- Скоро утро, - проговорил Хью, вслушиваясь в петушиный крик. Рассвет набирал силу, и синий сумрак комнаты постепенно рассеивался, уступая место серому утру.
Еще один рассвет, один из многих, которые Иден встречала, но ей казалось, что это первый рассвет в ее жизни - свежий, новый, бесконечно чарующий. Внезапно в голову ей пришла мысль, она вздохнула и почувствовала, как рука Хью обняла ее еще крепче.
- Что случилось, любимая?
- Я просто задумалась, - с грустью призналась Иден. - Ты ведь скоро уедешь, да? Вернешься в Сомерсет?
- А ты разве не поедешь со мной? - удивился Хью.
- Как я могу? - прошептала Иден в отчаянии. - Сомерсет так далеко отсюда, а дедушкино здоровье…
Хью приложил палец к ее губам и, приподнявшись на локте, пристально посмотрел на нее.
- Я без тебя никуда не поеду, - уверил он ее. - Весной Ангусу станет лучше, я вполне могу подождать.
- Значит… значит, ты никуда не поедешь? - Иден удивленно смотрела на него широко открытыми глазами.
- Нет, подожду, пока не потеплеет. - Увидев, как радостно блеснули у нее глаза, Хью рассмеялся. - Мой отъезд тебя бы сильно расстроил?
- Да, - со вздохом призналась Иден, обняв его. Еще несколько часов назад она бы подумала, прежде чем признаться в этом.
Хью опять засмеялся, но это был уже не прежний дразнящий смех, на этот раз в нем явно слышалось удивление. Он привлек Иден к себе и крепко поцеловал, и опять все мысли и слова мгновенно растворились в горячей волне желания.
Счастье, которое Иден испытывала в последующие дни, раньше ей только снилось, казалось, что в жизни такого быть не может. Каждое утро она просыпалась хорошо выспавшаяся и отдохнувшая и видела рядом с собой Хью. Они не спеша завтракали, смеясь и поддразнивая друг друга, а потом отправлялись на верховую прогулку по присыпанным снегом болотам, проверяя стада и объезжая границы своих владений. Часто вместе навещали пастухов и фермеров-арендаторов, с которыми Иден все лучше и свободнее говорила на их родном языке, звучащем так мягко, но на самом деле весьма трудном для усвоения. Все они застенчиво улыбались и тепло встречали ее не только потому, что она говорила на их родном языке и хорошо понимала все их проблемы, но еще и потому, что она была молода, красива и откровенно влюблена.
Но из-за сильных метелей верховые прогулки порой становились невозможными, иногда порывистый ветер и мокрый снег не прекращались сутками, и тогда они были совсем отрезаны от внешнего мира. Для Иден, выросшей в шумном, густонаселенном мире дворцовой зенаны, такие тишина и уединение были в новинку и очень нравились. Она не смогла бы никому объяснить, почему с таким наслаждением проводила взаперти день за днем, она, которая раньше не терпела никаких ограничений, отправлялась куда хотела и всегда делала только то, что считала нужным. Новая жизнь была совершенно иной, ей уже не нужна была прежняя свобода. Какое ей дело, что снаружи бушует стихия, если внутри так тепло, спокойно и мирно?
Вечерами Иден и Хью работали вместе в кабинете при свете лампы. Иден, как могла, помогала с бумагами или просто тихонько сидела в кресле рядом с письменным столом, а сэр Хэмиш, который последнее время все чаще с удовольствием к ним присоединялся, сидел здесь же, склонив седую голову над своими книгами. А потом молодых окутывали длинные, тихие, блаженные ночи, и, как бы ни было холодно, какие бы метели ни бушевали снаружи, их всегда согревали любовь и страсть. Им не нужны были слова, страсть вспыхивала от взгляда, прикосновения, и засыпали они неизменно до невозможности счастливые и удовлетворенные.
