– Моя такса – четыреста.
«Он, конечно, больше не звезда футбола, – подумала Татьяна, – но наглости ему не занимать».
– Это еще почему?
– Потому что я лучше его. Можете спросить этих двоих, которые сидят на заднем сиденье. Они за меня поручатся.
– А у вас нет поручителей, которые умели бы говорить? Я не хочу сказать, что имею что-то против фотомоделей, с которыми вы, возможно, встречались.
Джек погрозил ей пальцем:
– А вы, оказывается, злая.
– Я имею право так говорить, когда-то я сама была фотомоделью.
Би-ип!
Татьяна резко оглянулась и увидела джип. Мотор работал на холостом ходу, за рулем сидел Энрике и с интересом наблюдал за прелюдией к обольщению.
– Освободи место! – крикнул Энрике, смеясь над собственной репликой.
Джек и бровью не повел:
– Это еще кто?
– Мой личный помощник.
– И сколько он получает в час?
– Слишком много.
Джек потрогал надпись, которую она сделала на его руке.
– Пожалуй, придется позвонить до того, как я приму душ.
Татьяна облизнула губы.
– Разумно. Похоже, кроме мускулов и смазливой физиономии, у вас есть еще и мозги.
Она медленно выехала задним ходом со стоянки. Джек проводил ее взглядом и сел в свой темно-серый «таурус». Татьяна повернулась к Энрике. Тот смотрел прямо на нее и насмешливо улыбался.
– Дешевая тачка. Это твой друг?
– Да ладно тебе, по крайней мере он не голубой. Татьяна надула губы, как будто обиделась, но ее глаза смеялись.
– Это сразу ясно. В такую колымагу ни один голубой не сядет.
Энрике засмеялся и отъехал.
– И какие чувства это у вас вызывает? Татьяна сердито посмотрела на доктора Джи:
– Какие чувства я испытываю? Та кивнула:
. – Да, я спросила именно об этом.
– Меня бросил агент, мой муж потребовал развода, нянька уволилась, чтобы уйти на бльшую зарплату и ездить на дорогом пикапе. Пожалуй, я сейчас далеко не в самом великодушном и человеколюбивом настроении.
Доктор Джи, пухленькая рыжеволосая женщина сорока с небольшим лет, принялась писать что-то в блокноте. Этот желтый блокнот лежал у нее на коленях постоянно. Татьяну ужасно раздражало, когда врач что-то писала, если, конечно, это был не рецепт на лекарство.
– Вы испытываете растерянность, которая может спровоцировать эмоции любого характера, – мягко сказала доктор Джи.
Татьяна закатила глаза:
– Если я в бешенстве – это эмоция? Доктор Джи помедлила с ответом.
– Гнев – это вполне естественная реакция. Татьяна глубоко вдохнула и медленно выдохнула.
– На Керра я не могу злиться. Я хочу сказать, ведь если он гей, это от него не зависит, на что же тут злиться? И потом, это объясняет, почему у нас с ним в последнее время не было секса, и снимает вину с меня, так что я, наверное, даже должна быть ему благодарна. Но на самом деле я просто растеряна. Почему это случилось именно со мной? Я же девушка сексуальная, ну, понимаете, я из тех, чьи фотографии мужчины вешают на стенку. Я говорила, что меня снимали для «Плейбоя»?
– Да, – терпеливо сказала доктор Джи. – Вы подарили мне номер журнала с вашим автографом. Мой муж иногда пользуется им для визуальной стимуляции, когда занимается самоудовлетворением.
– Очень мило... – Татьяна немного опешила. – На чем я остановилась? Ах да, Керр. Я просто не понимаю, почему он решил жениться именно на мне. Считается, что геи любят женщин типа Лайзы Минелли. Ну, вы понимаете, таких, какими им самим хотелось бы быть, если бы они были женщинами.
– Мужчины-гомосексуалисты хотят быть Лайзой Минелли?
– Ну, они же все любили Джуди Гарланд, а Лайза – второй номер после нее. У Джуди, правда, есть другая дочь, Лорна Лафт, но она снялась в фильме «Бриолин-2».
– Что-то я не улавливаю ход ваших мыслей.
– Вы видели фильм «Бриолин-2»?
– Нет.
– Тогда возьмите кассету напрокат, и после того, как вы посмотрите фильм, мы снова вернемся к этой теме.
Доктор Джи стала проявлять слабые признаки раздражения.
– Давайте вернемся к вашему гневу.
– Ладно. На Мелину я тоже не могу злиться. Она выбрала более высокооплачиваемую работу и более высокий уровень жизни. Знаете, для нелегальной иммигрантки она поступила очень по-американски. У нее настоящий капиталистический склад ума. Как я могу на это злиться?
Доктор Джи пожала плечами.
– Но на Джереми я имею право злиться.
– Это ваш агент?
– Бывший. Сукин сын меня бросил!
– И это вас разозлило?
