Понимаешь, Констанс Энн, все! Помнишь, как Пи Ви Хермана посадили за детскую порнографию? Так вот, его грехи покажутся просто детской шалостью по сравнению с твоими.
Констанс Энн ткнула пальцем в костлявую грудь Уилла:
– И не пытайся представить меня злой мачехой, сукин ты сын. Да, я строга с детьми, но это ради их же пользы. Да-да, я о них забочусь. Я заставляю их стать лучше, потому что, если я не буду это делать, они вылетят из передачи и плохо кончат. Мало, что ли, мы знаем детей, которые прогремели в одном или двух фильмах, а потом стали наркоманами? И между прочим, мистер Одно Яйцо, на это много времени не надо. Обращайся с ними как с малышами, и они превратятся из начинающих артистов в законченных неудачников быстрее, чем ты успеешь раскурить самокрутку с травкой. Строгость детям не может быть во вред, она закаляет характер.
Уилл отрицательно покачал головой:
– Их родители могут с тобой не согласиться.
Констанс Энн расхохоталась ему в лицо и вошла в гримерную. Уилл последовал за ней.
– Хочешь поговорить об их родителях? – спросила Констанс Энн и принялась перебирать почту. – Да родители этих недоносков вовсе не детей выращивают, они выращивают себе кормильцев. Уж поверь мне, они бы отправили их на любые муки, если бы знали, что это гарантирует им в будущем хорошую финансовую отдачу. Опомнись, Уилл, у этих маленьких актеров нет родителей. У них не родители, а сутенеры. Если Майкл Джексон выпишет чек со многими нулями, они не задумываясь отправят их к нему вместе с его ламами и дурацкой обезьяной.
– Шимпанзе, – уточнил Уилл. – У Майкла Джексона шимпанзе.
– Ой, мне плевать!
Констанс Энн плюхнулась на диван и снова занялась почтой. Все письма с адресами, написанными корявым детским почерком, были от поклонников. Эти она без сожаления выбрасывала. Затем она взяла в руки последний номер «Ин стайл», журнал был толще обычного. Обложку украшала фотография Джулии Робертс. «Опять, – подумала Констанс Энн. – Эта зубастая сучка никак не успокоится». Ее внимание привлек небольшой заголовок: «Двадцать первый век: Фокс и ее двойняшки».
У Констанс Энн почти в то же мгновение противно засосало под ложечкой. Она пролистала первые страницы, на которых была одна рекламами наконец добралась до содержания. Пробежала страницу глазами... самые худшие ее опасения сбылись, воплотились в сокрушительную реальность.
Полная чаша Татьяны Фокс: близнецы , дом-мечта в Малибу и главная женская роль в снимающемся эротиче ском фильме « Г рех греха» с Грегом Тэппером в главной муж ской роли.
Несколько мгновений Констанс Энн была буквально ослеплена гневом. От ярости у нее так тряслись руки, что она не сразу смогла найти проклятую статью. Она судорожно листала журнал, разрывая страницы, и шипела самые грязные ругательства, какие только знала.
Уилл смотрел этот спектакль одного актера, стоя в сторонке.
– Что случилось?
Констанс Энн остановилась и свирепо посмотрела на него:
– Советую тебе убраться отсюда, пока не лишился последнего яйца!
Ее голос прозвучал глухо, невыразительно, но Уилл без единого слова удалился.
Констанс Энн с грохотом захлопнула за ним дверь. «Сообразил, придурок. Все-таки не зря окончил Йельский университет».
К тому времени, когда она нашла наконец злосчастную статью, журнал был весь изодран. Разворот с подборкой фотографий оказался даже хуже, чем Констанс Энн могла себе представить.
Татьяна Фокс позирует в дверном проеме своего дома, словно жена какого-нибудь маститого голливудского продюсера.
Татьяна грациозно присела на краешек дивана и читает книжку по воспитанию детей.
Татьяна пускает в камеру мыльные пузыри, возлежа во встроенной в пол медной ванне.
Татьяна плещется в неправдоподобно бирюзовой воде бассейна с улыбающимися светловолосыми двойняшками.
Такая милая, такая безупречная... Какое дерьмо!
Прежде чем приступить к чтению, Констанс Энн подкрепилась: хлебнула виски. Затем она пробежала глазами текст. С каждой строчкой, с каждым словом ее гнев и презрение стремительно нарастали. Ее бесило не только то, что было написано в статье, но еще сильнее то, о чем умалчивалось.
Например, в статье ни словом не упоминался полупорнографический сериал «Женщина-полицейский под прикрытием», который засорял эфир «Синемакс» поздно вечером. Не говорилось в ней и про мужа-гомика, который бросил Татьяну с детьми и ушел к мужчине. Если судить по статье, жизнь Татьяны была полна шампанского, черной икры и детских погремушек из чистого золота от Тиффани.
