И Мартын,
стуча кулаком по столу, снова требовал немедленно поднимать тысячи и вести
их куда угодно, только не киснуть здесь, а старый вояка сдвинул бутылки и
блюда в сторону, разложил дряхлую, треснувшую на сгибах карту и осторожно,
чтобы не рассыпался ветхий пластик, водил пальцем. Он показывал Сармату,
где стоят Укрепления, сколько людей за каждым, какая связь и на кого можно
рассчитывать. Сармат внимательно слушал, сопел в бороду, но ничего не
обещал.
Виктор сочувствовал полковнику. Тому приходилось заправлять одним из
бывших военных городков в степях за Саратовом. Превратившись в
своеобразные крепости, городки сдерживали, как могли, напор с юга и с
севера, с запада и с востока, выживали среди враждебного окружения,
которое тоже, в свою очередь, раздиралось местными склоками, воевало или
пыталось воевать с сопредельными территориями. Правда, после того, как
возникла Корпоративная Ассоциация Городов "Итиль", атаки на Укрепления
стали нарастать неудержимо. Крепости стояли насмерть, но силы были
неравными. Натиску КАГ "Итиль" обитатели Укреплений могли противопоставить
только мужество, отвагу, боевую науку, передаваемую от отца к сыну, ну, и
немного старой техники, быстро выходившей из строя. Их ряды таяли, людей
оставалось все меньше и меньше. Они действительно были готовы выступить и
по первому же сигналу перерезать коммуникации КАГ "Итиль", многими
попросту именуемой Итильским каганатом, поддержать огнем и маневром
дружину Сармата. Грозная сила Казани и ее союзников наливалась сталью и
плотью на берегах Волги, и если помедлить, ничто не удержит ее от броска
известными дорогами на запад.
Виктор не хотел раньше времени говорить о своих давних связях с
Укреплениями, о многомесячной и тонкой работе, которую он вел с
гарнизонами крепостей, о десятке верных людей, направленных туда говорить
от его имени, обещать подмогу, составлять карты и намечать сроки. Сармат
одобрил его работу, но большого интереса не проявил, а магам и вовсе
незачем знать до поры до времени. Им найдется работенка в урочный час, а
час, судя по всему, уже настал, только пусть старый полковник не спешит,
не торопит. Хотя и его можно понять, у него каждый день на счету.
Борис доброжелательно посмотрел на полковника, скосил глаза на
Нюхача. Нюхач вдруг тяжело задышал и, не поднимая век, что-то просипел.
Наклонившись к нему, Борис метнул в сторону Виктора пронзительный взгляд.
"Засуетились! - подумал Виктор. - Ничего, с минуты на минуту прибежит
вестовой и сообщит о занятии Бастиона. Забавное будет лицо у Верховного
мага!"
- Так что ты предлагаешь? - прервал Сармат излияния Мартына. - Прямо
сейчас идти воевать Казань, что ли?
- Я полагаю, - с достоинством ответил Мартын, - что надо в ближайшее
время разобраться с делами в своем тылу, и, не мешкая, в поход.
- Если мне будет позволено сказать, - негромко начал Борис, и все
замолчали, - проблем с тылом не будет. Мы не хотели силового решения спора
с каганатом, но дальше отступать некуда.
- И ты туда же? - насупился Сармат. - А эти? - Неопределенный взмах
рукой.
- Если Правитель имеет в виду так называемый Бастион, - вкрадчиво
сказал Борис, - то мы полагаем, что маршал блестяще устранил это маленькое
затруднение. Возникла, правда, другая проблема, но о ней в свое время.
И он, приятно улыбнувшись Виктору, уселся на место. Сармат удивленно
посмотрел на маршала, но ничего не сказал.
У Виктора свело скулы. Хорошо, что у него нет вражды с магами.
Поднатужившись, они выведают все, что хотят. Но вряд ли они вчера
кружились в своих страшненьких танцах. "Иван сообщил, больше некому!" -
решил Виктор. От мага-хранителя не могла укрыться неожиданная прогулка
маршала вместе с незнакомым гостем. Месропа он, конечно, не узнал, иначе
сейчас был бы другой разговор. Проследил за ними, высмотрел, а догадаться,
что к чему, - дело плевое. При другом раскладе - хуже. Прознай маги о
Месропе, скрутили бы его вместе с маршалом и кинули к ногам Сармата. Но
если они уже взяли Месропа и выбили из него все, что он знал? И теперь по
сигналу Бориса введут его в зал Совета, и тот начнет каяться и сдавать,
пуская слюну и ничего не видя пустыми глазами. Совсем плохо, если маги и
вченые в сговоре. - Но пока нет подтверждения такому дикому союзу, лучше
не забивать голову новыми страхами.
- Я не понимаю, о чем вы говорите! - сердито сказал Мартын. - Не
хотите слушать меня - не надо. Давайте тогда пригласим посланников, а там
будет видно, прав я или нет. Пусть явится сюда посольство, прямо сейчас!
