В сон.
Чьи-то крылья хлопают надо мной…
Или Ч это где-то хлопает дверь?!
Какой-то навязчивый звук…
Уйди, противный… Спать мешаешь!
Чьи-то крылья…
В комнате очень темно. Непривычно темно! Словно погасли разом все уличны
е фонари, словно не было света витрин и рекламных щитов.
В комнате темно…
Жарко…
Душно…
Страшно…
И очень хочется пить. Горло саднит, съеденные оладьи комом в желудке. Меня
нельзя подпускать к плите… Наверное, Ольга и Юзеф тоже страдают теперь н
есварением желудка.
Пить…
Надо встать и пройти на кухню.
В холодильнике Ч кувшин с апельсиновым соком.
Я поднялась и пошла.
Тьма…
Жара…
Тяжесть в ногах…
Коридор Ч нескончаемо-длинный!
Вот кухня наконец, дверца холодильника, белая и блестящая, словно лед, вот
сейчас я напьюсь, я тяну за ручку дверцы, дверца тяжелая, каменная, высечен
а из камня, из ледяного белого мрамора, но наконец она подается, мне удаетс
я открыть, я заглядываю в холодильник…
На средней полке, на большом блюде лежит голова Веника!
Светлые волосы намокли от крови. Лица не видно, голова повернута ко мне пр
авым ухом Ч тем, в котором жемчужная сережка! Кровь…
Очень много крови.
Блюдо полно яркой алой кровью.
Кровь переливается через край блюда, капает на дно холодильника, течет н
а пол…
На полу, возле холодильника Ч лужа крови.
Я стою в этой луже босыми ногами!
Я пытаюсь отойти Ч и не могу!
Мои ноги Ч словно в стремительно густеющем цементе…
Крылья…
Крылья хлопают надо мной…
Какой-то навязчивый звук…
Нарастающий гул…
Я оборачиваюсь к окну.
Окно открыто, тьма за окном Ч непроницаемая, вязкая, густая, как кровь Ч
колышется, вздувается и начинает медленно переливаться через подоконн
ик.
Тьма заливает кухню…
Сейчас она дойдет мне до горла и я захлебнусь.
Надо закричать. Да, сейчас я закричу, я больше не могу сдерживаться, я долж
на закричать!
Не получается…
Не хватает воздуха…
Я кричу Ч беззвучно, как рыба…
Что толку от беззвучного крика? Я напрягаюсь из последних сил и…
О, чудо! О, радость! Крик Ч живой, звонкий, НАСТОЯЩИЙ крик вырывается у меня
из горла, взрывает тишину, темноту…
…И разбивает мой сон на тысячи осколков!
Я сижу на постели, вся в поту от пережитого ужаса, выпучив глаза в темноту (
которая Ч совсем не тьма из сна, а нормальная темнота комнаты в городско
м доме, темнота, пульсирующая серым светом фонарей ) и верещу, как героиня
американского ужастика!
Я всегда удивлялась Ч чего это американки в кино так орут? Чуть что Ч сра
зу вопить! Мне это казалось неестественным… Доказательством несдержан
ности и дурного воспитания американских женщин.
Теперь я сижу в постели и визжу всего лишь из-за того, что мне приснился ст
рашный сон! Визжу Ч и не могу остановиться!
Ч Настя! Настя! Что с вами? Что случилось?
Юзеф…
В тех же брюках и свитере, только шейного платка нет.
Не ложился? Или Ч лег прямо в одежде?
Он сидит на моей постели, обнимает меня, а я плачу, плачу, плачу, прижимаясь
лицом к его груди, к его грубому свитеру. Я задыхаюсь. Меня трясет. Я хочу ст
ать маленькой, совсем маленькой и незаметной… и чтобы он всегда вот так о
бнимал меня и никогда, никогда не разжимал объятий!
Юзеф гладит меня по волосам. Потом Ч его пальцы забираются в волосы, мягк
о массируют затылок, мне становится хорошо, я чувствую, как тело расслабл
яется, раскручивается та тугая пружина внутри меня, тепло приливает к ру
кам, к ногам… Я готова заснуть… Но только пусть он будет рядом!
