— Джеффри уже обо всем позаботился.
— Ах вот как! — Заметив, как порозовело лицо ее подруги, Элизабет улыбнулась. — Пожалуй, мы лучше вернемся туда, откуда пришли.
Джеффри обернулся и встретился с Элизабет взглядом.
— Я пригласил жену поужинать сегодня вечером, так что не ждите ее. Мы можем вернуться довольно поздно.
— О, конечно. — Элизабет старалась ответить сдержанно, но голос выдавал ее радость. — Не беспокойтесь. Желаю хорошо провести время.
— Мы приложим к этому все усилия, — с улыбкой ответил Джеффри.
Когда Элизабет и Фаррел ушли, Рейлин встала на цыпочки и прошептала мужу на ухо:
— Элизабет тоже пригласила Фаррела сегодня на ужин, и я очень рада тому, что мне есть с кем провести время, а то, когда они воркуют друг с другом, я чувствую себя немного не в своей тарелке.
— Значит, ты рада, что мы идем вместе? Нежная улыбка осветила лицо Рейлин.
— С другим я попросту не согласилась бы пойти.
На город быстро опускалась ночь. Клочья тумана стелились по тротуарам и, поднимаясь выше, окутывали дома и ограды. Фонари казались размытыми желтоватыми пятнами, а на расстоянии вытянутой руки все предметы были уже неразличимы.
Джеффри выбрал элегантный французский ресторан. Стараясь не замечать обращенных на них взглядов посетителей и возбужденного перешептывания, чета Бирмингемов в сопровождении метрдотеля направилась к дальнему столику, расположенному в нише, вдали от любопытствующих глаз.
Джеффри поблагодарил метрдотеля, и тот, поклонившись, отошел в сторону, дожидаясь, пока Рейлин разденется. Затем он принял из ее рук накидку и отнес в гардероб. Джеффри пододвинул для Рейлин стул, а сам сел справа от нее. Когда к ним приблизился официант, Джеффри, не заглядывая в меню, заказал бутылку вина и закуску. Едва он успел взять Рейлин за руку, чтобы заговорить о том, ради чего, собственно, и пригласил ее поужинать, как высокий темноволосый мужчина подошел к их столику. Все было испорчено.
— Прошу прощения, мистер Бирмингем. Не знаю, помните ли вы меня, мы познакомились на балу. Я лорд Марзден.
Англичанин не стал дожидаться приглашения и, кивнув в сторону свободного стула слева от Рейлин, добавил как нечто само собой разумеющееся:
— Вы не будете возражать, если я сяду? Мне надо обсудить с вашей очаровательной женой один вопрос, ради которого я проделал весь этот мучительный путь из Англии в Каролину.
Джеффри был сильно раздосадован, но отказать англичанину было бы невежливо.
— Прошу вас, будьте моим гостем.
Официант вернулся с вином и тут же принес третий бокал. Пригубив коллекционное вино, отведав креветок в кляре и спаржи, англичанин заметил, что в Чарлстоне едва ли найдется заведение, соответствующее европейским стандартам.
— Все зависит от того, куда вы ходите и с кем, милорд, — пытаясь сохранять любезный тон, сухо ответил Джеффри. — Что же касается вин, то почти все рестораны города предлагают то вино, что ввозится сюда на судах моей компании, и за его качество я могу ручаться.
— Теперь понятно. Уж вале ли не знать, в каком ресторане подают лучшее из того, что вы привозите, — со смешком ответил Марзден. — Но если даже не брать в расчет вино, то французская кухня здесь весьма и весьма изысканна. Соусы превосходны. Я стал ярым приверженцем всего французского, когда служил королевским посланником в этой стране. Прожив во Франции несколько лет, я полюбил ее, но, разумеется, жил там лишь до этой ужасной революции. Крестьяне разрушили все, что было мило моему сердцу. Теперь Франция получила первого консула, который мнит, что станет императором. На меньшее Наполеон не согласится. У этого француза зверский аппетит. Только в прошлом году мы подписали шаткий мир, а теперь — снова война. И еще он чертовски хорошо осведомлен, что, впрочем, неудивительно, учитывая количество французских шпионов в наших войсках. Здесь, в колониях, о политической обстановке в Европе никто и не говорит, верно?
— Под колониями вы подразумеваете Каролину? — уточнил Джеффри. — Но мы более не считаем себя субъектами английской короны.
— О да, разумеется. Просто с языка сорвалось.
— Что же касается вашего вопроса, то мы, к счастью, действительно избавлены от слухов, касающихся интриг и прочей грязной возни при европейских дворах.
— Но, как я понимаю, ваша жена англичанка. Разве она не слышала о заговоре придворных?
— Ей пришлось многое выстрадать, ваше сиятельство, — сухо сообщил Джеффри, взяв Рейлин за руку, — и эта тема все еще остается для нее слишком болезненной. Видите ли, ее отца оклеветали, обвинив в измене, и он умер в тюрьме, не дождавшись суда.
