— И что же такое ты собираешься со мной делать? — игриво поинтересовалась у него Шелли, лениво улыбаясь.
Кейн вскочил на ноги, поднимая и ее за собой.
— Ну как тебе сказать… К примеру, заняться разными видами водного спорта.
— Разными видами водного спорта? — Шелли широко раскрыла глаза от изумления.
Он снова поцеловал ее шею, слизывая кончиком языка выступившие на коже крохотные капельки пота.
— Так что же ты все-таки имеешь в виду? — настойчиво повторила она вопрос. — Плавание, водное поло?
— Ванну, душ, и бассейны, и озера, и реки, и океаны… — последовал ответ.
Взглянув на него, Шелли вдруг представила себе необозримый мир самых невероятных возможностей, открывавшийся сейчас перед ними. От волнения у нее закружилась голова.
— А что, ты разве не знала? — прошептал он. — Ведь ласки в воде — это просто невероятно. С ними никто и сравниться не может…
— Ты, наверное, хотел сказать «выдры», — откликнулась Шелли.
— Да нет, я просто имею в виду одну совершенно особенную, непохожую на других ласку.
И он, скользнув быстрым взглядом по ее тонкой фигуре, сорвал с нее наконец мокрую блузку.
— Ладно, ласка, пошли. Пришло время дать тебе несколько хороших уроков, как правильно тереть спину. Не вечно же тебе в неучах ходить…
— А потом?..
Кейн взял ее на руки, прижимая к груди.
— А потом я сам высушу твои волосы и твое нежное, мягкое тело. И понесу тебя в кроватку. А потом буду целовать тебя — долго, всю, всю, всю…
— А я, Кейн? А я? Когда же я смогу наконец поцеловать тебя всего?
Он задрожал от возбуждения, увидев, как заблестели ее глаза в сладостном предвкушении этого момента.
Потом осторожно, еле заметно провел кончиком языка по ее нижней губе.
— Когда захочешь, любовь моя, — ответил он ей чуть слышно. — Когда захочешь…
Глава 18
— Что? Я не слышала, что ты сказал, повтори, пожалуйста. — И Шелли крепче прижала к уху телефонную трубку. — Ты говоришь, там недостаточно большие запасы руды, чтобы начать полномасштабную добычу?
— По крайней мере не в таких условиях, — услышала она голос Кейна. — Кроме того, в Юконе черт-те что творится с оборудованием… А уж погода…
Шелли напряглась всем телом, чтобы лучше слышать его голос. Все равно слышимость была ужасной — что-то постоянно хрипело, сипело и шипело в трубке. И так все эти долгие десять дней, пока его не было рядом…
— Но канадское правительство не намерено отказываться от своих планов, — добавил он. — Они хотят даже, чтобы мы расширили район поисков.
Шелли вся сжалась.
— Как? Прямо сейчас?
— Нет, что ты, — успокоил ее Кейн. — Не раньше будущего лета, когда растает снег и солнце почти не будет заходить… Это только дураки пусть ищут руду в сугробах величиной примерно с дом.
Очнувшись от какого-то странного оцепенения, Шелли произнесла в непрерывно свистящую трубку:
— Да, там, наверное, есть на что посмотреть.
— Ты что имеешь в виду, снег?
— Да нет, время года, когда солнце почти не заходит за горизонт. И все время светит — час за часом, день за днем, постоянно…
— Да, сейчас солнечный свет бы мне явно не повредил, это уж точно… А то… — Помехи в трубке усилились еще больше, на этот раз окончательно заглушая его слова. Но через несколько секунд Шелли снова услышала его голос: — …зима. Снегопад — просто настоящий буран какой-то — начался уже довольно давно и все еще никак не утихнет. Здесь даже и нескольких часов нормальной погоды за все это время не было, так что, можно сказать, ни о каком дне — тем более ясном — и речи нет…
— Так когда вы сможете оттуда вылететь?
— Пытались уже несколько раз — безрезультатно. Вообще-то сейчас погода улучшается, но когда мы будем в Лос-Анджелесе — этого я уже знать не могу.
Шелли почувствовала странную пустоту где-то в районе желудка и сама удивилась тому, как расстроилась, узнав, что, возможно, не увидит Кейна еще очень долго. Оказывается, она надеялась на скорую встречу даже больше, чем сама отдавала себе в этом отчет.
— Тогда я буду ждать тебя в аэропорту, — упавшим голосом произнесла она.
— Но ты пойми, мы можем и вовсе не прилететь сегодня в Лос-Анджелес. Может быть, ночью, может быть, только завтра…
— Все равно я буду тебя ждать.
— Нет, Шелли, не надо. Меня вовсе не прельщает картина увидеть тебя спящей в кресле аэропорта после бессонной ночи. Только из-за того, что здесь нелетная погода.
— Да, но…
— А сейчас я просто пойду к себе, — прервал ее Кейн, — и свалюсь куда-нибудь. Все эти десять дней я постоянно недосыпал.
