Лишь прабабушке Таре, единственной из всех женщин в роду переселенцев Ларса и Минны Де Бирс, удалось сохранить светлый разум перед лицом огромной трагедии, хотя это потребовало всей силы ее воли без остатка.
Несомненно, в родословной Де Бирсов имеется наследственная черта, которую Джильберта предпочитала называть «умственной эксцентричностью».
Рассердившись на себя за такое бесполезное занятие, как витание в облаках, Джильберта встала и бросила салфетку на тарелку.
– Я действительно не голодна. – Она задержалась у стула Хармона, наклонилась и поцеловала его в щеку. – Не забудь, что сегодня вечером у нас свидание.
В четверг утром на следующей неделе Джильберта заказала билет на вечерний рейс в Нью-Йорк. Переговоры между «Де Бирс корпорейшн» и западногерманской компанией, занимающейся арендой участков земли для горных работ, завершались. В связи с этим требовалось ее присутствие на совещании, которое должно было состояться в пятницу утром в отеле «Плаза», где остановились глава компании и руководящие сотрудники. Перед тем как сесть в самолет, она позвонила по междугородному телефону капитану Лаурентису и сообщила, что будет в Нью-Йорке ночью.
Как только она появилась в гостинице, администратор сказал:
– Миссис Киллингтон, какой-то джентльмен звонит вам с семи часов. Вот сообщения, которые он оставил.
Джильберта взяла записки и прочла их в лифте. Все были одного содержания: «Джилли, позвони мне, когда придешь, не важно, в какое время. Джордж».
Как только посыльный внес в номер ее чемодан и ушел, Джильберта сбросила туфли, налила себе крепкого шотландского виски с водой, закурила сигарету и, удобно устроившись на тахте, набрала номер.
– Алло... Лаурентис слушает.
Джильберта рассмеялась и, подражая его низкому строгому голосу, произнесла:
– Алло... Киллингтон слушает.
Его голос мгновенно потеплел:
– Джилли! Я считал часы. Я надеялся, что ты будешь здесь неделю назад.
– Никак не могла выбраться раньше.
– Одна только работа без забав превращает Джилли в тупую девочку, – заметил Джордж.
– Ты считаешь меня тупой?
– Любовь слепа... Послушай, я могу к тебе приехать?
– Ты имеешь в виду сейчас? – удивилась она. – Господи, Джордж, я очень устала и окажусь в постели не на высоте. Как-нибудь в другой раз.
– Джилли, я проявляю нетерпение не потому, что сексуально возбужден. В деле Марстона появились новые обстоятельства, и мне бы хотелось как можно скорее обсудить их с тобой.
Джильберта почувствовала выброс адреналина в кровь, ее усталость как рукой сняло.
– Это другое дело, – произнесла она. – Приезжай.
Джильберта положила трубку, допила виски и докурила сигарету. Ее мысли кружились и прыгали, как белка в колесе. Момент истины приближался; она это чувствовала. «Новые обстоятельства, сказал Лаурентис. Ну что ж, я скоро их узнаю».
Джильберта быстро приняла душ и почистила зубы. Вернувшись в спальню, надела новый пеньюар, который купила для этой поездки в Нью-Йорк, – кружевная фантазия фиолетового цвета, в тон фиалковым глазам; расчесала до блеска черные волосы и наложила легкий слой румян и помады.
Внимательно осматривая себя в зеркале, Джильберта улыбнулась и громко сказала:
– Для молодой женщины, слишком утомленной, чтобы заниматься сексом, ты, безусловно, очень стараешься выглядеть соблазнительно.
Джильберта определенно чувствовала себя порочной. Интересно, Джордж Лаурентис поступит с ней так же, как Боги обошелся с Мэри Астор в «Мальтийском соколе»? Переспит с ней, а затем избавится от нее?
Джильберта брызгала духами за ушами и в ложбинке на груди, когда услышала звонок в дверь. Она еще раз осмотрела себя в зеркале и пошла открывать.
