– Боба? А что с ним? Он уже искал меня сегодня? – Карен нахмурилась.
Ларс и Нилс обменялись мрачными взглядами, а Минна еще сильнее заплакала.
– С Бобом что-то случилось? – встревожилась Карен. – Он, что, ранен?
– Карен, милая... – Глаза Нилса наполнились слезами. – Боб... Боб умер...
Ее лицо вмиг стало мертвенно-бледным.
– Боб умер? Я не верю. Что это с вами? Вы какие-то ненастоящие. Как будто это дурной сон. Боб не умер. – Ее шепот перешел в истерический крик.
Нилс подошел и обнял сестру за плечи.
– Успокойся, Карен, и выслушай меня. Эта история не из приятных, но я должен ее рассказать...
Все время, пока Нилс говорил, Карен сидела неподвижно с отсутствующим выражением лица.
– Доктор говорит, что у тебя потеря памяти, приступ амнезии, – завершал свой рассказ Нилс. – Иногда это происходит, когда человек переживает ужасные потрясения, с тем чтобы дать ему прийти в себя. Но не бойся, ты обязательно поправишься.
На лице Карен появилась едва заметная улыбка, никак не совместимая с ее застывшим взглядом. Все трое с тревогой смотрели на девушку.
– Карен, о чем ты думаешь?
Все еще продолжая как-то странно улыбаться, Карен посмотрела на мать и совершенно спокойно ответила:
– Я не потеряла Боба, нет, правда же, нет. – Она приложила руки к животу. – Я ношу его ребенка, поэтому я знаю, что Боб никогда меня не покинет. Я знаю, где мой любимый. Он поехал в Денвер, чтобы купить мне обручальное кольцо с камнем и свадебную ленту. Мы собираемся пожениться на следующей неделе. Неужели вас всех это не удивляет?
Потеряв дар речи, все трое изумленно смотрели на Карен, как будто перед ними было какое-то неземное существо.
Красавица Карен навсегда сохранила иллюзию, что Боб Паркер жив, здоров и скоро вернется к ней и их будущему ребенку. Свою семью и друзей она продолжала убеждать, что ее муж разъезжает по делам, и даже цитировала отрывки из его воображаемых писем. Горожане относились к красивой девушке с пониманием и состраданием. В конце концов, она принадлежала к самой известной семье в Силвер-Сити.
Ларс Де Бирс приобрел репутацию мага и волшебника. Через шесть месяцев после того, как он выкупил прииск у Свенсена и Фрэнкса, он продал свою долю в руднике «Маленькая Карен» восточному синдикату за один миллион долларов. Новые владельцы выпустили акции, Ларс вложил целый миллион в это новое рискованное предприятие, и когда вскоре после этого цена акций стремительно выросла с семи долларов до тридцати пяти, его чистый доход составил пять миллионов.
Приумножение богатства и власти стало навязчивой идеей Ларса Де Бирса.
Минна догадывалась, что таким образом он пытался занять себя, старался забыть о том несчастье, которое произошло с Карен. Он создал «Де Бирс мэннинг энд девелопмент корпорейшн», которая вкладывала капитал в золотые и серебряные прииски на территории Колорадо, Техаса, Юты, Аризоны и Нью-Мексико. Следующим шагом было расширение деятельности: животноводство, бурение нефтяных скважин и строительство железных дорог. Ларс именовал себя председателем совета директоров, которых с увеличением сфер его бизнеса становилось все больше. Сына Нилса он назначил президентом корпорации.
На плоскогорье у пика Пайка Ларс разместил свое огромное поместье, площадью около четырех акров, и окружил его каменной стеной высотой в десять футов. Центром поместья стал настоящий средневековый замок, который в разобранном виде был привезен из Франции, армия в тысячу рабочих собрала его в Колорадо. Он величественно возвышался среди зеленых лужаек, экзотических кустарников, деревьев и великолепных цветников. Мебельные гарнитуры в стиле ампир и времен Директории, украшавшие его гостиные и комнаты, были роскошны. Как-то художник по интерьеру посетовал на это смешение стилей, а хозяин ответил:
– Я хочу прикоснуться ко всем стилям сразу, так я не собьюсь с пути истинного.
Ларс тратил огромные суммы денег, заботясь о развитии этого края и неустанно пытаясь провести через конгресс законопроект о статусе штата Колорадо.
Одной из главных причин, задерживавших урегулирование проблемы Колорадо, были Скалистые горы. Известные в народе под названием «Забор назло соседу», они его полностью оправдывали, ибо их высота в среднем составляла две мили. Чтобы преодолеть и это препятствие, Ларс Де Бирс как основной акционер железной дороги, проходящей через Денвер и Рио-Гранде, и комитет из уважаемых граждан Колорадо решили проложить железнодорожные пути через Ройэл-Гордж и Континентальный перевал.
Наконец первого августа 1876 года Колорадо был принят в состав Соединенных Штатов Америки. Это событие для гордых переселенцев стало великим праздником, и начиная с этого момента у них был двойной повод для всеобщего ликования в День независимости – ведь статус штата был дарован им в сотый год существования США!
