— Неужели вы отказываетесь только из-за того, что человек, которого я прошу спасти, должен был стать моим мужем?
Его ответ прозвучал не сразу.
— Нет, мадемуазель, — наконец сказал он, — я отказываюсь, потому что вам. нечем заплатить мне.
— Но я уже предложила драгоценности де Ламберов! Арман с улыбкой посмотрел на нее:
— Не забывайте, моя работа требует предоплаты, а вы предлагаете заплатить мне тем, чего у вас нет в данный момент. Неужели вы полагаете, что я могу принять такой рискованный план?
— Я обещала добыть эти драгоценности, — обиженно заявила Жаклин, — но вы мне не разрешили. Кроме того, я могу предложить вам деньги сэра Эдварда. Разве этого мало? Чего же вы еще хотите?
Арман наблюдал за тем, как ее напряжение и растерянность достигают предела.
— Вас.
Он не знал, почему вдруг сказал это, и не хотел знать.
— Что? — растерянно переспросила она.
— Я хочу вас, — повторил Арман тихим голосом. — В моей постели. Только на одну ночь.
Жаклин замолчала, словно смысл этих слов никак не мог проникнуть в ее сознание.
— Вы, вероятно, сошли с ума! — наконец прошептала она.
— Возможно, — согласился Арман, пожимая плечами. — Ни один разумный мужчина не станет подвергать свою жизнь смертельному риску ради одной ночи с кем бы то ни было, но такова моя цена, мадемуазель. Я хочу провести с вами одну ночь, перед тем как отправиться на поиски вашего маркиза, а им можете согласиться или отказаться. В комнате повисла тяжелая тишина.
— То, что вы просите, невозможно, — наконец сказала Жаклин.
— Неужели? — улыбаясь, спросил он. — Что же, остается только посочувствовать вашему бедному маркизу.
— Нет, подождите! — Жаклин заколебалась. Возможно, она согласилась бы провести с ним ночь, но только при условии, что это произойдет после освобождения Франсуа-Луи. К тому времени маркиз де Бире будет в безопасности в Англии, а она направится во Францию. Жаклин понимала, что весьма неблагородно с ее стороны предлагать ему заведомо ложное соглашение, но у нее не оставалось другого выхода. — Хорошо, месье Сент-Джеймс. Я принимаю ваши условия.
Арман не верил своим ушам.
— Что-что? — недоверчиво переспросил он.
— Я принимаю ваши условия, — повторила она, — я отдамся вам, если вы спасете маркиза де Бире и доставите его в Англию.
Он не знал, что было отвратительнее — его предложение, сделанное ей как обычной проститутке, или то, что она его приняла.
— Однако, — продолжала Жаклин, — я не стану выполнять то, что вы требуете, до тех пор пока Франсуа-Луи не окажется в безопасности. Что, если ваша миссия потерпит неудачу?
Арман испытал одновременно раздражение и облегчение. Он понял, что согласие переспать с ним было не более чем очередной уловкой с ее стороны. Она просто пыталась обманом заставить его спасти ее бесценного жениха. Как только окажется на свободе, она поблагодарит спасителя, и на ним все закончится.
Его губы растянулись в невольной улыбке.
— Мадемуазель, я вынужден повторить, что беру плату вперед. Если моя миссия провалится, то это будет означать только одно — мою гибель. — Его взгляд медленно заскользил по ее фигуре. — И уж если мне суждено погибнуть на этот раз, я хотел бы знать, ради чего пошел на такой риск.
— Тогда это исключено! — Жаклин была смущена тем, что его взгляд вызвал в ней приятное ощущение возбуждения.
— Но почему? Какая разница, когда вы мне заплатите, до или после? — Арман замолчал, словно размышляя о чем-то. — Конечно, если только вы не задумали обмануть меня…
— Месье Сент-Джеймс, то, о чем вы просите, крайне неразумно. — Жаклин судорожно пыталась придумать, что бы еще она могла ему предложить.
— Очень жаль. Мадемуазель, если наш сегодняшний разговор закончен, позвольте мне откланяться.
Она холодно кивнула. Франсуа-Луи погибнет, так как Сент-Джеймс назначил слишком высокую цену. Спасение обреченных было для него просто способом зарабатывать, и более ничем.
— Всего доброго, — тихо промолвила Жаклин, чувствуя, как слезы подступают к ее глазам. — Вы не должны заставлять Лауру ждать.
Арман сделал вид, что не заметил отчаяния, прозвучавшего в ее словах, и, повернувшись, вышел из комнаты.
Жаклин бессильно опустилась на диван перед камином и закрыла лицо руками. Еще одна смерть, еще одна жертва, принесенная из-за того, что она живет в мире и спокойствии. Чувство вины становилось невыносимым. Жаклин подумала, что когда известие о гибели Франсуа-Луи дойдет до Англии, она вряд ли его услышит.
Глава 8
Кто-то осторожно постучал в дверь.
— Джеклин, дорогая, ты спустишься к обеду? — раздался голос леди Харрингтон.
