала, как тело начал бить озноб. Она знала, что это нагромождение валунов посреди вельда - ее последние убежище: вряд ли удастся прорваться через цепь охотников, замкнувших кольцо облавы, даже с рассветом. Но кое-какие шансы все же оставались.
Равнина вокруг была нездоровая, путников здесь часто настигала лихорадка, местные эту часть вельда избегали.
Шаки прислушалась. Далеко, у реки, на берег выбрались бегемоты и начали пастись. Характерный хруст, с которым бегемоты, как теркой, срезают нижней губой траву, казался очень отчетливым, но Шаки знала, что белые, загнавшие ее в эту ловушку, не слышат ничего. Слабые, нервные людишки. Но их много, и у них есть ружья, против которых бессильна магия.
Большие базальтовые глыбы, которые вода и ветер смогли лишь едва облизать, но не разрушить, напоминали затейливо построенную крепость. Здесь были свои скрытные ходы и коридоры, мостики и лесенки, и Шаки могла бы довольно долго дурачить своих преследователей, перебираясь из одного тайного убежища в другое.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43