– подумала девушка. – Нет-нет, таким образом едва ли удастся исправить положение. Тогда можно будет забыть о том, чтобы расстаться с девственностью». Даже сейчас Блу не оставляла надежда, что ей удастся осуществить задуманное.
– Томас, я же сказала, что сожалею. Может, вам просто нужно немного отдохнуть?
Герцог взглянул на нее так, что она невольно попятилась.
– Вон! Убирайтесь отсюда немедленно!
– Томас, я совершила ошибку и честно это признаю. Но если вы немного подождете, то я постараюсь узнать, как ее исправить.
Блу повернулась и выбежала из хижины. Оказавшись под открытым небом, она в изнеможении прислонилась к стволу каучукового дерева и сделала глубокий вдох, наполняя легкие свежим ночным воздухом. По ее щекам катились слезы гнева и отчаяния. Он был так красив, так элегантен, и ей так хотелось его заполучить. И вот все безнадежно испорчено, и она осталась такой же нетронутой, какой пришла к нему.
А ведь она сделала все, что он требовал, – помылась и даже надела это ужасное платье. Когда же наконец-то настал самый ответственный момент и он, кажется, был уже готов приступить к делу, она совершила небольшую ошибку. Но ведь все делают ошибки… Так почему же Томас так разозлился?
В конце концов Блу решила, что ей надо немедленно найти Изабеллу и узнать, как все исправить.
Над морем висела огромная лимонно-желтая луна, заливавшая берег бледным призрачным светом. Повсюду горели костры и раздавались громкие возгласы, крики и взрывы смеха. Блу почти сразу же заметила мужчин, собиравшихся перед хижинами женщин. Ожидая своей очереди, они горланили песни и мерились силой. Сообразив, что в такое время едва ли стоило искать Изабеллу, Блу направилась к общей хижине. Ей нужно было получить ответы на кое-какие вопросы, причем немедленно.
Глава 4
Когда Блу в своем изумрудном шелковом платье появилась в хижине, все тотчас же умолкли и уставились на нее в изумлении. Мужчины, игравшие в кости при свете факела, подняли головы и невольно подались вперед, чтобы лучше рассмотреть чудесное видение. Но Бо Билли вдруг нахмурился и, отшвырнув в сторону кости, прорычал:
– Убирайтесь отсюда!
Мужчины молча переглянулись и бросились к щелям в стенах хижины – стенами служили циновки из пальмовых листьев. Рядом с Морганом остался только Моутон; гигант внимательно смотрел на девушку.
Схватив кружку с ромом, Бо Билли сел на скамью и окинул дочь пытливым взглядом. Не говоря ни слова, Блу тоже взяла кружку – они во множестве стояли на столах, – залпом осушила ее и утерла губы тыльной стороной ладони. Заметив, что Моутон потянулся к ножу, она отрицательно покачала головой.
– Нет-нет, никто меня не обижал. Ничего не случилось.
– Что, совсем ничего? – спросил Морган.
– Да, совсем, – со вздохом ответила Блу.
– Герцог отказался от тебя? Я убью этого мерзавца! – заорал Бо Билли. Отшвырнув кружку, он поднялся на ноги.
Блу в досаде махнула рукой.
– Просто мы еще не закончили. Дело в том, что… – Она снова вздохнула и рассказала, что произошло.
– И зачем ты это сделала? – Снова сев на скамью, Бо Билли с удивлением посмотрел на дочь. Моутон же заложил руки за спину и уставился в потолок; его глаза подозрительно блестели.
– Я просто пыталась ему помочь, – объяснила Блу. Мужчины переглянулись и опустили головы; они старались не смотреть на девушку. – Да прекратите же смеяться, черт вас возьми! Я пытаюсь понять, как исправить дело!
– Ты нас спрашиваешь, как распалить мужчину? – Бо Билли взглянул на Моутона и тут же отвел глаза.
Блу тихо выругалась.
