— Я — миссис Ритчик.Девушка скользнула по ней равнодушным взглядом:— Первый визит?Кэтти покачала головой:— Нет, я уже была здесь... Когда родился Питер.Сестра нетерпеливо тряхнула головой: господи, до чего люди бестолковы!— Я спрашиваю, вы уже сдавали анализы?— Нет.Сестра сунула руку под стойку, вынула пузырек с широким горлом:— Соберите мочу и отдайте доктору. Вот ваша карта.Кэтти взяла бумажки, пузырек и вошла в кабинет номер пять. Там никого не было. Она разделась, аккуратно сложила одежду, присела на краешек табуретки. Ждать пришлось долго. Кэтти потеряла счет времени, когда с блокнотом в руках вошла ученица медсестры. Совсем молоденькая, почти девочка. Она задала миссис Ритчик множество вопросов, старательно записала ответы и, вырвав листок, ободряюще улыбнулась:— Сейчас с вами побеседует доктор.Примерно через полчаса в сопровождении двух ассистентов появился врач. Он пробежал глазами написанное в листке:— Миссис Ритчик?— Да, доктор.— Меня зовут доктор Блек. Вы знаете срок своей беременности?— Примерно... Месяц или два.Безалаберные больные всегда вызывали в докторе непреодолимую досаду, однако он подавил раздражение.— Ложитесь. Я осмотрю вас.Она безропотно влезла на никелированное акушерское кресло. Лежать на нем было страшно неудобно, к тому же лампочка под потолком светила прямо в глаза, однако Кэтти воспринимала все это как нечто совершенно естественное.Осмотр закончился быстро. Врач принялся объяснять своим помощникам:— Кесарево сечение в анамнезе. Несколько месяцев назад... Фаллопиевы трубы... Сужение... Придется снова.Потом он обратился к Кэтти:— Как случилось, что вы снова беременны, миссис Ритчик? Ведь мы предупреждали вас о недопустимости подобной ситуации, поскольку беременность ставит под угрозу вашу жизнь.Она молча пожала плечами. Как случилось? Да так, очень просто. Ведь мужчины ничего не хотят понимать.Доктор отвернулся к умывальнику и заученно проговорил:— В вашем положении полезен свежий воздух, солнечные ванны и активный отдых. В пищу необходимо включить высококалорийные продукты, молоко, фруктовые соки. Воздержитесь от половых сношений хотя бы в течение ближайших двух месяцев.Доктор заранее знал тщетность своих рекомендаций. Он вытер руки, написал что-то на листке бумаги.— Возьмите рецепт. Будете принимать в течение месяца, а потом придете ко мне.Кэтти подняла на него затравленный взгляд:— Доктор, когда родится ребенок?— Ваш ребенок сам никогда не родится. Нам придется его вынимать.— А когда вы будете его вынимать?— В конце ноября или начале декабря.— Спасибо.Врач повернулся и вышел. Вслед за ним ушли его помощники. Кэтти медленно слезла с кресла, взяла одежду. Ноябрь или декабрь... Значит, она сможет работать до самого октября. Не так уж плохо.В эту минуту один из ассистентов вернулся за пузырьком с мочой:— Не огорчайтесь, миссис Ритчик. Все будет в порядке.Она слабо улыбнулась:— Спасибо.Дверь снова закрылась. Кэтти оделась, вышла из кабинета, заплатила сестре 50 центов за осмотр. И все это время она размышляла о том, как сказать Марии про беременность, какие найти слова, чтобы причинить ей меньше боли. Дочка считает Питера врагом, и это известие будет для нее новым ударом.В аптеке пришлось немного подождать, и снова Кэтти попыталась представить разговор с Марией, но ни одна спасительная мысль так и не пришла ей в голову. Наконец, она получила лекарство, равнодушно положила его в карман. Медленно вышла на улицу. Над крышами невысоких домов в конце квартала парил тонкий шпиль церкви Святого Августина. Священник отец Янович слыл мудрым человеком, и Кэтти решила сходить к нему. Уж он-то подскажет, как ей быть. 9 Обхватив руками тонкие колени, Мария сидела на еще теплой от дневного зноя траве: Ветерок шевелил легкие волосы.