Я прекрасно могу позаботиться о себе без вашего вмешательства.
- Разве? - спросил Хью. Что-то появилось у него в лице, что вывело Иден из себя. Она не догадывалась, думает ли он о кобре, которую убил накануне, или вспоминает страх, который пережил за нее.
- Почему вы никак не оставите меня в покое? - прошептала девушка, оскорбленная выражением его лица, выражением, которое она приняла за презрение.
- Потому что так себя не ведут, черт побери! Молодые девушки не могут ездить, когда и где им вздумается, в одиночку, подвергая себя всевозможным опасностям ради Бог знает каких глупостей! - У Иден побелело лицо, она сжалась от его сердитой тирады, как от удара. - С какой целью вы это делаете? - еще строже спросил Хью. - Почему вы упорно стараетесь все сделать сами? Вам же всего восемнадцать лет, ради Бога!
- Потому что мне некому помочь, - прошептала Иден, и в ее глазах граф прочел всю меру одиночества девушки.
Злость сразу же утихла. Беззащитное выражение на юном лице Иден вдруг подсказало ему, как он ошибается, думая, что она всего-навсего испорченный и капризный ребенок, который подчиняется исключительно своим порывам и прихотям. Графу вдруг стало очень стыдно.
- Простите, - сказал он угрюмо, - я не имел права говорить с вами в таком тоне, но разве я не сказал вам уже однажды, что помогу, если будет нужно? Вам достаточно только попросить, вы же знаете.
Иден в изумлении смотрела на графа, приоткрыв рот:
- Я думала, вы говорили это несерьезно.
- Но почему? - с обидой спросил граф.
- Значит, вами двигало не просто любопытство?
- Дорогая юная леди, я вообще нелюбопытен и уж если предлагаю помощь, то слово держу.
Румянец проступил у Иден на щеках, она задумчиво посмотрела ему в лицо.
- Значит, вы очень добрый, - прошептала она.
Граф внезапно ощутил, как щемяще сжалось его сердце, на какое-то мгновение его переполнило невыразимое изумление. Это очень удивило его. Нет-нет, невозможно! Не может быть! Вот так - просто!.. Его конь нетерпеливо переступил, когда граф неожиданно натянул поводья.
- Полагаю, вам не придется больше никуда нестись сломя голову, после того как вы прочтете вот это, - заговорил Хью. Голос его снова звучал резко, и кровь отхлынула от лица девушки. С этими словами он протянул ей пакет. - Этот пакет доставили мне сегодня рано утром с курьером из Лакнау.
Иден взяла пакет непослушными пальцами, избегая смотреть на графа. Она не понимала, почему он так злится.
- Я сразу же передам это полковнику…
- Боже правый, это не для полковника!
Иден непонимающе смотрела на пакет и вдруг вздрогнула, прочитав свое имя и несколько адресов, которые были зачеркнуты, кроме адреса в Лакнау. Пакет, видимо, шел очень долго.
- Что… что это? - испуганно спросила Иден, хотя уже догадалась.
- По-моему, ответ от ваших родственников из Шотландии.
- Да, - неслышно сказала она, - возможно, вы правы…
Она подняла глаза на графа. Виду девушки был до боли юный и беззащитный, и Хью охватило необъяснимое желание вырвать пакет у нее из рук. Он вдруг подумал, что там внутри распоряжение пожилого равнодушного родственника немедленно уложить чемоданы и отправиться в серый промозглый Эдинбург. Впервые со времени их возвращения из Маяра он задумался, насколько справедливо с его стороны так настаивать на ее отъезде из Индии. Но признаться себе в ошибке граф не мог, особенно после того, как ощутил такое странное щемящее чувство, когда ему вдруг захотелось защитить девушку.
- Полагаю, вам хочется прочесть это наедине, - произнес он недобрым голосом и натянул поводья, показывая, что разговор окончен. - Надеюсь, новости хорошие, и вас ждет приятное путешествие в Шотландию. До свидания, мисс Гамильтон. Сомневаюсь, что мы еще увидимся.
- О! - невольно вырвалось у Иден, голос ее дрогнул. - Вы говорите так, будто собираетесь уехать из Дели!
- Да, хочу несколько дней поохотиться со слугой. Когда мы вернемся, вас скорее всего здесь уже не будет.
Граф энергично пришпорил коня, и тот с места пошел галопом, подняв облако пыли. Иден окаменела, прижав пакет к груди. Сквозь густую пыль она молча смотрела ему вслед. Через мгновение девушка тоже неожиданно сильно пришпорила лошадь. Испугавшись, бедное животное понеслось, и Иден не стала сдерживать его.
Глава 9
- Иден Гамильтон? Такая добрая, милая девушка, такая приятная попутчица, лучше и желать нельзя. Должна признать, она не очень разговорчива, но, справедливости ради, нельзя забывать о том, что она воспитывалась в Индии, - заявила миссис Харриет Траубридж, мелькая спицами. - И потом, мне доставляет огромное удовольствие поговорить серьезно с кем-то, кто не слишком критикует или идеализирует Индию.