– Дело в том, что Изабелла сейчас занята. Так что скажите мне, как правильно себя вести. Он меня ждет.
Бо Билли осклабился и подмигнул дочери:
– Тебе лучше спросить об этом Моутона. Этот пройдоха знает великое множество всяких женских штучек.
Моутон поднял вверх руки и отрицательно покачал головой. Потом втянул щеки и снова принялся созерцать потолок. Блу пристально посмотрела на отца.
– Ты ведь знаешь о женщинах больше, чем любой мужчина от Картахены до Санто-Доминго, разве не так?
Морган пожал плечами.
– Я не женщина, чтобы болтать о таких вещах.
– Но мне нужна твоя помощь!
– Мужчины не обсуждают такие вопросы.
– Но мне больше не с кем об этом поговорить, а Герцог ждет.
– Проклятие! – Бо Билли ударил кулаком по столу.
– Объясни мне, как его соблазнить, – упорствовала Блу.
– Что за черт?! – Морган снова взглянул на Моутона. – Лучше ты ей объясни.
Но великан сделал вид, что ничего не слышал; он по-прежнему рассматривал пальмовые листья у себя над головой.
Бо Билли вздохнул и выругался сквозь зубы.
– Папа, так как же?
– Сто чертей ему в глотку!
– Мне нужна твоя помощь, папа. Если ты не поможешь… – Блу закусила губу, и на глазах ее появились слезы.
Бо Билли повернулся к Моутону и заорал:
– Ты слышал?! Ей больше некого спросить! Но ты не должен никому об этом рассказывать, понял? А если сейчас какой-нибудь мерзавец подглядывает в щель, то вырви у него сердце!
Моутон ухмыльнулся и выскользнул из хижины. В следующее мгновение послышался топот, а затем треск сучьев; люди Бо Билли бросились врассыпную, ломая кустарник.
– Спасибо, папа, – сказала Блу.
Морган молчал. Взяв со стола кружку, он сделал несколько глотков и вытер рукавом губы. Потом в задумчивости поскреб ногтем золотой диск у себя на груди.
– Папа, почему ты молчишь? Скажи, как же мне соблазнить его?
– Не надо хватать его, как схватила ты.
– Это я уже поняла. А что же мне сделать?
Бо Билли горестно вздохнул, потом наклонился к дочери и шепотом проговорил:
– Для начала посмотри на него понежнее.
– Понежнее? Это как? Вот так? – Блу уставилась на отца.
– Ты что, так и смотрела на Герцога? – удивился Бо Билли. – Нет-нет, так не пойдет. Не надо смотреть на мужчину так, будто собираешься всадить в него нож!
Блу стиснула зубы.
– А теперь лучше?
Бо Билли покачал головой:
– Нет же, черт возьми! Ты хочешь его прикончить или лечь с ним в постель? Понежнее – это значит ласково, мягко. Как чайка машет крыльями. Как умеет только женщина. Понятно?
– Нет. – Блу тяжко вздохнула. – Покажи, как именно.
Морган выругался и хватил кулаком по столу.
– Показать? Я не могу тебе показать! И ни один мужчина не сможет. Это как раз и есть одна из великих женских тайн.
– Папа, ну пожалуйста. Иначе я не смогу понять, о чем речь. Нежно и ласково, как чайка? Да что же это значит? – Блу пожала плечами. Я совершенно ничего не понимаю. – Может, надо вот так на него посмотреть? – Блу изо всех сил старалась быть «нежной и ласковой, как чайка».
Бо Билли в отчаянии схватился за голову.
– Господи, девочка, да ты своим взглядом прожжешь мне дырку в черепе! Так это не делается.
– Так покажи, как это делается. Я же сказала тебе, что ничего не поняла!
Морган пристально взглянул на дочь. Его грудь тяжело вздымалась, а лицо налилось кровью и приобрело оттенок темной сливы.
