Только посадил в другую камеру. На протест Раджа ответил:
– Утром с вами захочет разобраться начальник. А где мне вас тогда искать?
4
Сержант Махамуд, однако, не стал ждать утра. Вначале колебался, борясь с собой, прикидывая, как лучше подать начальнику все, что записал в журнале в часы дежурства. А надо доложить так, чтобы создалось впечатление: и он, Махамуд, приложил руку, чтоб чего-то добиться, что-то раскрыть. Еще колебался и потому, что звонить начальнику надо на квартиру. А вдруг возьмет трубку жена и скажет: «Не могу позвать. Он еще не вернулся с работы. Ищите на службе его». Вот так-то… Горит начальник на работе, продыху нет, чуть ли не круглые сутки занят. Так он, видимо, оправдывается дома, когда возвращается поздно, утомленный картами или рулеткой, под хмельком. Начальник и всех подчиненных приучил отвечать на звонки жены, когда его нет: «На оперативном выезде… Срочный оперативный выезд…» В подробности не вдаваться, все должно быть окутано тайной.
Где-то за полночь, когда, по подсчетам Махамуда, господин начальник не мог не заявиться домой, позвонил. Извинился за беспокойство, но служба есть служба. Доложил сначала о дельфинчиках с героином, осмелился даже высказать мысль, что эти призы – ниточка, за которую можно вытянуть весь клубок. Услышал в трубке приглушенное: «Ну вот видишь, дорогая… Дело еще больше обостряется». Должно быть, начальник обращался к жене. Потом и о другом визите доложил, о Радже, который дает возможность и другое нераскрытое преступление раскрыть. «Дорогая… – услышал сержант взволнованный голос начальника. – Может статься, что твой муж получит орден… – И в трубку: – Благодарю за службу, сержант! Буду сейчас же!»
И начальник действительно прибыл очень быстро, через полчаса. Сам допросил Абдуллу и Раджа, потом свел их вместе. «Это ты-ы?!» – страшно удивился Радж, увидев мальчика. Из перекрестного допроса Радж услышал про героин в дельфинчиках, и не сдержался, ахнул. Начальник полиции ухватился за это:
– Что еще знаете – выкладывайте.
– Больше ничего. Просто лопоухими мы все были в дельфинарии, ни о чем не догадывались… Не медлите, если хотите получить доказательства. Кажется, у него в резиденции есть еще нереализованные дельфинчики.
Раджу не хотелось сразу выкладывать все догадки, хотя мысленно он уже сделал вывод: Судир – член триады. Подкинутое письмо Крафту – его работа. Это он и Пуола убрал, из тела тогда вынули Судирово лезвие, у Судира есть нож, который стреляет лезвиями. Дрессировщик не очень-то показывает другим эту дорогую вещь. Четырьмя лезвиями стреляет, пятое, при надобности, откидывается, чуть только нажмешь на кнопку… Из компании Судира были и те, что забирали спрятанный под водой контейнер, ранили Раджа из подводного ружья. А разговор в резиденции Судира, когда задержался один из тех, что ловили дельфинов? О нем, о Радже, шла речь, Судиру было приказано убрать и Раджа. Но он не убил, отстоял его перед триадой. А почему? Уже тогда у него были планы заполучить весь дельфинарии, был расчет на него, на Раджа. А может, потому, что тигр возле своего логова старается не охотиться? Дельфинарии прибрал к рукам, осуществил мечту. Хорошее теперь будет у них прикрытие для триады, легальное гнездо…
Когда начальник закончил допрос, то посадил их уже в одну камеру. Даже приказал Махамуду выдать им два одеяла. «Ого!» – обрадовался Абдулла. «Что, не хуже, чем в отеле?» – усмехнулся Радж. Постелили оба одеяла в углу на цементном полу, легли обнявшись. Раджа тронул поступок Абдуллы: надо было иметь немалое мужество, чтобы осмелиться заявить полиции про героин. Тем самым Абдулла вступал в смертельную борьбу с контрабандистами, с членами триады. Как и он, Радж.
Абдулла сопел, уткнувшись носом ему в плечо, а Радж не мог уснуть… Мысли, мысли, мысли…
Пит, значит, приезжал к Судиру вести переговоры. Судир собирается завтра уехать из Рая на весь день. Куда? Ну конечно же, на Горный, в лагерь! Пит и компания согласились на домогательство Судира, приняли его компаньоном. И не потому, что боялись, как бы Судир не выдал их властям. Судиру не с руки доносить на них: начнут разбираться, могут и его самого впутать. Как ни отмывайся от дуриана, как ни полощи рот, но если взял его в руки или в рот, будешь смердеть.
У лагерников ничего не получается с дельфинами, это ясно. Надо ничего не знать о дельфинах, чтобы думать, будто они любого послушаются. Похватали дельфинов и думают, что Судир продолжит с ними работу, на месте наладит все. И Судир на это надеялся, рассчитывал на дополнительный заработок – получил задаток и захотел получить и вторую часть суммы. Поторопились лагерники и только обострили ситуацию. Судир мог подумать, что хотели обойтись без него.
