https://wodolei.ru/catalog/rakoviny/stoleshnitsy/ 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 


— Расскажите мне о Елизавете, — попросил Джеймс, подразумевая: «Расскажите мне об Алексе».
— Елизавета — замечательная женщина. Прежде я об этом и понятия не имела. Только начав работать над ролью, увидела, до чего же поверхностны были мои знания. Помню, что в средней школе я узнала о том, как сэр Френсис Дрейк галантно бросил свой плащ в грязную лужу, чтобы дать пройти королеве. Мне это особенно запомнилось, так как вызвало взрыв подобной галантности среди мальчиков в нашем классе.
— Так много испачканных плащей?
— Да уж, немало. И потом, в старших классах… спорный вопрос о королеве-девственнице вызывал немало дискуссий.
— Вопрос, так и оставшийся в «Ее величестве» неразрешенным, — заметил Джеймс.
В образе, созданном Алексой, Елизавета представала женщиной чувственной, страстной, чарующей, однако вопрос, была ли знаменитая королева девственницей, так и остался без ответа.
— И какое же мнение вы вынесли из всего прочитанного?
— Я решила, что у Елизаветы были интимные отношения с мужчинами. И не так уж важно, носили ли эти отношения тривиальный сексуальный характер, поскольку интимность представляет собой нечто более глубокое, чем простая связь. Я глубоко убеждена, что Елизавету страстно любили за то, какая она есть: за ее сердце, духовность и душу.
— И только это имеет значение? Быть любимой за то, какая ты есть?
— Да, мне представляется именно так, — спокойно согласилась Алекса и тут же слегка нахмурилась, поняв, что сделала глубоко личное признание, и очень удивившись этому. — Мы ведь говорим о Елизавете?
— Да, но теперь как-то перешли на вас. Итак, мы уже выяснили, что вы рассматриваете сексуальные отношения, по крайней мере некоторые сексуальные отношения, как довольно тривиальные.
— Да, — рассмеялась Алекса и твердо заявила:
— Но это все, что нужно обо мне знать. Давайте перейдем к вам. Интересно…
— Да?
— Ла-адно, — протянула Алекса, подыскивая «умные» вопросы, и неожиданно задала вопрос серьезный и важный, но все тем же шутливым, ироническим тоном:
— Сейчас я ищу адвоката. Не могли бы вы посоветовать мне кого-нибудь?
— Разумеется. Только придется немного рассказать о деле.
— Хорошо. Вы действительно меня не узнали?
— Честное слово, не узнал.
— В таком случае вы, вероятно, не знаете и «Пенсильвания-авеню». Я имею в виду телесериал, а не название улицы.
Джеймс улыбнулся. Ему не раз приходилось бывать на этой улице, но сериал?
— Я слышал об этом фильме, но никогда не видел. И это вовсе не оценка его, — поспешно добавил он. — Просто я не так уж часто смотрю телевизор. Но точно знаю, что этот драматический сериал возглавляет рейтинг и демонстрируется в самое «горячее» время. Вы там в главной роли?
— Там сборный состав артистов, но репортер Стефани Винслоу, которую я играю, — фигура очень колоритная. Милая, сообразительная и страшно увлеченная своей работой женщина, поэтому и занята почти во всех основных сюжетных линиях сериала.
«Что и означает главную роль», — подумал Джеймс, понимая, что в разговоре о роли Елизаветы Алекса принизила собственный талант, сославшись на успех за счет исторического характера. И в рассказе о роли Стефани он услышал тот же восторг, словно сама Алекса не имела никакого отношения к своим героиням.
— Зачем вам нужен адвокат?
— Сейчас время заключения контрактов, и мне нужно выбрать агента.
— Почему?
— Что почему?
— Почему вам нужно выбрать агента?
— Почему вы задаете все эти вопросы? Контора «Джеймс Стерлинг», насколько я слышала, занимается корпоративной работой: слияния, передача под контроль и все такое. Я же чувствую себя словно на скамье подсудимых. — Сверкающие глаза Алексы сузились, словно она неожиданно что-то поняла. — Вы ведь тот самый Джеймс Стерлинг? Джеймс Стерлинг — блестящий судебный адвокат?
— Нет. На самом деле я делаю свою работу не в судебных залах, а в залах заседаний. Но все адвокаты, все хорошие адвокаты, задают ключевые вопросы.
— И ключ заключается в том, почему мне нужно выбрать агента?
— Очевидно. Но мне кажется, вы не хотите отвечать.
Алекса вздохнула, пораженная тем, что разговор так быстро перешел на личную тему. Она бросила сердитый взгляд на Стерлинга, а он вдруг ответил смехом, таким мягким, ласковым, удивительным, что Алекса лишь смущенно покачала золотоволосой головой и спокойно рассказала адвокату то, что никогда никому прежде не говорила:
— Мне кажется, мы разошлись с моим агентом во взглядах на амплуа актера. Когда Лоуренс Карлайл связался с ним, чтобы узнать, не хотела бы я сыграть Елизавету, агент сразу ответил отказом, даже не спросив моего мнения. Разумеется, это часть работы — просеивать проекты. Но он, кажется, решил отказаться от ролей не потому, что я для них не подходила, а потому, что роли, по его мнению, не подходили мне.