Пусть он не уходит никуда…
В дверях появляется Ольга. Бледная. Глаза Ч на пол лица. Я разбудила ее св
оим визгом.
Вот сейчас Юзеф оставит меня и пойдет к ней, баюкать ее, утешать, заново ук
ладывать…
И я не верю своим ушам, когда слышу, как Юзеф говорит Ольге беспрекословно
и жестко:
Ч Уйди и закрой дверь. Насте приснился страшный сон…
Я останусь с ней. Ложись, у нас завтра тяжелый день. Надо выспаться.
Ольга слушается. Уходит и закрывает дверь.
Мы с Юзефом Ч вдвоем в мягкой полутьме супружеской спальни. Нашей с Андр
еем спальни… На нашей с Андреем кровати…
Я лежу, положив голову на плечо Юзефа, обхватив его рукой. А его рука продо
лжает размеренно гладить меня по волосам, по спине… Успокаивает. Усыпляе
т.
Я бы рада не спать! Я бы должна наслаждаться этими мгновениями близости
Ч ведь никогда больше не будет такого, никогда!
Но я слишком устала… Усталость сильнее меня.
Я сплю…
Мы с Юзефом Ч в море. На плоту из водорослей. Водоросли Ч сухие, упругие. В
олны мягко покачивают нас. Солоноватый, свежий запах моря. Над нами Ч куп
ол звездного неба.
Большие, яркие звезды. Бесконечное море. Бесконечное небо.
Юзеф целует меня… Нежно, без страсти… Наше дыхание сливается… Перетекае
т из его груди Ч в мою, из моей Ч в его, и я начинаю растворяться, таять в ег
о руках…
Да, любовь моя, я всегда хотела, чтобы меня целовали ТАК! Так, как целуешь ты
…
Да, любовь моя, я всегда ждала…
Ждала тебя…
Юзеф целует меня…
Я сплю?
Нет, я не сплю уже!
Раннее утро, первые солнечные лучи косым снопом падают сквозь окно.
Юзеф целует меня…
Я обнимаю его, крепче, еще крепче, прижимаюсь к нему, вжимаюсь в него… Нико
гда не оставляй меня!
Тонколикий, седовласый, с желтыми и пронзительными, как у кошки, глазами.

Ведьмак.
Юзеф из Ривии.
Геральт из Кракова…
Я не сплю!
Утро. Мы трое Ч Юзеф, Ольга и я Ч сидим на кухне и вяло жуем приготовленну
ю мною страшно сухую яичницу. Одно утешение Ч свежий крепкий чай. Прекра
сный крупнолистовой цейлонский чай компании «Май», сорта «Бухта Коломб
о» Ч ради чашки такого чая стоит вставать с утра пораньше, стоит боротьс
я и жить!
Мы молчим. Все трое. Говорить не о чем. Мы страшно переживаем за Вениамина.

И вот Ч долгожданный звонок в дверь!
Долгожданный Ч и все равно я пугаюсь, подскакиваю на месте и опрокидыва
ю свою чашку. Я вообще стала нервная…
Юзеф идет открывать. Не спеша… Хотя, наверное, сердце вырывается из груди
навстречу сыну!
Ч Живой?
Ч Жрать хочу!!!
Ч И голова на месте?
Ч А что?!
Ч Настасье приснилось, что твою голову нам в холодильник подбросили.
Ч Фу… Лучше бы не напоминали мне об этом! А есть какая-нибудь жратва, кото
рая не соприкасалась с головой Андрея? Что-нибудь, что было в упаковке? Не
могу Ч помираю!
Ч Яйца. Они уж точно были в скорлупе. Яичницу будешь?
Веник! Живой… И даже веселый… Несколько бледный, под глазами залегли глу
бокие тени, но мы все сейчас хороши… Пахнет от него ужасно! Светлый костюм
Ч в пятнах всех цветов! Походит теперь на камуфляжный костюм десантнико
в. И волосы такие грязные, словно он несколько часов в помойке на голове ст
оял. Бедный Веник… Он же такой чистюля, такой эстет! А теперь Ч стоя пожир
ает прямо со сковородки мою гадкую сухую яичницу…
Ч Ты бы хоть руки помыл! Ч вздыхает Юзеф.
