Он вновь привлек ее к себе, и они не спеша пошли в сторону деревни.
– Дядя Исаак также говорит, что он хочет, чтобы мы вернулись и стали жить с ними. Богатства там достаточно, а я мог бы помочь ему в важном предприятий, которое он затевает.
– Мы? Я знаю, что ты сообщил ему о нашей свадьбе, но он не мог получить еще твоего письма. И кроме того, – смущенно добавила она, – я не принадлежу к их вере. Почему-то я подозреваю, что Исаак не столь терпим, как его брат.
– Исаак и Руфь полюбят тебя, обещаю. Жизнь там будет намного удобнее, чем здесь. Магдалена. Мы с гобой не можем вернуться в Кастилию, но во Франции будем вые опасности и сможем жить, пользуясь всеми преимуществами богатства, которые ты бросила, чтобы последовать за мной.
Она прикоснулась пальцами к его губам, чтобы заставить замолчать. Они остановились посередине поляны: мужчина, бронзовый от солнца, одетый, как таинский войн, и женщина, с густыми струящимися по плечам волосами, одетая в мягкие со складками золотистые одежды.
– Я выросла, почти не зная прелестей достатка, только с упрямой кастильской гордостью, а для этого мне не нужно богатства! Когда я жила при дворе, среди всей это роскоши, которую можно было купить на украденные отцом деньги, я была безысходно несчастна. Аарон, я…
Громкий приветственный крик и тяжелый топот копыт прервали ее слова. К обнимающейся паре галопом подскакал Франсиско Ролдан и спрыгнул со своего тяжеловесного коня. Он изобразил нечто, что могло сойти за придворный поклон Магдалене, потом с чувством хлопнул Аарона по спине:
– Кости Господни, как я устал! Я рад, что вы вернулись невредимыми. Мои таинские друзья сказали, что вы направляетесь в деревню Гуаканагари.
– Да, и опять никаких новостей о Наваро, – печально ответил Аарон.
Ролдан горестно покачал своей большой и кудрявой головой:
– Я тоже должен сообщить, что мои поиски вдоль и поперек полуострова Ксарагуа ничего не дали. Я уверен, что мальчика здесь нет. Если Алия отправила его отсюда, то в какое-нибудь племя, которое очень далеко.
Магдалена видела, что Аарон огромными усилиями пытается сдержать свои чувства. Она тоже заметила, что Ролдан употребил слово «если».
– Мы очень благодарны вам за помощь в поисках Наваро, – сказала она, а затем добавила: – Я пойду приготовлю еду. Вы поужинаете с нами, и я прикажу слугам Гуаканагари приготовить вам бохио на ночлег.
– А если тебе понадобится еще какое-нибудь снаряжение, все будет предоставлено, если ты сам попросишь об этом женщин деревни, – добавил Аарон, и они оба отвели лошадь Ролдана, чтобы се вычистили и отправили пастись.
Магдалена пошла в деревню, а мужчины проводили ее взглядом.
– Я завидую, что у тебя такая жена, мой друг.
– А ты не собираешься ли переходить от своего разгульного образа жизни к честным семейным узам? – вкрадчиво спросил Аарон.
– Да, я хотел бы спокойствия, ты прав. Я устал от кровопролитий. Когда-то я думал, что смогу защищать индейцев, которые были мне союзниками, потому что быть правителем – белым касиком – отвечало моему честолюбию. Но даже сдерживая Колонов, я так и не смог установить мир. Каждый месяц сюда прибывают все больше и больше кораблей с золотоискателями. – Он тяжело вздохнул.
Аарон смотрел, как Ролдан чистил большие ноги коня мощными взмахами скребницы.
– Ты хочешь сказать, что согласишься, если я выступлю посредником между тобой и Колонами?
Франсиско помедлил и обернулся. Его полуприкрытые веками карие глаза сверкали. Он посмотрел в голубые спокойные глаза Аарона.
– Там, в Ксарагуа, ты мне это уже предлагал, и я сказал, что подумаю над этим… И я подумал. Да, я пойду на мировую с адмиралом и его помощником, если они захотят прислушаться к разумным доводам.
– Например? – спросил Аарон. Ролдан потер шею.
– Прежде всего, я бы очень оценил, если бы не было этих повешенных. До меня дошли слухи, что в последнее время в Изабелле виселицы почти все время заняты. И… – он замялся и закончил чистить лошадь. – У меня есть две каравеллы, нагруженные первосортным бразильским деревом, которое, как ты знаешь, я не могу продать ни в одном порту Кастилии, пока не отдам здесь долю губернатору, который только тогда позволит кораблям отплыть.
– Но надо заплатить еще и королевскую долю, – напомнил ему Аарон.
– Это будет сделано, если мне разрешат оставить у себя корабли для будущих предприятий. Команды мне преданны.
– Они устроят мятеж, как только их отправят в Кадис, чтобы привезти продовольствие для колонистов в Изабелле, – предупредил Аарон.
Ты знаешь, как непопулярны генуэзцы и какой хаос царил в Изабелле, когда они только приехали. Но я тем временем сберег корабли и собрал высокодоходный груз. Это наверняка даст мне право стать кораблевладельцем.
