она привезла Филиппа в Англию не для того, чтобы сделать из него слугу. За прошедшие четыре недели он достаточно выучил английский, чтобы суметь на нем объясниться, и усвоил несколько хороших манер, которые помогали ему чувствовать себя увереннее. Теперь Филипп одевался как юный джентльмен, и его легко можно было спутать с сыном какого-нибудь английского аристократа. Он обожал проводить время на конюшне и уже начал учиться ездить верхом. Жаклин оставалось только радоваться тому, что мальчик быстро приспосабливается к новой жизни.
Увы, она не могла сказать то же самое о себе. За прошедший месяц она не получила ни единой весточки от Армана и даже не знала, находится ли он в Англии или снова отправился во Францию. Жаклин несколько раз собиралась написать ему, но потом отказывалась от этой идеи. Она не находила слов, чтобы объясниться с ним. Лучше ей совсем забыть его и начать больше думать о своей жизни. Те остатки драгоценностей, которые она привезла с собой, могли обеспечить ее, сестер и Филиппа всего на год или два. Она планировала продать их и вложить деньги в какое-нибудь дело, но без совета Армана не могла решиться на такой важный шаг. С сэром Эдвардом советоваться было бесполезно, потому что он жил на унаследованный капитал и ничего не понимал в деловых вопросах. Сама она не была уверена даже в том, что сможет выгодно продать свои драгоценности. Пока Жаклин могла рассчитывать только на щедрость Харрингтонов и катастрофически уменьшающийся фонд, предназначенный для ее сестер.
— Мадемуазель, — услышала она голос дворецкого, — маркиз де Вире просит вашей аудиенции. Он ждет внизу.
— Спасибо, Кранфилд. Передайте ему, что я сейчас спущусь.
— Что еще за маркиз? — с подозрением спросил Филипп.
— Мой жених, — ответила Жаклин. — Это его месье Сент-Джеймс пытался спасти, когда попал в тюрьму.
— Ты хочешь сказать, что это тот самый маркиз, из-за которого Арман угодил в ловушку? — уточнил Филипп.
— Можно сказать и так. Ты побудешь с Серафиной до моего возвращения?
Мальчик кивнул. Жаклин вышла из комнаты и начала спускаться по лестнице. Они не виделись с маркизом после ее возвращения, но все еще оставались официально помолвленными. С одной стороны, это давало Жаклин повод отказываться от всех приглашений, которыми завалила ее леди Харрингтон, с другой — у нее не было ни малейшего желания выходить за него замуж, о чем она твердо решила сообщить ему на этот раз. Так как денег у нее практически не было, Жаклин надеялась, что он не будет возражать и разорвет их помолвку.
Франсуа-Луи ждал ее в гостиной. Его, как всегда, пышный, украшенный большим количеством кружев наряд состоял из камзола в желтую и зеленую полоску, горчичного цвета штанов, белоснежной рубашки и такого же парика. В свое время она была счастлива оттого, что ее жених всегда одет по последней моде, теперь же он казался ей смешным.
— Добрый день, — холодно поприветствовала гостя Жаклин. Радостно улыбаясь, Франсуа-Луи направился к ней.
— Жаклин, любовь моя, как я рад, что с вами все в порядке. — Он поднес ее руку к губам и запечатлел на ней долгий поцелуй. — Когда я узнал от сэра Эдварда, что вы пропали, то чуть с ума не сошел от беспокойства.
— Неужели? — удивилась Жаклин. — Если вы так беспокоились, то почему решили навестить меня только через месяц?
— Я приношу свои извинения за то, что не приехал раньше: понимаете, гостил у друга в загородном поместье и узнал обо всем только что. Однако вы прекрасно выглядите! Как я рад…
— Об этом потом. Нам нужно поговорить, — прервала его Жаклин.
— Конечно, — немедленно согласился Франсуа-Луи. — От сэра Эдварда я узнал, что вы спасли из тюрьмы вашего друга. Какой смелый поступок! Полагаю, он предложил вам приличное вознаграждение за это?
Этот вопрос возмутил Жаклин до глубины души.
— Я не вижу причин, по которым должна отчитываться перед вами.
— Ну что вы! — Франсуа-Луи слащаво улыбнулся. — В конце концов, я ваш жених и имею право знать о состоянии ваших финансов.
— Вы заманили Армана в ловушку. Гость удивленно поднял брови:
— Жаклин, как вы можете предъявлять мне такие чудовищные обвинения?
— А как вы можете отрицать их? Вы знали, что я не смогу не откликнуться на ваше письмо и заключили сделку с Никола Бурдоном, обменяв свою свободу на жизнь того человека, который придет вас спасать. Затем вы явились ко мне и солгали про то, что он ранен. — Жаклин с презрением посмотрела на него. — Все это подло и мерзко!
— Нет-нет! — быстро сказал де Вире. — Вы все неправильно поняли. Я согласился на предложение господина Бурдона только потому, что хотел как можно скорее снова увидеть вас.
Ваша судьба и судьба ваших сестер — моя главная забота. Я хотел жить, но не для себя, а для вас. Мысли о вас не давали мне покоя ни ночью, ни днем. Я спешил выбраться оттуда и убедиться, что с вами все в порядке.
