— Как вы почивали, ваша светлость? — спросил он.
Вопрос показался ей настолько нелепым, что она едва не рассмеялась. Фаллон не ответила, но подобие улыбки тронуло ее губы, и она с интересом посмотрела на парнишку.
Он отвесил ей галантный поклон.
— Я рад, ваша светлость. Ричард из Элвальда. Я служу графу Аларику из Анлу.
Фаллон слегка наклонила голову, но ее обожгла горечь. Этот саксонский парень служил нормандскому господину, не испытывая никаких угрызений совести.
— Из Элвальда? — негромко переспросила она. Она слышала раньше название этой деревни, и что-то в ней шевельнулось. — Ричард из Элвальда, — повторила она. — Скажи мне, Ричард, как в Элвальде сейчас питаются?
— Вполне прилично, ваша светлость, — заверил он.
— Вполне прилично?
Улыбка на его лице погасла, исчезли трогательные ямочки на щеках. Паренек был несколько смущен.
— Никто из чужеземных захватчиков не посмеет напасть на наш город, миледи. Граф Аларик наш тан с того времени, когда Эдуард Исповедник много лет назад даровал ему эти земли.
Фаллон опустила глаза. Да, она припоминает. Она была ребенком, а Аларик — совсем молодым человеком. Он спас жизнь королю во время охоты на кабанов.
Аларика сделали таном Элвальда, а Вильгельму пообещали трон.
— Поскольку вы из саксов, ваша светлость, — посветлев, продолжил Ричард, — мой господин Аларик решил, что вам должен служить.
— Вот как! А где твой господин сейчас?
Он посмотрел на свои ступни.
— Наверное, у герцога, ваша светлость.
— А может, он сейчас занимается грабежом? — без обиняков спросила Фаллон.
— Они ожидают, — уклончиво ответил Ричард.
— Кто и чего?
— Сообщений о сдаче. Вильгельм хочет узнать, что собираются делать англичане.
Ей самой хотелось это знать, и у нее замирало сердце. Ее братья наверняка будут сражаться, защищая честь отца. Эдгар Ателинг остался в Англии. Герцоги Эдвин и Моркер не принимали участия в битве при Гастингсе, потому что не успели прибыть на юг и присоединиться к королю.
— Кто-нибудь уже сдался? — с интересом спросила Фаллон.
Ричард покачал головой.
Фаллон откинулась назад и улыбнулась, услышав первую добрую весть. Возможно, еще есть надежда.
— В сундуке ваша одежда. Ее прислала вчера вечером ваша мать, — сказал Ричард.
— Моя мать? — Фаллон вскочила, позабыв хотя бы обмотаться простыней. Она спохватилась лишь тогда, когда Ричард отчаянно покраснел. Фаллон и сама почувствовала жар на щеках.
— Да, — ответил Ричард и стал суетливо пододвигать сундук к стене.
— Моя мать была здесь? — Фаллон тщательно обмоталась простыней и встала. — Прошу, скажи мне, где она сейчас? Почему она не пришла сюда?
Он опустил голову и сел на сундук.
— Она приходила, чтобы найти тело короля. — Фаллон напряженно ждала продолжения, а Ричард с мольбой смотрел на нее. Он не любил приносить дурные вести. — Герцог Вильгельм велел, чтобы Гарольда похоронили с почестями. Отец Дамьен вел заупокойную службу.
Фаллон отвернулась и опустилась на кровать. К ее удивлению, Ричард подскочил к ней и опустился на колени. Сквозь слезы она увидела его ясные зеленые глаза.
— Вы не должны никому говорить об этом, миледи, но…
— Но что? — прошептала она.
— Нам известно, что Дамьен — не совсем обычный священник.
— Верно… И что же?
