— Джек, сегодня к тебе придет совсем зеленая малышка. Будь поаккуратней. Она мне нужна, так что не спугни.Минуту-другую Джокер слушал своего приятеля, потом решительно возразил:— Послушай, разве я тебя когда-нибудь обманывал? Такой роскошной девочки ты еще не видел. Это — точно. Но смотри, не влипни в историю. Она несовершеннолетняя, хотя выглядит на все двадцать. Веди себя как джентльмен и не гони картину. Подожди, пока крошка привыкнет. Да ты и сам все знаешь.Не успел он положить трубку, как, сверкая дешевыми украшениями, появилась одетая в бальное платье Мария. Она взяла адрес и вышла из «Золотого сияния». * * * Такси остановилось в дорогом квартале перед красивым многоэтажным домом. Мария еще расплачивалась с водителем, а швейцар уже распахнул тяжелую дверь. Услышав от девушки: «Квартира мистера Остера», он окинул ее понимающим взглядом и подсказал:— Семнадцатый этаж, мисс.Точно так же на Марию смотрел и лифтер, когда они поднимались вверх.Кабина остановилась.— Пожалуйста, налево, мисс.Девушка нажала кнопку звонка, дверь немедленно открылась. Перед Марией стоял высокий мужчина во фраке.— Мистер Остер? Меня зовут Мария Флад.Мужчина бесстрастно отчеканил:— Войдите. Я доложу мистеру Остеру о вашем приходе.Мария осталась у порога, а через минуту в холл стремительно ворвался низенький круглый человек в темном деловом костюме. Он издали протянул девушке руку.— Добрый день, мисс. Я — Джек Остер.— Мария Флад.Коротышка отступил на шаг, с неподдельным восторгом оглядел гостью, потом театрально всплеснул пухлыми руками:— Боже мой! Раз в жизни Джокер сказал правду. Вы сказочно красивы!Мария самодовольно улыбнулась:— Благодарю, мистер Остер.— Называйте меня просто Джеком, так будет удобнее. Входите. Сегодня вы — хозяйка.Остер взял девушку за руку и ввел в гостиную. Марии никогда не доводилось видеть такой огромной, такой роскошной комнаты. Длиной она была не меньше двенадцати метров, а высокие окна во всю стену создавали впечатление удивительной легкости и простора.Пока Мария изумленно озиралась по сторонам, хозяин подлетел к передвижному бару на колесиках.— Что предпочитаете: «Манхэттен»? «Мартини»?Девушка неуверенно спросила:— Можно «Коку»?Джек собрал круглое лицо в гримасу тупого изумления, но тут же, вежливо улыбнувшись, дернул за какой-то шнур у стены. Немедленно появился неслышный лакей во фраке:— Да, сэр?— Джордан, «Коку» для мисс Флад.Марии показалось, что Джордан сейчас тоже рассмеется, но он бесстрастно подтвердил:— Да, сэр.Девушка осмелела:— И побольше льда.Лакей повернул к ней учтиво-холодное лицо:— Слушаюсь, мэм. Побольше льда.Через мгновение он исчез.Мария повернулась к хозяину:— Джокер попросил меня приехать сюда в половине четвертого. Надеюсь, я появилась не слишком рано?Остер налил себе виски со льдом, быстро и с видимым удовольствием отпил.— Ну разве такая красавица может приехать к кому-нибудь слишком рано? Мне бы хотелось увидеть вас намного раньше.Звякнул колокольчик.— Мария, я вынужден вас покинуть. Пожалуйста, простите меня. Пришел кто-то из приглашенных, и мне необходимо его встретить.Джек ушел, а вместо него в комнате появился лакей с бутылкой «Коки» на серебряном подносе. Стараясь держаться непринужденно, Мария принялась потягивать из хрустального бокала свой любимый напиток, но когда в комнату вместе с хозяином вошли несколько человек, едва не ахнула от удивления: среди гостей сияла улыбкой популярная кинозвезда. Шикарные фильмы с ее участием частенько демонстрировались в кинотеатре на 86-ой улице. Вместе с ней пожаловал известный журналист; его статьи Мария встречала на первых полосах утренних газет.