Гражданского долга!В ходе дальнейшей беседы постепенно выяснилось, что они имеют в виду: отсутствие единой, логически обоснованной транспортной политики порождало и порождает массу несуразных нелепостей (тавтология. – Ред.). Сэра Арнольда и сэра Марка – то есть ПМ – серьезно беспокоили следующие проблемы:1. Проектирование автомобильных дорог. Существующие автомобильные дороги прокладывались без учета железнодорожных коммуникаций. В результате многие шоссе на десятки миль тянутся вдоль железнодорожных путей.2. Единые билеты. В настоящее время, если вы, к примеру, хотите попасть из Хенли Город на Темзе, в графстве Оксфордшир.

в Сити, вам придется купить билет на поезд до Паддингтона Лондонский вокзал, а также пересадочный узел метро.

, а оттуда – еще один билет на метро.3. Расписание. Отсутствие какой бы то ни было увязки между расписанием поездов и автобусов.4. Изолированность аэропортов. Например, одна из линий «Бритиш рейлуэйз» Сеть национализированных железных дорог. Создана в 1947 году после национализации частных железнодорожных компаний.

проходит менее чем в миле от аэропорта Хитроу, однако они никак не сообщаются друг с другом.Кратко обрисовав суть проблем, сэр Арнольд и сэр Марк добавили, что, очевидно, аналогичные трудности существуют и вне Лондона, хотя по вполне понятным причинам они не очень хорошо с ними знакомы.Все это на самом деле выглядит многообещающе и заманчиво. Я высказал намерение посоветоваться с сэром Хамфри. Однако они в один голос заявили, что их интересует мое мнение и мое согласие. Наконец-то до них дошло, что я – не марионетка. В отличие от некоторых министров, я держу бразды правления в своих руках!Потом мне сообщили, что через тридцать минут ПМ отправляется в аэропорт: ему предстоит длительный зарубежный вояж – конференция в Оттаве, открытие Генеральной Ассамблеи ООН в Нью-Йорке, встреча в Вашингтоне…Я в шутку спросил, кто же будет управлять страной в течение следующей недели.Сэр Арнольд только поморщился, а сэр Марк поспешно сказал, что по дороге в Хитроу он хотел бы порадовать премьер-министра моим согласием.Я великодушно разрешил ему сделать это. 12 августа Утром на заседании сообщил сэру Хамфри, что есть хорошие новости.– Я получил новое назначение.– Да-а? Поздравляю. Нам будет искренне жать расстаться с вами, – любезно заметил он.Даже слишком любезно.Я объяснил, что не собираюсь уходить из МАДа. Просто по просьбе ПМ принимаю дополнительные обязанности по разработке и осуществлению единой транспортной политики правительства. Мой постоянный заместитель, похоже, не очень обрадовался. Даже слегка нахмурился.– Понятно… – кивнул он. – Ну а в чем же заключаются хорошие новости?Решив, что он неправильно меня понял, я повторил все снова.– Господин министр, – сухо осведомился он, – в таком случае осмелюсь спросить: как вы себе представляете плохие новости?Я попросил его выражаться яснее. Он тяжело вздохнул.– Господин министр, вы отдаете себе отчет, каковы будут последствия, если вы согласитесь на это?– Я уже согласился.– Что? Что?…– Я дал согласие. Это большая честь, Хамфри. К тому же нам действительно позарез нужна единая транспортная политика…– Если вы имеете в виду Великобританию, возможно, это и так, не спорю. Но если под «нами» вы имеете в виду себя, меня и министерство, то, должен заметить, единая транспортная политика нужна нам, как apertura cranium, то есть как дырка в голове. Не говоря уж о том, что это назначение, поверьте, станет для вас «ложем из гвоздей», «терновым венцом», «миной-сюрпризом».Вначале я не понял, чем вызвана столь резкая отповедь моего постоянного заместителя: желанием подурачиться, ленью или какими-либо иными мотивами. Конечно, у него прибавится административных хлопот – это понятно, но Хамфри всегда радовался любому расширению своей империи.– Нет, господин министр, дело не в этом. Если кому и угрожает реальная опасность, так только вам. Я не принимаю решений, в мою задачу входит лишь оберегать ваш трон. Кстати, вы никогда не задумывались, почему у нас до сих пор нет единой транспортной политики?– Действительно, почему?– Да потому, что такая политика отвечает интересам всех, абсолютно всех, кроме министра, который взялся бы за ее осуществление!Сэр Хамфри сделал паузу и задумчиво уставился в потолок.– Есть ли такие слова, которые дошли бы до вашего сердца? – вслух спросил он самого себя.Я молча ждал. Бернард тоже.– Так, кажется, нашел, – довольно пробормотал мой постоянный заместитель и, повернувшись, пристально посмотрел мне в глаза. – В конечном итоге, это приведет к потере голосов!