— О, мне очень жаль, — с выражением искреннего сочувствия сказал Марзден, обращаясь к Рейлин. — Надеюсь, я не оскорбил вас своими вопросами. Если да, то примите мои извинения.
— Едва ли вы могли слышать о моих жизненных обстоятельствах, милорд, — попыталась улыбнуться Рейлин. — Вы ведь знаете меня только как миссис Бирмингем, но я урожденная Баррет. Мой покойный отец — Джеймс Баррет, граф Бэлфор.
Лорд Марзден от удивления приоткрыл рот, но, быстро придя в себя, поспешил заверить Рейлин в том, что он, хотя и знал ее отца не очень близко, всегда испытывал к нему уважение и не верил в его виновность.
— Улики против него были весьма призрачны. К тому же как пэр королевства он зарекомендовал себя принципиальным и честным человеком…
— Тем не менее, — перебила его Рейлин, — среди пэров были те, чьи коварные интриги довели моего отца до могилы. Отец был уверен, что разоблачить их козни смогут доказательства, которые он хранил до суда, но суд так и не состоялся, и предатели остались безнаказанными.
Тень легла на лицо Рейлин при воспоминании о том дне, когда ее отца заключили под стражу. Граф боялся за своих близких и поэтому запретил им посещать его в тюрьме. На карту поставлено слишком многое, говорил он, так что вам лучше затаиться и ни о чем не спрашивать. И все же мать Рейлин пришла повидать его; это был один из тех редких случаев, когда она пошла против воли мужа, которого боготворила. Джеймс Баррет предстал перед ней бледным и изможденным, но все же в относительно добром здравии. И тем не менее на следующий день он умер. Вдове сообщили, что ее муж простудился и умер от воспаления легких.
— Но ведь и после смерти вашего батюшки вы могли бы доказать его невиновность, имея на руках то свидетельство, о котором он упоминал, — заметил лорд Марзден.
— Время все поставит на свои места, ваша светлость, и мой отец будет оправдан, — сказала Рейлин. Она вовсе не утратила веры в неизбежность победы добра над злом. — Я знаю, этот день настанет.
— Кажется, я испортил вам праздник, — спохватился англичанин. — Здесь не место произносить унылые нравоучительные банальности. Еще раз прошу меня простить. Трудности взаимоотношений между Францией и Англией здесь, в Америке, едва ли кого-то могут заинтересовать.
— Это верно, у нас здесь свои понятия о том, каким путем вести нашу страну к процветанию, и европейский опыт нам не указ, — с готовностью согласился Джеффри. — А теперь, ваша светлость, позвольте спросить, что за дело вы хотели обсудить с нами?
— О да, конечно, чуть не забыл, для чего я здесь, — встрепенулся Марзден и, сделав добрый глоток вина, начал свой рассказ. — Возможно, вы помните, что я приехал в Каролину, чтобы купить имение для своей дочери в качестве свадебного подарка. Благородный господин, за которого она выходит замуж, надеется унаследовать титул отца, и по этой причине он решил отправиться сюда, в Каролину, где обосновались его младшие братья. Мне надо было бы еще раньше нанести вам визит, чтобы обсудить это дело, но какое-то время вы были в отъезде. Не могли бы вы теперь помочь мне в моих затруднениях?
— Почему бы вам не зайти ко мне в офис завтра утром? Обещаю познакомить вас с уважаемыми людьми, которые предоставят вам больше информации о продающейся недвижимости, чем это мог бы сделать я.
— Конечно, мистер Бирмингем. А сейчас не согласились бы вы с женой поужинать со мной за мой счет? Пожалуйста, окажите мне честь.
— Благодарю, милорд, но на самом деле я надеялся провести этот вечер вдвоем с женой.
— О, конечно, мне следовало бы раньше догадаться, — сказал англичанин, вставая. — Я вполне могу поужинать один.
— Думаю, ты его рассердил, Джеффри, — заметила Рейлин, глядя вслед удалявшемуся с оскорбленным видом лорду.
— На самом деле я просто не хотел, чтобы он испортил нам вечер своим присутствием. Если бы он пригласил нас поужинать вчера или позавчера, я, может, и принял бы его предложение, но, честно говоря, мне не понравилось, как он вел себя сегодня.
— Может случиться, что ты его больше не увидишь.
— Невелика потеря. Здесь, в Каролине, его титул никого не интересует, и я не хочу потакать его желаниям лишь из удовольствия сидеть за одним столом с лордом.
Во время разговора Джеффри словно невзначай коснулся каштановой пряди, выбившейся из прически жены, и, продолжая говорить, все время поигрывал нежным локоном, перебирая пальцами душистый шелк ее волос.
— Как я уже говорил, дорогая, мне хотелось бы наслаждаться твоим обществом без посторонних.
Рейлин казалось, что она тает от тепла и нежности, звучащих в хрипловатых нотках его голоса.
— Ну и вид у меня с такой прической, — немного нервничая, сказала она, убирая выбившийся локон в узел на затылке.