— Но вы были самой подходящей кандидатурой на роль Елизаветы, — напомнил Джеймс. — К счастью, вы каким-то образом пересеклись с Лоуренсом Карлайлом.
— Да. В один прекрасный день Лоуренс просто появился на съемочной площадке «Пенсильвания-авеню», чтобы поговорить со мной лично. Он видел сериал, который очень популярен в Англии, и решил, что Стефани — это Елизавета наших дней.
— Понятно, — отозвался Джеймс, в очередной раз отметив, что Алекса упорно не отождествляет себя со своими персонажами. — Теперь понятно, почему вам нужен новый агент.
— Да, нужен. Но из-за моего успеха в «Ее величестве» любой агент, мужчина или женщина, теперь будет «подписывать» меня на все художественные фильмы.
— А это вас не устраивает?
— Нет, по крайней мере в ближайшие два года. «Пенсильвания-авеню» в производстве с июля по январь, поэтому я заполняла каждый пробел между съемками каким-нибудь большим проектом. Но в следующем году я пообещала себе во что бы то ни стало взять пять месяцев полноценного отдыха.
— Где вы заняты сейчас?
— На Бродвее, в роли Джульетты. Я обещала себе этой весной отпуск, но…
«Но всякий раз, думая о причине, по которой давала это обещание, — отдохнуть от своих обожаемых героинь, я вспоминала о том, что придется остаться наедине с собой, которую я вовсе не обожаю. И мне казалось, что я этого не вынесу». Алекса прогнала от себя мрачные мысли и, слегка пожав плечами, продолжила:
— Как бы там ни было, по этой причине я решила не искать нового агента. Единственное обязательство, которое я хочу оставить, — это «Пенсильвания-авеню». У меня, конечно, уже есть контракт, поэтому все дело заключается в переговорах относительно гонорара. Я точно знаю, чего хочу, но предпочитаю, чтобы кто-нибудь другой провел переговоры. Для этого, быть может, достаточно и одного телефонного звонка в Лос-Анджелес. Вы можете мне кого-нибудь порекомендовать?
— Несомненно. Я рекомендую вам себя.
— Нет. Я наслышана о вашей репутации, Джеймс. Для вас это будет слишком пустяковым делом.
— Вы так думаете? Подобно вам, Алекса, я могу позволить себе роскошь самому выбирать проекты. И выбираю только те, какие мне интересны, и ваш — именно такой случай. Кроме того, по замечательному совпадению завтра я улетаю на два дня в Чикаго, а затем до пятницы буду в Лос-Анджелесе. Встречи там очень неудачно расписаны на несколько дней. И если я заполню свободное время телефонными звонками по вашему делу, то буду чувствовать, что использую свое время более рационально.
— Там нужен всего один звонок.
— Не думаю. После того как я прочту ваш контракт и мы обсудим с вами все ваши требования, мне придется цровести кое-какие расчеты, чтобы узнать, насколько приемлемы ваши требования. — Джеймс заметил некоторое беспокойство, мелькнувшее в прекрасных глазах Алексы, и потому осторожно предположил:
— Вы рассчитывали на то, что я буду представлять какие-то ваши, быть может, невыполнимые требования?
— Я прошу вас сделать всего один телефонный звонок.
— Это так, но я не буду звонить по этому номеру. Могу лишь обещать вам, что справлюсь со своим домашним заданием и предложу вам очень выгодную сделку. Алекса, я не даю обещаний, которые не могу выполнить, — улыбнувшись, спокойно добавил он.
— Я действительно хотела, чтобы вы просто дали мне чье-то имя.
— Знаю. Потому с чистой совестью и порекомендовал вам себя.
— Потому что вы — лучший в своем деле.
— Так же, как и вы.
— О! Благодарю вас. Что ж, если вы действительно хотите…
— Я действительно этого хочу. Не могли бы вы прислать копию своего контракта в мой офис утром в понедельник? Мне перешлют его по факсу, и я позвоню вам в понедельник вечером.
— Прекрасно.
Алекса потерла висок, вспомнив о том, что утро понедельника у нее уже занято. Но переговоры по контракту были делом первостепенным, особенно если учесть, что этим будет заниматься сам Джеймс Стерлинг. Ей придется просто отложить свое дело, если только…
— Я живу на Риверсайд-драйв. У подъезда меня ждет лимузин, я привезу копию контракта через пятнадцать — двадцать минут. Если бы вы могли подождать…
— Могу. Но мне было бы очень приятно сопроводить вас. Или это подвергнет меня опасности быть вызванным на дуэль графом Лестером или каким-нибудь другим поклонником?
— Славный граф Роберт женат.
— Значит, полная свобода?
— Абсолютная.
— А все прочие кавалеры?
— Джеймс, я здесь одна. Но уверена, что где-то поблизости нетерпеливо дожидается леди, которая будет далеко не в восторге от вашего исчезновения.