- Рыбак рыбака… Разве я вам не говорила? - полушепотом сказала миссис Амелия Лоутон своей попутчице. - Хетти провела последние восемнадцать лет своей жизни в Индии, сразу видно, она не может судить беспристрастно.
- А я, кажется, никогда так и не привыкну к Индии, - призналась дама, пожав плечами. - Не привыкну к жаре, к холере, к этим ужасным туземцам. Слава Богу, Колин согласился отвезти меня домой на лето.
- Да, подумать только, - отозвалась миссис Лоутон довольно, - еще несколько недель, и мы в Англии!
Пароход под названием «Остров Уайт» дымил трубой по Красному морю в двух днях пути от строящегося Суэцкого канала. Миссис Траубридж со своими попутчицами сидела на обычном месте под цветным навесом, натянутым над прогулочной палубой. Разговор крутился вокруг мисс Иден Гамильтон, которая накануне шокировала общество страстной речью в защиту туземцев. Выступить в их защиту ее побудили пьяные замечания полковника пехоты, который возвращался в Англию после тридцати двух лет действительной службы.
Хотя высказывания полковника Ферклота носили явно предвзятый характер, они не так удивили публику, собравшуюся в салоне, как неуважительные ответы мисс Гамильтон. До этого случая никто не подозревал о столь либеральных взглядах девушки. Дамы не скрывали своего неодобрения, джентльмены в возрасте бросали на Иден испепеляющие взгляды, а молодые офицеры, которые не жаловали напыщенность полковника, скрывали улыбки, кривя губы.
Возмущенный полковник потребовал незамедлительных извинений, но мисс Гамильтон молча удалилась из салона, чем еще больше навредила своей репутации. В конце концов миссис Траубридж, присматривающая за Иден во время плавания и не принимавшая участия в споре, не выдержала и вступилась за девушку, даже если это было и не совсем разумно с ее стороны. Она во всеуслышание объявила, что Иден провела детство в гареме индийского раджи, и, стало быть, ее нельзя обвинять за столь необычные взгляды. Это сообщение вызвало весьма бурную реакцию.
- Но это же просто неприлично, Харриет! - воскликнула Амелия Лоусон. - Вы должны попросить капитана предоставить вам отдельную каюту немедленно!
- Чепуха, - энергично ответила миссис Траубридж, уже сожалея, что не сдержалась. - Мне очень нравится мисс Гамильтон, я с удовольствием провожу с ней время. И я очень надеюсь, - она многозначительно обвела взглядом присутствующих, - что все вы проявите великодушие и терпимость по отношению к мисс Гамильтон.
Естественно, многие не собирались этого делать, и, как только утром следующего дня миссис Траубридж появилась на палубе, ее тут же окружили плотным кольцом любопытные матроны, ожидавшие подробностей.
- Я знаю о прошлом мисс Гамильтон только то, что рассказал мне Фредерик Портер, - заявила она, с интересом оглядывая собравшихся живыми карими глазами. - Если вы хотите знать больше, думаю, вам лучше обратиться к самой мисс Гамильтон.
Но на это никто не решился. Дамы шептались и сплетничали, пока наконец прошлое девушки не разрослось до невероятности. Когда чуть позже Иден появилась на палубе, она сразу же почувствовала на себе любопытные взгляды, но, как обычно, не придала им значения.
«Как только мы придем в Суэц, я навсегда распрощаюсь с ними, - рассудила девушка. - Мне наплевать на то, что они думают обо мне!»
- Надеюсь, дорогая, вас не трогает вся эта шумиха? - спросила миссис Траубридж чуть позже. - Скандалы на борту - самое распространенное средство скрасить длинное и скучное плавание. - Глаза ее блеснули. - И потом, боюсь, ваши высказывания для них слишком непривычны.
Иден не удержалась и рассмеялась. Она успела привыкнуть к пожилой даме и была искренне рада, что Портеры попросили именно миссис Траубридж сопровождать ее в путешествии. За двадцать лет миссис Траубридж полюбила Индию, стала терпимее, что редко случалось с ее соотечественниками. Иден подозревала, что миссис Траубридж в целом отнеслась к ее вспышке предыдущим вечером не столь уж неодобрительно.
- Вы абсолютно правы, что не дали спуску этому Джону Фэрклоту, - продолжила миссис Траубридж, будто угадывая мысли девушки. - Я знаю его уже тринадцать лет, и, клянусь, мне никогда не нравились его взгляды.
- Однако остальные, кажется, эти взгляды разделяют, - сухо заметила Иден.
- Дорогая, на вашем месте я бы не стала тревожиться из-за этого, - посоветовала миссис Траубридж. - Уже через два дня мы направимся из Каира на север и забудем о них.
Каир! Иден не скрывала радости. Она увидит красоты этого города, а главное - наконец встретится с Изабел, которая дожидается ее в далеком Эдинбурге.