«Как и я», — мысленно добавила Шелли, но вслух этого произносить не стала. Тогда бы он непременно начал у нее спрашивать, в чем дело, что с ней не так… А с ней ведь ничего особенного. Если не считать того, что она до безумия скучает по Кейну — так, что почти не может спать по ночам.
— Я… я надеюсь, что все же скоро тебя увижу… — пробормотала она.
— Ты в порядке? — забеспокоился он.
— В полном.
Однако оба они прекрасно понимали, что это неправда.
— Чертова погода! — яростно выругался Кейн. — Я люблю тебя, Шелли. И я хотел бы быть с тобой прямо сейчас… Я ужасно скучаю по тебе. Поговорить бы сейчас с тобой, обнять, посмеяться вместе… Просто услышать твой смех…
Шелли улыбнулась, хотя прекрасно понимала, что он находится в тысячах миль от нее и не может видеть этой улыбки.
— А я… — подхватила она. — Я так хотела поплескаться с тобой в бассейне. И рассказать тебе, как Билли тут умудрился поссориться с Толкушей и Сквиззи одновременно… И еще рассказать тебе про одного своего нового клиента. Представляешь, он, оказывается, коллекционирует почтовую бумагу из борделей высшего класса, рассыпанных по всему свету… И еще — как шуршит чапараль на ветру лунной ночью, и еще… — Она вдруг остановилась. — Слушай, я, наверное, несу полный бред.
— Ты просто говоришь о том, как скучаешь обо мне… Шелли затаила дыхание.
— Но это так, Кейн! Я действительно безумно по тебе скучаю…
— Твои слова сейчас — это единственная большая ложка меда в бочке дегтя… — Он вздохнул.
— У тебя такой уставший голос. — Шелли заволновалась, — Хоть в самолете-то ты сможешь выспаться?
— Пока не знаю, это зависит…
— От погоды? — догадалась Шелли.
— Не совсем. От того, выиграю ли я пари. Миллер растянул руку, и поэтому мне придется временно побыть запасным пилотом.
Шелли онемела, издав только хриплый, протестующий вопль.
— Да не волнуйся же ты, ласка! — Кейн рассмеялся. — Если я почувствую, что не в состоянии вести машину, мы просто задержимся здесь еще на какое-то время. Я ведь еще не выжил из ума, чтобы рисковать своей жизнью просто так, из-за того только, что нет головы на плечах.
— Прошу тебя, поосторожнее, пожалуйста, — умоляющим голосом произнесла Шелли. — Я… я скучаю по тебе. Очень-очень…
— Я люблю тебя.
И в трубке послышались гудки.
Повертев в руках гудящую трубку, Шелли тяжело вздохнула, борясь с внезапно нарастающим чувством ужасного одиночества.
«Господи, ну почему же мне так хочется плакать? — спросила она себя. — Он ведь все равно скоро прилетит. Не сегодня — так завтра… Главное, что он все равно вернется. Вернется домой. Вернется ко мне…»
Ничего не видя и не замечая вокруг, она повесила трубку. Потом так же машинально прошлась по комнатам «Золотой лилии», ставшей для нее за долгие годы работы вторым домом. Обычно, когда она приходила сюда, этот уютный салон-магазин затягивал ее в круговорот множества мелких, рутинных дел, требующих сил и внимания.
Обычно, но только не сегодня.
Конечно, вокруг полно работы, куча дел, но она, казалось, совершенно о них забыла. Вот она прошла мимо сложенных в огромную кипу свежих, только что полученных каталогов. Их яркие глянцевые страницы предлагали информацию о редчайших, оригинальнейших вещах. А рядом, на ее рабочем столе, были разбросаны в беспорядке файловые папки с «делами» ее новых клиентов — работа очень ответственная, которую Шелли не могла бы доверить никому, кроме себя самой.
Однако даже они не привлекли сейчас ее взгляда. Неподалеку лежали в полураспакованном виде товары — партия грузов, только что полученных из Шанхая. На удивительной красоты чашах, кубках, вазах из фарфора и жадеита еще сохранились обрывки оберточной бумаги и гипсовая пыль. Казалось, что эти прекрасные, тончайшей работы предметы, словно живые существа, не умеющие говорить, взывают к ней одним уже своим видом, требуя внимания, чтобы их привели в порядок, аккуратно расставили.
Шелли вспомнила, как, заполняя квитанцию на этот заказ примерно шесть недель назад, она с нетерпением ожидала доставки… Однако когда все это сегодня утром привезли к ней в офис, она едва нашла в себе силы, чтобы просто открыть ящики, в которые были запакованы товары, и проверить все их содержимое — согласуется ли оно с присланным чеком, и соответствует ли сам чек ее заказу. Кроме того, необходимо было проверить, все ли доставлено в целости и сохранности или что-то повреждено в дороге, при транспортировке.
«Когда-нибудь потом я смогу их оценить, — подумала Шелли. — Когда-нибудь потом смогу восторгаться и маленьким прелестным домиком мистера Мастерсона, с удивительным видом на океан. И высоко-художественным вкусом мисс Лютер, ее тонким пониманием цветов и красок… Когда-нибудь — да, но только не сегодня. Не сейчас. Сейчас все, чего я хочу, — так это только чтобы рядом был Кейн».