Сармат огладил бороду, глянул на Николая, скромно сидящего в углу,
кивнул, соглашаясь. Николай сорвался с места и исчез за дверью.
Виктор осторожно перевел дух. Все складывалось хорошо. Сармат на
время забыл о Бастионе, а пока будут судить-рядить с казанцами, все и
прояснится. Жаль, что пока нет сигнала! Ну, да посольство не один день
будет вести торг. Виктора смущало поведение Мартына, не понявшего, о чем
вел речь Борис! За последние годы Виктор настолько изучил Мартына, что по
малейшему движению губ или глаз мог сказать, когда тот говорит правду, а
когда умалчивает о ней. Сармат, тысяцкие, советники и сотники тоже не были
для него загадкой. Только Борис непроницаем, а на Николая он никогда долго
не глядел. Так вот, Мартын ничего не знал ни о его посещении Бастиона, ни
о делах в нем. Странно!
Столы раздвинули, составили их подковой к двери, так, чтобы, войдя,
посольство оказалось в середке. Мартын хотел было подложить несколько
ковров под кресло Сармата, чтобы выглядело внушительнее, но Сармат
отмахнулся. Он подозвал Виктора и спросил, как он полагает, тянуть
переговоры или сразу дать по рогам?
- Бойцы застоялись, - уклончиво ответил Виктор.
- Знаю, - кивнул Сармат. - Но ты-то как считаешь?
- Мартын прав, - коротко ответил Виктор. - Или мы, или они.
- Если бы так, - вздохнул Сармат. - Черт знает, какая силища
накапливается за Каспием! Пока мы тут будем с итильцами драться, друг
друга изводить, как хлынут!..
- С Казанью они сговорятся быстрее.
- Это верно. Ладно, зови Мартына. Нет, погоди, вечерком ко мне оба
зайдите, поговорим. Как твои ребята?
- Застоялись, - повторил Виктор.
- Будет им работенка. Да, на что это Борис намекал, а?
- Потом скажу.
- А? - Сармат улыбнулся. - Ну, смотри, не тяни.
Вошли казанцы, шесть человек. Впереди плотный высокий человек, чем-то
неуловимо похожий на Сармата и обросший такой же могучей бородой.
Он поклонился, а потом заговорил. Виктор знал несколько десятков
татарских слов и понял, что посол приветствует Сармата. Затем выступил
вперед толмач, но посол движением руки отстранил его и повторил свою речь
на русском языке без малейшего акцента. Потом он стал говорить о годах
непонимания, о жертвах и кознях, о том, как прекрасен мир и как тяжела
война. Говорил медленно, за это время тысяцкий Егор успел незаметно
исчезнуть и возникнуть снова.
- Никаких новостей, - шепнул он. - Сейчас доложили, что в посольстве
два новых человека объявились. В Казани их не видали, да и под Москвой
замечены не были. Один захворал, из комнаты не выходит, второй - вон тот,
в белой чалме.
Виктор пригляделся. Ему не нравились странные перемещения людей
вокруг посольства. Ладно еще, если итильцы ведут свою разведку. Хуже, если
с ними встречались эмиссары Великого Турана. Но туранцам нет нужды искать
встречи здесь, под самым носом Москвы, их в Казани и так встретят как
дорогих гостей!
Мужчина в белой чалме смотрел по сторонам, а когда встретил взгляд
Виктора, отвел глаза в сторону. Маршал насторожился. Он готов был
поклясться, что недавно видел этого человека. Так, шрам над левой бровью.
Постой-ка, не он ли встречал их на том берегу, принимал рыбу?
Тихо поднявшись с места, Виктор пробрался к двери и вышел в коридор.
Проходя мимо столпившихся магов, он услышал бормотание Нюхача, на миг
замер, прислушиваясь, но ничего разобрать не смог. Старый маг невнятно
бормотал что-то не то "руки с нами", не то "другое знамя".
В коридоре подозвал Евсея.
- Ну, что там Дежнев?
- Пока тихо.
- Попроси кого-нибудь из магов осторожно пощупать посольских, пусть
понюхают. Узнай, когда и где пристроилась к ним эта парочка.
- Какая парочка?
Пояснив сотнику, о ком идет речь, Виктор прошел обратно в зал. Там
Мартын держал ответную речь и с тем же напором, с которым полчаса назад
доказывал необходимость немедленного похода на каганат и полного его
разгрома, вещал о мире и дружбе, о трудных временах, которые надо
преодолевать сообща, и о прочих, столь же благородных материях...
После Мартына снова выступил посол и сказал, что при таком понимании
друг друга нет причин для вражды, и можно не медля, но, разумеется, и не
торопясь, прямо на днях, а лучше сегодня, заключить договор о мире и
дружбе на вечные времена, а там уже торговля и взаимные уступки сделают
все остальное.
Воцарилось молчание. Все смотрели на Сармата. В глазах Мартына
тревога, он не был готов к такой резвости посольства и откровенно
побаивался, как бы Сармат вдруг не согласился на договор.
