Не получится, Брюс, потому что в морской пехоте, кто бы ты ни был, музыкант, повар, клерк, — прежде всего ты морской пехотинец, боевая единица, а потом уже все остальное. Наши артиллеристы не просят пехотного прикрытия для орудий, они сами охраняют свои орудия и дерутся за них. Любой морпех в батальоне, если понадобится, может командовать взводом. Даже музыканты выносят из-под огня раненых на поле боя. Вера в свою непобедимость — вот что они называют боевым духом, но вам, я скажу, этого не понять.
— Да, мне этого не понять! — вскрикнул Брюс. — Кровь, слава, виски, женщины — вот боевой клич этого чертова Корпуса. Чем больше крови, тем лучше, да?! Вы же профессиональные убийцы, какими бы словами ни прикрывались! Как могла страна, которая является родиной демократических идеалов, породить такого монстра, как Корпус морской пехоты?! Может, правильнее сказать, Корпус профессиональных убийц?!
— Брюс, идеалы, конечно, великое дело. У каждого человека есть свои идеалы. Только, к сожалению, эта война, этот остров и боевая задача на следующий день не вписываются ни в какие идеалы. Они просто реальность. Уничтожить противника — это реальность, и мы уничтожим его, а идеалы сохраним до лучших времен. Когда мы уйдем с этого острова, я назначу вас командиром взвода в одну из линейных рот, может, там из вас сделают настоящего офицера. А сейчас марш к лейтенанту Харперу. Доложите, что получили приказ идти с разведгруппой.
* * *
Харпер уверенно вел группу по джунглям, и через пару часов мы были уже недалеко от района, где сосредоточились войска противника. В условленной точке рандеву нас поджидал Рэкли, который с самого начала шел впереди нас, Харпер развернул карту, и Рзкли показал, где находится противник.
— Значит, метров двести вверх до вершины холма. За холмом долина и там их, как муравьев.
— С гребня можно вести наблюдение? — спросил Харпер, задумчиво жуя резинку.
— Можно, но оттуда нам не разглядеть, сколько их. Лучше спуститься к долине, там россыпи камней, так что можно подобраться к самому лагерю.
— Ладно. — Харпер уже принял решение. — Идем на гребень холма, а там разделимся. Пэрис, Маккуэйд, пулеметный расчет и один из радистов с «уоки-токи» пойдут со мной, а ты, Мак, с остальными развернете на холме радиостанцию и станете ждать от нас разведданных. Все ясно? Какие предложения? О'кей, тогда двинулись.
Рэкли вывел нас на гребень холма, откуда можно было видеть рощу, где находились войска противника, оставшиеся на Гвадалканале. Здесь мы развернули радиостанцию и опробовали «уоки-токи». Я приказал Дэнни двигаться дальше с разведчиками, а Ски остаться здесь на гребне и передавать мне информацию, полученную от Форрестера.
Рзкли первым переполз за гребень холма и скользнул вниз по мокрому склону, докатившись до обломков скал почти у самого лагеря японцев.
Харпер оглянулся на нас.
— Следующим идет связист.
Дэнни пополз было к гребню, но Ски вдруг схватил его за руку.
— В чем дело? — прошипел я, подобравшись поближе к ним.
Ски взял меня за плечо.
— Оставь Дэнни здесь, Мак. Я пойду вниз, — тихо сказал он и быстро перемахнул за гребень.
— Мак! — запротестовал Форрестер. — Ты же мне приказал идти туда.
— Сам знаю, но не гнаться же за ним, — раздраженно ответил я, прекрасно понимая, почему поляк взял на себя рискованную задачу, предстоящую Дэнни. — Теперь сиди здесь и жди связи.
Один за другим передовая группа спустилась вниз. Харпер ушел последним.
— Если со мной что-нибудь случится, — сказал он мне, — примешь командование отрядом.
Брюс не возражал против такого приказа. Он был слишком напуган происходящим.
