Вещунье и ее дочери слуги поднесли золо
тые обручи в виде сплетенных змей с драгоценными камнями в глазах и на сп
ине. В диадеме для старшей госпожи глаза у змей были рубиновые, в диадеме д
ля младшей Ц сапфировые. Белые льняные покрывала украшала кайма в тон к
амням. Змеи, свивавшиеся в браслеты, держали камни во рту.
Когда гостьи облачились в подаренные уборы, слуги раздвинули переднюю с
тену шатра, и укрытые, как того требовал обычай, жены и девы предстали пере
д царем и остальными гостями.
Эвхинор поднялся. В руке он держал чашу, полную багряного вина:
Ц Пусть во веки веков славятся Боги, ниспославшие нам великую победу, пу
сть во веки веков славится сила мужей, сломивших мощь грозного Рима, пуст
ь во веки веков славятся имена тех, кто кровью своей оплатил эту победу!
Крики «Слава!» долго перекатывались по залу.
Ц Не слишком красноречиво, Ц шепнул Германик Рубелию.
Ц Зато понятно всем гостям, Ц ответил за того Октавиан. Ц И очень показ
ательно: вещунью-то царь упомянуть «забыл».
Когда крики стали стихать, со своего места поднялась вещунья:
Ц Слава земле, дающей силу народу этому, слава мужам, не склонившим голов
ы перед жестокостью пришельцев, слава повелителю земли этой, царю Эвхино
ру, щедрому хозяину нашему.
Когда крики «Слава!» стали стихать во второй раз, Октавиан сказал негром
ко:
Ц Победители восславили самих себя. Теперь наш черед славить их, Ц он т
яжело поднялся и, дождавшись тишины, которую не мог потребовать, заговор
ил, тщательно выговаривая чужие, специально для пира выученные слова: Ц
Во всех концах земли слышали народы имя города Рим! Во всех землях славят
непобедимых сынов его. Но сегодня иная слава затмила славу римскую и про
звучит она тем громче, чем грознее была повергнутая сила. Ныне все народы
услышат имя повелителя земли, женщины в которой хитроумнее мужей римски
х, а воины мужественнее бесстрашных сынов народа римского. Гордыми покор
ителями пришли мы сюда, а ныне стали жалкими пленниками, чья участь Ц леж
ать в пыли перед лицом победителей и смиренно молить о пощаде. Чем оплати
ть нам милость эту? Нет у нас ни золота, ни серебра, ни меди. Головы и тела на
ши распластаны под пятой победителей. Только одно в наших силах: почтить
законы и обычаи народа здешнего, почтить милостивого царя Эвхинора, почт
ить всесилие и мудрость госпожи Великой, и пусть простят нас они за малый
дар, но последнее приносим мы к подножию их: гордость и честь свою!
Рубелий сдернул с плеч Валерия плащ, вывел на середину пиршественного за
ла.
Следом вышел Октавиан.
Юноша был обнажен настолько, насколько позволяло приличие. Сыромятные р
емни крест-накрест обвили его запястья. Он шел, не поднимая головы и глядя
себе под ноги. В нескольких шагах от шатра римляне остановились. Не дожид
аясь толчка в спину, Валерий упал на колени, коснулся лбом холодных камен
ных плит. Преклонили колени и Октавиан с Рубелием.
Только когда женщина жестом велела им встать, они поднялись.
Октавиан заговорил:
Ц Оцени, великая госпожа, покорность нашу. Перед лицом твоим, Ц он указа
л на коленопреклоненного юношу, Ц повергнут в прах римлянин знатнейшег
о и древнейшего рода. По праву войны стал он рабом твоей дочери, юной Лиины
, посмел сбежать от нее, надеясь найти у соплеменников защиту себе и спасе
ние. Но не было ему спасения от власти великой госпожи. Ныне же пусть велик
ая госпожа и дочь ее, юная Лиина, поступают с рабом своим по своему усмотре
нию.