Иден до сих пор не могла поверить, что Изабел осталась в живых. Глядя в морские глубины, Иден постаралась представить лицо кузины. Изабел всегда была застенчивой, иногда она просто приходила в ужас от выходок Иден, и тем не менее Иден не могла вспомнить ни одного случая, когда бы Изабел отказалась принять участие в шумных играх, предложенных кузиной. Они были близки, как сестры, и только то, что Изабел с отцом жили на Цейлоне, омрачало детство Иден. Ее отец, Донан Гамильтон, выращивал там рис и владел копями, где добывали драгоценные камни. Ему редко удавалось привезти дочку, росшую без матери, в Лакнау погостить у брата с кузиной.
Сердце у Иден болезненно сжалось при воспоминании о тех счастливых временах, когда они с Изабел посещали многолюдные городские базары или играли в прохладных садах вместе с местными ровесниками. Взгляд ее затуманился, бегущие зеленые волны слились с жарким голубым небом и завертелись у нее в глазах, наполненных слезами. Именно эти дорогие сердцу воспоминания подстегнули Иден покинуть Индию. Только ради Изабел Иден собрала чемоданы и отправилась в Калькутту с Харриет Траубридж. Иден собралась так быстро, что плохо помнила, как молча, сухими глазами смотрела на удаляющийся индийский берег, когда их корабль медленно выходил в открытое море. Быстро промелькнули окрестные пейзажи, и короткие изумительные сумерки мгновенно сгустились в кромешную тьму.
- Я обязательно вернусь, - пообещала себе Иден. Эти произнесенные шепотом слова неожиданно успокоили ее мятущееся сердце. - Я вернусь вместе с Изабел, как только смогу, мы будем жить в Лакнау и никогда больше не покинем Индию.
Иден рассудила, что скорее всего Изабел несчастлива в Эдинбурге, хотя в письме кузина сообщила, что живет с престарелой теткой недалеко от Старого города - центральной части Эдинбурга, известной под названием «Королевская миля». Как и Иден, Изабел родилась в Лакнау, неподалеку от стен королевского дворца, и она не могла забыть этот сказочный пестрый город, что бы ни пришлось ей пережить в тот страшный день. Они обязательно поселятся где-нибудь неподалеку от дворца, который примыкал к базару, решила Иден. Изабел говорила на хиндустани почти так же свободно, как Иден, и они вполне могли бы заработать на жизнь, давая уроки английского детям индийских вельмож. Граф Роксбери сказал ей как-то, что на толковых репетиторов очень большой спрос среди индийской знати. Принцы и раджи стремятся улучшить свое положение, а для этого необходим хороший английский.
Вдруг радостное ожидание померкло. Иден не хотела больше думать о графе, потому что, когда это случалось, она всегда вспоминала странную боль, которую испытала при их коротком прощании на крыльце особняка Пор-теров несколько недель назад. А ведь вполне возможно, что они могут опять встретиться, когда Иден вернется в Индию с Изабел и если граф примет предложенный пост и поселится в Дели. Но Иден утешала себя тем, что Лакнау все же не так близко от Дели, чтобы они могли случайно встретиться, а кроме того, что такого ужасного, если встреча произойдет? Он ничего для нее не значит, да и она для него тоже.
Но следующее воспоминание целиком выдало Иден, и она ужаснулась тому, что хорошо помнит, как Хью обнял ее после того, как застрелил кобру, как прижал к себе и назвал любимой на хинди. Легкий румянец проступил у нее на щеках. Неужели он в самом деле назвал ее так? Тогда у нее голова кружилась от счастья, но теперь она не была уверена, что это ей не показалось.
С сердитым видом она отошла от поручней. Не считая того мгновения и еще нескольких минут, когда ей, как ни странно, было хорошо в его присутствии, Иден испытывала к графу острую неприязнь. А уж что касается тех случаев, когда Иден казалось, что земля уходит из-под ног…
Внезапная ярость охватила девушку, и она, сердито шурша оборками, скрылась в своей каюте.
Жаркие лучи египетского солнца раскалили палубы. Расположившись под большим навесом, женская часть корабельного общества без устали обмахивалась веерами, пытаясь хоть немного облегчить страдания. Только Иден не пыталась укрыться под навесом прогулочной палубы. В легком платье цвета слоновой кости, отделанном зелеными рюшами, привыкшая к летней жаре Рад-жастана, она стояла у входного трапа и с интересом разглядывала берег. Сам Суэц был виден мало, разве что песчаные улочки у причала и дома, построенные из дробленого камня, уложенного в деревянные рамы, с навесами над окнами для укрытия от нещадно палящего солнца. Чайки бесшумно ныряли в грязную воду, которая бурлила вокруг деревянных опор причала, а сухой горячий ветер разносил запахи сточных вод.
Громко крикнули что-то по-арабски, и Иден поняла, что пароход пришвартовался.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55