Не хотел он вообще
жениться. Только двадцать три тогда ему стукнуло. Выучился он на курсах н
а помощника машиниста электровоза, хотел в Куйбышеве на станцию устроит
ься. А там, лет через пятнадцать, глядишь, и квартиру дадут… А еще хотел он в
техникум поступить, чтобы повысить свою образованность. В этом его и сек
ретарь партийной ячейки депо с чудной фамилией Навродий убеждал, агитир
овал…
Да только поехал однажды Ленька к своему приятелю на свадьбу в железнодо
рожный поселок на Сортировочную. Пригласили его свидетелем, потому что у
него у единственного был тогда магнитофон. А какая свадьба без музыки? Га
рмошка, конечно, тоже хорошо, но не современно…
Свадьба была в бараке, шумная, веселая, пьяная. Невеста пребывала на седьм
ом месяце беременности, но на водку налегала наравне с гостями. Жених, пры
щавый и длинный, нетвердыми ногами танцевал вприсядку под магнитофон, с
особым удовольствием распевая матерные частушки собственного сочинен
ия на мелодию «Миллион алых роз». Тогда-то и познакомился Ленька с Веркой
…
У той грудь копной, глаза наглые, бесстыжие, шустрые. Верка уже тогда расче
тливая и приметливая была, сразу увидела, что Ленька Ц манная каша-разма
зня: кто чего захочет, то из него и вылепит. К тому же зарабатывает вроде пр
илично Ц вон, со своим магнитофоном пришел, значит, деньги есть.
Начала Верка свою обработку. Уж она ему и рюмку собственной белой рукой п
одливала, и прижималась своим пухлым плечом, и тащила танцевать, и шумно в
здыхала возле него, как корова, но все напрасно. Тот Ц как каменный, ничто
в нем не ворохнется. Только талдычит про техникум да про высшее образова
ние, нет чтобы бабу в уголке прижать, как все нормальные мужики на гулянка
х делают.
Напоила Верка парня-недотепу допьяна, а потом повела спать в жилой вагон
в путевом отстойнике. По дороге карманы обшарила, пятьдесят рублей десят
ками нашла, в свой карман переложила Ц целее будут. Да и что говорить, теп
ерь все равно что свои…
Это был старый спальный вагон, из которого выбросили скамейки и приспосо
били для жилья. Деревянная перегородка разделяла пространство пополам,
ближе к тамбуру-прихожей находилась печурка, которую топили углем, руко
мойник стоял у входа, под ним пряталось ведро, которым пользовались вмес
то отхожего места… Возле занавешенных тюлем окон возвышалась железная
кровать с никелированными шарами и продавленной сеткой.
Затащила Верка парня в вагон, раздела его и на пол спать кинула: пусть дрых
нет, кровать и так узкая.
Утром Ленька проснулся с трескучей, как радио «Маяк», головой и оторопел
о увидел полуголую сонную Верку супротив себя Ц свежую, точно маков цве
т, воинственную.
Ц Привет! Ц произнесла Верка без тени улыбки, спуская ноги с кровати. Ц
А я ведь беременна от тебя, Ленечка! Помнишь, ночью что было?
Ленька, конечно, не помнил. И потому жениться попервоначалу отказался на
отрез.
Ц Ну, тогда я тебя посажу! Ц пригрозила Верка в сердцах и обещания своег
о не забыла.
Не хотелось Леньке вспоминать, что было ночью, но ему напомнили…
Верка, обливаясь слезами, вызвала отца и мать из соседней Осиповки. Те и ст
ыдили, и корили неразумного парня, упрекали, что он обрюхатил их девчонку,
а теперь кидает ее с дитем одну и без прописки.
Но Ленька стоял намертво. Эта женщина, крикливая, как базарная торговка, в
ызывала в нем стойкий ужас. Какая уж тут женитьба, какая семейная жизнь, ка
кая любовь, наконец?
Когда первая семейная атака захлебнулась, Верка пожаловалась одному св
оему знакомому из депо, с которым гуляла раньше. Тот собрал приятелей, и он
и избили Леньку до полусмерти, когда тот возвращался поздно ночью по зап
асным путям в общежитие. Парень две недели провалялся в больнице. После э
того случая стойкое нежелание жениться у него впервые пошатнулось.
После выписки первым, кто наведал Леньку, оказался участковый милиционе
р, который предупредил упорного машиниста, что Верка уже приходила к нем
у с заявлением. Не лучше ли решить дело полюбовно, без скандала?
А потом дело дошло до комитета комсомола, и строптивого жениха вызвали н
а бюро для проработки.
Ц Комсомолец Ц и не хочет жениться! Ц удивлялся Навродий, шевеля своим
и черными густыми усами. Ц В первый раз вижу, товарищи, подобную несознат
ельность!
Между тем живот Верки пух, как на дрожжах. И только когда он уже превратилс
я в упругий мячик, который трудно было скрыть даже свободным покроем пла
тья, молодые наконец подали заявление в ЗАГС.
Ц Нам месяц на размышление не нужен, Ц объяснила Верка заведующей. Ц М
ы и так слишком долго думали.