Снова звякнул колокольчик. Джек умчался и через минуту привел еще кого-то, потом еще... В просторной гостиной стало тесновато, туда набилось довольно много народу, и у Марии сложилось впечатление, будто она попала на парад знаменитостей. Теряясь в догадках, о чем можно беседовать со столь замечательными людьми, девушка почти не открывала рта, а лишь улыбалась и внимательно прислушивалась к разговорам гостей. В конце концов ей стало ясно, что сказочно богатый Остер финансирует какие-то театральные постановки и поддерживает артистов.Несмотря на свое богатство, Джек Остер показался Марии приятным, хотя и излишне суетливым человеком. Он все время бегал по комнате. Беседуя то с одним, то с другим важным гостем. Остер не забывал спросить Марию, удобно ли, весело ли ей. Этакий заботливый папаша.В середине вечера к ней подошел журналист — тот самый, знаменитый и развязно спросил, чем занимается Мария в свободное от вечеринок время. На секунду девушка смешалась, но очень быстро нашла ответ, причем, правдивый.— Я — танцовщица.Из дальнего угла гостиной к ним подлетел озабоченный Остер. Убедившись, что Марии не нужна его помощь, он одобрительно улыбнулся и тут же унесся прочь. Журналист не отставал.— Где вы работаете? Я хочу написать о вас в своей статье.Мария лучезарно улыбнулась:— О, это замечательно! Но я пока не готова к широкой известности. Хочу надеяться, что вы вспомните свое обещание, когда мне понадобится реклама.Собеседник Марии был сильно навеселе. Уж он-то прекрасно знал, каких девочек приглашал к себе Остер, поэтому решил поставить на место зарвавшуюся шлюшку.— Так вы — танцовщица? Исполните нам что-нибудь. Ну, не ломайтесь. Станцуйте.В гостиной повисла напряженная тишина. С откровенным любопытством все уставились на Марию, эту очередную красотку с панели. Широко открытыми, по-детски искренними глазами она посмотрела своему недоброжелателю прямо в лицо:— С удовольствием... в другой раз. Сегодня вынуждена вас огорчить, поскольку у меня обострилась профессиональная болезнь танцовщиц.Журналист ухмыльнулся:— Что это еще за профессиональная болезнь танцовщиц? Никогда не слышал о такой.Мария сочувственно протянула:— Боюсь, что вы не слышали о многом. В том числе, и о растяжении связок.Грохнул дружный хохот — остроумие новой девочки Остера понравилось всем. Сам Джек одобрительно похлопал Марию по плечу:— Умница.Гости начали расходиться в половине третьего ночи, а уже около трех Мария и Остер остались в гостиной одни. Джек тяжело опустился на стул:— Как я устал! Слава Богу, что на этой неделе ничего похожего уже не будет.Девушка озадаченно спросила:— Но если вам не нравятся такие сборища, зачем вы их устраиваете?Он улыбнулся, развел руками:— Я вынужден терпеть некоторые неудобства. Вынужден, поскольку интересы бизнеса превыше моих желаний. Кроме того, все эти люди будут страшно огорчены, если вдруг я перестану их приглашать. Еженедельные вечеринки стали нашей традицией.— Вы хотите сказать, что все это происходит каждую-неделю?— Да, именно.И с гордостью добавил:— Без остеровских вторников Нью-Йорк много потеряет!Мария попыталась осмыслить услышанное, но не смогла: какая разница, будет кто-то огорчен или нет? Неожиданно она спохватилась:— Мне пора, мистер Остер.Джек томно закатил глаза:— А нужно ли вам уходить? Ведь так поздно...Мария резко поднялась:— Нет, мистер Остер. Спасибо. Меня ждут дома.