— Я не собираюсь вас убивать, — очень медленно и очень разборчиво проговорил я. — Моя фамилия Штерн. Я не киллер, я частный детектив.
Специализируюсь по книжным делам…
Вот уже третий день я вращался среди граждан, которым моя фамилия ничего не говорит. Если и брюнет на нее никак не отреагирует-значит, я ем свой детективный хлеб напрасно.
По лицу человека с РПК-74 пробежала смутная тень узнавания.
— Штерн… Штерн… забормотал брюнет, не опуская ствола. — Штерн, который нашел «Эротический роман»?.. Конечно, я знаю про вас.
— Ну что за народ! — с обидой подумал я. — Хоть тест проводи на стереотипность мышления! Великий поэт — Пушкин, часть лица — нос, лучшее дело сыщика Штерна — поиск этого дурацкого тиража. Штерн, между прочим, остановил резню на Волхонке, вычислил «доппелей» в Госдуме, спас «витязей» от перехвата, на каждом арбитраже распинается, как Демосфен… Но публика помнит прежде всего эту глупую историю с «Эротическим романом»! И книга-то была дрянь, и искал я ее тираж полтора месяца. И вообще это было у меня первым делом на книжном поприще…
— Тот самый Штерн, могу паспорт показать, — сварливо произнес я. — Рад, что вы обо мне слышали… Может, уберете пулемет, а, Игорь Алекперович? Палец у вас на курке, того и гляди — стрельнет…
— Сначала объясните, что вам надо и как вы меня нашли. — Игорь Алекперович Искандеров, один из хозяев издательства «Тетрис», опустил ствол пулемета.
Однако не убрал его совсем. Так что раньше я рисковал получить несколько пуль в живот, а теперь дело бы ограничилось перебитыми ногами. Скажите спасибо, что наш усатый брюнет хоть на «вы» уже перешел. Первый хороший признак: убивать не станет. Моя репутация меня бережет. Вызывает доверие.
— Мне надо просто с вами поговорить, — все так же медленно объяснил я этому пулеметчику. — А как я вас нашел… Это отдельная песня. Будем пока для краткости считать, что я вас вычислил. Кстати, по ходу вычислений мне пришлось ветречаться с разными и не всегда приятными людьми а также чуть не оказаться в эпицентре взрыва.. В вашем, Игорь Алекперович, боксе на ярмарке ВВЦ. Стоило нам с Жилиным немного промедлить — и меня бы сейчас здесь не было. Причем Жилин-то в этом боксе ждал именно вас. Но дождался чемоданчика с миной…
Наконец-то Искандеров совсем опустил свою смертоносную игрушку. Теперь дуло смотрело в пол.
— Значит, вы думаете, что это я… — ошеломленно произнес он.
— Нет-нет, — успокоил я Искандерова. — Я не исключаю, что это вас…
Мое предположение Игоря Алекперовича совсем не обрадовало. Однако, как я понял, не слишком-то удивило.
— Аллах его знает, — потерянно проговорил он. — Сам ничего понять не могу.
В щель забился, дрожу… Охрану вот усилил… Как вам ее удалось пройти?
— С трудом, Игорь Алекперович, с трудом, — сильно польстил я громилам и здоровяку на лестнице. —Крепкие парни…
Словно бы в подтверждение моих слов наружная дверь распахнулась, и к нам не то вошли, не то вползли донельзя обозленные громилы. Вооружены они были все теми же здоровенными «кольтами» сорок пятого калибра.
— Шеф! — процедил один из них сквозь оставшиеся зубы. — Отодвиньтесь, мы его держим на мушке.
Со страдальческой гримасой Искандеров отмахнулся от своих доблестных охранников.
— Сгиньте! — буркнул он. — Не видите — у нас совещание!