Стемнело. Мимо несла погасшую воду река Гудзон. На другом, уже почти невидимом берегу дрожали далекие огни.Девушка прервала молчание неожиданными словами:— Мне нужно подыскать работу на лето.Росс лениво перевернулся со спины на бок:— Зачем?— Деньги нужны... Мой старик не любит работать, зато любит пить пиво. Мать надрывается ночами, но на это, сам понимаешь, не проживешь.— А какая тебе нужна работа?— Не знаю... Наверное, в какой-нибудь конторе.Росс расхохотался. Мария передернула плечами:— Что в этом смешного?— А то, что в конторе ты заработаешь от силы восемь долларов в неделю. Сумасшедшие деньги!— Но это лучше, чем ничего. Целых восемь долларов!Разговоры о работе надоели Россу в собственном доме: сестра постоянно собиралась куда-нибудь устроиться, но всякий раз у нее до этого не доходили руки, поэтому он недоверчиво переспросил:— Ты что, серьезно?— Да. У меня нет выхода.Росс сорвал травинку, задумчиво ее разжевал. Сейчас эта девушка ему напомнила Майка. Чем? Каким-то не по возрасту разумным отношением к деньгам.Неожиданно в его голове мелькнула интересная мысль:— Слушай, Мария, ты умеешь танцевать?— Естественно.— Я имею в виду, не двигать ногами, а красиво танцевать.— Умею, а что?Росс вскочил и протянул ей руку:— Вставай, поедем в одно место.Они быстро пошли к машине. На ходу отряхивая брюки, Росс бросил загадочную фразу:— Посмотрим, что из этого получится. * * * На облупленных стенах крошечного фойе висели фотографии нескольких девушек с одинаковыми, якобы завлекающими улыбками. Под ними можно было прочесть: «Приходи и потанцуй со мной. Всего за 10 центов». Сверху сюда долетали приглушенные звуки плохо сыгранного оркестра.Все это нисколько не смущало Росса, и он повел Марию по скрипучей лестнице вверх. С каждой ступенькой музыка становилась громче. Наверху, в будочке, пожилой мужчина продавал билеты. Другой возле двери в зал пропускал по ним посетителей. Танцзал представлял собой низкое длинное помещение. В тусклом электрическом свете на затертом полу шаркали ногами несколько пар. Оркестр закончил очередную мелодию, и пары медленно растеклись по углам. Вдоль окрашенных грязно-синей масляной краской стен поодиночке сидели разномастные девушки.Завидев Росса, все они принимались кокетливо улыбаться, однако тут же делали равнодушные лица — рядом с ним шла Мария.Справа возле длинной стойки сгрудилось несколько незастеленных столов. Росс подвел Марию к одному из них, заказал для себя пиво, для нее — коку. В эту минуту оркестр заиграл медленный фокстрот.— Ты готова показать себя?Мария сверкнула своей загадочной улыбкой:— Как всегда.— Потанцуем?Он обнял девушку и уверенно повел ее в танце. Мария двигалась так легко, словно была частью его тела. Несомненно, Бог дал ей редкую пластичность и отменное чувство ритма.Когда они, разгоряченные, вернулись к столику и Росс отпил из стакана, Мария лукаво улыбнулась:— Ну как? Я тебе понравилась?Он неохотно признал:— Танцуешь ты, конечно, классно. Кто тебя научил?— Никто. Сама научилась.Понизив голос. Росс доверительно сообщил:— Девушки здесь зарабатывают от двадцати до пятидесяти долларов в неделю.Мария с сомнением переспросила:— Только танцами?Он замялся:— Почти.Мария принялась размышлять вслух:— Только танцами можно заработать не больше двадцати. Так?