Лиине достаточно было махнуть рукой, чтобы выразить свою волю, но она под
нялась, вышла из-за стола, приблизилась к пленникам. Чуть позади нее шел к
расавец Богуд. Остановившись перед римлянами (при желании она могла косн
уться носком сандалии лица Валерия), девочка обратилась к царю Эвхинору:

Ц Повелитель, дозволь вернуться к столу Октавиану и его слуге, Ц а когд
а царь махнул рукой, велела: Ц Ступайте.
Пятясь, римляне вернулись на свои места за стол. Валерий застыл. Окаменел.
Не шевелился. Похоже, даже не дышал. Полное безразличие опутало его чувст
ва и разум. До него долетали восторженный шепот знатных жен и девушек. Они
оценивали и восхищались красотой его лица и тела. Перед ним возвышалась
его госпожа и, даже не видя ее лица, он знал, что оно сейчас бесчувственно и
невозмутимо.
Какая-то женщина громко шептала старшей госпоже:
Ц Если этот раб не нужен вашей дочери и вам, не уступите ли вы его мне? Я да
ла бы хорошую цену. Тысяча денариев Ц хорошая цена. Целое состояние!
Ц Да, Ц вежливо согласилась госпожа, Ц тысяча денариев Ц хорошая цен
а.
Ц Так я могу…
Лиина проводила римлян взглядом, приказала, не опуская глаз:
Ц Встань!
Он поднялся. Ни на лице, ни во взгляде его не было и намека на отчаяние. Толь
ко мертвенное равнодушие. В руке юная госпожа держала острый и тонкий ки
нжал.
Ц Повернись, Ц услышал Валерий ее голос. Нож распорол не живое тело, а ме
ртвую кожу, стягивавшую его запястья.
Ц Валерий Цириний Гальба!
Он посмотрел на девочку пустыми глазами. Ее глаза были так же пусты и равн
одушны.
Ц Ты свободен. Ступай.
Вздох пронесся по залу. Римляне, ничего не понимая, завертели головами.
Ц Как же так? Ц чуть не всхлипнула женщина, приценивавшаяся к нему. Ц Ве
дь тысяча денариев Ц хорошая цена! Ведь целое же состояние!
Ц Хорошая, Ц так же безразлично согласилась старшая Лиина.
Ц Богуд! Ц девочка махнула секретарю.
Тот развернул сверток ткани, встряхнул и накинул на плечи Валерия просто
й плащ, скрыв, таким образом, его наготу. Не дожидаясь, пока юноша как-то выр
азит свое отношение к происшедшему, Лиина повернулась и пошла на свое ме
сто за столом. Слуги опустили ткань, и полупрозрачная стена опять отдели
ла женский стол от остального зала.
Сомкнувшееся перед его лицом полотнище что-то сдвинуло в мыслях Валерия
. Он запахнул поплотнее плащ, повернулся и поплелся на свое прежнее место,
разочаровав зрителей, ожидавших проявления самой горячей благодарност
и. Все такой же бесчувственный, он сел на скамью. Рубелий всунул ему в руки
чашу с вином: «Пей». Валерий равнодушно осушил ее, словно там было не чисто
е вино, как принято у варваров, а простая вода. Октавиан попытался выбрани
ть его:
Ц Как ты вел себя, невежа! Твоя госпожа избавляет тебя от наказания, дари
т тебе свободу, а ты стоишь столбом и молчишь, как безъязыкий варвар! Или т
ы не понял, что свободен теперь?
Ц Понял, Ц отозвался Валерий. Ц Понял, Ц повторил он так же бесчувстве
нно, Ц что я, в отличие от вас всех, действительно свободен, потому что зде
шние законы не знают, что такое отпущенник. Да, я теперь полноправный и сво
бодный человек. Настолько полноправный, насколько им может быть чужезем
ец. А благодарность моя юной госпоже Лиине не нужна. Как и я сам.
Ц Но есть же старшая Лиина!
Ц Она отдала меня дочери и уже в силу этого никогда не вмешается в ее пос
тупки. Единственный, кому нужна моя благодарность, Ц наш щедрый хозяин, ц
арь Эвхинор, но его мне благодарить не за что.