Веник только мычит что-то нечленораздельное, сквозь яичницу с хлебом, за
полняющую его рот. Жадно пьет апельсиновый сок. Потом наливает себе чаю и
наконец садится.
Ч Ох! Думал, помру от голода! Никогда еще не было такого… Полторы сутки не
ел! Или правильнее сказать Ч полтора сутка? Ну, да черт с ним… Ну и ну, скажу
я вам! Хреновато там у них! И это еще мягко сказано… Такая жуть! Такая вонь!
Такая темень! У них глаза с каким-то особым строением Ч они в этой темнот
е двигаются запросто!
Ч Ладно, эмоции потом, Ч не выдерживает Юзеф. Ч Давай, говори по делу…
Ч Если совсем коротко, то, значит… Чтобы они оставили в покое Ольгу и все
х нас, я должен порешить их главного Ч Сабнэка. Тогда у них будет переворо
т и перестройка… Не до нас будет. Да и не будет уже иметь значения, где Ольг
а, раз не будет того, ради чьего инкогнито соблюдения они за ней охотятся!
В смысле, ради соблюдения инкогнито Сабнэка и тайны культа, они хотят Оль
гу вернуть, но не могут убить, потому что она вроде как принадлежит Сабнэк
у, а если убить этого Сабнэка Ч они сразу к ней всякий интерес потеряют и
уже не будет иметь значения, внизу она живет или наверху, и что она там ком
у расскажет!
Ч Ты хоть сам понимаешь, что сказал?
Ч Я-то понимаю… Надо убить этого парня Ч Сабнэка.
Этим мы сразу и отомстим, и справедливость восстановим, и покой себе обес
печим… Возможно, вечный покой… Извините за каламбур! В общем, тот парень, с
которым свел меня покойник-Андрюша, сообщил мне под большим секретом, чт
о на президентское кресло Сабнэка есть еще один претендент. И у этого пре
тендента есть своя партия, которая его поддерживает, своя программа, в ко
торой нет места для нас, да и вообще Ч как я понял, он, этот претендент, паре
нь куда менее религиозный и куда более трезвомыслящий, нежели Сабнэк. Но,
пока Сабнэк жив, другой к власти прийти не может. Потому что Сабнэк сильна
я личность… В общем, роль личности в истории. Убрать личность Ч изменитс
я история.
Ч Сабнэк Ч пророк Баал-Зеббула. Ты не сможешь его убить. Никто не сможет,
Ч тихо и как-то отрешенно сказала Ольга.
Ч Ерунда… Уверен, что он не бессмертен! А коли так убить можно… Ну, возьму
ружье с серебряной пулей, осиновый кол и еще огнемет для верности! Надо же
мразь извести…
Пусть он глубоко под землей сидит, но до него все равно легче добраться, че
м до того, другого мерзавца, который Ольгу к нему привел.
Я удивлялась Ч почему же они не отошлют Олю, почему они говорят при ней, п
очему позволяют ей слушать?! Зачем пробуждать в ней все эти кошмарные вос
поминания?
Как глупа я была… Была и осталась глупа! Но теперь я хотя бы знаю, что эти во
споминания невозможно было пробудить, потому что они никогда не затухал
и, никогда не оставляли ее, потому что эти воспоминания были для нее более
насущны, чем текущая жизнь!
Гораздо более насущны, чем чай и сухая яичница!
Ч А почему же они сами его не порешат? Ч заинтересовался Юзеф.
Ч Потому что его любят. Тайно убить его невозможно… А если убить открыто
Ч это повлечет за собой много жертв… А этот парень, как я понял, хочет уст
роить что-то вроде «бархатной революции» с одним только трупом Ч сабнэ
ковым трупом. Он придет на место Сабнэка, пообещает вести народ тем же кур
сом, но понемногу повернет руль в другую сторону, а массы, как водится, не з
аметят…
Ч А что будет с тем, кто убьет этого… Сабнэка?