— Говорят, во время погребения разразилась гроза, и нормандский гость поспешил удалиться. Небо стало серым, а потом черным. Когда наступила полночь, Дамьен вернулся к могиле и поднял руки к небесам… С ночного неба спустился корабль короля Артура. На палубе стояли Альфред, Этельред и другие великие короли. Ваш отец, блещущий красотой и силой, взошел к ним. А его тело ангел перенес в аббатство в Вальдхэме, и там его похоронили монахи и ангелы.
Фаллон недоверчиво смотрела на Ричарда. Она не особенно верила в то, что корабль приплыл по небу, но кое от чего ей было не по себе. Она не могла забыть предсмертное пророчество Эдуарда Исповедника, как и комету, пронесшуюся по небу. Она помнила о том, как святое распятие в Вальдхэме поклонилось отцу во время молитвы.
Очевидно, слух об этом распространился по стране очень быстро, потому что Ричард зашептал:
— Чудо явилось королю Гарольду… Говорят, Бог готовил ему место в святом королевстве… Вы должны мне верить, госпожа! Все это истинная правда!
Фаллон грустно улыбнулась. Она понимала, что Ричард хотел поддержать ее. Возможно, он думал, что ей приятно узнать о том, что тело отца перенесли в Вальдхэмское аббатство, которое Гарольд любил. Она протянула руку и коснулась волос парнишки.
— Спасибо, Ричард.
Юноша густо покраснел и встал.
— Сейчас, госпожа, если вы позволите, я принесу еду. Не желаете вина? Ах да, оно кончилось. Тогда, может быть, доброго английского эля?
— Погоди, Ричард. Где все-таки моя мать?
После некоторого колебания он ответил:
— Она отправилась в Бошем. Вильгельм велел оставить ее в покое.
— А мне не разрешено ее увидеть? Чтоб этому Аларику…
— Нет, госпожа. Это не Аларик, а Вильгельм решил, что вам лучше не быть вместе.
Он поклонился и исчез. Фаллон бросилась к сундуку. Открыв его, она невольно закусила губу. Там лежали платья, и хотя девушке не удалось повидаться с матерью, здесь ощущалась ее заботливая и любящая рука. Все было аккуратно уложено — чулки, шелковые рубашки, кожаные туфли и даже ботинки для верховой езды. Мать не забыла также и о теплой одежде. Среди прочих вещей Фаллон обнаружила свою любимую шерстяную накидку, подбитую белым кроличьим мехом. В дверь снова постучали. Тщательно обмотавшись простыней, Фаллон открыла дверь. Вошел Ричард с большим подносом, уставленным едой. В коридоре Фаллон увидела двух вооруженных стражников в шлемах и кольчугах. У пояса стражников висели мечи, в руках они держали копья.
— Я надеюсь, что не доставлю вам больших хлопот, — обратилась она к стражникам.
Ричард улыбнулся, воины поклонились.
— Госпожа, нам сказали, что вы способны доставить хлопоты целой армии, — сказал один из них.
Фаллон улыбнулась и захлопнула дверь.
Ричард осторожно поставил поднос на сундук. Он принес большую кружку эля, свежий хлеб, вяленую рыбу и полдюжины аппетитных красных яблок. Фаллон рассеянно поблагодарила. Ричард, однако, не спешил уйти, и она вопросительно посмотрела на него.
— Пожалуйста, больше не пытайтесь убегать, — сказал парнишка.
Фаллон насторожилась.
— Сейчас я не собираюсь убегать… А чем вызвано это предупреждение?
— С вами поступят очень сурово.
Поступят сурово. А разве до этого с ней обходились по-доброму?
Ричард с состраданием посмотрел на нее и продолжил:
— Стражники у дверей родом из тех мест, которые принадлежат графу. Вы, госпожа, такая тоненькая, а ранили громадного Фальстафа. Стражников предупредили, что от вас пострадали многие воины. И если вы хоть чуть причините им беспокойство, граф приказал привязать вас к столбу, а когда он вернется, то высечет вас.