С совершенно отсутствующим видом она провела руками по гладким, удивительным линиям скульптуры «Я тоже люблю тебя». Она пыталась было сосредоточиться на всех тех важных, неотложных делах, которые требовали ее внимания, но реально могла подумать только о том, что без Кейна ей ужасно плохо. И одиноко как никогда прежде.
«И мы поплывем с тобой на байдарке вниз по рекам и по озерам, у которых до сих пор нет имени, и будем швырять камешки с горных склонов, на которые никогда еще не ступала нога человека… И будем вдыхать чудотворный запах свежего кедра, и слышать шепот утреннего ветра в те часы, когда утренняя заря еще только восходит на полутемное небо… — вспомнила вдруг Шелли их разговоры и подумала: — Найдет ли он еще один пейзаж своей души в Юконе? И расскажет ли мне о нем, привнося в этот рассказ чистоту своего голоса и блеск внимательных, заинтересованных глаз?.. Скучает ли он сейчас по мне хотя бы в одну треть того, как скучаю по нему я? И останется ли он со мной хотя бы ненадолго после того, как вернется в Лос-Анджелес? Или все будет продолжаться, как в последние шесть недель? День здесь — два там? И эти десять дней… Господи! Страшное, нелепое одиночество… Бродяга, путешественник…»
Шелли вдруг почувствовала, что, разволновавшись, с силой сжала гладкую, отполированную поверхность скульптуры. И расслабила руки.
«Он вернется, он непременно вернется, — подумала она. — Я ведь это точно знаю…»
В самом деле, за эти последние шесть недель она поняла, что вполне может доверять Кейну. Доверять во всем. Он, без сомнения, человек, который выполняет все свои обещания.
Нет, он нисколько не торопил ее соглашаться стать его женой, не просил ежеминутно словесного подтверждения того, что она его любит, хотя Шелли и сама чувствовала, насколько это ему нужно. Вместо этого всего он просто успел дать ей понять, что она может ему доверять. Что он очень надежен. И верен. И еще — что ей может быть с ним очень хорошо, так, как ни с одним другим человеком на свете.
Они вместе ходили на аукционы, и сидели на берегу океана, и просмотрели множество каталогов, необходимых ей по работе. Они смеялись над странной, необычной манерой некоторых людей обустраивать свои дома.
И подбирали образцы предметов, которые подошли бы для квартиры Кейна.
И все же всякий раз, когда Шелли пыталась выяснить окончательно, каким хочет Кейн видеть свой дом, он либо искусно переводил разговор на другую тему, рассказывая ей очередной забавный случай из своего прошлого, описывая какое-нибудь удивительное место, либо отвлекал ее внимание прикосновением или поцелуем.
Нет, сама Шелли не решалась поторопить его дать ей окончательный ответ, каким он хочет видеть свой дом. Она ведь прекрасно помнила, что в тот день, когда она закончит работу над его квартирой, она должна будет сказать ему так же определенно, что решила по поводу его предложения руки и сердца.
И ей самой становилось немножко страшно.
«Ты „позолотишь“ мой дом — и тогда снова поговорим…»
Впервые в жизни Шелли не спешила окончить начатую работу!
Когда квартиру Ремингтона наводнили рабочие и в ней появился устойчивый запах краски, когда на полу осели старая штукатурка и гипсовая пыль, Кейн просто-напросто появился на пороге ее собственного дома с чемоданами в руках. Она встретила его улыбкой и нежным поцелуем, будучи несказанно обрадованной его решением поселиться пока у нее.
Не говоря ему ни слова, Шелли словно забыла о специальной комнате для гостей и сразу же отвела его в свою спальню. И они спали там вместе каждую ночь, когда Кейн был в городе. Там на огромной широкой кровати они вместе открывали для себя множество способов почувствовать себя в раю. И засыпали в объятиях друг друга, просыпаясь с нежными поцелуями, шепотом признаваясь друг другу в любви…
И вот наконец ремонт в квартире Кейна закончен. Уже несколько недель квартира только того и ждет, чтобы она, Шелли Уайлд, нанесла последние штрихи, довела все до изысканнейшего совершенства. Все остальное было готово — покраска и кафель, ковры и мебель, полировка и обои. Теперь эту «лилию» оставалось только позолотить. Дело было за Шелли.
В течение этого времени Шелли пускала в ход все средства, чтобы справиться с задачей как можно лучше, уделяла внимание самым мелким деталям, рискуя лишиться других своих важных заказов, платила рабочим и поставщикам дополнительные гонорары, давала огромные взятки. И на прошлой неделе в квартиру Кейна все-таки доставили соответствующую его вкусам мебель.
Каждый предмет, каждая составляющая часть этого гарнитура была совершенно неповторимой, сделанной исключительно по специальному заказу Шелли — тут были учтены и цвет, и размер, и форма, и материал, и сорт дерева… Темно-зеленый и рыжевато-коричневый, цвета песка и тикового дерева, местами вкрапления небесно-голубого — все это немного напоминало густой лее и затерянное в его глубине дикое прекрасное, чистое озеро.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47