– Хоть ты и плоть от плоти моей, но я убью тебя собственными руками, если ты проболтаешься и хоть одна живая душа узнает об этом. – Он с подозрением осмотрел все стены хижины, потом вновь заговорил: – Господь в мудрости своей не дал мне сына, и мне суждено было иметь дочь. – Золотой диск на груди у Моргана закачался, как обломок кораблекрушения на гребне штормовой волны. – Твоя мать никогда не ввалилась бы сюда, топоча, точно мул. И она не стала бы приставать ко мне с глупыми вопросами.
Блу нахмурилась.
– Точно мул? Я так хожу?
– Тебе надо научиться ходить красиво и грациозно. Соблазнительно покачивая бедрами. Только не так, как ты пытаешься сейчас изобразить. Ты должна движениями своей задницы дать понять, что заинтересована.
– Задницей? – Блу вытянула шею, пытаясь рассмотреть себя сзади.
Бо Билли кивнул.
– Изабелла покажет тебе, как это делается. Но главное – надо смотреть на мужчину ласково.
– Я и смотрела на него ласково.
– Ты смотрела на него, как крысолов на мышь. – Морган сокрушенно покачал головой. – Вот как это делается. – Подняв могучую руку, он чуть расслабил кисть и помахал ею, затем кокетливым жестом подпер ладонью подбородок. Склонив к плечу косматую голову, Бо Билли устремил на дочь мечтательный взгляд, а потом медленно опустил и поднял ресницы.
Блу замерла, ошеломленная этим небольшим представлением. Она никогда прежде не замечала, какие красивые глаза у ее отца. Она представила себе Бо Билли с аккуратно подстриженными волосами и бородой, и у нее захватило дух от изумления. Теперь Блу поняла, почему все женщины на острове всегда провожали Моргана восхищенными взглядами.
Бо Билли было явно не по себе.
– Ты все запомнила, девочка? Я второй раз показывать не стану.
Блу не сказала бы, что взгляд отца показался ей нежным, да он, наверное, и не мог быть таким, но жест был исполнен скрытого значения, и в нем таилась какая-то притягательность. Пытаясь подражать Бо Билли, Блу изящным движением склонила голову к плечу и быстро-быстро заморгала, стараясь, чтобы ее длинные ресницы трепетали, как крылья чайки в полете.
– Точная копия твоей матери! – воскликнул Бо Билли, но в эту минуту Блу было совсем не до леди Кэтрин Паджет.
– Отлично, – кивнула она. – Теперь, когда мы разобрались с нежностью, покажи мне, как разговаривать при помощи задницы.
Морган хлопнул ладонью по столу.
– А уж тут, девочка, я вынужден вложить свою шпагу в ножны. Тебе придется самой осваивать это искусство.
– Ты хочешь, чтобы я всю свою проклятую жизнь так и оставалась девственницей?
Бо Билли пожал плечами – было заметно, что вопрос застал его врасплох.
– Если ты останешься девственницей, то так тому и быть. Я не стану становиться из-за этого на дыбы и впадать в ярость – даже ради моей единственной дочери! По правде говоря, я еще не решил, как будет лучше.
– Наверное, я уже узнала достаточно, – с сомнением в голосе проговорила Блу. – Вот только когда же он теперь оправится?
– Довольно быстро. Но больше не хватай его так, ясно?
Блу молча кивнула и, наклонившись, поцеловала отца в щеку. Затем подобрала свои юбки и танцующей походкой направилась к выходу. Теперь, когда она узнала кое-что о нежных взглядах и об искусстве разговаривать при помощи кормы, дело представлялось ей вовсе не безнадежным. Конечно, придется повозиться, но ничего сложного здесь нет. Все еще можно поправить. Они начнут с того самого места, на котором остановились, и Герцог сделает ее женщиной, как и обещал.
Но когда Блу вернулась в хижину, там было темно и пусто. Прекрасный турецкий ковер, тонкий фарфор и роскошная кровать исчезли. Блу немного постояла, прислушиваясь к ночным звукам. Из кустов доносились любовные песни лягушек. Герцог ушел, даже не попрощавшись.