Охранники переглянулись и сгинули. Вместе с ними на четвереньках покинул комнату и бритоголовый тюкнутый сиделец. Мы остались одни. Я подобрал с пола свой «Макаров», сдул пыль и вернул его обратно в кобуру под мышкой. Искандеров с шумом водрузил свой пулемет на полированный стол. И сел на табуретку рядом с ним.
— Что же вы все-таки от меня хотите? — не слишком приветливо спросил он. — Раз вы тот самый Штерн, шантаж я исключаю. Вы не из тех…
— Не из тех, — подтвердил я. Честное имя избавляло меня от многих хлопот.
Плюс кристально честная фамилия.
— Но я все равно пока не понял, чем обязан… — приветливости в голосе у Искандерова прибавилось ненамного.
— Игорь Алекперович, — ответил я задушевным тоном. — Вы мне ничем не обязаны. Равно как и я вам. Я работаю не на «Тетрис», а на себя. У меня появились проблемы, в суть которых я вдаваться не буду. Возможно, они пересекаются с вашими проблемами. Возможно, нет. Расскажите-ка мне обо всем.
Хуже-то не будет, по крайней мере…
Я специально выбрал очень обтекаемое выражение «обо всем», потому как не вполне представлял себе, что же конкретно случилось с Искандеровым. Однако Игорь Алекперович, как я и ожидал, не стал переспрашивать и уточнять.
Все неприятности господина Искандерова начались дней пять назад. Сперва были странные телефонные звонки домой и в «Тетрис». В трубке слышались только щелчки, треск и нечто вроде хихиканья. Игорь Алекперович устроил скандал на ГТС, вообразив, будто в его районе что-то случилось с телефонной линией — и это в то время, как он, соучредитель солидного издательства «Тетрис», ждет важного звонка от своих компаньонов из Уругвая. На городской телефонной станции Искандерова уверили, что все в порядке и в доказательство даже еще раз прозвонили обе линии в присутствии клиента: все работало, соединялось и разъединялось. Тогда-то Игорь Алекперович еще не догадывался, что первые звонки — психическая атака. Через день неизвестные перестали молчать и хихикать в трубку и стали разговорчивее. «Тетрису» было рекомендовано не раздражать серьезных людей…
— Каких именно людей? — прервал я Искандерова.
— Э-э, — горестно махнул рукой Игорь Алекперович. — Думаете, я не спросил?
Спросил. «Серьезных» — и все тут.
Не будучи человеком слабонервным, Искандеров на всякий случай обратился к местному гауляйтеру господину Цыпе. Знает ли господин Штерн этого Цыпу? О, да, господин Штерн прекрасно знает Вячеслава Николаевича Цыпляева, увальня с куриными — под стать фамилии — мозгами. Более всего на свете Цыпа не любит нештатных ситуаций не предусмотренных его скудным опытом. Свой участок Цыпа получил в наследство от двоюродного брата — вместе с добрым советом не суетиться, и тогда все будет прекрасно. Видимо, поэтому в разговоре с Искандеровым гауляйтер, зевая, посоветовал спать спокойно, на глупые угрозы не обращать внимания, поскольку он, Цыпа, к «Тетрису» .никаких претензий не имеет.
«А если они от слов перейдут к делу?» — поинтересовался не слишком-то успокоенный Искандеров. «Тогда и приходите, окажем помощь, — пообещал увалень Цыпа. — Если чужие — мальчиков пошлем. Если свои — дожмем на арбитраже…» На следующее утро после визита к гауляйтеру Цыпе на голову Игоря Алекперовича свалился кирпич. Ну, не совсем на голову — иначе некому было бы сейчас рассказывать, — но очень близко. Произошло это на выходе из собственного подъезда. Бритоголовый телохранитель обследовал крышу и никаких случайных кирпичей там не обнаружил. Игорь Алекперович специально упаковал кирпич для доказательства преступных намерений неизвестных шантажистов, однако продемонстрировать его Цыпе не успел. Через час на Зубовском бульваре «Мерседес» Искандерова попал в аварию, и только благодаря ловкости шофера все остались живы и даже «мере» не слишком пострадал…
— На вас там микроавтобус наехал, «Диетическое яйцо»? — припомнил я сообщение по радио «Эхо столицы».