– Каждый раз, когда я тебя вижу, ты выглядишь все более красивой. – Джордж обнял Джильберту, поцеловал ее в губы, а затем в шею.
– Какие мы пылкие сегодня, капитан! – пошутила она и, взяв его за руку, повела в гостиную. – Садись, я приготовлю тебе выпить.
– Конечно, ты не выглядишь слишком утомленной. Моя Джилли просто сияет.
– Это ты оказываешь на меня возбуждающее действие, любовь моя. У меня сейчас открылось второе дыхание. – Джильберта принесла бокал виски и, сложив руки на груди, посмотрела ему в лицо. – Однако ты пришел в этот час не для того, чтобы делать мне комплименты. – И, стараясь, чтобы голос ее звучал как можно небрежнее, спросила: – Итак, о каких новых обстоятельствах ты упомянул?
– Садись, – предложил Джордж, похлопав по подушке, лежавшей рядом.
Джильберта села лицом к нему. Одну руку она изящно положила на спинку дивана, а ноги подогнула под себя.
Джордж Лаурентис вертел в ладонях бокал виски с содовой. Его лоб пересекла глубокая складка. Осторожно подбирая слова, он начал рассказ о новых обстоятельствах дела Марстона:
– Позапрошлой ночью совершено убийство. Жертвой оказался частный детектив по имени Ник Вэйсил.
– Мне это имя ничего не говорит, – мгновенно отреагировала Джильберта.
– Ему должны были вас предварительно рекомендовать, прежде чем он согласился бы взять вас в клиенты. Детектива Вэйсила нанимали многие кинозвезды, бизнесмены, политики... – Капитан запнулся, Джильберта напряженно за ним наблюдала. – Короче, многие очень важные персоны. По всем признакам это заказное убийство выполнено вполне профессионально. Он не ограблен. При обыске в его офисе нам пришлось вызвать специалиста, чтобы открыть персональный сейф. Среди прочих ценностей, которые мы нашли, был секретный гроссбух со списком всех его клиентов, с датами, когда Ник работал на них, и с выплаченными ими гонорарами.
Капитан Лаурентис поставил бокал и, избегая пристального взгляда Джильберты, продолжил:
– Возьми себя в руки, Джилли: в том списке есть и имя губернатора штата Колорадо Хармона Киллингтона...
Джильберта отшатнулась, как будто он дал ей пощечину. Нет, пожалуй, пощечина – это слабо сказано. Это был удар ниже пояса, и очень ощутимый удар.
– Хармон? Я тебе не верю! – возмутилась Джильберта, занимая оборонительную позицию. – Что это, какой-то дешевый полицейский прием?
– Нет, Джилли, – тихо и спокойно ответил Лаурентис. – Я не принадлежу к таким полицейским. Я ненавижу эти уловки. Поверь мне, твой муж был одним из клиентов Ника Вэйсила. В течение двух недель он платил детективу по пятьсот долларов в день, и его дело не было закончено, когда Вэйсила застрелили.
Джильберта сжала голову руками.
– Это... это просто невероятно. Дикость какая-то! В этом нет никакого смысла. Зачем Хармону нанимать частного детектива, и не где-нибудь, а в Нью-Йорке?
Капитан прикурил две сигареты и протянул одну из них Джильберте.
– Мы собираемся спросить его об этом. Мы допрашиваем всех клиентов Вэйсила. – Прищурившись, Лаурентис смотрел на дымок от сигареты, вившийся кольцами около его щеки. – Я могу высказать предположение, Джилли. А ты?
– У меня нет ни малейшего представления. Ну скажи, что ты думаешь, зачем Хармон нанял его?
– Ответ напрашивается сам собой: твой муж хотел проследить за тобой.
– О нет! Это абсурд! – воскликнула Джильберта.