— Если нас обнаружат и начнется пальба, то немедленно доложите обстановку в штаб батальона. Без моего приказа вниз никого не посылать, ясно?
Я кивнул и ободряюще похлопал его по плечу. Харпер чуть улыбнулся и последовал за своими людьми.
* * *
— Сколько их там, Пэрис? Ты можешь подсчитать?
Харпер, Маккуэйд, Рэкли и Ски залегли за грудой камней. Пэрис выдвинулся немного вперед и занял удобную позицию за большим обломком скалы, торчавшим из травы.
— Думаю, человек шестьсот. Я насчитал пятнадцать пулеметов и два орудия. Стовосьмимиллиметровки. Много офицеров. Ясно видел у одного погоны полковника.
Харпер подполз к нему и тоже внимательно осмотрел лагерь противника.
— Похоже, что все они налакались сакэ. Должно быть, чуют, что несладко придется... Ски!
— Я!
— Связь есть?
— Так точно!
— Как пользоваться этой штуковиной?
— Прижмите кнопку микрофона, а когда нужно будет слушать ответный сигнал, то отожмите ее.
— Алло, говорит Харпер.
— Слышу тебя, это Мак, говори...
— Шестьсот человек, пятнадцать пулеметов, больше дюжины минометов, два стовосьмимиллиметровых орудия, много боеприпасов. Старший офицер в звании полковника. Лагерь плохо охраняется, противник деморализован и не сможет оказать серьезного сопротивления в случае внезапной атаки. Точные координаты лагеря. — Харпер еще раз сверился с картой. — Квадрат М-7.
Дэнни повторил донесение, и Харпер подтвердил данные.
— Срочно передайте данные в штаб и будьте наготове. Мы возвращаемся.
— Вас понял. Конец связи.
Харпер отдал микрофон Ски и похлопал его по плечу.
— Ну вот и вся работа, братишка. Теперь домой. Давай, Ски, ты топай первый.
Поляк кивнул и пополз уже вверх по склону, как вдруг из лагеря японцев загремели выстрелы и по камням защелкали пули. Ски глухо охнул и скатился обратно. Лицо его перекосилось от боли.
— Ложись! — скомандовал Харпер остальным. — Нас засекли.
Через секунду лагерь японцев взорвался дикими воплями.
— Без команды не стрелять! — предупредил Харпер, вглядываясь в цепь приближающихся японцев, которых вел размахивающий саблей офицер.
— Банзай! Банзай!
— Огонь! — скомандовал Харпер, и тут же рявкнули карабины морпехов. Секундой позже загрохотал пулемет.
— Банзай! — Цепь атакующих значительно поредела, но за ней уже накатывалась вторая.
— Берегите патроны, — предупредил Харпер.
Пулеметный расчет теперь работал короткими очередями, но настолько эффективно, что атака захлебнулась.
Воспользовавшись передышкой, Педро Рохас, не обращая внимания на рану в плече, склонился над Ски.
Пошел мелкий накрапывающий дождь, и тяжелые свинцовые тучи низко нависли над землей.
Педро разрезал штанины поляка.
— О Господи.
— Что с ним, Педро?
— Прострелены колени.
— Алло, говорит «Гребень»... — внезапно донеслось из радиоприемника, лежавшего рядом с поляком. — Что там у вас? Что за стрельба?
— Алло, говорит Харпер. Нас обнаружили. Имели боевой контакт с противником.
— Попробуем обеспечить огневое прикрытие. Пробирайтесь на гребень по одному.
— По одному не получится. Ранен связист. — Харпер повернулся к Маккуэйду. — Что скажешь, Мак?
— Мы не сможем вытащить его на гребень даже вдвоем. Слишком скользко.
— Может, подождем до темноты? — предложил Рэкли. — У нас хорошая позиция, и они вряд ли полезут в атаку.
Харпер несколько секунд задумчиво жевал резинку, потом покачал головой.
— Все равно кому-то придется прикрывать отход. Сделаем так. Оставьте мне пулемет и все гранаты...
