один из прославленных фортов кронштадского оборонительного пояса. И даже позволила себе организовать бесплатный рекламный «заезд» на оборудованный старинными фортификационными сооружениями остров для целой толпы шумных и прожорливых корреспондентов — пусть хоть упьются, лишь бы дело свое сделали… Каждому пишущему и снимающему предоставили возможность не только посмотреть, но и поучаствовать — не жалко!Доставили на остров все необходимое: экипировку для участников и целый контейнер жратвы, оружие и спиртное, «боеприпасы» — даже про березовые дрова умудрились не забыть. Своевременно, минута в минуту, привезли на специально ангажированном военно-морском катере гостей и участников.Выпили по первой. Закусили. Начали…И все бы хорошо!Но вот ведь как — одной из ярких черт нашего русского характера является способность любое дело закончить дракой. И дело тут вовсе не в какой-то патологической агрессивности — просто, традиция. Так уж заведено! Вроде пятичасового чаепития у англичан или немецких сосисок с пивом.Лучшие друзья испокон веку от души выворачивали друг другу скулы на сельских престольных праздниках, позже — квасили носы в хмельном полумраке танцевальных площадок рабочих клубов и даже институтских выпускных вечеров. Интеллигенция, правда, предпочитала выяснять отношения другими способами, но, во-первых, ещё неизвестно, что лучше, а во-вторых, где она, та интеллигенция? Ау-у! Единичные экземпляры — на грани вымирания…Ну а, к примеру, какая, скажите, свадьба на Руси обходилась без хорошего мордобоя?Неизвестно, насколько эта частная особенность национального характера совпадает с гениальной теорией об этносах и «пассионарности» народов. Но на планах майора Виноградова относительно ближайших выходных она отразилась вполне определенным образом… Именно из-за известной склонности наших соотечественников избыток возбуждения выплескивать через кулаки и иные тяжелые предметы, Владимир Александрович вместе с усиленным милицейским нарядом коротал уже вторые сутки на крошечном, продуваемом сырыми ветрами насыпном островке чуть ли не посередине Финского залива.— И чего там — без меня никак не обойтись? — хмуро поинтересовался он, оказавшись за два дня до «праздника» в кабинете начальника пресс-службы.— Да, больше, выходит, некого, — вздохнул тот. — Понимаешь, Виноградов… Приказано лично начальником Главка откомандировать от нас, конкретно, одного старшего офицера — то есть, не ниже майора. Мне, что ли, ехать? Остаешься ты!— Я старый и больной. Я не справлюсь…— Справишься. Или придется наказывать!Теперь пришла очередь вздыхать уже Владимиру Александровичу:— А кто ещё едет?— Целых пять омоновцев, инспектор Кондратов с видеокамерой и опер из морской милиции. На всякий случай!— Тем более…Я-то тогда зачем — протоколы по пьянке составлять?— Для солидности.Начальник встал и прошелся по ковровой дорожке — от стола до двери и обратно:— Брось, Саныч. Отдохнешь, полопаешь на халяву от пуза. Полюбуешься, как серьезные дядьки за собственные деньги дурака валяют. Цирк!— Ага, знаю я этот цирк. Нажрутся, станут разборки устраивать. Причем, все как один крутые до невозможности, милицию в гробу видели… А утром начнут у сержантов в ногах валяться с деньгами — и ваши-же телефоны обрывать, чтобы уголовное дело не возбуждали!— Ну, ты же умный парень, Виноградов. Поэтому и посылаю. Разберешься на месте, кого стоит оформлять, кого нет… У тебя ведь должок по отгулам образовался? Вот и погасишь. Ступай!… Если бы надежды оправдывались так же часто, как опасения, на планете давно уже наступил бы, наверное, рай земной. К сожалению, вероятность неблагоприятного развития ситуации всегда намного выше.Поэтому, события на игрушечном «театре военных действий» развивались именно в такой последовательности: торжественный заезд, суматоха на причале под суровыми взглядами завезенных на остров ещё с предыдущего вечера милиционеров, выдача экипировки участникам, распределение на «желтых» представителей прессы и «белых» коммерсантов.Жребий… Оборонять старинные бастионы форта выпало представителям делового мира.— Сочувствую, господа! Это вам не тухлой тушенкой народ кормить. — Громогласно заявил «окровавленным» участникам битвы успевший на холодке ополовинить бутылку водки толстяк из областного радио.— Пош-шел бы ты… — огрызнулся один из проигравших. — Козел!С этого все, собственно и началось.Еще до того, как под присмотром заботливых организаторов праздника все расселись на американских надувных матрасах вокруг костра, тут и там вспыхивали локальные мини-конфликты. В основном, поводом для них служили какие-то памятные лишь непосредственным участникам эпизоды штурма: кто-то кого-то якобы нечестно подстрелил, кто-то, пока не видели наблюдатели, продолжал вести огонь уже будучи «убитым»…— Ну что вы, господа! Это всего лишь игра.