К костру, точнее к кострам, добрались нескоро. После обмена приветствиям
и несколько воинов зажгли факелы и при их свете повели отряд дальше Ц к у
зкой щели-спуску. Вниз воины спускаться не стали. Они загнали туда пленны
х, а сами остались наверху.
Лиина передала старшему пестро раскрашенную баранью косточку Ц это бы
л приказ и пароль одновременно.
Пленники некоторое время спускались вниз. Под ногами хлюпала невидимая
в полной темноте вода. Кое-как отыскав сухое место, они скинули мешки и, по
дкрепившись сухарями, легли, прижавшись друг к другу, недобрыми словами
поминая варваров, не оставивших им и единого плаща на всех.
На рассвете их разбудил грохот. Еще не поняв причины, они подхватили мешк
и и бросились вниз, подальше от опасного шума, а через некоторое время упе
рлись в обрыв. Дальше пути не было. Не было и входа. Там, где они вошли, Ц выс
ился завал из камней.
Пленники огляделись и только теперь заметили, что они не одни. Из крошечн
ых пещерок, из-под камней выглядывали ободранные и заросшие люди. Потом н
овички узнали, что всего в этой щели сидели пятьдесят два пленника, Ц все
, что оставили варвары от тысяч, посланных на их, дикарей, усмирение.
Солнце вставало медленно и неотвратимо. Сперва розовое сияние подсвети
ло редкие облака и верхушки гор, потом золотая корона лучей украсила выс
ившуюся на востоке гору, а вскоре и само светило неторопливо выплыло на л
азурную синеву неба…
Валерий, не отрывая глаз, следил за восходом солнца. Так жертва следит за н
еспешными движениями палача. Первые лучи несли блаженное тепло для проп
итавшегося ночным холодом тела. Мягкое и нежное, оно окутало его…
Но жар постепенно нарастал, становясь невыносимым. Через час лучи солнца
стали тяжелыми, еще через час одежда юноши взмокла от выступившего пота.
А день только-только начинался. Валерий покорно прикрыл глаза Ц смотре
ть больше было не на что.
Слева зашуршали камни. Он открыл глаза, вскинул голову. Ничего. Наверное, я
щерица шмыгнула по склону и потревожила камни. Запах, идущий от мертвеца,
становился все тошнотворнее. В мареве воспоминания всплыло лицо вчераш
него раба: «Через пять дней…». Что там, через пять дней, Ц к вечеру ему все
будет безразлично.
Захрустели камни под ногами, задрожала от тяжкой поступи земля, металлич
еские шишаки блеснули на солнце.
Легионы Рима?
Валерий сглотнул сухой ком и опустил веки, Ц сияя разномастным вооруже
нием, по дороге шагали воины варваров. Когда грохот затих и перестал отда
ваться в ушах, снова настала звенящая, изредка прерываемая сорвавшимся к
амнем, тишина.
Опять зашумели потревоженные камни.
Валерий поднял голову (какая она тяжелая, а ведь еще и полудня нет): в жарко
м мареве двигалась, то расширяясь, то опадая, человеческая фигура.
Ц Помогите! Ц прохрипев это слово, Валерий испугался, что мог произнест
и его на латинском языке. Ц Помогите! Ц повторил он на языке варваров.
Человек, кажется, услышал его призыв и теперь шел прямо на него. Вот уже хо
рошо видно, что колеблется не идущий, а его широкие одежды, то наполняясь в
оздухом и расширяясь, то опадая. Ближе, ближе…
«Помогите…» Ц голос прервался.
Лиина.
Девочка подошла к нему вплотную, всматривается ему в лицо…
Если бы у Валерия были слезы, ему впору было бы зарыдать от безысходности.

Ц Уходи, Ц теперь он говорил, не заботясь, на каком языке прозвучит его с
лово. Девочка все равно на любом поймет.