— Он так сказал? — мрачно спросила Фаллон.
— Да, сударыня. Но он говорил это с болью.
Надкусывая яблоко, Фаллон только усмехнулась.
А Ричард продолжал:
— Он сказал, что вы очень красивая и что жалко вас наказывать, что вы настоящее сокровище, что вы…
Фаллон от души рассмеялась. Ричард увидел веселые искорки в ее глазах и, кажется, был этим очень доволен.
— Он ничего подобного не говорил! Я знаю его достаточно, и из того, что ты здесь наплел, могу поверить только одному — он действительно способен выпороть меня.
— Он говорил, что вы красивая, — упрямо повторял Ричард. Строго говоря, Аларик назвал ее красивой ведьмой, но это же почти то же самое. — И еще он сказал, что очень хорошо относится к вам.
Если быть точным, Аларик сказал, что он привязан к семье покойного короля Гарольда.
Фаллон снова посмотрела на Ричарда и рассмеялась. Она протянула ему яблоко.
— Присоединяйся ко мне, милый мой сказочник.
У Ричарда перехватило дыхание. Глаза у нее были удивительно голубые, волосы черные-пречерные и спускались до самых бедер. Он никогда не видел такой красавицы! Она была дочерью покойного короля, а сейчас — пленницей господина, любовницей, хотя, кажется, они враждуют друг с другом. И все же, думал Ричард, здесь ей лучше, чем где-либо еще. Он слышал о приказе Вильгельма стереть с лица земли город Ромни и никого из жителей не щадить. Аларик советовал герцогу быть сдержанней, но тот не внял совету. Ричард боготворил графа Аларика. Таким должен быть настоящий рыцарь! Взгляд серых со стальным отливом глаз не позволял ослушаться. Такова уж была судьба Ричарда — служить кому-то, и лучшего господина он не мог себе представить.
Ричард был очарован обоими — нормандским рыцарем и саксонской леди, гордой и красивой королевской дочерью. Фаллон все пыталась угостить его яблоком. Ричард покачал головой.
— Спасибо, госпожа, но мне нужно работать. Я приду к вам вечером.
Он поклонился и ушел. Фаллон проводила его взглядом, рассеянно жуя яблоко. Симпатичный паренек. Единственная ниточка, связывающая ее с внешним миром.
Фаллон кинулась мыться, внезапно испугавшись, что Аларик может вернуться раньше, чем она успеет одеться. Вымывшись, она сказала себе, что он занят грабежами и до вечера не вернется.
Приведя себя в порядок, Фаллон стала вышагивать по комнате. Через маленькое оконце она могла наблюдать за воинами, которые охраняли крепость. Среди них были легкораненые, они играли в кости, томились от безделья и пили.
Можно было увидеть здесь и англичан — старух, торгующих рыбой и миногами, мужчин, чинящих конскую сбрую и упряжку. До Фаллон долетал смех молодых женщин, заигрывавших с солдатами. Страна стонет от горя, а кто-то готов на этом наживаться.
Молодая кареглазая девица с копной каштановых волос уселась на колени нормандскому воину. Рука мужчины тут же оказалась на полной груди и опустила за корсаж монету. Продолжая смеяться, девица поцеловала мужчину.
Фаллон отошла от окна с пылающими щеками. Она села, а затем и легла на кровать, чувствуя головокружение и сжимая виски.
Девица была шлюхой. А разве она, Фаллон, лучше? Она — ценная добыча, которую хорошо кормили, даже приставили к ней мальчика на посылках. Одному норманну она сопротивлялась, хотя он и был к ней добр.
Другому отдала все, а он наверняка смеется над ней. Лучше бы он взял ее силой, потому что трудно жить, вспоминая, как нежно он обнимал ее. Фаллон бледнела, и дыхание у нее учащалось, когда она думала о будущем. Как можно покоряться, если ей непонятно, что их влечет друг к другу? Ей следовало презирать его!