– К потере голосов? – ошеломленно переспросил я.– Несомненно, – жестко отрезал Хамфри. – Почему, как вы думаете, этим не занимается сам министр транспорта?Я хотел было объяснить ему, что министру транспорта трудно быть объективным, что он за деревьями не видит леса… Однако сэр Хамфри опередил меня.– Очевидно, ему трудно быть объективным… за деревьями не видит леса… Так ведь они сказали вам? – язвительно заметил он.– А вам, Хамфри, полагаю, истинная причина известна? – не в силах скрыть раздражение огрызнулся я.– Господин министр, задумывались ли вы над тем, почему министр транспорта предложил на этот пост лорда-хранителя печати? Почему лорд-хранитель печати предложил канцлера герцогства Ланкастерского, а тот – лорда-председателя Тайного совета?Я был вынужден признать, что не имею ни малейшего понятия.– Ну а как вы объясняете вызов на Даунинг, 10 без моего ведома?Снова был вынужден признать, что объяснить этого не могу.– Так вот, господин министр. – В его голосе послышались зловещие нотки. – Последние три недели это гибельное назначение крутится в Уайтхолле подобно гранате с выдернутой чекой!Возможно, он и прав. По части слухов мой постоянный заместитель, надо отдать ему должное, информирован на редкость. Однако и я не собирался сдавать своих позиций. К тому же я почувствовал, что мое назначение вызвало у сэра Хамфри чувство досады – досады на то, что мне оказали большую честь, а с ним не посоветовались – ни они, ни я.– Если я сумею воплотить в жизнь задуманное, мне будет чем гордиться.Сэра Хамфри мой довод нисколько не убедил. По его мнению, если даже у меня и получится, новая политика начнет давать плоды не ранее, чем через десять лет. А к тому времени ни его, ни меня здесь уже не будет. Нас либо повысят, либо понизят, либо отправят на покой.– И не забывайте, господин министр, любая политика предполагает наличие альтернативы. Сделав свой выбор, вы доставляете радость одним, но неизбежно приводите в бешенство остальных. В результате на каждый приобретенный голос вы потеряете десять других. Если вы дадите работу автотранспортникам, то Совет железных дорог вместе с профсоюзами поднимут такой вой – чертям тошно станет. Но попробуйте решить вопрос в пользу железных дорог – автотранспортники разорвут вас на части. Если вы, к примеру, вознамеритесь урезать плановые капиталовложения «Бритиш эруэйз», они в тот же день проведут разгромную пресс-конференцию, где сотрут вас в порошок. Увеличивать же бюджет вам все равно никто не позволит, поскольку казначейство помешано на тотальной экономии.Я высказал робкую надежду, что надведомственный статус придаст достаточную силу моим решениям.Хамфри даже не счел необходимым скрыть презрительную усмешку.– Боюсь, надведомственные набобы сродни мандаринам государственной службы, господин министр. Вы моментально приобретете множество смертельных врагов: работников управлений по связям с общественностью, тред-юнионистов, членов парламента… А их не надо учить, как использовать в своих интересах телевидение и прессу. Можете мне поверить: каждый день кто-нибудь из них будет на всю страну предавать анафеме то или иное решение Хэкера с телеэкрана или со страниц центральных газет, сравнивая вас с чумой или другим национальным бедствием.Его трусливая демагогия вывела меня из себя. Я довольно резко напомнил ему, что инициатива моего назначения исходит от самого премьер-министра и что не в моих правилах уклоняться от выполнения долга перед страной. Более того, по мнению сэра Марка, новая стратегия встретит безусловную поддержку и одобрение избирателей. А раз так – незачем глядеть дареному коню в зубы.– Иногда не мешает и заглянуть, уверяю вас. Особенно если конь троянский, – загадочно произнес сэр Хамфри.Не совсем поняв, куда он клонит, я осторожно спросил:– Уж не хотите ли вы сказать, что внутри этого дареного коня полно троянцев?Бернард попытался было внести свое обычное уточнение, но, увидев мой выразительный взгляд, раздумал. Вместо ответа сэр Хамфри неожиданно предложил провести предварительное обсуждение вопроса с руководителями МТ – начальниками управлений автомобильного, железнодорожного и авиационного транспорта.– Надеюсь, вы поймете, с чем вам придется столкнуться.– Проводите, если хотите. Но имейте в виду: я не отступлюсь. В случае удачи единая транспортная политика может стать моими Фолклендскими островами!– Да-да, конечно, – подхватил сэр Хамфри. – А вы – генералом Галтиери Министр обороны Аргентины в период захвата англичанами Фолклендских (Мальвинских) островов в 1982 году, являющихся спорной территорией между Великобританией и Аргентиной.