— Да, конечно. У кого не налито?Поначалу, удавалось все нейтрализовывать шутками и обильным возлиянием, однако алкоголь только на время приглушал остроту ситуации — и она вскоре с новой силой напоминала о себе.Повизгивали немногочисленные дамы — впрочем, это само по себе не тревожило: дамы определенного сорта всегда визжат, по поводу и без повода.— Ох, и будет у нас вечерочек… — нехорошо поежился вынырнувший из-за камней «прикомандированный» оперативник. — Поскорее бы хоть расползлись!— Ночка тоже предстоит… ещё та! — лишил его иллюзий майор Виноградов. Вместе с остальными милиционерами он пристроился на валунах неподалеку от буйной кампании.— Слышите? — Пропорционально выпитому, посыпались претензии, постепенно переросшие в угрозы. Да и победители, поначалу лишь снисходительно кивавшие в ответ, тоже начали заводиться…— Повнимательнее, мужики! Гасите самых буйных, я потом расскажу, как отписываться, — инструктировал вверенный личный состав Владимир Александрович.Уже стемнело и отслеживать обстановку на «праздничном ужине» становилось все труднее.— А-а, бля! Петух драный, ты это кому сказал?— Н-на…Первая потасовка закончилась очень быстро, но уже через четверть часа здоровенные, злые от собственной трезвости бойцы ОМОНа обрабатывали резиновыми «демократизаторами» очередной сцепившийся на земле клубок тел…И утром все было так же, как предполагали.— Спасибо, товарищ майор!— Не за что.— Ну, я надеюсь, что…— С бойцами разобрались?— Все в порядке! Они не в претензии.— Значит, инцидент исчерпан, — пожал плечами Владимир Александрович:— Всего доброго!— Простите. Честно, ещё раз прошу прощения — пьян был до безобразия. Понимаете…— Всего доброго, — повторил Виноградов и не дослушав похмельные откровения самого наглого из вчерашних нарушителей спокойствия отправился туда, где собирали нехитрый багаж коллеги:— Ну — как? Нормально?— Без проблем! — ответил тот прапорщик, что был у омоновцев за старшего. — Скоро едем?— Пошли грузиться.Отработавшие свое на «обеспечении мероприятия» милиционеры довольно организованно потянулись к причалу.— Постойте-ка… — придержал Виноградова за рукав форменного бушлата прапорщик.— Что-нибудь случилось? — поинтересовался Владимир Александрович, оставшись с ним один на один. Ясно было, что сейчас речь пойдет о том, каким образом ночные дебоширы компенсировали стражам порядка моральный ущерб.— Ваша доля! — и в карман майора перекочевало нечто шуршащее. При таких обстоятельствах в органах внутренних дел не принято ни благодарить, ни пересчитывать, поэтому он только кивнул и двинулся вслед за остальными.Можно было, конечно, отказаться от денег, тем более, что поделенная на всех сумма «штрафа» выглядела по Виноградовским масштабам просто смехотворной… Но, во-первых, любой труд должен быть оплачен, если и не из казны, то за счет самих правонарушителей. А во-вторых, излишнюю щепетильность товарищи по оружию восприняли бы с недоумением и опаской — чего это он выделывается? может, ещё и заложит!— Товарищ майор! Будете?— Нет, спасибо.Рейдовый катер уже отвалил от причальной стенки и теперь неторопливо описывал огромную дугу в направлении форватера.— Может, чуть-чуть? Вроде, службу оттянули…— Чисто символически? — искренне поддержал омоновцев оперативник. Видимо, это он позаботился о том, чтобы было не скучно возвращаться: экспроприированная со вчерашнего застолья водка, какие-то копчености в промасленной газете, хлеб… Первая откупоренная бутылка в руке представителя уголовного розыска слегка подрагивала в такт судовой вибрации.— Нет, ребята. Мне по прибытии ещё к начальству идти, докладывать об успехах.— Понятно, — вздохнул кто-то из притиснутых в угол бойцов. И недвусмысленно шевельнул стаканом:— Ну? Будем здоровы!Предоставленная в распоряжение милиционеров каюта размерами напоминала посылочный ящик. Люди сидели практически друг на друге, стиснутые до невозможности и отделенные лишь тоненькой переборкой от дизеля — поэтому каждое движение приходилось делать с превеликой осторожностью и даже ближнему своему что есть силы кричать на ухо. Неосторожный и непоседливый рисковал больно ткнуться в чей-нибудь автоматный ствол или кончик собственной резиновой дубинки.— Не пьете, так хоть закусите с нами, — предложил прапорщик.