Он тут же поднялся и полез в карман.— Я вас понимаю. Простите мою забывчивость.Через секунду из руки Остера в ее кулачок перекочевала смятая зеленая бумажка. Мария почему-то постеснялась ее развернуть и так, зажав банкноту в руке, направилась к выходу. Возле двери она улыбнулась прощальной улыбкой:— Большое спасибо, мистер Остер! Я прекрасно провела у вас время.— О, вы доставили мне огромное счастье видеть вас, дорогая. Надеюсь испытать эту радость еще раз. Ну, хотя бы на следующей неделе.Мария замялась:— Не могу обещать, мистер Остер. Сначала мне надо поговорить с мистером Мартином.Джек рассмеялся:— Пусть это вас не беспокоит. Со стариком Мартином я договорюсь сам.— Спокойной ночи, мистер Остер.— Спокойной ночи, Мария.Девушка вошла в лифт, помахала из него Остеру и, когда дверцы закрылись, разжала ладонь. Невероятно, Джек дал целых двадцать долларов! Столько, сколько платил Мартин за полную рабочую неделю. То время, что кабина ползла вниз, Марию терзала тревога: а вдруг Остер дал ей крупную купюру по ошибке?Лифт остановился, сомнения кончились. Она быстро засунула деньги в сумочку и вышла из подъезда. Швейцар встретил ее на крыльце изумленным взглядом:— Такси, мэм?Девушка недоверчиво покосилась на его застывшее в почтительной улыбке лицо, потом посмотрела на пустынную ночную улицу. А почему бы и нет? Сегодня у нее куча денег. 18 В начале четвертого такси привезло Марию к ее давно уснувшему, темному дому. Она медленно поднялась на крыльцо.— Мария!Из непроглядной черноты возле подъезда вынырнула высокая фигура.— Майк? Как ты здесь оказался?— Очень просто, ведь мы договорились встретиться. Что-нибудь случилось?Майк встревоженно смотрел на девушку. И этот взгляд, и весь его растерянный вид почему-то вызвали в Марии глухое раздражение. Чиркнув спичкой, она закурила.— Я простоял у «Золотого сияния» до половины первого, потом мне сказали, что ты ушла еще днем. Здесь тебя тоже не оказалось. Я страшно волновался.— Ну и напрасно волновался. Я была на вечеринке.— На вечеринке? У кого?— У Джека Остера. Ты его не знаешь.— Как тебя туда занесло?— Джокер попросил.Майк тихо выдавил:— Мне это не нравится.Мария глубоко затянулась:— Почему?— Не нравится, и все. Мартин не имел права посылать тебя к кому-то на квартиру и вообще... втягивать в такие дела.Мария взбесилась. В глубине души она понимала, что Майк прав, но двадцать долларов! И почти даром.— Оставь свое мнение при себе. Меня оно совершенно не интересует.Он твердо повторил:— Ты не должна ходить на эти вечеринки.— Послушай, мальчик, кто дал тебе право здесь командовать? Должна, не должна... Если бы ты не шпионил за мной, то вообще бы ничего не узнал. Дура я, что все рассказала. В следующий раз буду умнее.— Зачем ты так, Мария? Я вовсе не шпионил, а пытался выяснить, не случилось ли с тобой чего-нибудь и...Она резко перебила:— Как видишь, со мной ничего не случилось. Теперь можешь спокойно двигать домой. Знаешь, что-то ты мне стал надоедать!Глухо хлопнула дверь подъезда, стихли шаги на лестнице, а Майк все стоял под слепыми окнами темного дома, словно непривычная тяжесть в сердце мешала ему уйти. * * * Питер сидел за кухонным столом перед недопитой банкой пива. Увидев Марию в бальном платье, он поперхнулся и сквозь натужный кашель прохрипел:— Где ты была?— На работе.— Тогда почему твоему парню сказали, будто тебя там нет?Мария молча пошла в свою комнату, однако отчим преградил ей дорогу:— Я спрашиваю, где ты шлялась?