Констанс Энн смотрела на глянцевые страницы журнала, и вдруг на ее губах заиграла улыбка. Да, журналисты понавешали читателям лапши на уши, но на этот раз бред о семейных ценностях сыграет ей на руку, именно его она и использует, чтобы запустить механизм уничтожения Татьяны Фокс. Идея несколько недель бродила в голове Констанс Энн, как волк в лесу. Сначала зародилось зерно идеи, потом примерная стратегия, и вот наконец четко обозначился план атаки. Теперь его исполнение зависело от одного конкретного человека.
Миссис Герман Маккензи каждый вечер обедала в небольшом кафе неподалеку от своего дома в Пасифик-Палисейдс. Она всегда появлялась в одно и то же время (ровно в пять), садилась в одну и ту же кабинку (третью справа) и заказывала одни и те же блюда (овощи, кукурузный хлеб, сладкий чай и кусок лимонного пирога).
– Заведенный порядок – хорошая вещь, – говорила миссис Герман Маккензи своей собеседнице. – Если бы в жизни современных подростков было больше распорядка, не было бы такого количества незамужних беременных школьниц.
Констанс Энн терпеливо слушала. Ей хотелось заметить, что заведенный порядок у подростков как раз есть. Например, они регулярно занимаются сексом. Но она промолчала и согласно кивнула.
– Констанс Энн, я хочу от всей души поблагодарить вас за вашу работу. Вы ведете прекрасную передачу. Очень тонкую. Я знаю, песни рассчитаны на детей, но мне иногда тоже нравится подпевать. – Миссис Герман Маккензи захихикала, прикрывая рот салфеткой. – А ваша панда Пеппи – просто прелесть, я от нее в восторге! – Она посерьезнела, выпрямилась и прочистила горло. – Но хватит глупостей. Прошу меня извинить. Ну-с, что я могу для вас сделать?
Констанс Энн отодвинула от себя тарелку с почти нетронутой едой. « И как только эта твердолобая воинственная дура может есть такую гадость каждый вечер?»
– Прежде чем я перейду к делу, миссис Маккензи...
– Прошу вас, называйте меня Юнис.
– Хорошо, значит, Юнис... – Констанс Энн натянула на лицо свою лучшую телевизионную улыбку. – Прежде всего я должна сказать, как много значит для меня ваша высокая оценка моей работы. – Констанс Энн было нелегко заставить себя выговорить эти слова, но она понимала, что очень важно заложить хороший фундамент отношений. – Как вы знаете, у меня нет своих детей, и, поверьте, это не случайно: я воспринимаю детей всего мира как собственных. – Она приложила руку к сердцу. – Я бы не смогла любить только своих, я должна любить их всех.
Юнис похлопала Констанс Энн по руке:
– Вы – одна из ангелов Господних, вы одарены свыше.
«Нуда, Господь одарил меня способностью произнести весь этот слащавый бред вслух и не расхохотаться».
– Право, Юнис, вы меня смущаете. Я самая обыкновенная женщина, просто у меня есть необыкновенная способность любить. А коль скоро такая способность у меня есть, почему бы не направить ее на деток, на эти бесценные создания? Вы, конечно, знаете, что дети – наше будущее.
Юнис закрыла глаза и так энергично закивала, словно устами Констанс Энн говорила исцеляющая божественная сила.
– Спасибо вам, что вы стали для наших детей истинным благословением Божьим.
Констанс Энн пожала руку Юнис:
– На здоровье. Хорошо бы люди, создающие нашу культуру, побольше думали о детях и сознавали, что далеко не все могут служить образцом для подражания.
В глазах Юнис появился стальной блеск.
– Совершенно с вами согласна, Констанс Энн. Взять хотя бы эту ужасную Бритни Спирс. Боже, она же предлагает себя, как уличная девка! Только благодаря моей решимости – и поддержке моих преданных слушателей – в магазинах игрушек в нашем районе больше не продается кукла, которая ее изображает, и вещи для нее.
– Я знаю, ваши кампании за очищение культуры всегда бывают очень эффективными.
Юнис просияла:
– Я могу с гордостью сообщить, что мы только что добились закрытия еще одного магазина «Секрет Виктории».
– Поразительно! – восхищенно выдохнула Констанс Энн. – И очень своевременно. Я имею в виду, эти магазины нижнего белья, такой позор, дальше остается только открыть в торговых центрах легальные бордели.
Юнис заметно разволновалась.
– Просто удивительно, Констанс Энн, как хорошо вы меня понимаете. Как приятно поговорить с понимающим человеком, это случается не часто.
Она огляделась, потом наклонилась к Констанс Энн и понизила голос до заговорщического шепота:
– Только между нами. Я еще не закончила с Бритни Спирс. Вы представляете, что затеяла эта белокурая бестия? Она поет песню под названием «Я твоя рабыня».
Констанс Энн изобразила подобающий случаю гнев – как она надеялась, достаточно правдоподобно.
– Не может быть!
– Да-да, – прошептала Юнис, все еще воровато озираясь. Она боялась, что другие посетители ее подслушают. – Подумайте о богобоязненных афроамериканцах, чьих предков без их согласия привезли к нам на кораблях и выбросили на берег, не снабдив их никакими ценными указаниями. И они вынуждены слушать эту ужасную песню! Это просто отвратительно!