Сармат медленно и задумчиво оглаживал бороду, а потом осведомился у
посла, о чем, собственно говоря, будет идти речь в договоре кроме общих
слов, и почему такая спешка?
- Договор заключим и за минуту, но готовить его надо без спешки, -
добавил он.
- Да будет известно Правителю, - масляным голосом тут же отозвался
посол, - что мудрость его слов нашла дорогу в сердца слушателей. Воистину,
поспешает только неразумный, а мудрый не торопясь идет к цели. Но и
промедление может оказаться смерти подобно, как говорил один великий
человек, - посол хитро прищурил глаза, - особенно в минуты, когда судьбы
мира решаются, по соизволению Аллаха, сильными мира сего. Ибо пока нет
договора - нет мира, а нет мира, нет и границ, а если нет границ, все, что
видит сильный, он и берет.
- Это угроза? - удивился Сармат.
- Нет, о Правитель, - ужаснулся такой догадке посол, - Аллах
свидетель, что в словах наших нет угрозы. Нам ничего не надо чужого, а
умные люди всегда договорятся между собой о сферах интереса и влияния, об
исторических границах.
- А-а, - протянул Сармат, - исторические границы...
Виктор понял, что идеи Великого Турана закружили головы и казанцам.
Очевидно, эмиссары из Средней Азии очень торопились и поэтому догнали
делегацию здесь. Нет, не получается! "Рыбного человека" он видел не далее,
чем вчера. Сколько же времени он ошивается в Бастионе? "Плохо, - подумал
Виктор, - события начинают управлять нами, а не наоборот".
- Хорошо, - поднялся с места Сармат, - мы выслушали вас и в скором
времени дадим ответ. Надеюсь, долго ждать не придется.
- И мы надеемся, Правитель, - согнулся в поклоне посол, - и будем
терпеливо ждать мудрого решения. Только, да не сочтутся мои слова
дерзостью, Аллах награждает не только терпеливых, но и достойных.
Посольство вышло из зала.
- Что он имел в виду? - спросил в пространство Мартын.
Сармат пожал плечами. Он казался озабоченным.
- Когда можешь доложить о состоянии дружины? - спросил он у Виктора.
Виктор глянул на тысяцких. Александр тут же вскочил со скамьи, но
Григорий за рукав осадил его и, показав Виктору два пальца, хлопнул себя
по боку.
- Часа через два, - ответил Виктор.
- А почему не сейчас, маршал? - сердито насупил брови Сармат.
- Часа через два, - спокойно продолжал Виктор, - дружина будет готова
к походу.
- Молодец! - расплылся в улыбке Сармат. - Ладно, пусть не дергаются,
я думаю, время у нас есть.
- Если мне будет позволено сказать, - тихо заговорил Борис, - времени
у нас больше нет.
В коридоре послышались громкие шаги, крики, дверь распахнулась, в
комнату ввалился дружинник, волоча за собой вцепившегося ему в плечи
стражника. Виктор мгновенно узнал наблюдателя и вскочил с места.
- Отпусти его, - крикнул он стражнику.
Неожиданно освободившись от хватки, дружинник кувыркнулся вперед и
ударился головой о стол.
Виктор подбежал к нему и встряхнул.
- Говори, что видел? Есть флаг?
- Ф-флаг есть, - заплетающимся языком пробормотал дружинник и
сморщился от боли.
Виктор отпустил его, и дружинник сел прямо на пол, обхватив голову
руками.
- Вот и все, - сказал Виктор Сармату, - знамя Правителя сейчас
развевается над Бастионом. Без боя, без крови, Бастион наш.
Цепляясь за край стола, дружинник с трудом поднялся и что-то
промычал.
- Иди отдохни, - сказал ему Виктор. - Спасибо за службу.
- Зеленый, - с трудом выдавил из себя дружинник.
- Кто зеленый? - не понял Виктор.
- Флаг зеленый, - процедил дружинник и со стоном опустился на пол.

2
Бойница в стене была наполовину заложена кирпичом свежей кладки.
Виктор уперся подбородком в шершавую штукатурку, приподнялся на носках -
ничего не видно. Стоявший рядом Дьякон кивнул послушнику, тот подкатил
короткий толстый обрубок бревна.
- Голову береги! - предупредил Дьякон.
Виктор, не отвечая, вскочил на торец. Теперь в узкой щели был виден
темный треугольник Бастиона. У его подножья что-то горело, грязный дым
клочьями несся по ветру.
- Утром они переправились, - помолчав, сказал Дьякон. - Первая ладья
причалила, вон она, догорает, а остальные... - Он вздохнул.
Виктор коротко глянул на него и стиснул зубы. Он уже знал, что
произошло с сотней Дежнева. Ладьи отплыли утром, не таясь, дружинники
ежились от прохлады, налегали на весла, шумно перекликались с доплывшей до
берега головной ладьей, и тут сверху на их головы обрушился огонь и
металл.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70