Ц Ты рассуждаешь, как безумный.
Ц Ну и оставьте меня. Не мешайте мне думать.
Ц Думать? Ц Октавиан с досадой отвернулся.
Ц Думать? О чем? Ц Германик тряхнул его. Ц Все это шутки судьбы.
Ц Я думаю не о судьбе. Судьбу свою я теперь знаю. Я думаю о Лиине и Авесе. Не
убеги я тогда, он бы меня обязательно прирезал, а не пообещай Лиина казнит
ь меня, у меня не хватило бы решимости бежать.
Ц Чего? У тебя на самом деле с головой не в порядке?
Ц Нет, Германик, с головой все в порядке. Плохо с моими соплеменниками. Эй!
Ц окликнул он проходящего мимо слугу с кувшином и подставляя чашу. Ц В
ина!
Ц Ты хоть водой его разбавь!
Но Валерий на добрый совет Германика только огрызнулся:
Ц Отстань.
После третьей чаши он, казалось, захмелел, на лице его опять появилась улы
бка, но молчал юноша недолго и скоро начал задирать соседа:
Ц Скажи, Германик, что ты будешь делать, если кто-нибудь пожелает, чтобы т
ы сейчас бился насмерть с Рубелием?
Германик встрепенулся, спросил, подозрительно глядя на Валерия:
Ц Кто пожелает?
Ц Ну, мало ли кто? Зефар, например, или Овазий.
Ц Ты пьян!
Ц Немного. Ну, так что ты будешь делать?
Ц Гальба!
Ц Я сказал что-то недостаточно пристойное, благородный Гай Лициний Окт
авиан? Но я только спросил. Посмотрите, греки опять пытаются подойти к ста
ршей Лиине. Все-таки такая настойчивость на пиру Ц крайняя невоздержан
ность. Я слышал, будто Хрис умолял госпожу продать ему кого-то из знатных
пленников…
Ц И что она?
Ц Прогнала. Пока. Пир ведь. Хрис обещал заплатить любую цену. Он этого пле
нника собирается за ноги подвесить и кожу заживо содрать.
Октавиан посмотрел Валерию в глаза Ц они были абсолютно трезвые.
Ц Валерий. Пойми, мы не могли поступить иначе. Они все равно взяли бы тебя
по праву силы.
Ц Выставить меня за дверь, сговориться с Авесом… Отрубить голову безор
ужному посланцу Ц храбрости хватило, а на стене драться…
Ц Ты забыл, кто я! И кто ты! Не забывайся, Валерий Цириний Гальба!
Но юноша ничего не желал ни слушать, ни слышать. Он вскочил, и Рубелию с Гер
маником едва удалось удержать его за столом.
Ц Римлянина опьянила милость прекрасной Лиины или он выпил слишком мно
го вина?
Стряхнув с плеч руки соплеменников, Валерий встал:
Ц Нет, Авес. Я достаточно трезв, чтобы положить тебя на лопатки. Так не раз
влечь ли нам благородного Эвхинора и его гостей честной борьбой? Или ты т
ак же слаб в ней, как в латинских стихах?
Авесу, уже хорошо хлебнувшему вина, не надо было повторять вызов дважды. Е
сли бы Урл не вцепился в плечо своему молодому другу, тот бы одним прыжком
перескочил через стол. Удерживая юношу, воин успел воскликнуть:
Ц О, могущественный и великодушный повелитель наш, дозволь перед лицом
твоим гостям твоим показать силу и ловкость свою!
Авес на мгновение замер, но, увидев, как благосклонно кивнул Эвхинор, тут ж
е оказался в центре зала. Лицо юноши осветила очаровательная улыбка, при
давшая его лицу что-то лисье. Улыбку дополнили негромко сказанные слова:

Ц Наконец-то я вышибу из тебя дух, красавчик.
Валерий вышел из-за стола, отбросил плащ, встал перед противником, играя м
ускулами:
Ц Осторожней, варвар. Смотри, как бы тебя еще раз не придавили.