Росс молча кивнул. Она отпила коку.— Ты хочешь сказать, что эти двадцать долларов платят только за танцы и ничего больше не надо делать?Росс снова кивнул. Мария задумчиво потягивала коку. Пожалуй, она нашла отличный способ зарабатывать деньги. Несложный и даже приятный.— Росс, послушай, двадцать долларов — целый капитал!От этих простодушных восторгов Росс почувствовал непереносимое отвращение к самому себе. Резко отодвинув стакан, он швырнул на стол деньги:— Пошли отсюда! Тебе здесь нечего делать.Мария молча поднялась. Неожиданно за се спиной раздался громкий возглас:— Эй, Росс! Куда ты пропал? Давненько тебя не было видно.Возле столика стоял высокий седоволосый мужчина. Поигрывая недобрыми глазами, он улыбался Марии.— Можешь не объяснять. Я все понял. После такой красотки мои девочки для тебя недостаточно хороши. Разве не так?Мария улыбнулась в ответ и перевела взгляд на Росса — в его глазах застыли колючие льдинки.— Привет, Джокер.— Познакомь меня с твоей очаровательной подругой.Мгновение Росс колебался, потом нехотя выдавил:— Джокер Мартин. Мария Флад.Мартина отличал неприятный резкий голос:— Выпьем, молодые люди. Я угощаю.Росс взял Марию за руку:— Спасибо, Джокер. Нам пора.Мартин обратился к девушке:— Юная леди, я не видел этого парня четыре месяца. Уговорите его остаться. Мы опрокинем по рюмочке и перебросимся парой слов. Это не займет много времени.Мария покраснела от удовольствия, слова Мартина были ей почему-то приятны. Оказывается, седоволосый решил, что она может влиять на Росса.Прервал молчание сам Росс:— Ну хорошо, Джокер. Только недолго.Мужчины заказали пиво, Мария — еще одну коку. Джокер окинул девушку бесцеремонным взглядом:— Милая крошка, вы увели от меня одного из лучших клиентов, и за это я должен вас возненавидеть. Но теперь, когда мы познакомились, мне остается только похвалить Росса за прекрасный выбор.Росс пояснил:— Джокер — хозяин этого заведения. Он всегда думает только о деньгах.Мария усмехнулась:— А кто о них не думает?Приятель Росса рассмеялся, фамильярно хлопнул ее по плечу:— Молодец. Смышленая девочка. Ведь мы с вами не так богаты, как наш друг. Вы ищете работу?Мария пристально посмотрела на Джокера — он оказался обладателем не только неприятного голоса, но и неприятного, цепкого взгляда.Росс не дал ей ответить:— Нет. Она еще учится в школе.Мария промолчала, и в ту же секунду Джокер потерял к ней интерес. Он зашептал Россу:— Я рад тебя видеть. Мы тут кое-что организовали.— Неужели удалось?— Да. Появились солидные связи. Сам понимаешь, без них — никуда. В общем, дело налажено. Клиентура постоянная, случайности исключены. Ставки большие. В дальнем зале.Глаза Росса возбужденно заблестели:— Может быть, загляну через пару дней.— Приходи.Джокер подмигнул приятелю:— И приводи с собой юную леди — на счастье. Я всегда буду ей рад.Польщенная Мария одарила его радостной улыбкой:— Спасибо, мистер Джокер.Молодые люди встали из-за стола, хозяин довел их до двери.— Спасибо, что заехал. Росс. Не забывай нас.Музыка очередного танца проводила их по лестнице до самого выхода и потом потерялась в уличном шуме.Росс включил зажигание:— Куда теперь?— Не знаю. Куда хочешь.Он искоса посмотрел на сидящую рядом девушку. Вздернув упрямый подбородок, она смотрела в темное стекло перед собой. На непроницаемом лице нельзя было угадать ни одной мысли.— Мария, может, заедем ко мне? Перекусим.— А твои предки разрешат?— Они сегодня уехали на дачу. Дома никого нет.