– Ты затеваешь трудную сделку, – неохотно ответил Аарон.
Тем более генуэзцы станут восхищаться моей ловкостью! – засмеялся Ролдан.
Двое мужчин вместе вернулись в деревню подкрепиться и отдохнуть, но гонец из Изабеллы прибыл как раз перед тем, как Гуакапагари пригласил Ролдана и Аарона в свою комнату для приемов. После того как были закончены вступительные речи, Аарон прочитал послание от Кристобаля.
На его чело упала тень.
– Хойеда бежал в глубь острова, – сказал он, – и там он, без сомнения, натворит еще больше бед.
– Эта весть расстроила тебя, мой друг. Но один человек, даже такой, как он, не сможет причинить много вреда, прежде чем его захватит в плен дон Кристобаль, – изрек Гуаканагари.
– Будем надеяться, но нам придется действовать быстро, чтобы он не успел нарушить мир, который нам достался с таким трудом. – Взгляд Аарона переметнулся с Гуакапагари на Ролдана, а потом уголки его губ изогнулись в улыбке. – Возможно, это шанс для тебя искупить свою вину. Ты хорошо знаешь Алонсо.
Это маленький напыщенный ублюдок, но он чертовски полезен, когда дерется на твоей стороне, – ответил Франсиско.
– Я ни за что на свете не подставил бы спину под его меч, но если он доверяет тебе… – Аарон умолк.
– Я понял, что ты хочешь сказать. Да, думаю, я смогу убедить Алонсо, который служит Колонам в дозорной службе, надзирает над виселицами. Если меня смогут простить, то, может быть, и его тоже простят.
– Только если он сможет преодолеть свою страсть к избиению таинцев. Я думаю, было бы лучше, если б он отплыл в Кадис, как только по-настоящему заслужит милость губернатора. Я отправлю Магдалену, чтобы она уговорила Кристобаля и Бартоломе. Она имеет на них больше влияния, чем кто-либо другой. Если мы заставим Алонсо повиноваться, то дела пойдут лучше для вас обоих. Я думаю. Алонсо будет в восторге от перспективы вернуться домой. Он может добыть совсем мало золота у таинцев, а коль скоро Каонабо, Бехечио и даже неустрашимый Ролдан – все они решили признать корону и ее представителей, он сочтет Эспаньолу неинтересным и бесполезным местом.
– В самом деле! – ответил Ролдан по-таински. Даже Гуаканагари присоединился к их радостным улыбкам.
Но если мужчины были довольны своим планом, то Магдалена нет.
Когда они вернулись в их бохио, Аарон сел и достал свои письменные принадлежности из седельного вьюка. Но прежде чем он принялся писать письмо Кристобалю, на него набросилась Магдалена:
– Ты и Франсиско отправитесь преследовать этого злобного маленького проходимца, а я должна ходатайствовать за него перед губернатором! Пусть Франсиско рискует жизнью из-за Ходады. Почему должен ты?
Он удивленно взглянул на нее:
– Тебе повезло, что Ролдан защищал тебя от Гусмана и Гуэрры. Ты не хочешь, чтобы его простили?
Магдалена присела сбоку от него и посмотрела на него с откровенной мольбой:
– Конечно, я хочу! Я очень благодарна ему за помощь, но не понимаю, почему мы должны включать Алонсо Хойеду в дело или почему ты должен гнаться за ним? Он опасен, Аарон. – «И есть еще много того, что я бы хотела разделить с тобой, если только все будет в порядке».
– Я комендант глубинной части острова, по крайней мере, сейчас. Мой долг ловить сбежавшего узника.
Магдалена вздохнула.
– Я полагаю, что ты должен сделать это, но что потом? Я хотела бы, чтобы ты оставил должность коменданта. – Она затаила дыхание.
– Я многим обязан Кристобалю. Дай мне обдумать это. А ты поедешь в 2Изабеллу, чтобы просить за Ролдана?
Ответом ему была ее улыбка. Она окружила его лицо руками, как рамой, и поцеловала:
Завтра ты поскачешь за Хойедой. А сегодня я буду скакать на тебе…
ГЛАВА 25
Кристобаль Колон очень устал. Он сидел за тяжелым деревянным столом в своем кабинете и не отрываясь смотрел на карты и навигационные приборы, перелистывая шишковатыми пальцами страницы вахтенного журнала, сохранившегося с его первого путешествия.
Такая красота, такие необыкновенные земли занесли мы на карту, но где же Катэй? Где Сипанга? Где этот огромный материк Азия?
Ему до боли хотелось ощутить качающийся ритм корабельной палубы под ногами. Как он ненавидел ровное спокойствие холодных каменных полов, на которых ему приходилось проводить сейчас время! Письма и инструкции, которые с надоедливой регулярностью приходили от их величеств, указывали на их крайнее неудовольствие его исследованиями. Особенно суверенов не устраивала колониальная политика управления Эспаньолой.