– Разве? Неужели ты так уверена? Я хочу сказать, что женщины, которые обманывают своих мужей, склонны недооценивать их проницательность и переоценивать собственную хитрость. Давай посмотрим правде в глаза, Джилли: ты в высшей степени чувственная женщина. – Он усмехнулся. – Я не тешу себя надеждой, что был первым или единственным мужчиной, который открыл тебе суть тайных наслаждений. Мое предположение заключается в том, что губернатор подозревает тебя в неверности.
– Проклятие! – воскликнула она. – Как я могла быть такой слепой, такой самоуверенной, такой наивной? Конечно, ты прав, Хармон не дурак, иначе не оказался бы в кресле губернатора. Ну... и что теперь будет? – спросила Джильберта.
– Я и мой коллега полетим в Колорадо и побеседуем с губернатором. А вдруг он предоставит информацию, которая выведет нас на убийцу Вэйсила. И если повезет, восторжествует закон домино: найдем убийцу Вэйсила, возможно, настигнем и убийцу Марстона.
Какое-то время Джильберта молчала и одной рукой массировала горло, не решаясь заговорить.
Пристально глядя на нее, капитан Лаурентис тихо спросил:
– Ты должна мне что-то сказать, Джилли? Думаю, не нужно объяснять, что, выдав тебе секретную информацию, я нарушил основную заповедь нашего департамента. Меня могут отстранить от работы, предать суду. С моей стороны это было проявлением доверия. Я доверяю тебе, Джилли, я верю в тебя. А ты? Ты мне доверяешь?
Джильберта посмотрела на его большую сильную руку, лежавшую на ее колене, и, тяжело вздохнув, прошептала:
– Ты ведь знаешь, что я не брала напрокат машину для поездки к себе в загородный дом. Почему ты не уличил меня во лжи, когда это выяснил?
– Я хотел, чтобы ты была со мной откровенной.
– Хорошо, я как раз это и сделаю... Я вовсе не ездила на север штата. Я не покидала Нью-Йорк. Мы с Джулсом Марстоном были любовниками. Я находилась с ним в квартире, когда его убили... – Джильберта описала Лаурентису все, что случилось в пентхаусе в тот уик-энд, так же подробно, как рассказывала это Милошу, Аните и агенту ЦРУ. – Ты должен мне верить, Джордж. Я не убивала Марстона. И я не сбрасывала его тело на улицу.
– Я верю тебе, Джилли... Но, согласись, должна быть какая-то связь между убийством Марстона и Вэйсила. Я это чувствую нутром, понимаешь? – Лаурентис взял ее руки в свои. – Неужели это не ясно? Детектив был в своей области асом. Он почти наверняка знал все о тебе, Марстоне и вашем любовном гнездышке. Из чего следует, что и твой муж тоже знает об этом все.
– О Боже мой! Ведь ты не думаешь, что Хармон нанял...
– Убийцу? – закончил за нее Лаурентис. – Нет, я не могу себе представить, чтобы такой тщеславный политик, как твой муж, сунул голову в петлю.
Джильберта на мгновение призадумалась.
– Я тоже в это не верю, – согласилась она. – Но если все это время Хармон знал обо мне и Джулсе, почему не сказал об этом?
– Не знаю. Если бы Марстона не убили, быть может, в конце концов, у тебя с мужем и состоялся бы серьезный разговор. Во всяком случае, завтра мы будем его допрашивать... Знаешь, я думаю, было бы неплохо, если бы ты присутствовала, когда мы встретимся с ним лицом к лицу.
– О Джордж, неужели я должна присутствовать? По-моему, это будет выглядеть отвратительно.
– Подумай обо всем так, Джилли: правда освободит вас обоих.
Она вздохнула, подавляя внутреннее сопротивление.
– Хорошо. Я смогла бы завершить свои дела около пяти... Джордж, тогда ты займись билетами на самолет. – Джильберта покачала головой. – Бедный Хармон, я действительно доставила ему неприятности.