Фаллон дернула плечами и зашагала по комнате. Ей нужно укрепиться душой. Нужно вспомнить отца, дядей и собственную оскорбленную гордость. Она должна твердо верить, что борьба не окончена, что англичане сплотятся.
При таком настрое она будет в состоянии сопротивляться.
День тянулся медленно. Фаллон с беспокойством и тревогой ожидала Аларика. А он не появлялся. Настала ночь. Ричард принес еду и небольшую свечку.
Она снова стала ходить по комнате. Аларик все не приходил. Наконец она легла спать, удивляясь тому, что не может заснуть. Ей совсем не хотелось снова пережить сцену, подобную вчерашней!
Целая страна подвергается разграблению, напомнила себе Фаллон. Нормандские шлюхи следовали за нормандскими воинами, а многие практичные саксонские девицы составляли им конкуренцию. Аларик мог быть сейчас с одной из них. Ему не нужна Фаллон. Он отдал ее Фальстафу.
Он взял ее лишь потому, что у них обоих внутри давно что-то вызревало, а тут внезапно прорвалось… Фаллон закусила губу, потому что даже при мысли об этом ее захлестнуло неведомо откуда взявшееся тепло.
Полностью одетая, Фаллон прижалась к стене, продолжая уверять себя в том, что Аларик был среди той четверки, которая изрубила в куски ее отца.
Она так и не заснула до самого утра.
Аларик не стал спускаться в Ромни, оставшись на ближайшем холме. Он не смог уговорить Вильгельма не разрушать город, но потребовал, чтобы щадили тех, кто сдался. Награды, обещанные Вильгельмом своим людям, они обрели в Ромни. Все, имеющее какую-либо ценность, было погружено на повозки, после чего город сожгли. Французские, фламандские и германские наемники разгулялись вовсю, и с того места, где сидел молчаливый и печальный Аларик, открывалась страшная картина…
Он с благодарностью и облегчением подумал о Фальстафе. Этот огромный медведь выздоравливал, и выздоровление шло, по словам лекаря, быстро. Можно быть уверенным, что скоро он будет опять на ногах.
Он был рад за Фальстафа и зол на Фаллон.
Легче, пожалуй, наблюдать за разрушением. Он знал, что своим заступничеством перед Вильгельмом спас несколько жизней.
Роберт из Мортена должен был находиться в Ромни и проследить за тем, чтобы Вильгельм получил свою долю. Когда стали сгущаться сумерки, Аларик подал знак сопровождавшим его людям, и они отправились в небольшую деревню под названием Хейзелфорд. Роже Боклар, ехавший рядом, спросил:
— Мы сегодня не вернемся в Гастингс?
Аларик покачал головой. Он узнал, что тан Хейзелфорда пал во время битвы. Жены у него не было, и живописная каменная усадьба пустовала. Люди здесь сопротивления не оказывали, они уже узнали про участь Ромни. Крепостные, арендаторы и вилланы Аларика с облегчением слушали прекрасный английский язык и быстро согласились служить ему. Над замком взвилось знамя графа д’Анлу.
— У меня такое предчувствие, что нас ждет роскошный стол, — сказал Аларик, — потому что жители Хейзелфорда довольны нашим покровительством… Я очень устал. За две ночи я спал не более пяти часов.
Роже неожиданно засмеялся, и Аларик строго глянул на молодого рыцаря. Роже поторопился принять серьезный вид, хотя до конца справиться с улыбкой не сумел.
— К тому же в Гастингсе есть проблема, — сказал Роже и, видя, что Аларик продолжает свирепо смотреть на него, поспешил объяснить. — Я слышал, что у тебя в Гастингсе находится в качестве пленницы Фаллон Годвин, а эта ситуация, как я понимаю, не по душе леди Маргарет.
Аларик пожал плечами. Это верно — Маргарет ситуация не радовала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55