Но она не ушла, достала из складок одежды объемистую флягу, выдернула, вст
ала на камень, поднесла горлышко к его губам. Юноша сглотнул сухой ком. Вод
а, как ему показалось, сама по себе проникла сквозь крепко стиснутые губы,
и не проглотить ее было просто невозможно. За первым глотком последовал
второй, за вторым Ц третий и так далее. Не дав ему выпить и половины, девоч
ка решительно отняла флягу от его губ. Выпитая вода сразу же выступила ис
париной на разгоряченном теле.
Обойдя столб, Лиина распутала ремни, обвивавшие тело юноши. Не в силах уде
ржаться на ногах, Валерий тут же сполз на горячие камни, но, обжегшись, под
нялся. Медленно, с огромным трудом.
Девочка указала ему на зыбкую тень под скалой: «Иди». Кое-как доковыляв ту
да, он сел, прижавшись спиной к сухому и прохладному камню.
Смотав ремни, Лиина подошла к нему, жестом велела лечь на живот. Он подчини
лся, потому что не имел сил сопротивляться. Стянув ремнем запястья пленн
ика, Лиина дала ему несколько глотков воды и, отнимая от его губ флягу, при
казала:
Ц Вставай.
Ц Не могу, Ц неподдельное страдание придало лицу римлянина, казалось б
ы, неотразимое очарование, но взгляд прозрачно-серых глаз девушки ничут
ь не изменился.
Ц Вставай! Ц она затрясла его за плечи: Ц Вставай же! Кому я говорю?! Я всю
ночь шла, все утро шла, а он стоять утомился. Воин! Вставай! Разрази тебя гро
м! Не пойму этих римлян: вчера как припадочный валился на землю, только бы
в лагере остаться, а сегодня идти не хочет. Вставай! Или у тебя опять сердц
е появилось?! Собака римская! Воин сопливый!
Брань девочки подействовала. Валерий хотел огрызнуться, но решил, что пр
ерекаться с женщиной не достойно его. Он поднялся-таки и поплелся по доро
ге. Девочка шла чуть позади него и настороженно следила за широкой спино
й воина. Руки у пленника, конечно, связаны, но осторожность здесь лишней не
будет.
Размяв затекшие суставы, Валерий начал поглядывать по сторонам. На кусты
на склонах, на рощицы… Перехватив один из таких взглядов, Лиина сказала п
росто:
Ц Хочешь бежать? Беги. Догонять не буду, только куда ты пойдешь? Ты знаешь,
где мы сейчас? Если на селение или людей наткнешься Ц столб на солнцепек
е тебе милостью покажется. Тебя в твоей одежде первый встречный за римля
нина признает, и даже речь твоя тебя не спасет.
В лице Валерия ничего не изменилось, разве что взгляд стал чуть острее.
Солнце сползло к верхушкам гор. Длинные тени перерезали дорогу, но жара н
е стала меньше. Нагретый камень щедро отдавал накопленное за день тепло.
Валерий без сил опустился под жиденький кустик и произнес:
Ц Хоть режь, Ц не могу больше.
Около минуты Лиина разглядывала пленника. Сама она жару переносила мног
о легче римлянина, более того, за весь день она ни разу не отпила из фляги и
малого глотка воды. Правда, ему воды она тоже не давала, язвительно высмеи
вая пленника в ответ на самую робкую просьбу, но сейчас, выдернув пробку, о
на сунула ему в рот горлышко фляги:
Ц На. Пей! Наверное, переходы ты делал в носилках и под пологом!
Валерий оторвался от воды и, переведя дыхание, огрызнулся:
Ц Был не хуже других. Только порой мне кажется, что у госпожи в жилах вмес
то крови течет огонь.
Ц Может быть, Ц неожиданно мягко согласилась девочка. Ц Допивай воду
и поднимайся. До ручья Ц рукой подать.
Юноша стер плечом пот со щеки и сказал:
Ц Хорошо, жары госпожа не боится. Жажда госпожу не мучит. А как она относи
тся к змеям?