Судир будет в пещере… И Янг в пещере… Если остался жив… Что будет, если они встретятся? Захочет взять мальчика в помощники или вздумает избавиться от него?
Если Судир увидит, убедится, что в пещере и в самом деле можно намыть из грунта золото, как он поведет себя?
Радж сел, обхватил колени руками. Что они себе думают, эти недотепы полицейские? Почему не действуют сразу? Каждая минута дорога… Могли бы и Судира застать на месте, поднять с постели тепленького… А другие в это время обшарили бы резиденцию и кабинет. Судира, схватив, надо сразу прижать как следует, чтоб назвал адрес мастерской или человека, от какого получает этих дельфинчиков, чтоб и на них сделать налет.
5
А в это время начальник полиции звонил на Главный остров в департамент полиции. Сам ничего не мог предпринять. Министр внутренних дел издал когда-то директиву «333»: все дела, связанные с наркотиками, должны концентрироваться в специальном отделе, решаться централизованно.
И вот наконец с Главного острова примчался специальный катер с офицером и четырьмя полицейскими. Все были в штатской одежде, но вооружены, пиджаки на бедрах бугрились.
Снова допросы-расспросы, снова уходит время. Раджу офицер понравился: смуглый, горбоносый, с детским чубчиком на лбу. И толковый, должно быть, все схватывает на лету, сразу делает выводы. Когда Радж сказал, что Судир связан с триадой, и изложил цепочку фактов, офицер тут же согласился с ним. Тотчас создали две оперативные группы, двое приезжих и один местный во главе с начальником полиции, которых тоже заставили переодеться в штатское, должны были задержать Судира, сделать у него дома обыск. Вторую группу из таких же трех человек возглавил горбоносый офицер. И первая, и вторая группы потом сольются в дельфинарии, где к тому времени должен закончиться обыск.
– А не случится так, что сожжем сто факелов, а поймаем одну жабу? – сказал начальник полиции Рая офицеру с Главного. Он имел в виду слухи, которые обязательно далеко разнесутся, и это может повредить притоку туристов.
– Мне не жаба нужна! Судир нужен! Живой! И как можно скорей! – накричал на него офицер.
…Влетели в дельфинарии по заливу. Рулевой так крутанул руль, что катер даже залетел на песок – возле самого ялика с Абрахамсом. Ялик сильно качнуло волной, и старик чуть не вылетел из него вверх тормашками, опрокинулась и упала за борт большая миска рыбы. Абрахамс встал, открыв от удивления рот, да так и стоял, пока все не выскочили на землю. Последними – Радж и Абдулла.
– Вы – с нами, – приказал горбоносый Абрахамсу. – Кто-нибудь еще есть в дельфинарии?
– Есть. Дворничиха возле малой арены. Убирает там, черепаху кормит… В проходной – сторож… Сегодня новый, второй раз его вижу, – Абрахамс, может, и догадывался, что за люди высадились, но вопросительно смотрел на Раджа, и тот шепнул:
– Полиция, дяденька…
– Новый? – заинтересовался горбоносый. – Тогда так: пойдете за ним вы и вы – ткнул он пальцем в грудь Абрахамса и одного полицейского. – Позовете его сюда… В разговор с ним не вступать, никуда ни на шаг не отпускать.
Абрахамс в сопровождении полицейского исчез в аллее. Горбоносый офицер, оглядевшись по сторонам, словно ориентируясь на новом месте, спросил: «Эта куда ведет?» – кивнул на бамбуковую лестницу. «А что там?» – показал на три двери – в склад Абрахамса, в Раджеву кладовку, в душевую. Дошли до бассейна, офицер крутнулся и сразу увидел дверь резиденции: «Тут?» Радж кивнул, удивляясь: «Тертый калач, этот офицер… И расторопный». Офицеру не стоялось на месте, делал два шага туда, два сюда, бросал взгляд на трибуны, на дельфинов, а мысли его, видать, были не здесь. Полицейские не подходили к нему, сели на скамью напротив Раджевой кладовки.
И вот показались на аллее Абрахамс и новый сторож. Они шли рядом, а полицейский – в двух шагах от них позади. Пока подходили, Радж разглядывал новичка: по легкому пружинистому шагу можно определить – спортсмен. И вдруг Радж узнал его: видел несколько раз на тренировках у Ромеша. Правда, не на самих тренировках, встречались либо в раздевалке, либо уже на лестнице из подвала, новенький занимался каратэ в смене, которая кончалась перед Раджевым приходом.
– Все нормально? – настороженно взглянул офицер на полицейского, который так и остановился за спиной новичка. – Ничего не говорил, никуда не отпрашивался?
– Никуда. Я только разрешил домой позвонить, у него дома больные, – ел глазами горбоносого офицера полицейский.
– Проклятие!.. А что он говорил – не слышал?
– Ничего такого… «Отец захворал… Сходи в аптеку за лекарствами, а то я занят».
