Даже сервис международных авиакомпаний, предлагающих повышенный комфорт пассажирам первого класса, бледнеет по сравнению с тем, что ждет участников программы «Сансаут селект». Дорого? Безусловно. Но гораздо дешевле, чем частный самолет даже в совместном владении, и гораздо больше места для ног и головы, – добавила она с улыбкой. – Вместо того чтобы тратить деньги на частный самолет для путешествий по этим маршрутам, бизнесмен может с гораздо большим комфортом лететь специальным рейсом, где его обслуживают прошедшие специальную подготовку бортпроводники.
Пока Фостер молчал. Просто слушал.
– И поскольку эта услуга будет предоставляться от имени «Сансаут», – продолжала Лаура, – пассажир будет уверен в надежности и строгих стандартах безопасности нашей авиакомпании. Качество обслуживания является товарным знаком «Сансаут», но за него приходится платить. Десять месяцев назад мы начали предлагать предварительное бронирование мест вместо системы «первым пришел – первым обслужен». Это был очень удачный шаг. Восемнадцать целых и три десятых процента наших пассажиров готовы потратить на билет лишние двадцать долларов, чтобы гарантировать себе забронированное место и первыми попасть на борт. Если предположить, что хотя бы полпроцента из этих восемнадцати целых и трех десятых приобретут членскую карточку «Сансаут селект», самолеты будут заполнены до отказа. В последнее время частная авиация стала вполне конкурентоспособна, но этот вид транспорта все еще по карману лишь очень небольшому числу пассажиров. С одной стороны, обычные авиакомпании, такие как «Сансаут» и «Саутвест». С другой – частные самолеты. «Сансаут селект» заполнит нишу между ними. Согласно прогнозам эта ниша будет расширяться по мере того, как авиакомпании сократят число мест первого класса, расширяя эконом-класс. Конечно, это небольшая часть рынка, но очень важная, потому что охватывает тех, кто должен летать по долгу службы и летает, преодолевая несколько десятков тысяч миль ежегодно. К счастью, эти пассажиры располагают средствами, которые можно потратить на комфортное путешествие. Если «Сансаут» не займет эту нишу рынка, ее опередят конкуренты. «Селект» позволит «Сансаут» сохранить позиции лидера на рынке авиаперевозок.
Это было запланированное завершение ее речи. Убедившись, что она закончила, Фостер три раза качнул кресло вперед-назад, а затем подъехал к столу, на который она поставила модель самолета. Одна из сторон фюзеляжа была изготовлена из прозрачной пластмассы, позволяя видеть внутренность салона, с которым не могли сравниться самые роскошные салоны первого класса. Как показалось Лауре, он изучал модель бесконечно долго.
– Такое уже пытались сделать, – наконец произнес он. – Эксклюзивный сервис по эксклюзивным ценам. Эти авиакомпании долго не протянули.
– Они не продавали членские карточки, – на это возражение у нее был готов ответ. – Они рассчитывали на одиночные заказы и поэтому столкнулись с проблемами денежных потоков. Мы будем продавать членство в программе, возобновляемое ежегодно. Еще до того, как первый самолет поднимется в воздух, у нас будет оборотный капитал на поддержку этой услуги как минимум в течение года. И одновременно на получение прибыли.
– Членство позволит пассажиру летать только на определенных маршрутах?
– На самом деле будут учитываться мили, потому что одни маршруты длиннее, другие короче. Мы рассчитываем, что это будет около семидесяти пяти тысяч миль. Неиспользованные остатки пропадают. Если пассажир превысил лимит, то за каждый дополнительный полет он заплатит сумму, эквивалентную стоимости билета первого класса в других авиакомпаниях.
– И это окупается?
– Подробности в программе, – она протянула ему переплет с тремя зажимами в кожаной обложке, на которой красовалась эмблема «Сансаут селект».
Он внимательно изучил эмблему, но вернул папку, не раскрывая.
– Сколько будет стоить членство в клубе?
– Как я уже сказала, в программе есть несколько вариантов финансовых расчетов. В зависимости от стоимости изменится и прибыль.
– Я знаю, что такое финансовый план, Лаура.
– Конечно, знаешь, – несколько обескураженная его тоном, пробормотала Лаура. – Я просто хотела, чтобы ты понял, что все это предварительные наброски.
– Неужели? А выглядит как тщательно продуманный план.
– Я долго и упорно работала над этим, Фостер. Я старалась обдумать каждый аспект и учесть все непредвиденные обстоятельства.
– Кто еще этим занимался?
– Похоже, ты считаешь это заговором, – рассмеялась она.
– Немного похоже на заговор. Несколько недель назад, когда я говорил, что без кота мышам раздолье, то считал это шуткой.
– Ты сердишься?
Вперед-назад, вперед-назад, вперед-назад, а затем к бару, где он налил себе виски. Ей он не предложил.