Девушка решительно кивнула головой:— Ладно, поехали. * * * Привратник поднял голову:— Добрый вечер, мистер Дрего.Лифтер открыл дверцу:— Добрый вечер, мистер Дрего.Пока они поднимались на двенадцатый этаж, Росс искал в кармане ключ. Молча открыл дверь квартиры напротив лифта, пропустил Марию вперед, потом вошел сам. Так же молча захлопнул дверь и хотел включить свет, но Мария остановила его:— Не надо, милый... За весь вечер ты меня ни разу не поцеловал.Он не ответил.— Ты сердишься? Наверное, я сделала что-нибудь не так? Скажи.Росс сокрушенно покачал головой. Да, он сердился. Но не на Марию, а на себя. Сердился за то, что привез ее в этот гадюшник — танцзал «Золотое сияние». Ему показалось, что там Мария найдет себе неплохую работу. О Господи, как это могло прийти в голову! Своими руками он чуть было не столкнул девчонку в пасть акулам, которые из таких вот глупышек делают отпетых шлюх.Мария обняла Росса за шею, нежно провела губами по щеке:— Ну, не дуйся. Хорошо?Он прислонился к двери, прижал девушку к себе и с поцелуем выдохнул:— Хорошо. * * * Сэндвичи получились на редкость удачными, а кофе — ароматным. Оказалось, что Мария прекрасно готовит.На большом подносе Росс отнес все в гостиную, и они поели, сидя прямо на диване. После ужина Мария откинулась на спинку дивана. Радио наигрывало какую-то тихую мелодию, на ковре под торшером лежал круг мягкого желтоватого света. В комнате висел уютный полумрак.— Господи, как хорошо! Знаешь, я ужасно хотела есть.Росс улыбнулся, закурил. Она протянула руку:— Дай и мне.От глубокой затяжки чуть-чуть закружилась голова. Мария закрыла глаза.— Какой ты счастливый!— Почему это я счастливый?— Если бы ты видел мой дом, то не спрашивал бы. Ваша квартира высоко, и вы не слышите шума. От него можно сойти с ума. И запахов с помойки у вас тоже нет.Росс не знал, что сказать, поэтому молча отнес на кухню пустой поднос из-под сэндвичей. Когда через несколько минут он вернулся в гостиную, Мария спокойно спала.Росс тихонько опустился на диван рядом с ней и некоторое время смотрел, как поднимается и опускается от ровного дыхания ее блузка, потом прошептал:— Мария... Мария!Она открыла сонные глаза:— Прости, я задремала... Который час?— Почти десять.Она резко села:— Почти десять! Мне пора.Росс схватил ее за плечи:— Подожди, Мария! Скажи, я тебе нравлюсь?Она встала, сверху посмотрела в его молящее лицо:— Конечно, нравишься. Ты — самый милый из них...Росс раздраженно вскочил:— Я не об этом!Он с силой притянул девушку к себе:— Я хочу тебя. Безумно хочу. А ты?На мгновение Мария затихла в его объятиях, потом осторожно высвободилась:— Мое желание ничего не меняет. Я — девушка, поэтому для меня это исключено.— Да, но находят же какой-то выход другие?— Какая разница, чем занимаются другие? Я могу сделать тебе приятное другим способом.Росс нежно притянул Марию к себе, и они опустились на диван. Зашуршала одежда, и он почувствовал на своих руках ее грудь — тяжелую и упругую. Внутри у него все напряглось, во рту пересохло.— Мария, сделай что-нибудь. Помоги мне.До Росса долетел еле внятный шепот:— Лежи спокойно, милый. Я все сделаю сама... 10 — Вперед, Майк. «Таймс» привезли.Грубый голос Риордана, словно стартовый пистолет, сорвал Майка с узкой лавочки. Часы в витрине магазина напротив лотка показывали десять тридцать, значит, в запасе осталось всего полчаса. За это время он должен сгрузить, разобрать и сложить по номерам свежие газеты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36