Неожиданно Франсуа-Луи подошел к Жаклин и заключил ее в объятий; при этом лицо девушки окутали облака кружев, а от сильного запаха одеколона у нее закружилась голова.
— Вы для меня все, — патетически воскликнул он, — моя жизнь, моя душа, мое сердце! Без вас мне ни к чему жить и дышать. Как можете вы сердиться на меня за то, что я использовал ничтожного человека, чтобы снова оказаться рядом с вами? Когда мы поженимся, вы станете моей богиней. Вы увидите, как я буду любить вас и дарить вам счастье.
Прежде чем она сумела помешать ему, он наклонился и поцеловал ее в губы.
— Какая трогательная сцена! — раздался позади них негромкий голос.
Жаклин оттолкнула от себя Франсуа-Луи и увидела Армана, который, стоя в дверях, с интересом наблюдал за происходящим.
— Маркиз де Бире, я и не подозревал, что вы принесли меня в жертву ради столь благородной цели. Думаю, мне следует выразить вам благодарность за оказанную честь.
Франсуа-Луи холодно поклонился:
— Боюсь, месье Сент-Джеймс, я должен просить у вас прощения за то, что по моей вине вы оказались в крайне неприятном положении. Надеюсь, вы уже простили меня?
— Вовсе нет. Франсуа-Луи огорченно вздохнул.
— Я вас понимаю. Возможно, когда-нибудь я смогу искупить свою вину.
— Очень сомневаюсь. — Арман повернулся к Жаклин, словно маркиз перестал представлять для него интерес. Его взгляд лениво прошелся по ее телу, и она почувствовала, что краснеет. — Вижу, вы прекрасно себя чувствуете, мадемуазель.
— Наша беседа с маркизом подошла к концу, и если вы подождете меня несколько минут в библиотеке…
— Я пришел не к вам, — перебил ее Арман. — Мне нужно кое-что обсудить с сэром Эдвардом, после чего я уеду.
— Жаль. — Жаклин чувствовала, что от холодного тона, которым он разговаривал с ней, у нее вот-вот из глаз польются слезы. — Может быть, у вас найдется минутка и вы сможете повидать Филиппа — мальчик сейчас на конюшне и будет рад поговорить с вами.
— Я обязательно зайду к нему, — пообещал Арман. — Прошу вас, продолжайте. Кажется, вы остановились на том, что после свадьбы маркиз будет относиться к вам как к богине, — добавил он с насмешкой в голосе, после чего откланялся и вышел из гостиной.
— Этот человек ведет себя как крестьянин, — с раздражением заметил маркиз.
— А чего вы от него ждали? — яростно набросилась на него Жаклин. — Что он примет ваши глупые извинения после того, как по вашей милости едва не лишился жизни? Неужели вы думаете, что такие вещи можно уладить парой напыщенных слов?
— Жаклин, в вашем присутствии этот господин должен был вести себя как джентльмен, — убежденно произнес Франсуа-Луи. — Его гнев мог быть направлен на меня, но не на вас. Я не переношу, когда оскорбляют женщину, а тем более ту, которая должна стать моей женой. Ему еще повезло, что я не вызвал его на дуэль.
Жаклин вздохнула:
— Вам нет нужды защищать меня от него.
— Но вы дочь герцога де Ламбера и скоро станете маркизой де Бире, поэтому я требую, чтобы этот человек относился к вам с должным уважением.
— Я не буду вашей женой.
Де Бире удивленно посмотрел на нее:
— Вы разрываете нашу помолвку?
— Все изменилось с тех пор, как наши родители договаривались о свадьбе. Тогда это привело бы к объединению земель и капиталов. Хотя мы плохо знали друг друга, думаю, со временем все бы как-то устроилось; но теперь ни у вас, ни у меня ничего нет, и я не вижу смысла в этом браке.
— Вы правда так думаете? — Франсуа-Луи недоверчиво посмотрел на нее.
— Да, — ответила Жаклин с легкой грустью. — Я уверена.
— … у вас действительно совсем нет денег?
— Господи, — в сердцах воскликнула она, — если деньги так важны для вас, то почему вы не женитесь на какой-нибудь богатой англичанке?
— Если бы все было так просто, — с горечью произнес де Бире. — Здешние дамы такие меркантильные! Сначала на них производят впечатление мой титул и мой акцент, но потом они быстро начинают интересоваться, сколько денег я привез с собой из Франции.
— Значит, вы уже делали определенные попытки, — презрительно заметила Жаклин.
— Так, невинный флирт, моя дорогая, и ничего более. Что касается вас… Учитывая мое положение, вам будет лучше выйти замуж за богатого англичанина.
— Замужество не входит в мои планы.
— Но на что тогда вы собираетесь жить? — удивился Франсуа-Луи.
— У меня осталось немного денег, и я собираюсь вложить их в какое-нибудь дело.
— Дорогая Жаклин, — воскликнул де Бире, — вы же совершенно не разбираетесь в таких делах и можете все потерять!
— Я буду переживать по этому поводу только тогда, когда это случится, — холодно ответила она.