Ц Где? Ц девочка быстро огляделась и, отыскав взглядом в переплетении в
етвей тонкую змею с маленькой головкой, разочарованно протянула: Ц А-а-
а, стрела-змея. Она нас не тронет, и я ее трогать не буду, а впрочем… Ц запус
тив руку в зелень куста, она схватила и осторожно вытянула длиннющую пес
трую змею. Та, недовольная подобным обращением, тут же обвила ей руку. Нето
ропливо распутывая змеиные кольца, Лиина спросила: Ц Так ты встаешь?
Римлянин вскочил. На лице его отразились ужас и изумление одновременно.

Ц А ну бегом! Вверх! Во-о-он туда. Наискось, Ц головой змеи Лиина показала
направление.
Повторять приказ ей уже не пришлось. Когда же юноша, достигнув указанног
о места, обернулся на свою необычную госпожу, змеи у нее уже не было.
Ц Где она? Ц спросил Гальба.
Ц Оставила в кустах. Там ее дом, а мне она больше не нужна. Вот он Ц ручей.

К воде Валерий спускался без понуканий. Войдя в воду, он встал на колени, д
олго пил.
Ц Ремни на руках не замочи, Ц предупредила его Лиина. Ц Ссохнутся, сожм
утся, сам не рад будешь.
Впрочем, долго над ним она не стояла: ушла вверх по ручью, а когда вернулас
ь, разрумянившееся лицо и влажные волосы указывали на то, что и она не оста
лась равнодушна к прелестям холодной воды.
Валерий лежал у ручья на гальке и наслаждался прохладой.
Ц Вставай, пошли, Ц строго приказала девочка.
Пленник нехотя поднялся, нехотя поплелся туда, куда указывала Лиина, мыс
ленно злорадствуя, что вот он вроде бы и выполняет то, что велит госпожа, н
о делает это так, что лучше, как говорится, и не брался бы.
Ц Быстрее, быстрее, Ц несколько раз прикрикнула на него Лиина. Он чуть-ч
уть ускорил шаг, но именно чуть-чуть.
Однако дочь гадалки была не глупее благородного римлянина. Больше Гальб
у она не подгоняла, а, как только позволила дорога, ускорила шаги сама.
Теперь он, чтобы не потеряться, вынужден был почти бежать, что очень неудо
бно делать со связанными руками. Поэтому, когда Лиина, наконец, смилостив
илась и заняла свое прежнее место позади него, подгонять юношу ей больше
не пришлось.
Солнце почти скрылось за верхушками гор, камни быстро остывали, тени ста
новились гуще и темнее. Легкая туника уже не спасала пленника от наступа
вшего холода, но самым скверным было то, что девочка сбилась с пути. Она ча
сто теперь сворачивала с тропы, взбиралась вверх по склонам, оглядывала
все с высоты. Только когда солнце скрылось за гребнем гор и темнота стала
непроглядно глухой, огонек костра указал им нужное направление. Поплута
в в полной темноте еще немного, они, наконец, вышли на нужную тропу, котора
я и привела их к крошечному лагерю.
Один небольшой шатер, пара костров и чуть больше двух десятков воинов ра
сположились вокруг них. Лиину ждали, но встретили неприветливо. Не замеч
ая (а может быть, и не желая замечать) молчаливого неодобрения воинов, Лиин
а прошла мимо них в шатер.
Валерий хотел последовать за ней, но тяжелая полоса толстой шерстяной тк
ани запахнулась прямо перед его лицом. Юноша оглянулся, прикидывая: найд
ется ли для него местечко у костра. Отодвинув ткань, из шатра вышла девочк
а, бросила ему под ноги свернутую одежду, разрезала ремни на руках и, не ск
азав ни слова, опять скрылась в шатре.