– Не совсем. В конце концов я поняла, что ненавидела Джереми всегда. Он на редкость гнусный тип, никогда не обращался со мной уважительно. Но может быть, это и хорошо, потому что у меня возникает желание с ним поквитаться. Ну, вы понимаете, есть такая идея, что лучший способ отомстить – это добиться успеха. Ванесса Уильяме, бывшая «Мисс Америка», тоже ее придерживалась. Ее все бросили, но она показала, на что способна – фильмы, музыкальные хиты, Бродвей. Она даже исполняла музыкальную тему Покахонтас в диснеевском мультфильме. Если задуматься, она прошла прямо-таки фантастический путь.
– А как насчет вашего пути, Татьяна?
Иногда доктор Джи становилась просто невыносимой.
Глава 5
– В обеденный перерыв я познакомилась с некоторыми вашими работами, – сказала Клео Марс.
Татьяна внутренне сжалась. Встреча только началась, они едва успели поздороваться, однако дрянной сериал с ее участием уже упомянут в разговоре. Знак не очень хороший.
– Не волнуйтесь, у меня были клиенты, которым пришлось пережить кое-что похуже.
– Неужели? – удивилась Татьяна, но тут же мысленно одернула себя: никогда нельзя подвергать сомнению собственный потенциал, особенно вслух.
Будущая звезда должна излучать уверенность. – Да, конечно. Например, Сандра Баллок. Вспомните фильм «Скорость-2» с ее участием. Клео улыбнулась:
– Согласна, это был крупный провал. Однако если мне не изменяет память, у Сандры было утешение в виде одиннадцатимиллионного гонорара. А сколько вы получили за фильм «Женщина-полицейский под прикрытием-4: Квартал красных фонарей»?
– Примерно столько же... за вычетом десяти миллионов девятисот тысяч долларов.
Клео коротко кивнула с торжествующим видом.
– Есть одно очень важное правило, которого стоит придерживаться: поднимаясь по лестнице успеха, нельзя предаваться самодовольству.
Татьяна оцепенела. С одной стороны, она почувствовала себя ничтожной и жалкой, но с другой – ей очень хотелось услышать еще что-то полезное из уст этой легендарной женщины, создательницы звезд.
– Дэвид Уолш о вас очень хорошо отзывался, – продолжала Клео. – Он сказал, что в вас есть изюминка. Я тоже это вижу. А если мы с ним сходимся во мнениях, мы никогда не ошибаемся. Во всяком случае, до сих пор такого не случалось.
– Он очень приятный человек, подозреваю, что во всем Голливуде он – единственный продюсер, который не изменяет жене, – скороговоркой сказала Татьяна.
На столе у Клео зазвонил телефон. Она нажала кнопку.
– Мэксин, ни с кем меня не соединяй.
– Но это...
– Я сказала – ни с кем! – Клео посмотрела на Татьяну и обнажила зубы в улыбке, похожей на оскал. – Моя новая секретарша. Если она не научится слушать, что ей говорят, через неделю ей придется искать себе другую работу. – Клео вздохнула и выпила воды из большой бутылки, стоящей на ее столе. – Давным давно, сто лет назад, я получила первую работу в нашей области именно от Дэвида – он тогда был обозревателем сценариев в продюсерской компании. Никогда не забуду, в тот день он проводил кастинг стриптизерш для какого-то фильма Берта Рейнольдса. Представьте себе картину: я жду своей очереди на собеседование в окружении целой толпы девиц, каждая из которых годится для центрального разворота мужского журнала. – Клео засмеялась, вспоминая. – Наконец меня вызвали к Дэвиду. Он мне сразу сказал: «Я не сплю с кем попало, так что, если вы надеялись сделать себе карьеру через постель, ничего не выйдет». А я ему: «Я лесбиянка». Тогда он говорит: «Вы приняты». Татьяна захихикала.
– Вы говорили серьезно? В смысле, что вы...
– Лесбиянка? Да, окончательно и бесповоротно.
– Вот это да! Вы опередили свое время. В том смысле, что заявили об этом открыто.
– Я всегда придерживалась точки зрения, что не скрывать свою сексуальную ориентацию гораздо важнее, чем то, какова эта самая ориентация.
Татьяна подняла брови.
– Мой муж наверняка одобрил бы вашу позицию. Клео поморщилась:
– Так это правда?
– А разве таблоиды когда-нибудь врут?
– Обычно нет.
– Хотя то, что они написали про меня и Стивена Болдуина, – полное вранье, но все остальное более или менее верно.
– У меня недавно появилась новая коллега, она может помочь вам с прессой. Я вас с ней позже познакомлю.
После этой фразы Татьяна немного расслабилась: похоже, Клео уже решила, что примет ее в число своих клиентов.
– Человек, который скрывает свою сущность, слаб, – продолжала Клео. – Необходимость что-то скрывать мешает настоящему успеху. Подумайте об этом. Вы когда-нибудь видели, чтобы по-настоящему сильный, могущественный человек носил парик? Хозяин Вселенной не стесняется показывать свою лысую макушку.
Татьяна подумала над ее словами. Актер, игравший детектива в сериале «Женщина-полицейский под прикрытием: Массажный салон», носил парик, но вряд ли его можно отнести к могущественным. Хотя ему удалось получить роль в рекламе одного лекарства, которую показывают до сих пор. Может, он просто оказался удачливым?