На глаза девушки навернулись слезы. Ее щеки вспыхнули от гнева и унижения. Томас не стал ее дожидаться. Он бросил ее. Резко развернувшись, Блу подхватила ненавистные юбки и побежала к своей хижине, пока никто не заметил ее позорного отступления.
Бо Билли бросил взгляд поверх кружки с ромом, и его брови поползли вверх – в хижину вошел Герцог. Поскольку Блу явно не успела еще добраться до хижины гостя, Морган понял, что у нее ничего не вышло, и эта мысль неожиданно доставила ему облегчение. Он прекрасно знал, что Кэтрин не одобрила бы того, что должно было случиться нынешней ночью. Но что же теперь делать, как поступить? Может, все-таки следовало наказать Герцога за то, что он так оскорбительно пренебрег дочерью самого Моргана?
При появлении гостя люди Бо Билли повскакивали со своих мест и выскочили из хижины. Герцог же подошел к столу и уселся на скамью напротив хозяина острова. Перед тем как заговорить, он осушил кружку крепкого пива. Поставив кружку на стол, взглянул на Моргана и заявил:
– Я не тронул вашу дочь.
– Я знаю, – кивнул Бо Билли. – Похоже, она чуть не оторвала тебе кое-что.
– Так она призналась?..
Морган снова кивнул.
– В этих делах Блу ничего не смыслит. Она хотела как лучше.
Герцог невольно улыбнулся, и Бо Билли ухмыльнулся в ответ – этот парень ему нравился. Более того, он заслуживал уважения. Ведь многие на его месте предпочли бы побыстрее поднять паруса и покинуть остров.
Какое-то время оба хранили молчание. Наконец Бо Билли хлопнул Герцога по спине и сказал:
– У меня к тебе дело, приятель.
– Боюсь, оно меня не заинтересует, Билли. Отсюда я направляюсь в Англию.
– Так мне и говорили, – подтвердил Морган. – И я хочу, чтобы ты взял с собой мою дочь.
Томас решительно покачал головой:
– Нет. При всем моем к вам уважении я вынужден отказаться.
– Я не могу доверить ее никому другому. Только тебе.
– Не хочу обидеть вас, Билли, но ваша дочь – настоящая дикарка. Я не желаю видеть ее на своем корабле, и это мое последнее слово.
– С ней отправятся трое моих людей, – продолжал Морган. – Так что можешь не беспокоиться. Ты высадишь ее в лондонской гавани, а дальше она справится сама.
– Нет. – Герцог вновь покачал головой.
– Я хорошо заплачу тебе.
– Предложите мне хоть все сокровища короны – я все равно не изменю своего решения.
– Похоже, ты не уловил сути, парень. Или ты доставишь мою дочь в Лондон, или я спалю твое судно и отправлю твои потроха на корм рыбам. Так что ты выбираешь?
Томас пристально посмотрел на Моргана.
– Не думаю, что мои люди будут спокойно смотреть и ждать, когда вы спалите мой корабль.
– Пойми, парень, у меня гораздо больше людей. Сила на моей стороне.
Томас пожал плечами.
– Наверное, вы правы. Но почему вы так уверены, что я не выброшу ее за борт, как только Морганз-Маунд скроется из виду?
– Ты человек чести. – Бо Билли усмехнулся. – Может, тебе и захочется выбросить ее за борт, но ты этого не сделаешь.
– Проклятие! – Герцог сокрушенно покачал головой. – А почему так важно, чтобы она отправилась прямо сейчас, на моем корабле?
– Твое дело – доставить ее в Англию, вот и все. Но если Блу захочет, то сама объяснит, что собирается там делать.
В ответ Герцог разразился потоком ругательств. Бо Билли ухмыльнулся и добавил:
– Вот уж не думал, что ты побоишься взять на борт мою Малышку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49