Порабощенные восставшие таинцы, которых в виде дани посылали монархам, в большинстве случаев умирали во время долгого пути. Из них получались плохие слуги, ибо они были ослаблены в более холодном климате Европы. Везде, в Кастилии и на Эспаньолё, они погибали от самых незначительных европейских болезней. Королева могла направить ничтожно малую часть духовенства, которое могло бы обратить их в истинную веру.
Он вздохнул, вспомнив резню, когда вооруженные пушками и арбалетами воины стреляли в людские стены таинцев, у которых были лишь деревянные копья.
– Мы несем им одну только смерть и не спасаем их души.
Вот если бы он смог найти материк с его огромным богатством, большими городами и цвету шей цивилизацией! Тогда были бы забыты все его неудачи на Эспаньолё, но коль скоро презренная кастильская знать вливалась в Изабеллу и покидала ее, сражалась между собой и оскорбляли индейцев, он был прикован к своей гражданской должности.
Он снова просмотрел на королевское послание. Скоро его враги при дворе будут торжествовать, ибо королевский камергер Хуан Агуадо уже следует сюда, чтобы рассмотреть все заявления о злоупотреблении служебным положением, выдвинутые Буилом, Маргаритом и еще несколькими кастильцами против семьи Колонов, а в большинстве – против него как губернатора. Он уже отправил своего младшего брата назад, чтобы тот рассказал при дворе о его делах, но, похоже, Диего не оказал значительного воздействия на королевских политиков.
Тихий стук в дверь отвлек Кристобаля от а и грустных мыслей.
– Войдите, – сказал он, ожидая увидеть слугу или какого-нибудь просителя, у которого нелады с законом.
Вошла Магдалена, и лицо адмирала смягчилось от нежной улыбки.
– Я помешала вам, дон Кристобаль? – спросила она, глядя на журнал, письма и другие документы, разбросанные по кабинету.
– Разумеется, нет! Я сердечно рад, что вы в целости и сохранности вернулись в Изабеллу. Что слышно о мальчике? – спросил он, хорошо зная, как долго и упорно Аарон разыскивал Наваро.
Я боюсь, что Алия солгала, и Наваро мертв. Так что она сдерживает свое обещание даже из могилы. Она сказала моему мужу, что тот никогда не найдет своего сына, даже если будет искать его всю жизнь.
– Да, конечно, зная Аарона, можно сказать, что он никогда не отступит, – нежно произнес Колон. Он все еще в глубине острова, ездит из деревни в деревню?
– Нет, он получил послание от Бартоломе о побеге Хойеды и пустился в погоню. – Магдалена прикидывала, как перейти к теме Франсиско, рассказать о его желании получить прощение. Пока он искал на острове, Ролдан ради нас объездил каждую деревню в Ксарагуа. Мальчика гам нет.
Водянистые голубые глаза Кристобаля заглянули в ее открытое лицо. Он проводил ее до стола, усадил в кресло и налил себе и ей по бокалу вина. Вам нравится этот мятежный мошенник. – Он как бы принуждал ее говорить.
Магдалена с легкой улыбкой отпила вина:
– Аарон говорил, что вы гениально умеете читать мысли людей. Да, я обязана ему жизнью. Когда Гусман привез меня в Ксарагуа, я с ужасом представляла, что могло случиться со мной, если бы не дон Франсиско. Теперь Ролдан уехал с Аароном. Они вместе поймают Хойеду. Держу пари, что так и будет.
Колон вздохнул:
– Если бы только это положило конец разногласиям!
– Как только кастильские злоумышленники будут усмирены и восстановится гражданский порядок, вы вернетесь к королевскому двору, чтобы просить больше средств для поиска материка. Так мне сказал Бартоломе.
– По правде говоря, я еду ко двору, чтобы просить о моем деле. Буил, Маргарит, многие добрые кастильцы, арагонцы и даже каталонцы отправились туда раньше меня, чтобы оклеветать мое правление. Боюсь, я пригоден только на борту корабля. Жизнь на твердой земле не очень-то подходит мне.
– Полная противоположность моему мужу! улыбнулась Магдалена.
– Он, конечно, в этом не признавался. Он всегда мучился, чтобы скрыть от всех морскую болезнь, – сказал Кристобаль с явным недоумением на лице.
– Он не мог скрыть это от Франсиско, который в Ксарагуа открыл мне эту тайну, – смеясь, ответила Магдалена. – Моему мужу не очень-то понравилось, когда мы развеселились из-за его недуга.
– Могу себе представить! – подтвердил адмирал с юмором, который частично вернулся к нему при воспоминании о морской болезни его молодого маршала, – Аарон, скорее, греб бы на каноэ между островами Индии, чем проплыл бы несколько недель на корабле. И все же он пересекал Атлантику во время ужасного шторма и снова вернулся со мной на Эспаньолу.
– Вы вернетесь ко двору? Я знаю ваше мужество, Кристобаль. Вы будете просить о вашем предприятии у их величеств и получите новую поддержку. – Магдалена молила Бога, чтобы так и получилось, и внимательно вглядывалась в усталого человека, сидевшего перед ней.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53