— Верно, вид, прямо скажу… — пробормотал Джеффри, лаская взглядом ее лицо и грудь. Ему казалось, что он не видел жену целую вечность. Ему приходилось постоянно убеждать себя в том, что он должен следовать им же самим установленным правилам, ведь он решился на временный разрыв лишь ради того, чтобы дать Рейлин возможность проверить свои чувства, хотя знал, что в итоге может потерять ее навсегда.
— Ужин был изумителен, общество и того лучше, но для Рейлин пик наслаждения пришелся на тот момент, когда подали ромовый пудинг, изрядно политый ванильным соусом. Она отправляла в рот ложку за ложкой, закрывая глаза от восторга, и Джеффри, который вообще решил отказаться от десерта, подсмеивался над ней, наблюдая эту сцену чревоугодия.
— Наш ребенок растолстеет так, что не сможет вылезти, если ты будешь продолжать в том же духе.
— Не надо было вводить меня в искушение, Джеффри. Это все твоя вина. Ты привел меня в такое место, где самая тощая рыба превращается в чудный деликатес, а теперь укоряешь тем, что я ем с аппетитом! Ну что же, завтра придется голодать, чтобы сегодняшний пир прошел без последствий.
— Может, мне надо держаться подальше, если я оказываю на тебя столь дурное влияние?
— Ты и так слишком долго держался подальше, Джеффри, — серьезным и печальным тоном заметила Рейлин. — Я уже начала думать, что никогда больше тебя не увижу.
Уловив легкую дрожь в ее голосе, Джеффри мысленно поздравил себя с тем, что у их с Рейлин брака, возможно, все же есть будущее.
— Прости, но я был слишком занят.
— Разумеется. Слишком занят для того, чтобы повидаться с собственной женой. — Рейлин вздохнула и отодвинула тарелку с недоеденным десертом. Аппетит пропал, держать себя в руках становилось все труднее. Отчаянно борясь с подступавшими слезами, она, собрав остатки гордости, взглянула мужу прямо в глаза и ровным голосом сказала: — Я готова уйти отсюда, если ты не возражаешь.
Джеффри, подозвав официанта, потребовал счет, и вскоре они уже выходили за дверь, в стоявший стеной туман.
— Как похоже на Лондон! — поежившись, воскликнула Рейлин.
— Эта гадость напоминает мне ванильный соус, столь тебе понравившийся. — Джеффри взял жену под локоть и не спеша повел домой.
Проходя мимо кафе и ресторанов, Рейлин с любопытством оглядывала входящих и выходящих людей. Возле одного такого заведения Джеффри на миг остановился, а потом вдруг ускорил шаги.
— Куда мы так торопимся? — взмолилась Рейлин — когда он делал шаг, ей приходилось делать два. — Я сейчас задохнусь.
— Потерпи, мы почти дошли, — подбадривал ее Джеффри. Сколько Рейлин ни вглядывалась в густой туман, но разглядеть ничего не могла.
— Ты уверен?
— Да, доверься мне.
Через минуту они оказались на перекрестке, и Рейлин чуть было не вышла на мостовую, но Джеффри за руку потащил ее обратно. Она открыла рот, чтобы спросить его, зачем он это сделал, но Джеффри прижал палец к губам.
— Ты что-нибудь слышишь?
Прислушавшись, кроме шума экипажа, Рейлин расслышала звук торопливых шагов. Она заметила, что Джеффри встревожен, и в страхе прижалась к нему. Где-то поблизости возница щелкнул кнутом, кони прибавили шагу, и экипаж проехал мимо них.
Как только экипаж исчез, Джеффри схватил Рейлин на руки. Не обращая внимания на ее испуганный возглас, он бегом перенес ее через улицу и прижался к стене дома. Шаги стремительно приближались — кто-то бежал прямо на них. Вдруг из тумана возникла фигура в длинном плаще, его полы, как черные крылья, развевались на ветру. Незнакомец, словно черный демон прямиком из преисподней, со странным шипением бросился на Джеффри с ножом в руке.
Рейлин отчаянно завизжала, но и Джеффри, и тот, кто на него напал, не издали ни звука. Выступив навстречу человеку в плаще, Джеффри схватил его за кисть и завернул руку за спину, отчего соперник застонал. Но тут же нападавший каким-то чудом высвободился и локтем ударил Джеффри в солнечное сплетение, заставив его согнуться пополам от боли, а затем нанес удар такой силы, что его противник отлетел к стене дома. Он тут же схватил выпавший нож, но Рейлин успела вытащить длинную декоративную булавку, которой крепилась у горла ее накидка, и, подскочив к нападавшему сзади, воткнула булавку ему в ягодицу. «Демон», вскрикнув от неожиданности, подскочил и, обернувшись, злобно блеснул глазами сквозь прорези в маске.
— Пришел твой смертный час, стерва, — прошипел он. — Теперь нам не придется бояться того, что ты можешь отыскать.
В это время Джеффри, придя в себя, увидел, что его жене угрожает смертельная опасность. Не поднимаясь, из полусогнутого положения он бросился на преступника, ударив его под ребро плечом, отчего тот упал на мостовую.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47