Констанс Энн увидела подходящую лазейку и решила ею воспользоваться:
– К сожалению, сейчас я покажу вам нечто гораздо более отвратительное. – Она бросила на стол журнал «Ин стайл», открытый на том месте; где начиналась статья о Татьяне и ее доме в Малибу.
Юнис прищурилась и всмотрелась внимательнее:
– Кто это?
Констанс Энн всплеснула руками, всем своим видом выражая отвращение, даже большее, чем она чувствовала на самом деле.
– Татьяна Фокс. По-видимому, новый символ материнства и образец для подражания.
Заинтригованная ее словами, Юнис пододвинула к себе журнал, перевернула страницу и ахнула.
– Дети в бассейне без спасательных жилетов!
– О, это далеко не самое страшное. – Констанс Энн сердито ткнула пальцем в лицо Татьяны. – Она снимается в грязных фильмах и раздевается на экране. – Констанс Энн достала из-под стола коричневый пакет с кассетами, на которых были записаны первые четыре фильма «Женщина-полицейский под прикрытием». – Посмотрите эти фильмы, если вас не вырвет. – Она снова ткнула пальцем в Татьянину фотографию. – А ее бывший муж – гомосексуалист.
Юнис в ужасе отпрянула и выпрямилась.
– Вы хотите сказать, он переодевается в женское платье?
Констанс Энн сдержала смешок.
– Нет, он интересуется мужчинами. Сейчас он живет с менеджером с телевидения.
– Возмутительно! – воскликнула Юнис. – Но менеджер с телевидения... это почти респектабельно. Я думала, все гомосексуалисты – хористы с Бродвея.
Констанс Энн выразила неодобрение соответствующим кивком.
– И это еще не все. Следующий фильм, в котором снимается Татьяна Фокс, называется «Грех греха». Звучит как заголовок к ее собственной биографии, не так ли?
Некоторое время Юнис молчала, осмысливая услышанное. Наконец она вынесла свой вердикт:
– Эту Татьяну нужно остановить.
Есть, крыса схватила сыр в мышеловке! Констанс Энн вздохнула:
– Именно поэтому я осмелилась попросить вас об этой встрече. В вашем распоряжении радиопередача и легионы добросовестных тружеников, преданных вашему делу. Вы можете противостоять этой так называемой актрисе и морально несостоятельной матери. Нельзя допустить, чтобы такие, как она, стали образцом для подражания. Татьяна Фокс – символ девальвации культурных ценностей и оскорбление всего того, что олицетворяет подлинные семейные ценности. – Констанс Энн украдкой покосилась на крупную, во всю страницу, фотографию Татьяны. – Вы только взгляните на нее, она улыбается Америке с гордостью, тогда как ей должно быть стыдно. – Констанс Энн закрыла журнал. – Не могу на это смотреть! Сплошной разврат, и в него втянуты дети!
Юнис подняла чашку со сладким чаем, как будто собиралась произнести тост.
– Я вижу, Констанс Энн, мы с вами скроены из одной и той же материи.
«Только я не из полиэстра, как ты, идиотка!» Лишь сила воли помогла Констанс Энн воздержаться от этой реплики. Она изобразила одобрительную улыбку.
Юнис пододвинула журнал и пакет с кассетами к своему краю стола.
– Это очень серьезное дело, я рада, что вы привлекли к нему мое внимание.
Констанс Энн сделала вид, что смахивает слезу.
– Извините, я немного расчувствовалась. Просто... стоит мне подумать о детях... как сразу хочется защитить их всех.
Юнис пододвинула Констанс Энн нетронутый десерт:
– Попробуйте лимонный пирог.
– Ой, что вы, спасибо, не нужно.
– Нет, вы все-таки попробуйте. Вы почти ничего не ели, а вам нужно поддерживать в себе силы. Ради детей.
Констанс Энн неохотно отломила кусочек.
– Когда я начинаю очередную кампанию в защиту нравственности, мне всегда нужно собрать как можно больше информации. – Юнис указала на пакет с кассетами. – Ознакомиться с предыдущей работой этой женщины будет очень полезно, но было бы неплохо выведать ее новые планы. Очень хорошо, когда есть возможность поднять моих последователей на борьбу с грязью, которая еще не появилась, это заряжает их энергией. Тогда они видят впереди цель и верят, что могут остановить безнравственность еще до того, как она будет выброшена на рынок.
Констанс Энн вскинула брови:
– Теперь я понимаю, почему вы такой грозный противник.
Юнис отклонила похвалу:
– Это не я, на все воля Господа.
– И он доверил воплощение его воли вам. Юнис смиренно кивнула.
– Я понимаю, что подробности могут меня шокировать, но, пожалуйста, расскажите мне про этот фильм «Грех греха» поподробнее.
– Я бы рада посвятить вас в детали! Нов фильме снимается Грег Тэппер, он – звезда первой величины, а фильмы, в которых он снимается, всегда окружены завесой секретности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39