— А-а, какое там «Яйцо»! — раздраженно проговорил Искандеров. —Те пострадали просто за компанию с нами. Какие-то сволочи на «Скорой» вывернули…
Нас подрезали — и рванули себе на красный как ни в чем не бывало. И я так понимаю: нарочно нас подрезали, специально аварии хотели. Врачи-убийцы, я бы так сказал…
Мне стало неуютно: призрак «Скорой», отправленной мной на дно подвала, успел и здесь наследить. Я почти не сомневался, что на Зубовском и лотом на Казакова проявила себя одна и та же машина, вечная ей память. Не знаю уж, насколько врачами были те, кто играл со мной в кошки-мышки, но что убийцами — наверняка.
— Пожалуйста, дальше, Игорь Алекперович, — попросил я, видя, что Искандеров выжидательно смотрит на меня: не скажу ли я чего. Должно быть, при упоминании о «Скорой» на лице моем нечто все-таки отразилось. Обычно мне в таких случаях удается хранить невозмутимость, но тут, вероятно, расслабился.
Вам «кол» по лицедейству, Яков Семенович.
Так и не дождавшись разъяснений, соучредитель «Тетриса» продолжил свой печальный рассказ. Собственно, продолжение было кратким. После аварии Игорь Алекперович предпочел скрыться и немного выждать, но потом сгорел его издательский офис — и у Искандерова хватило ума законопатиться как можно глубже, отменить все встречи и перейти на нелегальное положение. А когда он узнал о том, что случилось в павильоне ВВЦ, — перебрался окончательно в «Вишенку» и усилил охрану… А потом пришел вот господин Штерн в смокинге…
— И сколько продлится нелегальное положение? — осведомился Штерн-в-смокинге.
Игорь Алекперович окончательно утратил всякое сходство с Терминатором, неловко пожал плечами и сообщил, что до конца месяца, как минимум. Укрытие надежное, охрана какая-никакая имеется, да и в «Вишенку» попадет не каждый. А там вернутся из Уругвая Терехов с Трифоновым, и совместно втроем они что-нибудь придумают. У Терехова остались хорошие связи в органах, а у Трифонова лучше получатся объяснения с Цыпой. Должен же гауляйтер, наконец, понять, что неизвестные давно от угроз перешли к делу…
— Хороший у вас план, — выслушав Искандерова, прокомментировал я. — Очень перспективный. Значит, вы так и не узнали, кто вам угрожает и чего хочет. Вы просто заперлись тут в «Вишенке» с пулеметом и ждете у моря погоды… Здесь вы как в ловушке, это же ясно!
Игорь Алекперович, насупясь, заметил, что для него «Вишенка» — что дом родной, он здесь знает все ходы и выходы и при необходимости может уйти подвалами. И пулемет с собой не брать.
— Ну, допустим, — не стал спорить я. Подвалами — значит, подвалами. — Тогда я перехожу к наводящим вопросам. Готовы на них отвечать?
— В пределах разумного, — объявил осторожный Искандеров. — Точные цифры всех наших доходов и расходов…
— Игорь Алекперович, — устало возразил я. — Я — не налоговая полиция.
Держите свои цифры при себе, сколько хотите. Мне нужна другая информация…
Скажите только, у «Тетриса» большие долги?
— Мелочь! — без малейших колебаний отозвался Искандеров. — Балахне треть кредита еще не выплатили за бумагу. Можайску — в пределах штуки баксов… И еще какие-то пустяки.
— Вроде гонораров своим авторам, — подсказал я.