День первого августа 1876 года для семьи Де Бирсов был трижды знаменателен. В то раннее утро, ровно в шесть часов сорок пять минут, Карен родила девочку. Она назвала свою дочь Тара Де Бирс Паркер.
Глава 6
Джильберта так закончила свою речь:
– На этой земле обетованной американцы всех цветов, вероисповеданий и национальностей празднуют сегодня, Четвертого июля, славное двухсотлетие. Это больше чем веха в истории нашей страны, которую мы все любим и свято чтим. Сегодня мы отдаем дань уважения не только духу Декларации независимости, но и неукротимому духу тех мужественных пионеров, которые в 1806 году проложили границы Соединенных Штатов, от Тихого океана до Атлантического. А сейчас давайте встанем и все вместе исполним наш гимн «Америка прекрасная».
Джильберта почувствовала, как комок подступил к горлу, когда собравшиеся, взявшись за руки, громко запели. Они воодушевленно исполнили не только начало, но и все три строфы торжественного гимна. Когда его эхо замерло где-то далеко-далеко за стенами ратуши, Джильберта, Анита и Дженет прошли в зал на небольшой прием, устроенный мэром для почетных гостей.
Джильберта отрешенно стояла у окна, выходящего в прекрасный парк, когда к ней подошли сенатор штата, заместитель окружного прокурора и известный кинопродюсер.
В ответ на вопрос сенатора Джильберта промолвила:
– Нет, то, что мы взяли в аренду этаж в Международном торговом центре, не означает перевод нашей основной деятельности в Нью-Йорк. Денвер всегда был и останется родиной «Де Бирс мэннинг энд девелопмент корпорейшн», хотя, как вам известно, у нас есть офисы в Лондоне, Париже и Милане, а также дочерние филиалы еще в десяти городах Соединенных Штатов.
Джильберта с достоинством ответила и на следующий вопрос, адресованный ей молодым окружным прокурором:
– Это правда, миссис Киллингтон, что губернатор Киллингтон собирается поддерживать Джимми Картера на грядущих выборах?
– Губернатор Киллингтон всегда был убежденным демократом и, конечно же, будет поддерживать губернатора Картера в его борьбе за пост президента.
– По вашему мнению, у южанина есть хоть какой-нибудь шанс победить на выборах?
Джильберта легким щелчком смахнула пепел своей сигареты в горшок с каким-то растением:
– Полагаю, любой достойный гражданин может быть избран в президенты, если народ верит, что он способен выполнить импонирующие людям предвыборные обещания.
– Даже еврей? – лукаво спросил продюсер.
В фиалковых глазах Джильберты появился холодный блеск.
– Вы, наверное, знаете, что были времена, когда католик не мог стать президентом Соединенных Штатов. Но пришел Джон Кеннеди. Я абсолютно уверена, что еще до конца этого столетия в Овальном кабинете Белого дома будет сидеть еврей, а может, и негр.
Продюсер-еврей с победной улыбкой посмотрел на собеседников и спросил:
– Джентльмены, вы согласны с миссис Киллингтон? Сенатор, который, по слухам, был скрытым антисемитом, казался невозмутимым и без колебаний ответил:
– На все сто. Как известно, я сторонник сенатора Джавица. Будь этот энергичный еврей помоложе, думаю, он имел бы отличные шансы на выдвижение своей кандидатуры.
Продюсер улыбнулся еще шире и воскликнул:
– Черта с два вы так думаете!
Дискуссия была прервана появлением одного из помощников мэра.
– Извините меня, миссис Киллингтон, я хотел бы узнать, не пройдете ли вы со мной в кабинет мэра. Там ждут двое джентльменов, говорят, что им крайне необходимо переговорить с вами.
Джильберта нахмурилась:
– Кто они?
Помощник мэра, старательно избегая ее взгляда, ответил:
– Я полагаю, это полицейские, миссис Киллингтон.
– Полицейские? – в унисон отозвались Джильберта, Анита и Дженет.
У Джильберты бешено заколотилось сердце. Неужели они так скоро обнаружили Джулса? Нет, это невозможно! Тем не менее, она почувствовала, как на лбу выступили бисеринки холодного пота.
– Хорошо, – заставив себя улыбнуться, сказала она. – Я признаю, что сегодня утром я неосторожно переходила Пятую авеню. – Джильберта шутливо подняла руки. – Я послушно иду. Ведите меня, сэр... Извините, друзья. Надеюсь, это ненадолго.
Вслед за помощником мэра Джильберта вышла из гостиной и поинтересовалась:
– Серьезно, неужели вы не имеете ни малейшего представления о том, что им от меня нужно?
– Нет, мэм. Эти люди были не особенно разговорчивы. Ну, вот мы и пришли. – Он открыл дверь и пропустил ее вперед.