Заведующая с любопытством посмотрела на жениха, как в воду опущенного, и
назначила день бракосочетания.
Свадьбу организовали в бараке у родственников. Магнитофона на этот раз н
е было Ц пока Ленька лежал в больнице, его в общежитии свистнули.
Тот парень, с которым Верка раньше гуляла и который так упорно сватал ее з
а Леньку, на свадьбе у них был за свидетеля. Он поднимал тост за молодых, гр
омче всех кричал «Горько!» и при этом выглядел чрезвычайно счастливым.
А Ленька на собственной свадьбе был Ц краше в гроб кладут…
Пока его жена под уханье гармошки вбивала в пол каблуки отхваченных по т
алону для новобрачных в сельпо туфель, из которых вываливались ее отекши
е ноги, он жаловался Лидии Ивановне, тоже приглашенной на торжество:
Ц Я ведь в техникум хотел… А теперь как же? Ребенок ведь будет?
Лидия Ивановна теребила пальцами край бахромчатой скатерти и взволнов
анно блестела темными красивыми глазами.
Ц Но вы еще так молоды, Ц говорила она, волнуясь, Ц у вас еще все впереди,
не надо ставить крест. Вам нужно готовиться к экзаменам, у вас способност
и. Я могу вам помочь с учебной литературой…
Через два месяца родилась Маринка.
Ц Ну вылитый отец! Ц восхищались дед с бабкой, родители Верки, приехавш
ие из деревни продать на базаре сдохшего от неизвестной болезни поросен
ка и заодно полюбоваться на новорожденную внучку.
Теперь душа их была спокойна, дочку удачно сбыли с рук. Зять не пьяница, мя
мля, правда. Верке такой ли нужен? Но, глядишь, стерпится, слюбится… Прикры
ли грех брачным венцом Ц и то ладно. А если жизнь промеж молодыми не залад
ится, то и развестись недолго. Теперь это просто, а матерям-одиночкам сейч
ас такие льготы государство дает, что никакого мужа не надо!
Верку раннее материнство совершенно не образумило. Бросив в общежитии н
оворожденную дочь, она таскалась по поселку, болтала с подругами, сканда
лила, напивалась на днях рождениях и обожала, когда ее тискали в углу пьян
ые работяги с Сортировочной. В довершение всего она опять связалась с те
м самым типом из депо, с которым гуляла до свадьбы.
А Ленька все ходил к Лидии Ивановне «за учебной литературой», вызывая по
нимающий шепоток и сальные улыбки в поселке.
Ц Я, Вер, хочу в техникум поступать этим летом, Ц боязливо заговаривал о
н с женой. Ц Учиться я хочу…
Че-го? Ц насмешливо цедила Верка, по-базарному уставив руки в крутые, нал
ивные бока. Ц Вот еще что! Маленький, что ли, учиться? Вон и ребенок у него, а
он все одно! Знаю я, кто тебя подзуживает. Лидка эта, очкастая, с панталыку с
бивает. Ну уж я ей покажу!
Маринка своего отца помнила плохо, узнавала его только по фотографии в с
емейном альбоме Ц круглое простодушное лицо, широко расставленные гол
убые глаза, непокорные соломенные вихры на макушке… Ленька сгинул, когда
девчонке всего-то было три годочка.
В то время дочку уже отдали в ясли на пятидневку. Мать трудилась на станци
и диспетчером, отправляя и принимая составы с машинами, углем, древесино
й. Ее голос, усиленный громкоговорителем, далеко разносился над просмоле
нными путями в звенящем цикадами вечернем перламутровом сумраке:
Ц Четвертая! На восьмом пути состав. Четвертая!
Гулкий голос разливается по округе, слышный даже в самых глухих местах п
ритихшего поселка… Ему вторит, снимаясь с зеленеющей ветлы, вороний грай
, отзывается собачий нестройный хор… Даже добродушная щенная Вильма нег
ромко покряхтывает, заслышав переговоры диспетчеров.
Ц Гр-м, гр-ромче, Ц кажется, говорит она и, не договорив, зевает, показывая
розовый язык с прозрачной ниткой слюны и желтые, совсем стершиеся зубы…

Однажды солнечным летним утром мать вернулась со смены и обнаружила дом
а мирно спящую в кроватке Маринку Ц одну! Мужа-растяпы нигде не было. Сна
чала Верка не заподозрила ничего дурного, только зло выругалась, решив, ч
то Ленька, дурак, позабыл отвести Маринку на пятидневку. Однако куда же он
сам подевался?..
Перемежая воркотню скулодробящими зевками, мамаша отвела дочку в садик
и поспешила домой, подстегиваемая нехорошим предчувствием. А мужа все не
было…
Верку кто-то точно толкнул в грудь. Она кинулась к шкафу. Так и есть, все руб
ашки Леньки исчезли. И его лучшие парадные брюки! И выходной свадебный пи
джак в серую полосочку!
Ц Ушел!
Верка в растерянности осела на кровать. Панцирная сетка жалобно пискнул
а под ее тяжестью и испуганно заткнулась.