– Остолопы проклятые! Ничего нельзя поручить… – выругался офицер. – Хорошенько следи за ним! – прикрикнул на разиню полицейского офицер, и тот, задрав полу пиджака, затолкнул ее за кобуру с пистолетом, а саму кобуру расстегнул, держа правую руку на ней.
– А вы ломайте дверь! Не бойтесь, под мою ответственность… – приказал офицер Абрахамсу.
– Ага… Я только топор… – Абрахамс, ахая, рысцой побежал к своему складу.
Но руки у Абрахамса тряслись, справиться с дверью он не мог. И тогда взялся за работу один из приезжих полицейских – засунул лезвие в щель между косяком и дверью, надавил.
Долго искать не пришлось. Игрушки лежали в ящике под диваном. Голубые дельфинчики на розовой коробочке-подставке. Семь штук… Выложили их на стол, и офицер каждого взвесил в руке, каждого потряс возле уха. Пустые! Для верности раздавил одного каблуком на полу – пусто… Больше ничего подозрительного полицейские не нашли, и офицер недовольно побарабанил пальцем по столу. Абдулла порывался сказать, что дельфинчик, которого он нашел в «Морской лилии», немного не такого цвета. Но Радж придержал его за плечо: «Не торопись…»
Офицер взял с окна прозрачную многоугольную вертушку-барабан, из которой Судир, повертев барабан, вынимал трубочки лотерейных билетов для зрителей. Отодвинул в сторону прозрачную крышку, вынул горсть бумажек. Разворачивая одну за другой, хмыкал, потом не выдержал, начал читать вслух:
– Третий ряд, двенадцатое место… Седьмой ряд, четвертое… Опять третий, двенадцатое… Двенадцатый ряд, десятое… Седьмой ряд, четвертое. Одни и те же места написаны… Нет, вот и новое есть – пятый ряд, двадцать первое. Новым, видать, пустые раздает… Они и по цвету немного отличаются… Та-а-ак, теперь остался кабинет. Ключей, конечно, никому не оставил?
– Нет, – подтвердил Абрахамс. – Новые порядки… А раньше, при Крафте, один ключ был возле сторожа в проходной. Я вчера поменял там все замки, Судир приказал.
– Значит, топор потребуется. Пошли туда, протокол – потом.
Полицейский, караульный новичка-сторожа, был возле скамьи напротив Раджевой кладовки. Новичок сидел – руки на затылке – на скамье спиной к дверям, ноги опущены под спинку в кусты. Полицейский по-прежнему держал руку на кобуре.
Топор пускали в ход дважды – открывали дверь в коридорчик и в кабинет. Делал это тот же полицейский, что и резиденцию открывал, делал ловко, умело. Войдя, Радж, Абдулла и Абрахамс остановились у двери – как понятые. А полицейские вскрывали ящики стола, заглядывали под диванную дорожку, опрокидывали мягкие и обычные стулья, вскрыли и поставили на стол перед офицером Судиров дипломат. Офицер достал из чемоданчика кимоно, мыло, мочалку, туалетные мелочи. Оставался неосмотренным сейф, он был заперт на два замка, две дырочки от ключей прикрыты стальными подвижными язычками. Полицейский положил топор на стол, достал из-за пазухи, из-под руки «пушку», вопросительно взглянул на офицера. Тот согласно кивнул. Три оглушительно-звонких выстрела послышались один за другим. Горбоносый даже в ухе пощекотал… Тот, что стрелял по замкам сейфа, снова пустил в ход топор…
Дельфинчики в сейфе были – синие, на лиловых коробочках-подставках. Как раз такие, что Абдулла нашел в отеле. Пять штук… Офицер взвесил в руке один, другой… Перебрал руками все – на лице отразилась удовлетворенность.
– Один килограмм героина – полмиллиона долларов. Отпили уголок у какого-нибудь, – попросил он полицейского, который выгреб на стол еще и кучу бумаг, несколько пачек долларов. Офицер присел на стул перед Судировым столом, подвинул ближе к себе бумаги, начал просматривать их. За столом на месте Судира сидел другой полицейский и быстро-быстро писал, время от времени вскидывая глаза на горбоносого, ожидая, что он продиктует. Начал, видимо, составлять протокол.
Из надрезанного уголка подставки и правда сыпанул желтоватый порошок. Полицейский натряс его на ладонь, понюхал сам, поднес понюхать горбоносому офицеру. Даже Абдулле велели понюхать, словно какому-то криминальному эксперту-химику: «Такой?» И он авторитетно подтвердил: «Такой… Все такое…»
Когда наконец покинули кабинет, спустились вниз, увидели: возле скамьи лежит, скорчившись, прижимая руки к животу, тот полицейский, что караулил новичка-сторожа. Тяжело стонал, не разжимая зубов – наверное, у него была отбита печенка. Клапан кобуры торчал, как собачье ухо, а в кобуре было пусто. Новичок исчез вместе с пистолетом полицейского.
Глава седьмая
Никто в лагере, видимо, не ждал Судира так, как ждал его Янг. От волнения и одолевших мыслей долго не мог заснуть, а потом не то спал, не то галлюцинировал наяву.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56