– А что говорит Управление транспортной безопасности относительно особых условий прохода на борт для членов клуба?
– Это не новая идея. Упрощенный проход для тех, кто часто летает, уже обсуждается. В некоторых аэропортах это уже реализовано.
– А откуда мы возьмем самолеты?
– Многие авиакомпании сокращают полеты по экономическим причинам, и мы можем очень дешево купить незадействованные самолеты.
– Все равно это огромная сумма. И еще столько же придется потратить для того, чтобы превратить их вот в это, – он махнул рукой в сторону модели.
– «Сансаут» может позволить себе крупный кредит. Мы займем деньги…
– А когда идея провалится, окажемся с огромным долгом, который будем не в состоянии выплатить.
– Тогда мы сможем использовать новые самолеты на обычных рейсах. Наши самолеты всегда заполнены, и обычно на них даже продают больше билетов, чем мест в салоне, а в следующем году мы все равно планировали расширять парк техники.
Он выпил виски одним глотком, затем вернулся к бару, взял салфетку и вытер край пустого стакана, проведя по кругу три раза, прежде чем поставил его на полочку под раковиной. Потом он закрыл хрустальный графин пробкой и поставил его точно на то же место, где он стоял прежде. Потом воспользовался одной из бутылочек с дезинфицирующим средством для рук.
– Все это очень умозрительно, Лаура, – наконец произнес он.
– И приблизительно. Именно это я и говорю. Нужна тщательная проработка. И я надеюсь на тебя.
– Вероятность успеха мала, – он не отреагировал на ее слова.
– Не меньше, чем вероятность успеха, когда ты покупал «Сансаут». Все говорили, что в Далласе нет места для еще одной коммерческой авиакомпании. Экономисты утверждали, что ты безумец. Аналитики смеялись тебе в лицо. Ты не послушал их. Ты смел скептиков. Ты не допустил, чтобы что-то помешало тебе реализовать мечту.
– Тогда я не был калекой.
Она отшатнулась, как от пощечины. В сущности, он ударил ее, причем намеренно выбрал самое чувствительное место. Пытаясь оправиться от шока, она пристально смотрела на него, а затем повернулась и направилась к двери.
– Лаура. Лаура, подожди! Прости меня. – Она остановилась, сжав ладонью дверную ручку. Фостер приблизился к жене и взял ее за руку. – Боже, как я виноват. Прости меня.
Он посадил ее к себе на колени и заставил повернуться и посмотреть на него.
– Прости, – он поцеловал ее в щеку, затем в губы. – Мне очень жаль. Прости меня.
– Почему ты это сказал, Фостер? – Она уловила искреннее раскаяние в его голосе и расслабилась.
– Это было без причины. Абсолютно.
Она оглянулась на материалы, на которые было потрачено столько времени и труда – как ее, так и других людей.
– Я думала, это обрадует и воодушевит тебя.
– Своим скептицизмом я испортил твой сюрприз. – Он погладил ее по волосам. – Я прошу прощения за это. Тем более что на этой неделе у тебя уже было одно разочарование.
Он имел в виду ее месячные. Действительно, это было разочарование, но Лаура не желала отвлекаться.
– Тебе не понравилась идея «Селект»?
– Слишком много информации за пятнадцать минут, – его легкая улыбка должна была смягчить удар, как и тщательно подобранные слова. – Ты несколько месяцев лелеяла свой проект. Для меня это неожиданно. Дай мне какое-то время на раздумье.
– Но твоя первая реакция отрицательная.
– Вовсе нет. Это осторожная благожелательность к идее, которая требует дальнейшего изучения.
Что означает отказ.
– А пока я поздравляю тебя с прекрасно проделанной работой. – Он прижал ее голову к своему плечу. – Это лучшая презентация из всех, что мне приходилось слышать.
Он отвергал идею, но выставлял Лауре высшую оценку за предпринятую попытку. Она ненавидела покровительственный тон, но сегодня была слишком расстроена, чтобы протестовать. Всю свою энергию она потратила на презентацию. Теперь, когда все закончилось, а желаемого результата добиться не удалось, Лаура чувствовала себя опустошенной и обессиленной.
– А теперь, – произнес он таким тоном, как будто с мелкими делами было покончено, – скажи мне, что еще случилось сегодня.
17
Болли Рич поднялся на открытую трибуну и сел рядом с Гриффом. Целую минуту они сидели в одинаковых позах: локти на бедрах, ладони сцеплены между коленей – и наблюдали за игроками на поле.
– Какого черта ты здесь делаешь, Грифф? – первым прервал молчание Болли.
– Наблюдаю за тренировкой.
– Ты сидишь здесь третий день подряд.
– Ты считаешь?
– Да, считаю. В чем дело?
– Ну, на мой взгляд, Джейсон не хуже любого другого игрока в команде. Но у них нет сильного защитника. И блокирующие ни к черту. Джейсон старается, но…
– Перестань молоть чушь, Грифф, – голос Болли звучал еще более сердито. – Зачем ты наблюдаешь за тренировками футбольной команды средних классов школы?