. 15 августа Войдя сегодня утром в свой кабинет, обнаружил на письменном столе странную до нелепости записку от Бернарда. ПАМЯТНАЯ ЗАПИСКАГ-ну министру. Строго конфиденциально12 августаВ связи с Вашим нежеланием глядеть в зубы дареному коню в виде единой транспортной политики, высказанным Вами во время сегодняшней беседы с господином постоянным заместителем, Вы поинтересовались, не обнаружим ли мы, что внутри этого дареного коня, если он окажется троянским (а, по мнению сэра Хамфри, скорее всего, так оно и будет), полно троянцев.При всем почтении к Вам считаю своим долгом обратить Ваше внимание на следующее: если бы Вы заглянули внутрь троянского коня, то обнаружили бы, что там полно греков!Данное утверждение основывается на общеизвестном факте, что троянского коня подарили троянцам греки. Таким образом, в строгом смысле слова тот конь не был троянским – он был греческим. Отсюда и широко известное изречение «Timeo Danaos et dona ferentes», которое, как Вы помните или, без сомнения, вспомнили бы, если бы не учились в ЛЭШе, часто не совсем точно переводится как «Бойся греков, дары приносящих».С уважением Б.В.
Я немедленно продиктовал ответ Бернарду, подчеркнув, что при всей увлекательности греческих изречений, особенно для чистых гуманитариев, они не имеют прямого отношения к делам правительства.В заключение я добавил, что в современной интерпретации – во всяком случае, для стран ЕЭС – это изречение логичнее было бы перевести так: «Бойся греков, излишки оливкового масла приносящих».(По-моему, очень остроумно. Не забыть бы процитировать, когда придется выступать с речами против ЕЭС!)К своему изумлению, просматривая вечером содержимое красных кейсов, я нашел там еще одну записку от Бернарда.Он поистине неутомим в своем стремлении к бессмысленному педантизму. ПАМЯТНАЯ ЗАПИСКАГ-ну министру. Строго конфиденциально15 августаПри всем почтении к Вам считаю своим долгом обратить Ваше внимание на безусловную ошибку, допущенную Вами в ответе на мою записку от 12 августа с.г., где изречение «Timeo Danaos et dona ferentes» названо греческим.Хотя троянский конь был греческим, изречение, которое Вы приписываете грекам, на самом деле принадлежит латинянам. Это очевидно уже потому, что греки вряд ли стали бы предостерегать кого-либо против самих себя. Далее. Упомянутое изречение латинского, а не греческого происхождения не потому, что timeo оканчивается на «о», ибо первое лицо в греческом языке также оканчивается на «о» (здесь, позволю себе несколько отклониться, имеется также греческое слово «timao», означающее «оказываю честь»), но вследствие того факта, что в греческом окончание «os» указывает на единственное число именительного падежа второго склонения, тогда как в латинском – на множественное число винительного падежа.Кстати, Danaos, если Вам это интересно, означает «греки» не только на греческом, но и на латинском языке.С уважением Б.В.
Я постараюсь навечно сохранить все памятные записки Бернарда: они наглядно демонстрируют, как блеск престижного академического образования ослепляет и вводит в заблуждение тех, кто отбирает перспективных молодых людей для работы в системе государственной службы. (Через день состоялась обещанная встреча Хэкера с начальниками трех управлений министерства транспорта. Сэр Хамфри и Бернард Вули, само собой разумеется, также присутствовали на ней. – Ред.) 17 августа Сегодня состоялась весьма необычная встреча с начальниками трех управлений МТ – та самая, которую Хамфри обещал устроить для предварительного обсуждения вопроса о единой транспортной политике.Я толком не запомнил их имен, но это не суть важно. Они представляли три ключевых управления МТ: автомобильное, железнодорожное и авиационное. К сожалению, беседа с самого начала приняла характер бескомпромиссной борьбы. Ни один не желал уступать. В чем они были единодушны, так это в опровержении моих рассуждений.Первым боевые действия открыл начальник автотранспортного управления – кажется, Грэм или что-то в этом роде. Он предложил правительству считать автомобильный транспорт основным средством перевозки грузов. Однако его тут же перебил человек с морщинистым раздраженным лицом (Ричард?). Ничего удивительного: непрерывная, на протяжении многих лет борьба с «Бритиш рейлуэйз», НПЖ Национальный профсоюз железнодорожников.

и ОПМК Объединенный профсоюз машинистов и кочегаров.

за модернизацию английских железных дорог кого хочешь доконает.– С вашего позволения, господин министр, я хотел бы отметить, что если говорить по большому счету, не вдаваясь в излишние детали, то такой подход нельзя назвать иначе, как недопустимо близоруким.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76