Игорь Алекперович усмехнулся:
— А-а, вот у вас, значит, какая версия! Мы кому-то из авторов не заплатили, и кто-то, оскорбившись, хочет мне отомстить… Это — чепуха, господин Штерн!
— То есть вы платите авторам вовремя, уточнил я. — Я правильно вас понял, Игорь Алекперович?
— Конечно, нет, — спокойно возразил Искандеров. — у нас издательство, а не собес. Если можем не платить — не платим. Предположим, рукопись пришла по почте, из Кошкодавска Кривоглазовой губернии. Мы ее приняли, опубликовали. Но ли автора мы не знаем и он ничей не сват и не кум — будем тянуть с оплатой до последнего. Скажем, что адрес потерялся, следов нет…
— Неужто рукописи присылают? — удивился я.
Мне-то казалось, что такая практика давно отмерла. Нынешний автор — вроде Жилина, все учитывает: ты — мне, я — тебе. Почте не доверяет, предпочитает оказию, курьеров и т.п.
— Присылают, — заверил меня Искандеров. — У «Тетриса» самотек большой.
Рассказы шлю стихи, переводы… Кое-что неплохого качества. Если вы мне не верите…
— Что вы, верю, Игорь Алекперович, — нетерпеливо сказал я. — Итак, я слушаю внимательно. Мы остановились на моей версии, вами изложенной. Кто-то, оскорбившись, хочет отомстить…
— Повторяю, это — полная белиберда, — убежденно произнес Искандеров. — У нас слишком низкие гонорары, чтобы из-за них на нас накатывать. У киллеров, я читал, солидные расценки. Чтобы оплатить услуги убийцы, вам пришлось бы издать у нас, как минимум, пятитомное собрание сочинений и деньги получить одномоментно. И то, наверное, за такую сумму вы сможете нанять далеко не всякого киллера. Кроме того…
— Так-так, — поощрил я Искандерова. — Продолжайте, Игорь Алекперович.
— Кроме того, — вновь усмехнулся Искандеров. — Московским авторам мы предпочитаем всем платить. Аванс плюс роялти. Чтобы не делали «Тетрису» в столице антирекламу.
— Боюсь, без рекламации все-таки не обойдется, — сказал я. — Есть вот такой поэт, Новицкий…
— Перед Владленом я виноват, — легко согласился Искандеров. — Никуда не денешься. Вы с ним разговаривали? Он на меня обиделся, да? Я как раз собрался расплатиться с ним, когда началась вся эта катавасия… Слушайте, Штерн, деньги у меня пока есть. Я-то сижу в норе, но, может, вы передадите?
— Поздновато, — я покачал головой. — Новицкий сейчас в реанимации, и неизвестно, выкарабкается ли. Его опять ограбили.
Я не стал делиться с Искандеровым своими подозрениями по поводу этого странноватого происшествия, чтобы лишний раз не напугать издателя новыми подозрениями. Чем меньше люди знают, тем спокойнее живут на свете. Одного меня тянет знать побольше всяких неприятных вещей. Словно Джордано Бруно какого.
— Жалко старика, — слегка погрустнел Игорь Алекперович. — Это все Алла виновата, насоветовала! Надо было не ворота ставить, а колючку пустить по всему периметру. И напряжение врубить вольт на триста восемьдесят. А я ему говорил…
— Чувствовалось, милого Гарика Искандерова куда больше взволновало не столько самочувствие ограбленного поэта, сколько собственные давешние советы, которым поэт не внял.
Для приличия я выдержал паузу-подождал, не будет ли угодно Игорю Алекперовичу еще поговорить о бедном поэте. Однако соучредителю «Тетриса» не было угодно. Издатели, как и частные детективы, люди вполне бессердечные.
Чтобы покончить с версией об авторе-мстителе, я осведомился, не виноват ли Искандеров заодно и перед неким Ляховым. Игорь Алекперович весьма энергично объявил мне, что у некоего Ляхова к издательству не должно быть никаких претензий.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56