— Ни хрена, Харпер, — перебил его Маккуэйд. — Ты командир, и твоя работа увести отряд. Останусь я.
— Это приказ, сержант Маккуэйд, — отрезал Харпер.
— Эй вы, оба, — вдруг подал голос Ски. — Хватит корчить из себя морпехов. Убирайтесь отсюда, пока не поздно. Я прикрою вас.
Все повернулись к маленькому поляку. Его лицо побелело от боли, но голос был твердый и уверенный.
— У тебя раздроблены колени, Ски, — тихо сказал Педро.
— А то я не знаю, болван, — огрызнулся Ски.
Педро только покачал головой, но тут же сам побледнел и опустился на мокрую траву.
— Ты что, Педро?
— Меня тоже зацепило... Плечо...
Маккуэйд выругался и, подобравшись к Рохасу, принялся перебинтовывать ему рану.
— Сейчас наши желтые друзья под завязку загрузятся сакэ и снова начнут набиваться в гости, — сообщил Рэкли, наблюдавший за противником.
Пэрис и Харпер перебрались поближе к Рохасу.
— Педро, он сможет задержать их?
— Не знаю... ему очень больно... очень.
— Но он сможет?
— С Божьей помощью.
Дождь все усиливался. Где-то в роще орали пьяные голоса японских солдат.
— Алло, говорит «Гребень». Что там у вас?
— Алло, говорит Харпер. Ждем темноты. Будем уходить по одному. Связист останется прикрывать отход. Он не сможет уйти отсюда. — Харпер до крови закусил губу и покосился на Ски.
Тот чуть улыбнулся и ободряюще кивнул, понимая, что чувствует Харпер, вынужденный оставлять своего солдата на верную смерть.
Когда начало темнеть, они осторожно перенесли Ски к камням, где он мог сидеть, и установили пулемет так, чтобы поляку было удобно стрелять. Гранаты и пистолет положили рядом.
— Не забыл, как стрелять из пулемета, Ски?
Звонски покачал головой. Он уже не чувствовал боли.
Харпер ударом приклада разбил передатчик и закопал осколки в землю.
— Ски... я могу что-нибудь сделать для тебя? — Голос лейтенанта звучал хрипло и глухо.
— Да... — разлепил губы Ски. — У кого-нибудь есть распятие?
Педро снял с шеи крестик и, поцеловав его, передал поляку.
— Спасибо, Педро... скажи Дэнни, пусть не винит себя. Я сам хотел этого... Теперь уже все рано... Сьюзан... Сьюзан... О Господи! — Ски застонал и на секунду закрыл глаза. — Ладно, ребята, уходите отсюда.
Никто не двинулся с места.
— Сильно болит, Ски?
— Нет, уже не болит. — Он сжал в кулаке распятие. Капли пота, смешиваясь с дождем, катились по его лицу.
— Педро, уходишь первым" — скомандовал Харпер.
— Нет, я уйду последним. Мне еще нужно сказать ему, что надо делать, если боль снова возобновится.
Харпер кивнул Пэрису. Тот сжал плечо Ски и исчез в сгущающихся сумерках.
Они уходили по одному. Пэрис, пулеметный расчет, Рэкли, Маккуэйд. Харпер все это время наблюдал за противником.
— Сейчас пойдут, — вполголоса, ни к кому не обращаясь, сказал он. — Да будь я проклят, не могу оставить здесь этого мальчика.
Педро схватил офицера за руку и развернул к себе.
— Ски не боится. Возьмите себя в руки, Харпер, вы же офицер.
Харпер скрипнул зубами и, не оглядываясь на Ски, пополз вверх по склону.
Они остались вдвоем. Поляк и мексиканец. Два американца.
— Тебе удобно, Ски?
— Да, Педро.
— Я буду молиться за твою душу.
— Молись лучше за свою задницу. Я и так знаю, куда попаду.