– Ну, давай отложим этот разговор на вечер. – Рука Лаурентиса скользнула в разрез на ее пеньюаре и погладила голое бедро. – Кстати о нашем вечере...
Джильберта почувствовала, как кровь бросилась ей в лицо, и затрепетала от его прикосновения.
– Нам, право, не следовало бы... но мне, пожалуй, надо расслабиться. – Она почувствовала его пальцы у своего лона и тихо застонала. – Во всяком случае, если я раньше и хотела сказать «нет», сейчас уже не могу.
Джордж отнес ее в спальню и нежно опустил на постель. Она сняла пеньюар и с сияющими глазами наблюдала, как любовник раздевается. Обнаженное мужское тело никогда не переставало ее возбуждать. Джильберту захлестнула горячая волна нестерпимого желания, когда твердый настойчивый пенис, как раскаленный жезл, припечатался к ее нежному животу. Его руки с обожанием ласкали ее, язык и губы искусно возбуждали женское начало Джильберты. Она в экстазе воскликнула:
– Скорее, дорогой! Я больше ни секунды не могу терпеть!
И, изнемогая от неистового желания, раскрыла Джорджу свои объятия.
Такого необузданного соития у них еще не было, три раза любовники взлетали на вершину блаженства. Наконец наступило сладостное утомление, и Джильберта почувствовала себя умиротворенной.
– Я люблю тебя, Джилли.
– И я люблю тебя, Джордж. – Впервые в жизни Джильберта говорила серьезно. – Но у нас нет будущего, ты знаешь это так же хорошо, как и я.
– Черт побери! Я не примирюсь с этим! Я не хочу иметь с тобой лишь случайную связь. Ты нужна мне навсегда, Джилли.
Она нежно погладила его по щеке.
– Дорогой, любимый Джордж, я тебя обожаю... Помнишь, что ты мне сказал в первый день? Что жена и работа в полиции так же несовместимы, как масло и вода.
– Это было до того, как я узнал тебя, Джилли. – Он взял ее руку и прижался губами к мягкой розовой ладони.
– Дорогой, если ты постараешься отделить реальность от романтики, то поймешь, что длительные постоянные отношения между нами невозможны. Ты слишком мужчина, чтобы довольствоваться половиной, а у меня есть обязанности, от которых нельзя уклониться, мой долг...
Джордж с тоской посмотрел на нее и потянулся за пачкой сигарет.
– Ах да, я все время забываю, что ты – промышленный магнат. Я же не смогу вписаться в твой мир.
Джильберта подняла руки вверх и рассмеялась.
– Эй, не смотри так, словно наступил конец света. В сложившейся ситуации у нас совершенно изумительные отношения. И это будет продолжаться так долго, как ты пожелаешь, дорогой.
– Будет ли? – скептически спросил Лаурентис. – И даже когда ты станешь первой леди?
Улыбка Джильберты погасла.
– Теперь это довольно туманная перспектива, ты не находишь, Джордж?
– Скоро мы это узнаем, – мрачно ответил капитан Лаурентис.
Глава 9
В тот день совещание с представителями «Вебер энд Мюллер лимитед» закончилось в четыре часа. Джильберта была довольна достигнутыми результатами.
– Вы заключили трудную сделку, миссис Киллингтон, – заявил мистер Вебер, прощаясь. – Я предпочитаю, чтобы надо мной брали верх вы, чем кто-нибудь другой.
– Вы говорите так, будто мы противники, мистер Вебер. На самом же деле мы – союзники, партнеры. Это соглашение будет прибыльным для обеих сторон, – возразила Джильберта.
– Хорошо сказано, уважаемая леди. До свидания.
Оставшись одна, Джильберта позвонила губернатору в Денвер. Хармон был у себя в кабинете.
– Дорогой, я решила вернуться домой сегодня вечером, – сообщила она.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38