— Я здесь тоже один, — ответил знаменитый адвокат. — Я уже говорил вам, Александра Тейлор, что пришел сюда с единственной целью — познакомиться с вами.
Глава 3
Квартира Алексы находилась на четвертом этаже красного дома, расположенного на Риверсайд-драйв. Здание было старой, но очень крепкой постройки, и квартира обладала некоторыми достоинствами, увы, утраченными в современной архитектуре: сводчатые потолки, резные панели, изумительные альковы и роскошно-просторные комнаты. Следуя за хозяйкой через прихожую в гостиную, Джеймс с одобрением отметил обои в мягких пастельных тонах. Ему приходилось бывать в домах, оформленных самыми модными дизайнерами, но здесь все было иначе, как-то… по-домашнему, уютно, спокойно.
Чего нельзя было сказать о гостиной, благоухающей триумфом Алексы: сотни роз на длинных ножках были искусно расставлены в многочисленных вазах. Дизайн некоторых ваз был знаком Джеймсу: элегантно изогнутые хрустальные вазы от Лалика, изящные, в виде весенних цветов от Лиможа; но многие вазы были просто глиняными, выполненными явно талантливым художником, работы которого Стерлинг прежде не встречал. Он заметил, что тем же художником выполнена и прекрасная, расписанная от руки люстра.
— Очень мило, очень уютно. Вы сами все здесь устраивали?
— Да. Благодарю вас. Я чувствую себя здесь как дома.
— Который находится где?
— В Топике. Мой отец — учитель музыки. — Алекса прикоснулась к вазе ручной работы:
— А моя мама — гончар.
— Талантливая семья.
— Благодарю вас, — пробормотала Алекса, подумав о том, что Стерлинг еще не слышал о самой талантливой из Тейлоров.
Мысль эта повлекла за собой воспоминания, горько-сладкие, беспокойные.
Алекса нерешительно взглянула на Джеймса. Перед ней стоял красивый, неотразимо чувственный мужчина, в полночь, здесь, в ее благоухающей розами квартире. Под взглядом темно-голубых глаз, восторженно разглядывавших ее, она снова ощутила приятное тепло во всем теле, но почувствовала и робость. Алекса ничуть не солгала, сказав Стерлингу, что ищет адвоката. Но вдруг Джеймс решил, будто ее просьба была просто уловкой, чтобы завлечь его к себе домой?
Джеймс тоже чувствовал себя неуверенно, плененный красотой и соблазнительностью Алексы. Дома она была еще более привлекательна, нежели там, на террасе, в лунном свете, потому что в этом милом гнездышке, обставленном ею самой, в окружении милых глиняных вещиц, созданных скромным художником, перед ним открывалась очаровательная, утонченная женщина.
Стерлинг понимал, что случайная встреча на террасе должна была привести их сюда. Может быть, им следовало потанцевать под луной, больше узнать друг о друге, не спеша удостовериться во взаимной симпатии, впрочем, столь очевидной с самого начала. Им, наверное, следовало бы танцевать, улыбаться, потягивать шампанское, и тогда в конце концов сияющий изумрудный взгляд, возможно, пригласил бы Джеймса сюда с иной целью.
Но в данной ситуации оба понимали, что оказались в доме Алексы совсем по другому поводу. Джеймс об этом помнил. А неуверенность, светившаяся во взгляде Алексы, свидетельствовала о том, что она не понимает главного: в тот самый момент когда он предложил себя в качестве представителя ее интересов, все резко изменилось.
Теперь Алекса была его клиентом. И это значило, что отныне, пока она будет оставаться подопечной Джеймса, между ними сохранятся только деловые отношения. Стерлинг очень серьезно относился к своим обязанностям, карьере и личному кодексу поведения, интуитивно чувствуя, что точно так же к этим понятиям относится и Алекса.
Его симпатия к Алексе не исчезла вместе с лунным светом, вовсе нет, и Джеймс понимал, как серьезно она относится к своей карьере. Да, сейчас он пришел сюда, чтобы помочь ей с контрактом, вероятно, очень важным для актрисы. Но как-нибудь в другой раз, когда Тейлор не будет его клиентом, Джеймс будет очень и очень не против получить новое приглашение в этот уютный дом.
Все эти мысли с такой ясностью отразились в глазах Стерлинга, что Алекса ответила ему таким же откровенным взглядом, в котором светились радость и надежда. Да, если Джеймс захочет, они встретятся здесь еще раз…
— Как насчет контракта? — непринужденно рассмеявшись, спросил наконец Стерлинг.
— Ах да, контракт! — эхом отозвалась Алекса. — Он в другой комнате.
— Можно мне пойти с вами?
— Разумеется, — улыбнулась Алекса.
Она проводила Джеймса в одну из двух спален. Обе комнаты, расположенные друг против друга и разделенные просторным холлом, представляли собой зеркальное отражение одна другой, хотя в настоящий момент только одна из них выглядела действительно спальней.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54


А-П

П-Я