Авес сорвал с себя и швырнул на каменный пол плащ, расстегнул пояс, стянул
через голову богато вышитую рубаху. Сложен он был не хуже римлянина. Атла
сно-белая кожа обтягивала жесткие переплетенные нитями сухожилий мышц
ы и, хотя грудная клетка его была не столь широка, хрупким рядом с противни
ком он не выглядел.
Услышав шорох, Валерий чуть повернул голову: слуги раздвигали переднюю с
тену шатра. И тут Авес бросился на него. Они сцепились, ломая друг друга. Ва
лерий рассчитывал на свою опытность, на знание приемов борьбы, но Авес ок
азался достойным противником. Рывки его были непредсказуемы, быстры и оч
ень сильны. Чуть поддавшись и дав римлянину сосредоточиться на одном уси
лии, он тут же молниеносно подсек его. Валерий извернулся всем телом, и они
вместе полетели на пол. И опять Авес оказался быстрее Ц вывернулся наве
рх. Всей опытности Гальбы хватило лишь на то, чтобы не упасть разом на спин
у, а встать на борцовский мостик. Он отчаянно сопротивлялся, лишь бы не кос
нуться лопатками пола, рванулся изо всех сил и…
Теперь Авес не удержал сильное, гибкое тело римлянина. Валерий свободен.
С полминуты они кружили, не решаясь сойтись. На этот раз первым в схватку б
росился Валерий. Римлянину не хотелось верить, что несколько лет занятий
ничего не стоят и что во всем, чему его обучили, не найдется приема, неизве
стного варвару. Годами оттачиваемая техника борьбы и на этот раз пересил
ила ловкость и быстроту. Вторая схватка длилась несколько секунд. Оторва
в противника от пола, Валерий далеко швырнул его от себя. Авес ударился сп
иной о плиты, да так и остался лежать.
Гальба огляделся, Ц все молча следили за ним. Точь-в-точь, как тогда, на дн
евной стоянке в лагере варваров, когда он обыгрывал в кости Воцеса.
Тишину нарушил слабый стон. Валерий оглянулся. Авес медленно приподнялс
я, сел, обхватил голову руками: «Крепко!». Валерий помог ему встать. Нескол
ько вялых, поощрительных выкриков захлебнулись сами по себе, на середине
.
И тут, неожиданно для всех, Авес вздернул вверх руку своего соперника и ск
азал громко и твердо:
Ц Слава первому! Слава победителю!
Вопль, последовавший за его словами, оглушил самих кричавших. Воины вска
кивали со своих мест и громко славили ловкость и силу римлянина, мужеств
о и справедливость Авеса.
Глядя на них, поднялись и царедворцы, и последними Ц римляне.
Когда крики начали стихать, Эвхинор поднял руку, требуя тишины.
Авес, не выпуская руки Валерия, потащил его к трону повелителя, первым пре
клонил колено, но, коснувшись камня, тут же выпрямился. Валерию осталось т
олько повторить его движение. Сейчас римлянин был готов восхищаться вар
варом: его выдержкой, решительностью, самообладанием, быстротой мысли. А
вес проиграл борьбу, но первый все равно он. За таким командиром воины пой
дут куда угодно.
Ц Мы восхищены силой и отвагой наших гостей, Ц заговорил царь. Ц И хотя
перед борьбой мы не назначили награду победителю, мы, не желая, чтобы гост
и наши сожалели о своей нерасчетливости, жалуем их нарядной одеждой, а по
бедителю дарим коня!
На этот раз первым коснулся коленом пола Валерий, но Авес в долгу не остал
ся. Оскалившись, он шепнул Гальбе на ухо:
Ц Римлянину не придется возвращаться домой пешком и в одном плаще.
Ц Не боишься, что я тебя еще раз вызову и ударю об пол?
Ц Нет, римлянин. Дважды на одну уловку я не попадаюсь.
Пока слуги облачали их в подаренные царем одеяния, Валерий спросил:
Ц Кто твой отец? Должно быть, он очень знатного рода. В тебе чувствуется п
орода.
Авес улыбнулся своей «лисьей» улыбкой:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24