- К вам посетитель, госпожа, - сказал Дандху, появляясь в гостиной однажды хмурым утром. Иден, которая с мечтательным выражением наблюдала, как стекают по стеклу капли дождя, обернулась и виновато улыбнулась:
- Кто это, Дандху?
- Это я! - прокричала Изабел из передней, проскользнула мимо индуса и остановилась перед кузиной. Быстро окинув взглядом уютную комнату, она спросила: - Его нет?
- Нет, - подтвердила Иден. - Он с утра уехал проверять загоны. Что случилось, Изабел? В чем дело?
- Может быть, мисс-саиб отдаст мне накидку? - вежливо спросил Дандху.
- Да-да, спасибо, - отозвалась Иден с заметным облегчением, глядя на лужу воды, растекающейся по ковру вокруг Изабел. - И пожалуйста, принеси еще чашку чая для моей кузины.
Она молча подождала, пока слуга удалится, и немного нахмурилась, глядя в бледное, осунувшееся лицо Изабел. Никогда еще кузина не выглядела так взволнованно. Иден вдруг почувствовала, как ее охватывает страх.
- Дедушка? С ним все в порядке?
- Да-да, не волнуйся, с дедушкой все в порядке, - торопливо заверила ее Изабел. - Он не знает, что я здесь, и никогда не должен узнать об этом.
- Но почему?
Изабел в нерешительности переплела пальцы, помолчала, а потом заговорила:
- Я не могу больше ждать, Иден! Мне обязательно надо поговорить с тобой. Ты - единственная, кто может заставить его остаться. Пожалуйста, Иден, поговори со своим мужем! Ты должна заставить его понять…
- Подожди, Изабел, - прервала ее Иден, ничего не понимая. - Боюсь, я не очень тебя понимаю. Кого заставить остаться? Где? Здесь, в Эрран-Мхоре? О ком ты говоришь?
- О Дейви, - выдохнула Изабел. Вдруг ее лицо скривилось, и она разрыдалась.
- Дейви? - удивленно переспросила Иден. - Ты говоришь о Дейви Андерсоне? Управляющем в Тор-Элше?
Изабел кивнула и кружевным платочком быстро промокнула слезы, пытаясь справиться с собой.
- Он… он завтра уезжает в Глазго, он решил окончательно. А все из-за его сиятельства, это все твой муж!
- Хью? Но при чем здесь Хью? Дорогая, расскажи все по порядку. Признаюсь, я ничего не понимаю.
Изабел сумбурно рассказала, что управляющий Тор-Элша принял предложение поработать на одной из ткацких фабрик, которые с поразительной быстротой появлялись во все разрастающихся промышленных районах Глазго. Рабочий день там был жутко долог, оплата мизерная. Изабел слышала, что условия ужасные и часто просто опасные для жизни, особенно для Дейви, ведь он - калека. Мысль о том, что он оставит молодость и здоровье на темной и душной ткацкой фабрике, была невыносима для Изабел. Иден должна помешать этому, должна!
- Но я так и не поняла, что я должна сделать, - осторожно заметила Иден. - Если Дейви сам принял это решение…
- Не сам! - вырвалось у Изабел. - Это все из-за денег, которые дедушка должен Эрран-Мхору! Дейви говорит, что это единственный способ заработать денег на выплату долгов. Других возможностей нет.
- По-моему, ты преувеличиваешь. Ведь дедушка мог попросить отсрочку, если у него сейчас трудно с деньгами.
- Нет! - в ужасе воскликнула Изабел. - Твой дедушка ничего об этом не знает и не должен узнать! Джанет говорит, что он этого не переживет, если узнает. Боюсь, она права.
- Похоже, что так, - помолчав некоторое время, согласилась Иден. В горле у нее внезапно появился комок, она вспомнила дедушку, который стал ей так дорог, вспомнила, как хрупко его здоровье, несмотря на все заверения в противоположном. Она помолчала, обдумывая слова Изабел, потом сказала уже веселее: - Не вижу причин для беспокойства. Не сомневаюсь, что Хью согласится подождать, пока в Тор-Элше не улучшится финансовое положение. Дейви нужно только… - Она замолчала, увидев, как изменяется выражение лица Изабел. - В чем дело? - резко спросила она.