– Я могу говорить на эту тему хоть целый день, но мы встретились для того, чтобы поговорить о вас.
Татьяна села прямее.
– Если завтрашняя читка сценария с Грегом Тэппером пройдет успешно, то роль в картине «Грех греха» – ваша.
Сердце Татьяны забилось быстрее.
– Небольшая речь, которую вы произнесли перед Дэвидом Уолшем в Каннах, оказалась очень действенной. Кроме того, Грег связан обязательствами по другим проектам, и снимать «Грех греха» нужно сейчас, пока у него образовалось окно, иначе съемки придется отложить на два или три года.
– Мы с Грегом учились в одной актерской школе. Клео криво улыбнулась:
– Не обижайтесь, если он будет делать вид, что не помнит этого. Воспоминания Грега не идут дальше его первой крупной работы в кино.
Татьяне вспомнился прием по случаю выхода первого диска Бена Эстеса. Она была на нем с подругой, Кэндис Роули. Грег тоже присутствовал, но прошел мимо Татьяны, даже не кивнув. Зазнайка.
– Прежде всего я потребую, чтобы переписали сценарий, это будет главным пунктом переговоров.
Татьяна посмотрела на Клео с любопытством. Ей-то казалось, что сценарий отличный. Впрочем, то же самое она думала про каждый фильм из серии «Женщина-полицейский под прикрытием». Каждый раз ей казалось, что именно этот фильм станет хитом. Что она понимает?..
– Ваша героиня в конце погибает. Если фильм будет иметь успех, студия станет на коленях умолять снять продолжение. А если публика будет ждать возвращения Никки Александер, вы смело сможете потребовать заоблачный гонорар. Ваши запросы по другим проектам тоже мгновенно подскочат.
Татьяне понравилось, как это звучит. Деньги ей не помешают, она еще ни цента не отложила на образование Итана и Эверсон.
– Я сделаю все, что смогу, чтобы добиться для вас хорошего гонорара за фильм «Грех греха», но на многое не рассчитывайте. Богатой вас должен сделать не этот фильм, а следующий. Вы согласны с этим смириться?
– Последние десять лет я довольствовалась гораздо меньшим.
Клео встала из-за массивного стола, и стало видно, что она на последних сроках беременности. Татьяна ахнула.
– Ребенок должен родиться через несколько недель.
– Поздравляю. Это ваш первенец?
– Это наш второй. – Клео снова потянулась за бутылкой воды. – Первого вынашивала моя партнерша, теперь моя очередь. Но донор спермы тот же. Он учится на медицинском факультете Калифорнийского университета, красавец и умница.
Татьяна улыбнулась. Клео нельзя было не восхищаться. Она внушала уважение с первого взгляда. Миниатюрная, не выше пяти футов, она носила модную короткую стрижку, ее черные волосы, белоснежная кожа, эффектно подведенные глаза и губы, подкрашенные темной помадой, мгновенно обращали на себя внимание.
– У вас назначены встречи с другими агентами? – спросила Клео.
Татьяна замотала головой.
– Это хорошо, вам лучше остановиться на мне. У моих клиенток женского пола сексуальность составляет существенную часть их актива, и я предпочитаю работать в чисто женском окружении. Не поймите меня превратно, в этом городе найдется немало мужчин, способных выполнить такую работу. Но в какой-то момент в отношения между агентом и клиентом неизбежно просачивается определенная доля сексуального напряжения. А мы с вами на этот счет можем быть спокойны.
– Мой предыдущий агент был геем.
– Это Джереми Джонсон?
– Он самый.
– О, к сожалению для него самого, все не так просто. За то время, что я его знаю, он был и геем, и гетеро-сексуалом, и бисексуалом, и переодевался женщиной, и даже входил в секту фетишистов, помешанных на чучелах животных.
– Брр! – поморщилась Татьяна.
– В этом городе мужчины вроде него – распространенное явление. Им предлагали секс слишком часто и в большом количестве, в результате они пресытились и теперь пробуют все подряд, пытаясь вернуть остроту ощущений.
– А чем плох романтический ужин и неспешная ночь любви?
Клео рассмеялась:
– Романтика? О, это им и в голову не придет попробовать.
Они вместе вышли через приемную в коридор. В настенной росписи Татьяна узнала руку Роя Лихтенстайна. На стенах коридора висели в рамках обложки журналов и рекламные плакаты с фотографиями именитых клиентов Клео.
– Я хочу, чтобы вы встретились с Китти Бишоп. С некоторых пор я внедрила в отношениях с клиентами подход бутика. Если вы подписываете контракт с агентством Клео Марс, вам предоставляется приоритетный доступ к агенту по рекламе, бизнес-менеджеру и стилисту. Их услуги, конечно, не бесплатны, но условия более выгодные, чем где бы то ни было. Китти только недавно переехала к нам из Нью-Йорка, она гений пиара, это она помогла Бену Эстесу добиться известности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39