Ц К учительше сбёг от меня! Ц решила она.
Уж она покажет этой очкастой грымзе, змеюке образованной, как чужих мужи
ков книжками сманивать! Внутри ее все приятно зудело от предвкушения ска
ндала. Вера подхватилась с постели и как была, простоволосая, в мятом посл
е ночного дежурства платье, кинулась по поселку. Она спешила к дому разлу
чницы и только жалела, что сейчас утро, свидетелей скандала мало и некому
ее поддержать.
Ц Ленька! Ц горланила Верка, мощными ударами сотрясая хилые барачные с
текла. Ц Выходи, сукин сын, нечего от жены прятаться!
Лидия Ивановна появилась на крыльце Ц как всегда сдержанная, тихая, пря
мая.
Ц Леонида Макаровича здесь нет, вы ошибаетесь, Вера.
Ц Как же, поверила я тебе! Это ты в книжках вычитала, как чужих мужей прима
нивать? Своего мужика сплавила за длинной деньгой, дочку в интернат спро
вадила и пошла гулять налево! Ленька, выходи, все равно достану, домой верн
у!
Заслышав зычный голос, собрались ребятишки, бросив игру в казаки-разбой
ники, немногочисленные свидетели ссоры замедлили торопливый шаг по глу
хой уличной пыли.
Оттолкнув истуканом застывшую Лидию Ивановну, Верка ворвалась в дом с об
ыском. Однако мужа там не оказалось. Кровать была тщательно заправлена, ж
енское платье в горошек аккуратно висело на плечиках.
Верка заглянула на кухню Ц ее не проведешь! Но на столе сиротливо стояла
единственная чашка с остатками чая и надкушенный бутерброд…
Ц Где же он? Ц растерянно пробормотала сыщица.
Еще немного поскандалив для проформы, она побрела домой, в общежитие, гло
тая досадливые соленые слезы. Где же муж, размышляла Верка по пути. Может,
учительша у него была только для отвода глаз, а таскался он на самом деле к
другой, проницательно заподозрила она и тут же окоротила саму себя: куда
ему, тюте, размазне, до такого додуматься!
А вдруг он напился пьяным да уснул где-нибудь на рельсах ночью, а тут его м
аневровый и переехал? Подобные смерти в Мурмыше считались обычным делом.

Дома Верка первым делом полезла в коробку, где хранились самые важные до
кументы (паспорта, свидетельство о браке), и потрясенно застыла. Паспорта
мужа там не было.
А через неделю пришло письмо из далекого Саратова. Муж писал, что решился-
таки поступать в техникум. Конечно, жене помогать материально он не отка
зывается, станет высылать. Просил поцеловать маленькую Маринку.
Верка, прочитав письмо, точно озверела. Сначала хотела поехать в Саратов
и силой вернуть Леньку в семью, но потом раздумала Ц дорога дальняя, день
ги опять же… Да где его искать в том Саратове, город ведь большущий! Для по
рядка она еще пару раз прибегала к Лидии Ивановне под окна, скандалила, гр
озилась милицией, обещала разбить очки, попрекала ненавистную учительш
у рожденной дурочкой, а потом постепенно успокоилась. Со временем причин
а скандала забылась, а ненависть почему-то осталась.
Ленька раза два выслал по пятьдесят рублей на ребенка, а потом деньги пер
естали приходить. Через полгода пришло извещение из милиции Ц мол, умер
ваш супруг в пьяной драке на улице, и Верка с тех пор стала вроде как вдово
й. Отныне она имела полное право при встрече шипеть Лидии Ивановне справ
едливые обвинения в убийстве обожаемого супружника.
Через год Верка опять оказалась замужем. Ее новый муж был тихим пьяницей
со спокойными, телячьими глазами и мрачным философическим нравом. Он нез
аметно перенес свои манатки на освободившуюся койку в общежитии, а потом
вовсе остался там насовсем.
Витька был выгодным женихом. В депо ему обещали выделить полбарака на се
мью, когда освободится жилплощадь. Но обещанное «скоро» растянулось на ц
елых три года, и долгое время семья обитала в крошечной комнатке окнами н
а пустырь, где валялись раскуроченные железнодорожные вагоны, просмоле
нные шпалы, ржавые колесные оси, тормозные башмаки и куча другого железн
одорожного хлама.
После рождения востроглазой Леночки Маринка в одночасье, в пять лет, ста
ла старшей. Ее забрали с пятидневки, посадили дома стеречь новорожденную
, пока мать бегала по делам, выбивала квартиру, да так и оставили младенца
на попечении старшей сестры. Общежитские дети целыми днями возились на п
устыре, строя дома в бурьяне и играя железками, а Ленка ползала по земле ме
жду ними.
Чтобы поторопить деповское начальство, Верка забеременела еще раз, хотя
никаких детей ей больше не хотелось. Но она твердо знала, что никто не посм
еет влезть в очередь на жилье вперед многодетной матери.
Сразу же после рождения горластого Вальки семья переехала в освободивш
ийся барак. После тесной общежитской комнатушки две комнаты с крошечной
кухней показались им царскими хоромами…
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33