- Так ты ничего не знаешь? - прошептала Изабел.
- Чего не знаю? - Страх неприятным холодом охватил сердце Иден.
Изабел уставилась на свои ладони и спокойно и деловито сообщила:
- Тор-Элш на грани банкротства, Иден. Джанет объяснила мне, что от семейных акций ничего не осталось, все уже проданы или скоро будут проданы.
- Это… невозможно! - вырвалось у Иден после недолгого замешательства. Только не Тор-Элш с его акрами и акрами земли, внушительными загонами и огороженными пастбищами, со старинной усадьбой и бесценной обстановкой! Неужели Фрезеры в долгах? Ведь это никому бы не пришло в голову, все в усадьбе говорит о благополучии хозяев. Неужели?
- Кажется, твой дедушка много лет назад без ведома своих сыновей занял очень большую сумму, - с грустью продолжала Изабел. - На эти деньги он покупал земли, новое оборудование, племенных жеребцов и многое другое. Он хотел улучшить стадо, а спрос на тяжеловозов тогда упал, да еще катастрофа в проливе прошлой зимой. - Вид у Изабел был крайне расстроенный. - Наверное, мы хотя бы за одно должны быть благодарны - он совершенно не отдает себе отчета в том, что сделал.
- И никогда не должен узнать об этом, - согласилась Иден. - Ты правильно говоришь, он не переживет, если узнает.
- Бедняжка Джанет! Что только она не делает, чтобы уговорить кредиторов подождать, - расстроенно продолжала Изабел, - и чтобы дедушка не узнал. Помнишь письмо, которое сэр Грэм Уэринг написал ему из Эдинбурга? То, что вернули нераспечатанным? Это Джанет отправила его назад, уверенная, что это очередное напоминание о возврате долга. Анна вчера рассказала мне, что Джанет продала почти все свои украшения и часть картин, но этого все равно не хватает. Мы все время боимся, что вот-вот появится представитель банка из Инвернесса, Форт-Уильямса или Эдинбурга и захочет поговорить с дедушкой лично.
- Может, Хью сумеет уговорить их подождать, - медленно проговорила Иден, - или продлить кредиты. Я думаю, у него хватит средств на это. Хочешь, я с ним поговорю?
Бледное личико Изабел мгновенно оживилось.
- Правда, Иден? Пусть он только даст нам еще немного времени, чтобы в Тор-Элше все осталось без изменений хотя бы до весеннего аукциона. Дейви… мистер Андерсон говорит, что ожидается хороший урожай, может быть, денег хватит расплатиться с долгами.
- Постараюсь, - пообещала Иден. - Прошу тебя, не беспокойся. Я уверена, Хью с радостью поможет.
Но уже несколько часов спустя Иден не была в этом так уверена. Когда она наконец встретилась с Хью в теплом, залитом солнечным светом кабинете, перед ней стоял не нежный, любящий муж, к которому она так привыкла, а неприступный, чужой незнакомец.
- Исключено, совершенно исключено, - только и сказал Хью, когда Иден объяснила ему положение. - Я не могу списать Ангусу Фрезеру долги ни сейчас, ни потом, и хватит об этом. - Иден недоверчиво уставилась на него, Хью стоял у буфета и наливал себе бренди, потом повернулся и, увидев лицо жены, резко сказал: - Нечего смотреть на меня так! Я сочувствую твоему деду, но ничего не могу поделать.
- Трудно поверить, - сухо отозвалась Иден. - Ведь большинство его векселей у тебя.
- Не у меня, а в Северо-Западном горном банке.