— Ну, это — с удовольствием, — Виноградов немыслимо изогнувшись дотянулся через могучие плечи коллег до стола и перетащил поближе газетный кулек. Выбрав самый увестистый и симпатичный ломоть буженины, он приготовился было передать закуску обратно, как вдруг наткнулся взглядом на фотографию:— Во, блин… Ни хрена себе! — сначала Владимир Александрович даже подумал, что обознался.— Чего там такое? Тараканы?— Мужики, разбирайте-ка закуску скоренько. Мне эта газета нужна.— Товарищ майор, гальюн наверху, сразу направо! — прокомментировал невидимый сотрапезник. Но шутку не поддержали — что-то в тоне и выражении лица Виноградова подсказывало: лучше этого не делать.Прапорщик быстро пересыпал остатки буженины на свободный обрывок другой газеты, а то, что заинтересовало Владимира Александровича, вернул:— Пожалуйста.— Так, у кого по второй не налито? — переключил на себя внимание находчивый оперативник из Морского отдела. Застолье продолжилось, а майор перебрался поближе к выходу, прямо на крутые ступеньки трапа. Не понадобилось даже покидать каюту — и здесь, под лампочкой, вполне можно было разобрать типографский шрифт.Очаровательная Габриэла… Ошибиться Виноградов не мог — качественный, цветной снимок в три четверти, крупный план. Та же улыбка, та же копна темно-русых волос — только вместо купальника или полупрозрачной блузки — строгий костюм со значком-эмблемой на лацкане.Подпись под фотографией лаконично сообщала:«Синьора Габриэла Лукарелли, новый постоянный представитель штаб-квартиры Интерпола в Москве.»Заголовок статьи, как обычно в современной российской журналистике, ни о чем, кроме дурного вкуса авторов не говорил. А вот из текста майор с удивлением узнал много нового.Интервью, которому редакция отвела почти целую газетную полосу, начиналось с ответа на вопрос о послужном списке. После чего дотошный корреспондент поинтересовался отношением собеседницы к делению профессий на «женские» и «мужские» — и получил по этому поводу столь же исчерпывающую информацию.Затем госпожа Лукарелли с теплотой отозвалась о высоком профессионализме российских коллег, с которыми ей пришлось сотрудничать в различных уголках планеты. В качестве одного из примеров приводилась «совместная операция по розыску и задержанию опасного международного террориста Василия Френкеля в Испании минувшим летом».Представительница Интерпола почти слово в слово повторила то, что не так давно Виноградов слышал в Прибалтике от господина Боота, её шефа: и о первоочередных задачах мирового полицейского сообщества, и о растущей повсюду опасности экономического экстремизма…«Корыстное, преступное, проникновение в компьютерные сети подчас куда опаснее взорванного террористами нефтехранилища. А злонамеренная дестабилизация валютного рынка может повлечь за собой такие последствия, по сравнению с которыми даже самый массовый захват заложников покажется детской забавой, — предупреждала читателей госпожа Лукарелли. — Мы должны быть во всеоружии.»В конце интервью сообщалось, что собеседница разведена, увлекается восточными единоборствами и живописью эпохи позднего Возрождения, отлично стреляет из всех видов оружия, любит спагетти, а из напитков предпочитает кубинский ром с колой.— Это точно, — припомнил Владимир Александрович лихие попойки на терассе «Каса Пачин». — Это она любит…— Кто? — на всякий случай обернулся от набирающего силу застолья оперативник. Вряд ли он мог допустить, что Виноградов разговаривает сам с собой.— Да нет, я так, — майор отмахнулся и сложил газету пополам. Потом опять развернул, посмотрел на засаленный снимок. На всякий случай запомнил дату в верхнем углу страницы и с наслаждением скомкал бумагу:— Ну, козел… Мальчишка!— Мужики, заканчиваем! Скоро Питер, — посмотрел на часы спохватившийся сыщик.Действительно, катер уже подходил к пассажирскому терминалу…Разумеется, из начальства никого на месте не оказалось. Так что, оценить помятый, но образцово-трезвый вид возвратившегося из ответственной «командировки» майора было некому. Разоружившись, Владимир Александрович положил на стол перед дежурным по Управлению короткий рапорт:— Вот, передай моему шефу… Задержанных нет, замечаний по личному составу тоже. Спецсредства не применялись.Офицер мельком глянул на стандартный текст и переложил его в одну из многочисленных папок. Уточнил равнодушно:— Дожидаться не будешь?— Еще чего!— Правильно. Домой?— Да, отоспаться надо. Спокойного дежурства!— Пока! Будь здоров…Виноградов поднялся к себе в кабинет, с наслаждением переоделся в штатское и потрогал появившуюся за сутки на подбородке щетину:— Да, видок не ахти.Несвежее белье прилипало к телу, руки пахли костром и копченой бараниной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42