Жаклин поднялась с постели и открыла дверь.
— Простите, мне что-то нездоровится, и я просила Шарлотту сказать вам об этом.
Леди Харрингтон озабоченно посмотрела на нее:
— Дорогая, ты плохо себя чувствуешь? Может быть, послать за доктором?
— Нет, благодарю. И… я не буду сегодня обедать. Однако этого заявления было совершенно недостаточно для леди Харрингтон.
— Ты ничего не ешь уже два дня, — строго сказала она. — Я все же прикажу позвать доктора.
— Но в этом нет никакой необходимости! — воскликнула Жаклин.
— Наверное, ты переживаешь из-за своего жениха? — спросила леди Харрингтон уже мягче.
Жаклин кивнула.
— Постарайся забыть его. Я понимаю, сейчас это кажется тебе невозможным, но ты попробуй. — Лицо пожилой дамы было печальным. — Пойми, Джеклин, никто из нас ничем не может помочь ему.
Она знала, что это не так. Арман может спасти его, но он и пальцем не пошевелит ради Франсуа-Луи, если она не согласится на его непристойное предложение.
— Я попрошу Шарлотту принести тебе поднос с едой, — продолжала леди Харрингтон, — и хочу, чтобы ты обязательно поела.
— Поверьте, я не голодна, — запротестовала Жаклин.
— Все равно ты должна поесть, — настаивала пожилая дама.
Жаклин тяжело вздохнула. Леди Харрингтон поступает так, как поступила бы ее собственная мать. Разве она может ей отказать?
— Хорошо, леди Харрингтон, я согласна.
Хозяйка дома приветливо улыбнулась и, шурша своим широким платьем из алого шелка, вышла из комнаты.
Жаклин закрыла за ней дверь и с трудом дошла до кровати. Ужасная головная боль, которая мучила ее последние два дня после разговора с Арманом, становилась просто непереносимой. Она принялась массировать виски кончиками пальцев, пытаясь придумать какой-нибудь другой способ помочь своему несчастному жениху, но все было тщетно. В то же время мысль о том, чтобы переспать с мужчиной в качестве платы за услуги, была ей отвратительна. Но станет ли она по-прежнему так высоко ценить свою девственность, после того как получит известие о смерти человека, за которого собиралась выйти замуж? Нет, конечно же, нет. Гибель Франсуа-Луи ляжет на нее тяжким бременем, которое ей придется нести всю оставшуюся жизнь.
Жаклин закрыла глаза и уткнулась головой в подушку. Может быть, торговля своим телом не является таким уж тяжким грехом, подумала она, особенно при столь трагических обстоятельствах, когда платой является жизнь ее жениха. Наверняка все произойдет очень быстро, и о ее позоре не будет знать никто, кроме нее самой и Армана. Как только она выполнит свою часть обязательств, он немедленно отправится в Париж, и через несколько недель Франсуа-Луи будет в Англии. Почему-то Жаклин не сомневалась, что Арман возьмется за ее поручение и сделает все от него зависящее, чтобы освободить Франсуа-Луи.
Приняв решение, она поднялась с кровати. Девственность в обмен на жизнь Франсуа-Луи. Жаклин подошла к секретеру и начала писать письмо Арману: в нем она сообщала, что согласна выполнить его условия, и просила, не откладывая, устроить их встречу. Чем скорее она отдастся ему, тем раньше он отправится спасать Франсуа-Луи. Мысль о том, что ее жених, может быть, уже мертв, даже не пришла ей в голову.
В окно экипажа Жаклин увидела огромный замок из серого камня, стоявший посреди казавшегося бесконечным заснеженного сада. Все окна в замке ярко светились, отчего он напоминал сверкающий алмаз в непроглядной черноте ночи. Точно так же светились окна в Шато-де-Ламбер, когда ее родители устраивали там великолепные приемы: Жаклин даже засомневалась в том, что ее привезли в нужное место; она не могла поверить в то, что Арман содержал этот великолепный замок на средства, полученные за спасение французских аристократов. Сам замок и земли вокруг него стоили огромных денег: учитывая, что происхождение Армана исключало получение большого наследства, было совершенно непонятно, как он смог скопить такое состояние.
Дверь экипажа открылась, и кучер подал ей руку. Жаклин подняла воротник своего плаща, чтобы защититься от ледяного ветра, и направилась ко входу в дом. Живя во Франции, она привыкла к вычурной архитектуре, изобилующей многочисленными деталями и орнаментами. Замок Армана разительно контрастировал с причудливыми башенками и другими украшениями Шато-де-Ламбер, но простота его линий, строгость и гармония фасада вызвали у нее искреннее восхищение. Единственным украшением замка были четыре коринфские колонны, расположенные напротив массивной дубовой двери. Такую простоту и лаконичность Жаклин уже наблюдала в одежде Армана и в убранстве его каюты. Вкус хозяина проявлялся абсолютно во всем. Жаклин обратила внимание, что заснеженный сад был оформлен в классическом стиле — ровные дорожки и аккуратно подстриженные вечнозеленые кустарники отлично гармонировали с внешним видом замка. Внезапно она почувствовала, что эта простота и гармония действуют на нее успокаивающе.