– Убиваю время, Болли, – Грифф повернул голову и посмотрел на него. – Потому что мне больше нечего делать. Насколько я знаю, этот стадион – муниципальная собственность, и я имею такое же право быть здесь, как и ты. Если не хочешь, тебе не обязательно со мной разговаривать. Я тебя не звал. Так почему бы тебе не спуститься и не присоединиться к более достойным гражданам, пока ты не замарался?
На поле тренеры собрали ребят, и те пили воду из бутылок, выслушивая замечания об игре. Мальчики выглядели слишком маленькими для широких наплечников. Издалека они были похожи на несуразных кукол с качающимися головами. Грифф начал играть в футбол примерно в том же возрасте, что и Джейсон. Вероятно, тогда он тоже выглядел маленьким.
Болли не двинулся с места.
– Мой сын боготворит тебя, – сказал он.
– Не очень-то я гожусь для героя.
– Я ему говорил то же самое.
Они смотрели, как тренеры разделяют защитников и нападающих и уводят две группы игроков на разные концы поля, чтобы выполнить тренировочные упражнения. Прошло пять минут. Десять.
– Тот вечер в Буффало? – наконец произнес Болли, прочистив горло.
Грифф никак не отреагировал, но сразу же понял, о какой ночи шла речь.
– Никогда в жизни я так не мерз.
– Десять градусов ниже нуля, – сказал Грифф. – Так мне потом сказали. Они не решились предупредить нас в раздевалке перед игрой. Шестьдесят минут мы играли в футбол в снегопад, а когда прозвучал финальный свисток, нам нечего было предъявить, кроме филд-гола. Пасующий, завернутый в плед и всю игру потягивавший горячий чай, оторвал свою костлявую задницу от скамейки запасных и добыл единственные три очка за игру. У меня пальцы кровоточили после столкновения с полузащитником. Они так замерзли, что я не мог согнуть их. Вся слава досталась дохлому пасующему.
– Наглый ублюдок, если уж на то пошло.
– Ты мне еще рассказываешь. Кстати, откуда он? В его фамилии не было ни одной гласной.
– Из какой-то восточноевропейской страны. Переключился с европейского футбола на американский, чтобы приехать в Америку и заработать побольше бабок. «Ковбои» вскоре избавились от него.
Это была постыдная победа в игре, состоявшейся в конце сезона и не влиявшей на выход в плей-офф. Аэропорт закрыли из-за снежной бури, и команда не могла улететь домой. Настроение у всех было паршивое, и, вернувшись в гостиницу, большинство игроков разошлись по своим номерам.
– Мы с тобой остались последними в баре, – сказал Болли, как будто читая мысли Гриффа. – Я набрался.
– Болли…
– Нет-нет, это нужно сказать. Я напился вдрызг и рыдал, как ребенок, жалуясь на семейные проблемы.
Если Гриффу не изменяла память, жена Болли собрала вещи и ушла от него, заявив, что устала сидеть дома одна с маленьким сыном, пока он развлекается с парнями, освещая какое-нибудь спортивное событие.
– Похоже, все разрешилось благополучно.
– К счастью для меня.
В тот вечер Болли был так пьян, что Грифф удивился, как тот до сих пор помнит о своем нервном срыве. Может, ему была необходима та исповедь, чтобы наладить отношения в семье. Они с женой по-прежнему вместе. У него красивый дом, сын с приличной прической и без видимых следов пирсинга.
– Я так и не поблагодарил тебя, что ты никому не проболтался, – сказал Болли.
Грифф внимательно посмотрел на него.
Смущенно пожав плечами, Болли снял очки и покрутил их в руках.
– Многие мои коллеги изменяют женам, когда уезжают из дома. И никогда не плачут по ним. Я дал тебе массу тем для обсуждения в раздевалке. Но ты никому не сказал ни слова.
– У меня не было друзей, разве ты не знаешь? Некому было рассказывать.
– Но ты никогда не вспоминал об этом при мне, – Болли искоса взглянул на него. – Не давил на меня. Ну, ты понимаешь. Ты сделал вид, что ничего не было. – Он опустил голову и, прищурившись, стал разглядывать свои кеды. – И никогда не использовал это, даже когда пришел просить у меня работу. С тех пор это не дает мне покоя.
Болли водрузил очки на место. Прошло несколько минут, на протяжении которых они смотрели, как тренер Джейсона дает ему указания, как нужно принимать пас от центра.
– Этот парень неплохо тренирует ребят, но Джейсону не помешает дополнительная помощь, – наконец сказал Болли. – Я понимаю, что это не похоже на работу. На самом деле, Грифф, это не…
– Я согласен.
– Подожди. Если я предложу деньги, это будет выглядеть как оскорбление.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51