— Сказала же: на работе. Еще раз повторить?Он схватил девушку за плечи:— В таком похабном виде? С голыми сиськами?Мария устало поморщилась:— Не ори. Это — мое рабочее платье. Я сегодня так устала, что даже не смогла переодеться. Завтра мне надо отнести его обратно.Он сбросила с себя его руки:— Что уставился? Отвяжись!Прежде, чем Мария успела что-нибудь сообразить, Питер вырвал из ее рук сумочку. Сверху лежала двадцатидолларовая бумажка. Отчим осторожно вынул хрустящую банкноту:— Откуда у тебя такие деньги?Мария ухмыльнулась:— Чаевые.— Хватит врать! Покажи мне идиота, который за танцульки додумался бы отвалить такую кучу деньжищ. Последний раз спрашиваю, где взяла?Она не ответила.— Курва проклятая!Тяжелая оплеуха отбросила Марию к стене. От удара оборвалась бретелька, платье поползло вниз. Подхватив его, девушка прикрыла грудь и прижалась спиной к стене.Питера распирала пьяная злость:— Меня не проведешь! Я-то тебя сразу раскусил. Сколько раз пытался твоей матери раскрыть глаза, но она и слушать не хотела! А зря... Вырастила шлюху. Хорошо, что Кэтти не дожила до этого дня!Девушка бесстрастно вставила:— Хорошо для тебя, не так ли?От этих слов Питер окончательно взбесился и, вытащив ремень, попытался ее ударить. Девушка увернулась, отбежала к столу. Там лежал тесак для резки мяса с тусклым, зазубренным лезвием. Быстрым движением Мария нацелила острие ножа в шею отчима.— Только попробуй!Питер остолбенел. Выражение пьяной тупости на опухшей физиономии мгновенно сменилось гримасой ненависти и страха.— Мария! Ты в своем уме?Девушка недобро усмехнулась:— А ты проверь!Не сводя тревожного взгляда с ножа, он попятился к двери.— Ну, ладно-ладно.— Деньги!Отчим тяжело вздохнул.— Деньги!Не опуская ножа, Мария сделала один маленький шаг, и Питер швырнул двадцатидолларовую бумажку на стол. В тот же миг сумочка скрыла купюру от алчных глаз пьяницы.— Запомни, старый козел! Если когда-нибудь ты посмеешь подойти ко мне и дотронуться хоть одним пальцем, я убью тебя и да поможет мне Бог. Зарежу, понял?За Марией закрылась дверь ее комнаты, дважды щелкнул замок. Да, девчонка не шутит — это Питер отчетливо понял и когда доставал из холодильника пиво, руки у него дрожали.Девушка без сил прислонилась к закрытой двери. Со дня смерти матери минул только месяц, а ей казалось, будто прошла тысяча лет.Мария посмотрела на тесак, зябко передернула плечами, потом положила его под матрас и только тогда разделась.С тех пор, ложась спать, она всякий раз проверяла, на месте ли нож. 19 Поездка к Остеру стала началом ее работы в качестве хозяйки вечеринок у множества богатых приятелей Джокера Мартина. С этими господами у Марии ни разу не возникало никаких двусмысленных ситуаций. Все они относились к девушке с большим почтением и предупредительностью, а, кроме того, хорошо платили. Скоро у нее завелись свободные деньги. Постепенно общение с пожилыми мужчинами стало Марии нравиться гораздо больше, чем со сверстниками. Мальчишки постоянно досаждали ей неловкими ухаживаниями, а когда она их отвергала, грубили и задирались. Мария не сердилась, поскольку чувствовала себя намного старше своих одноклассников. Что могли знать глупые несмышленыши о реальной жизни за стенами школы?В течение всей зимы Мария ни разу не виделась с Майком. Ссора возле ее дома пролегла между ними, словно невидимая граница, а из-за работы на вечеринках пришлось отменить даже те несколько встреч, о которых договорились заранее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36