— Добрый вечер, мадемуазель, — раздался голос Армана, и дверь распахнулась перед ней. — Вы войдете или дать вам возможность еще раз обдумать свое решение? Одно ваше слово, и Том отвезет вас обратно домой.
Услышав, что он говорит об их соглашении при слуге, Жаклин вся сжалась; затем, не желая давать лишний повод дня сплетен, она высоко подняла голову и решительно поднялась по ступенькам.
— Попросите кучера не распрягать лошадей. — Ее голос звучал холодно и равнодушно. — Не думаю, что наше дело займет много времени.
На самом деле Жаклин не имела ни малейшего представления о том, сколько могут длиться занятия любовью, но ей не хотелось, чтобы Арман догадался о ее невежестве. Она быстро прошла мимо него в холл; весь ее вид говорил о том, что он имеет дело с деловой женщиной, не желающей тратить время попусту.
Арман кивнул кучеру и закрыл дверь. Он не знал, радоваться ли ему или огорчаться. Говоря по правде, ему и в голову не приходило, что она согласится приехать. Когда он получил записку, в которой Жаклин писала, что соглашается на его условия, это стало для него настоящим потрясением. В ответ Арман написал, что ждет ее с нетерпением и пришлет за ней экипаж, однако в душе он был убежден, что она никогда не согласится сыграть роль обыкновенной шлюхи и отошлет его кучера обратно с каким-нибудь новым предложением или пожеланием, чтобы он катился ко всем чертям.
И вот теперь она стояла перед ним и судорожно стаскивала перчатки с озябших рук. Ему вдруг захотелось немедленно провести ее в библиотеку и в течение двух часов объяснять ей, что происходит с женщинами, которые торгуют своим телом, а потом засунуть ее обратно в экипаж и отправить домой; но где-то в глубине души Арман понимал, что не сможет сделать это. Егб невероятно возбуждал тот факт, что она находится так близко от него и в любую минуту готова исполнить его желания, а воспоминания о страсти, с которой она отвечала на его поцелуи тем вечером на балу, будоражили его воображение.
Арман понимал, что Жаклин презирает его за то, как, по ее мнению, он зарабатывает себе на жизнь; к тому же он не разрешил ей остаться во Франции, чтобы отомстить за смерть близких ей людей. В довершение всего воспитание мадемуазель Дусет исключало возможность союза между ней и простолюдином, но это только делало ее приход еще более желанным.
— Зачем вы заговорили о нашем соглашении в присутствии кучера? — со злостью проговорила Жаклин, расстегивая плащ. — Вы, видимо, плохо представляете себе, что такое такт. Надеюсь, дальнейшее не станет достоянием сплетен…
Ее слова вновь напомнили ему о том, что она здесь не по своей воле, и Арман почувствовал угрызения совести.
— Боитесь, что ваш драгоценный маркиз не будет в состоянии понять и простить вам ту жертву, которую вы собираетесь принести ради его спасения? — В голосе Армана послышалось раздражение.
— Думаю, немногие сочли бы ту плату, которую вы требуете от меня, достойной и честной, но я не желаю, чтобы об этом было известно всему миру. Вы со мной не согласны?
Арман тяжело вздохнул. Он не хотел, чтобы вечер начинался со ссоры.
— Мадемуазель, вам не нужно беспокоиться: Том — преданный слуга, который работает у меня уже много лет. Обещаю, что о вашем визите не узнает никто.
Жаклин кивнула и принялась оглядываться по сторонам, не зная, что делать дальше. Арман подошел к ней и помог снять плащ. Под плащом оказалось серое платье с глухим воротом, даже отдаленно не напоминавшее тот соблазнительный наряд, в котором Жаклин присутствовала на балу. Она надела это платье нарочно, чтобы выглядеть как можно менее привлекательной, но оно все равно не могло скрыть ее красоты.
Арман невольно улыбнулся, рассматривая ее.
— Я приказал слугам приготовить небольшой ужин, — сказал он, распахивая перед ней дверь.
Жаклин прошла за ним в большую комнату, в которой было очень тепло и уютно. Посреди комнаты стояли два стула, обитые шелком, и небольшой овальный стол, уставленный великолепными приборами из хрусталя, тончайшего фарфора и серебра. Аппетитный запах жареного цыпленка и тонкого вина щекотал ноздри Жаклин. Она вдруг вспомнила, что уже больше суток ничего не ела.
— Еда довольно простая: я не хотел, чтобы кто-то мешал нам, и отослал всех слуг. — Арман подошел к столу и отодвинул для Жаклин стул. — Мадемуазель, прошу вас.
Она смущенно смотрела на него. Арман позаботился о конфиденциальности их встречи — значит, он не желал унизить ее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40