Гость некоторое время внимательно смотрел на нее, а потом сказал:
— Перед тем как уйти, я хочу сообщить вам одну вещь.
— Да?
— Не думаю, что то, что я вам сообщу, соответствует действительности, поэтому прошу вас не принимать мои слова близко к сердцу. Я даже сомневался в необходимости говорить вам, но теперь, когда наша помолвка разорвана, больше не могу молчать. Вчера мне доставили известие о том, что ваш брат Антуан, возможно, жив.
— Что-что? — переспросила она, едва шевеля побелевшими губами.
— Повторяю, это может быть ошибкой. Источник, из которого я получил сообщение, весьма ненадежен.
— Откуда вы узнали об этом? — быстро спросила Жаклин.
— Контрреволюционная сеть довольно велика, она существует даже здесь, в Англии. Мой осведомитель отказался объяснять, как узнал о вашем брате: он сказал только, что Антуан де Ламбер прячется у друзей на маленькой ферме рядом с австрийской границей. Этот человек сообщил также, что ваш брат тяжело болен и не способен передвигаться. Его давно доставили бы в Англию, но в дороге он может умереть.
— Умереть? — Жаклин не хотела этого слышать. — Мне сказали, что он уже умер — в Консьержери.
— Да, надзиратели тоже так подумали и отнесли его к общей могиле, — объяснил Франсуа-Луи. — Но когда его хотели похоронить, он застонал. Крестьяне, которые занимались похоронами, оказались весьма суеверными и бежали в ужасе прочь, однако рядом находились два контрреволюционера, которые следили за тюрьмой и подсчитывали количество умерших, Они доставили Антуана в безопасное место, где ваш брат находится по сей день.
На лице Жаклин появилось непреклонное выражение.
— Я немедленно отправляюсь туда, — решительно заявила она.
— Но это невозможно, — возразил де Бире. — Во-первых, сведения могут быть ложными, а во-вторых, такое путешествие крайне опасно.
— Мне необходимо выяснить, жив Антуан или нет. Если да, я вывезу его из Франции.
— Жаклин, я не могу отпустить вас. Почему бы вам не попросить месье Сент-Джеймса сделать это? Думаю, он не откажется помочь.
Жаклин задумалась. Как теперь она может просить Армана вернуться во Францию? Это было все равно, что сказать: «Ты должен рисковать своей жизнью только ради тех, кто дорог лично мне». Кроме того, если Антуан болен и его нельзя перевозить, она, оказавшись во Франции, останется с ним до полного выздоровления. Если же ему суждено умереть, то по крайней мере он умрет на ее руках.
— Я справлюсь сама, — гордо вскинув голову, сказала она. — Мне не нужна помощь.
Франсуа-Луи тяжело вздохнул:
— Раз я не могу вас переубедить, для меня остается только одно — ехать с вами.
Жаклин была поражена.
— Вы понимаете, о чем говорите?
— Я никогда не прощу себе, если вы не вернетесь в Англию живой и здоровой.
— Но это же очень опасно. Неужели вы готовы подвергнуть вашу жизнь такому риску?
Де Вире склонился перед ней в изящном поклоне.
— Я всегда буду вашим покорным слугой. Когда отправляемся?
— Сегодня вечером мы возьмем экипаж до Дувра, — ответила Жаклин без малейшего колебания. — Никто не должен знать о наших планах. Я оставлю записку сэру Эдварду — предупрежу его, что уезжаю к друзьям, а завтра мы найдем, корабль, который перевезет нас через пролив.
— Хорошо, — согласился Франсуа-Луи. — Я снова свяжусь со своим информатором и выясню точно, где находится Антуан, а также достану для нас фальшивые паспорта.
— В полночь я закончу приготовления, к тому времени в доме все уже уснут, и никто не заметит моего отъезда.
— Экипаж будет ждать вас на улице. — Де Вире поцеловал ей руку и повернулся, чтобы уйти.
— Франсуа-Луи, — окликнула она его.
Он обернулся и вопросительно посмотрел на нее.
— Спасибо.
Маркиз улыбнулся ей и вышел.
Тяжелая дубовая дверь медленно открылась.
— В чем дело? — Седовласый дворецкий с любопытством уставился на стоявшего перед ним подростка.
— Мне нужен месье Сент-Джеймс, — задыхаясь ответил Филипп на ломаном английском.
— Мистера Сент-Джеймса нет. — Дворецкий повернулся, собираясь снова войти в дом.
— Стойте! — Филипп просунул в дверь ногу. Дворецкий посмотрел на него сверху вниз и удивленно поднял брови.
— Я обязательно должен поговорить с ним, это очень важно. Если его нет, я подожду.
— Он вернется только завтра, — недовольно сообщил дворецкий.
— Все равно я буду ждать.
— Ладно уж, так и быть, — согласился дворецкий после небольшого раздумья и впустил мальчика в дом. Взяв подсвечник, он жестом пригласил Филиппа следовать за ним. — Ты будешь спать здесь, — сказал он, когда они вошли в небольшую спальню на втором этаже, — а завтра сможешь поговорить с мистером Сент-Джеймсом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40