- Главные акционеры в котором ты и дядя Хэмиш, - не сдавалась Иден. Она отличалась завидной памятью и не забыла, как генерал подробно рассказывал ей о финансовом состоянии Эрран-Мхора и его богатом владельце, графе Блэре.
- Это не значит, что мы можем делать все, что захотим, - хмуро ответил Хью. - У нас много инвесторов, некоторые из них даже не живут в Шотландии. Не думаю, что они разделят наши чувства к старику шотландцу, что не в состоянии выплатить долги, которые так свободно делал.
Но Иден отказывалась понять очевидное:
- Но ведь можно же что-то сделать! Занять денег в другом банке или у кого-нибудь лично…
- Сожалею, Иден, - спокойно ответил Хью. - Я не Крез и, даже если бы был им, не смог бы вложить такую наличную сумму в явно несостоятельное предприятие.
- Несостоятельное предприятие? - недоверчиво переспросила Иден. - Мой дедушка для тебя - несостоятельное предприятие? Мы же говорим не о бизнесе, прибылях и инвестициях! Это же Тор-Элш, дедушкин дом, его жизнь! Ты не можешь просто так отвернуться от него. Это несправедливо!
«Несправедливо?» - подумал Хью со злостью. Что Иден знает о справедливости, если просит у него то, что он не может ей дать, и сама прекрасно понимает это.
- Прости, - проговорил он сквозь зубы, - но я ничего не могу поделать, только разве поговорить с банковскими директорами, но, уверяю тебя, это будет пустой потерей времени.
- Спасибо, - процедила в ответ Иден, - думаю, в этом нет необходимости. Извини за беспокойство.
- Подожди, Иден, - начал было Хью, но она уже ушла, шурша накрахмаленными юбками. Какое-то время Хью сердито смотрел ей вслед. День сменялся вечером. - Проклятие! - с жаром выругался он, залпом осушил стакан и со стуком поставил его на стол. Потом опустился на стул и долго неподвижно сидел, закрыв лицо руками.
Глава 16
- Его отношение к этому трудно объяснить, - с чувством заявил сэр Хэмиш. - Он же знает Ангуса Фрезера почти всю жизнь, а теперь и вообще породнился с ним, он не может отказать ему в помощи. Кровь не та, я всегда это говорил. Гордонов кровь, они всегда со всеми враждовали.
- Ваш ход, дядя Хэмиш, - тихо напомнила Иден.
- Что? Да-да, чувствую, тебе сегодня не до шахмат.
- Да нет, все в порядке, - отозвалась Иден.
- В такой вечер все равно делать нечего, - решил сэр Хэмиш. Он поплотнее закутался в плед и поежился, глядя, как сквозняк колышет тяжелые портьеры. Ледяной ветер бился в окна, градины стучали в стекло, старик радовался огню в камине. Последнее время ему казалось, что холод пронизывает его до самых костей, он боялся, что до весны уже не согреется.
Дверь в кабинет тихо открылась, и, хотя сэр Хэмиш и Иден, казалось, ничего не замечали вокруг, увлекшись игрой, они оба сразу обернулись. Но это всего лишь дворецкий пришел подложить полено в камин. Когда он вышел, в комнате опять наступило тяжелое молчание.
Тиканье часов и стук града в стекло действовали на нервы Иден, как игра на слишком туго натянутой скрипичной струне, она с трудом сдерживала желание запустить шахматной доской во что-нибудь. День выдался не из легких, и Иден не могла дождаться его конца. Ее беспокоило, что с каждым часом дороги заносило все сильнее, и это могло помешать Хью вернуться домой.
У Иден болезненно перехватило дыхание, она совсем не хотела думать о Хью, но последние несколько дней, которые тянулись мучительно медленно, не могла думать ни о чем другом. Когда Хью уезжал, он простился с ней подчеркнуто вежливо, объяснил, что какое-то время будет в отъезде и что ей не надо волноваться… Но он не сказал, куда едет, и Иден снедало беспокойство.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55