Когда Джильберта вошла, двое полицейских, куривших у окна, как по команде обернулись и пристально посмотрели на нее. Тот, что повыше ростом, был довольно интересным мужчиной: у него были темные густые волосы, карие глаза и строгие черты лица; под костюмом в полоску из льняной индийской ткани угадывалась атлетическая фигура. Он подошел к Джильберте:
– Миссис Киллингтон... Я – капитан Джордж Лаурентис из Нью-Йоркского городского департамента полиции. Отдел по расследованию убийств. – И протянул ей удостоверение личности.
«Отдел по расследованию убийств!» – молнией пронеслось в голове. Итак, она просчиталась, предполагая, что тело Джулса не обнаружат раньше чем в понедельник утром.
– Чем могу быть полезна, капитан?
– Вы знаете некоего Джулса Марстона, миссис Киллингтон?
«Вот оно, случилось, Джилли. Дело подходит к развязке. Настало время поставить на кон свою судьбу. Ну же, дерзай, игрок!»
Прижав руку к горлу и широко раскрыв глаза, Джильберта изумленно посмотрела на капитана.
– Подождите! Вы сказали, что вы из отдела по расследованию убийств?
– Мне повторить вопрос, миссис Киллингтон?
– Джулс Марстон? Конечно, я знаю его. Наш близкий друг – мой и моего мужа. А что такое? Что случилось? С ним произошло какое-то несчастье?
– Почему вы думаете, что с ним произошло несчастье? – Капитан Лаурентис не отрывал взгляда от ее лица.
Только сейчас Джильберта заметила, что второй полицейский, приземистый парень с невыразительной внешностью, встал слева от нее. Джильберта уже не старалась скрыть свою неподдельную тревогу.
– Джулс говорил моему мужу, что на этой неделе у него какие-то дела в Нью-Йорке. Он, правда, обещал во что бы то ни стало быть сегодня в ратуше на торжествах, но я его не видела, – объяснила Джильберта. Затем, проявив актерские способности, достойные Джоан Кроуфорд, она отшатнулась и с ужасом воскликнула: – Убийство!.. О нет, не может быть! Он не...
– К сожалению, это так. Мистер Марстон умер, и это не было несчастным случаем.
– Тогда как же это произошло? – задыхаясь, спросила Джильберта.
– Создается впечатление, что он покончил жизнь самоубийством.
Ее реакция была искренней и молниеносной, но не по той причине, о которой могли бы подумать полицейские.
– Самоубийство? – У Джильберты подкосились ноги, и она бы упала, если бы капитан Лаурентис не поддержал ее.
– Я думаю, вам лучше сесть, миссис Киллингтон. – С этими словами он подвел потрясенную женщину к креслу.
Все это время Джильберта продолжала качать головой и бормотать:
– Самоубийство... самоубийство... Джулс? Нет-нет, невозможно... невозможно...
И это было совершенно верно. Более того, подобная версия казалась абсолютно абсурдной! Мертвый человек с размозженным затылком! Или эти полицейские были законченными идиотами, или играли с ней в кошки-мышки.
Лаурентис прищурил глаза.
– Вы говорите с такой убежденностью, миссис Киллингтон.
– С абсолютной уверенностью! Джулс никогда бы не покончил жизнь самоубийством, – решительно отрезала Джильберта.
– Однако факты говорят сами за себя, – возразил капитан.
– Создается впечатление, что он разбился насмерть, прыгнув с крыши роскошной квартиры, находящейся на последнем этаже небоскреба, – ответил Лаурентис.
– Это пентхаус Милоша Алански, – объяснила Джильберта.
– Да. Вы знали, что он останавливался там? – спросил ее Лаурентис.
– Он обычно так и делал, когда приезжал в Нью-Йорк. Мой личный секретарь Анита Тэтчер передала мне, что вчера он звонил из квартиры Милоша и просил перезвонить. Я звонила ему сегодня днем по возвращении в город, но мне никто не ответил.
– Вернулись в город? – удивленно переспросил Лаурентис.
– Видите ли, я провела субботу в нашем летнем доме около Онеонты. Я работала над окончательным вариантом той самой речи, которую произнесла здесь несколько минут назад.
– Почему мистер Марстон не позвонил вам туда? – спросил Лаурентис.
– Мы с мужем не устанавливали там телефон. Это тихое место, куда мы удаляемся, когда хотим побыть в одиночестве. Там мы можем полностью изолироваться от внешнего мира и расслабиться, – объяснила Джильберта, умолчав о том, что Анита не имела ни малейшего представления о ее местонахождении.
Если повезет, эта деталь останется не известной благодаря более важному свидетельству.
– Что еще мистер Марстон сказал миссис Тэтчер, когда звонил? – невозмутимо продолжал свой допрос капитан.
– Спросите у самой миссис Тэтчер, она находится здесь, на приеме.
– Хорошо, я именно так и поступлю. – Он кивнул в сторону своего коллеги: – Это лейтенант Кавелли, миссис Киллингтон... Билл, пожалуйста, попроси мисс Тэтчер присоединиться к нам.
– Капитан, вы уже известили мистера Алански?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38