Педро тихо исчез в темноте, и Ски остался один. Он уже потерял счет времени. Может, прошло пять минут, а может, и час. Боль возвращалась, накатывалась раскаленными волнами, захлестывая сознание, и только усилием воли Ски заставлял себя держаться. Наверное, они уже на гребне, думал он, должны успеть. Этот чертов пулемет, мы стреляли из него только один раз...
Ветер донес до него приближающиеся вопли японцев. Ски положил палец на спусковой крючок пулемета и пододвинул гранаты поближе.
— Пресвятая Дева Мария... Матерь Божья... Молись за нас ныне и в час смерти нашей...
— Банзай!!!
* * *
Я помог Педро перебраться через гребень.
— Уходим, — скомандовал Харпер. — Сейчас они полезут на Ски.
Внизу ровной строчкой застучал пулемет, и до нас донеслись дикие крики. Все замерли.
— Надеюсь, они не возьмут его живым, — сказал кто-то.
Дэнни сбросил с плеч передатчик и, схватив пулемет, ринулся к гребню. Я сбил его на землю и обхватил руками.
— Мы не оставим его там! Мы не можем оставить его! — рыдал Форрестер, вырываясь из моих рук. — Что вы за морпехи, мать вашу! Пусти меня!
Я дал ему затрещину, потом еще одну и еще, пока он не прекратил истерику.
— Ски знал, на что идет, Дэнни! Он с самого начала знал, что не вернется! Ты же морпех, Форрестер! Так веди себя, как положено!
— Банзай! — снова донеслись до нас крики снизу.
— Пошли, ребята... — тихо произнес Харпер.

Часть IV
Пролог
И наконец настал долгожданный день. 19 февраля «Нечестивая четверка» бросила якорь в Скайларк Чэнале и готовилась принять нас на борт. Было здорово снова увидеть друзей-моряков, узнать о такой роскоши, как горячий душ и праздничный обед, который они приготовили в нашу честь. Но самым приятным сюрпризом было первое же объявление, сделанное капитаном по судовому радио.
— Порт нашего назначения — Веллингтон, Новая Зеландия!
Восторженный рев прокатился по всему судну. Мы снова возвращались на землю, столь милую нашим сердцам.
Глава 1
И снова, как в первый раз, мы все высыпали на палубу, чтобы увидеть зеленые холмы Зеландии.
Конвой скользнул в Ориентал Бэй и приткнулся у пирсов, где нас встречал оркестр и почетный караул из морпехов восьмого, десятого и восемнадцатого полков. Музыканты грянули гимн морских пехотинцев, а потом, как обычно, последовал обмен приветствиями между флагманским кораблем и портом.
Порт: Где так задержались, ребята? Напоролись на снайпера?
Флагман: Теперь можете спать спокойно. Прибыли настоящие морпехи, которые не дадут вас в обиду.
Порт: Мы слышали, что шестой полк представлен к наградам — по коробке шоколада каждому морпеху. Это очень кстати, потому что все местные девочки уже заняты, так что, ребята, отправляйтесь в лагерь и жуйте шоколад.
Мы добродушно ухмылялись, слушая эти шутки, хотя, кто знает, сколько зубов было выбито в барах портовых городов за куда более невинные подначки. Порой достаточно было брошенной клички «шоколадники», чтобы тут же вспыхивала потасовка. К тому же завистники из восьмого полка, которых за выправку прозвали «голливудскими морпехами», пустили слух среди местных жителей, будто аксельбанты шестого полка (заслуженные в Бель Вуде, во Франции) означают, что полк заражен венерическими болезнями.
Поскольку в нашем старом лагере уже расположился второй полк, нас разместили в лагере Рассел. К нашему прибытию его почти закончили, недостроенным остался лишь гальюн, и первые дни нам приходилось справлять естественные надобности на виду у машин, проносившихся по шоссе в нескольких десятках метров от лагеря.
* * *
Энди отворил дверь в общежитие Армии Спасения и вежливо поздоровался с девушкой, сидевшей на вахте.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43