Ч Наверное, его расстреляют на месте, как врага народа!
Ч легко ответил Веник. Ч А что, ребята, у вас есть какое-нибудь контрпред
ложение? У меня например Ч нету. И, сдается мне, надо идти ва-банк! «Иду на в
ы!» Ч как Дмитрий Донской! Кривой, то есть тот парень, с которым меня Андрю
ша свел, похоже, принадлежит как раз к партии тех, кто против Сабнэка. Если
я все правильно понял, потому что у них там все сложно Ч сложнее, чем у нас,
наверху! Этому парню выгодно было, чтобы Андрюша расправился с Сабнэком,
он потому сам на него и вышел… Хотел с помощью Андрея решить свои проблем
ы. И посвятил Андрея в свои секреты. Ну, и меня вместе с Андреем… Андрей сов
ершил глупость. И нарвался. И теперь Кривой, как я понимаю, оказался в непр
иятном положении: тот человек, на которого он «ставил» Ч мертв. И есть дру
гой человек, знающий о его, Кривого, отступничестве. Я имею в виду себя… И, б
оюсь, у меня уже нет другого выхода, кроме как пойти и попытаться порешить
эту мразь Ч Сабнэка. Кривой наверняка не многим лучше, но он не трогал Оль
гу… Кривой обещал, что проведет меня на какое-то их, бомжовое, празднество
. Дело в том, что Сабнэк все время в темноте сидит, на люди редко показывает
ся, а как я его буду искать в темноте Ч на ощупь, что ли? В общем, меня привед
ут, покажут место, с какого удобно стрелять, я залягу там с винтовкой, и, дас
т Бог, пристрелю гада, как Кеннеди в Далласе. Все равно я покойник уже, раз с
Кривым познакомился и по их подземельям походил, Ч закончил Веник с так
ой обворожительной и беспечной улыбкой, что у меня сердце сжалось.
Ч Надо сообщить в милицию! Ч подала я дрожащий голосок, хотя знала, что м
еня не послушают.
И действительно Ч от меня только отмахнулись, как от жалкой назойливой
мушки, которую, однако, и прихлопнуть-то лень…
Вот, всегда так! Молчи, кобыла, когда ковбои разговаривают!
Я встала и принялась мыть посуду.
А они Ч Юзеф с Вениамином, отец и сын, дедушка и дядя Ольги Ч они обсуждал
и, как им проникнуть в подземный мир, в московский Двор Чудес, чтобы убить
Короля Нищих. Кажется, где-то я уже читала такое… Только не помню, чем конч
илась эта книга. Наверняка ведь хорошо! В книгах всегда все хорошо кончае
тся… Во всяком случае, в хороших книгах.

Глава 8
НАСТЯ

Решительное объяснение с Юзефом произошло достаточно случайно. Да и мес
то было неподходящее Ч опять кухня! Я перетирала вареную цветную капуст
у со сливочным маслом. Полученное пюре должно было стать основой для дие
тического супчика, которым я собиралась кормить Ольгу по совету врача.
Вообще-то, я люблю цветную капусту. Но этот супчик Ч гадость жуткая! Ольг
а его ненавидит… Да и все остальные тоже. Поэтому для «остальных» приход
илось готовить другой суп Ч что-нибудь вкусное… А этот Ч впихивать в Ол
ьгу насильственным способом! Правда, в последние дни мне очень помогал В
еник. Он приносил себя в жертву и ел вместе с Ольгой этот гадкий суп. И еще д
елал вид, что ему нравится!
Я перетирала вареную цветную капусту со сливочным маслом, а Юзеф сидел т
ут же и, близоруко морщась, перечитывал и правил какую-то свою рукопись. Н
е знаю, почему он не хотел носить очки… Из принципа, разумеется, а вот из ка
кого принципа Ч не знаю!
Поскольку я была влюблена в Юзефа, то меня умиляло в нем все, даже эта особ
енная манера читать, даже нервные движения его пальцев, вертевших каранд
аш…
Я перетирала капусту и время от времени поглядывала на Юзефа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42