Валерий растер онемевшие запястья, наклонился, перебирая брошенные вещ
и: штаны, рубаха с длинными рукавами, плащ Ц все из грубой шерсти, кожаный
пояс с флягой, хлеб, проложенный ломтем простого козьего сыра. Не раздумы
вая, он натянул поверх римской туники одежду варваров, откусил хлеба, а ко
гда покончил с едой, отхлебнул из фляги.
Теперь можно было не заботиться о том, пустят его к костру или нет. Он был с
ыт, а грубая, неизящная одежда надежно защищала от ночного холода. Выбрав
сбоку от шатра местечко поровнее, Валерий лег, завернулся в плащ и сразу у
снул.
Утром, еще до рассвета, его разбудил шум сборов.
В путь тронулись, как только глаза стали различать камни под ногами. Мать
Лиины несли в носилках, в другие носилки сложили свернутый шатер. Женщин
а звала девочку к себе, но та отказалась, предпочитая идти пешком.
Воины шли быстро, торопясь по прохладе дойти до назначенного места, и на о
тдых остановились только тогда, когда солнце перевалило за полдень, расп
оложившись в роще у озерка.
Варвары поставили носилки в тени большого дерева, почти у самой воды. Лии
на тут же забралась к матери и о чем-то шепталась с ней;
Во время пути она вертелась, как веретено, то пристраиваясь к воинам-разв
едчикам, то отставая и почти теряя маленький отряд из виду, то взбираясь н
а склон и что-то разглядывая сверху. Казалось, идти спокойно Ц для нее не
посильная работа. Три или четыре раза за время перехода Лиина подходила
к носилкам матери, передавала ей несколько веточек или травинок и расска
зывала что-то.
Валерий с удивлением обнаружил, что не понимает ни слова из их разговора,
а также что и воины, с которыми он нес носилки, понимают не больше него.
Лиина все бегала и кружила. Мать сказала ей что-то неодобрительное. Но и м
ать, похоже, не могла уговорить дочь идти спокойно. Хотя бы какое-то более
или менее продолжительное время.
Сам Валерий вначале пытался запомнить пройденный путь, но вскоре так зап
утался в однообразии спусков и подъемов, что ему начало казаться, будто и
х небольшой отряд никуда не идет, а крутится на одном месте.
Дорога и носилки утомили юношу, и на привале, освободившись от ноши и полу
чив свою долю хлеба с сыром, он забрался в густую тень, лег и заснул.
Лиина помогала матери. Вдвоем они наносили на выбеленную бычью шкуру про
йденный путь, стараясь не упустить ни единой мелочи. Важно было все: какой
крутизны был склон, зарос ли он травой или кустарником, есть ли осыпи и как
они ведут себя под ногами.
Дочерью госпожа была довольна. Глаза у той отличались остротой, память
Ц цепкостью, а мелкие проступки (римлянин в лагере стал самой крупной гл
упостью девочки) с лихвой искупались ее помощью. В планы свои она дочь не п
освящала, но даже то, о чем уже знала девочка, намного превосходило осведо
мленность Урла, Зефара и Авеса вместе взятых.
К тому же Лиина не нуждалась в объяснениях. Мать сказала ей, что карта необ
ходима. А о большем, с точки зрения девочки, не стоило и размышлять. Сам про
цесс превращения простой кожи в инструмент познания окружающего, более
того, в залог будущей победы, увлекал девочку настолько, что заставлял ее
не замечать ни палящего зноя, ни усталости.
Наконец на кожу было нанесено все. Сворачивая ее, женщина посоветовала д
очери:
Ц Через два часа жара начнет спадать, и мы продолжим путь. Отдохни немног
о. Я тоже подремлю.
Лиина не стала спорить. Носилки были широки и мать с дочерью неплохо устр
оились под их пологом, но не прошло и часа, как кипучая натура девочки нача
ла тяготиться благоразумным отдыхом. Осторожно, чтобы не потревожить ма
ть, Лиина выбралась из носилок и отправилась побродить по лагерю в поиск
ах развлечений.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24