Потом у нее в глазах мелькнули смешливые огоньки.— Все ясно, Айво. Ты ждешь ребенка? Скажи мне правду.Он рассмеялся, а Беттина нежно похлопала его по руке. И тогда Айво забыл про осторожность и посмотрел ей прямо в глаза.— Хорошо, скажу. Это из-за твоего переезда. Я не могу представить, как стану жить без тебя. Странно звучит, не так ли? — улыбнулся он. — Но я так привык к тебе — даже не могу вспомнить, как было прежде.— И я тоже, — Беттина играла травинкой. Она произнесла это тихо, почти шепотом, потом посмотрела в глаза Айво и сказала: — Мне невыносимо покидать тебя, но я должна уехать.Айво спросил то, о чем они думали оба:— Почему?— Потому что мне надо самой стать на ноги и устроить свою жизнь. Потому что я должна рассчитывать только на себя, я не могу жить в твоем доме вечно. Это было бы неправильно. И, думаю, не вполне прилично.— Но что сделало бы это приличным? — настаивал Айво. Ему хотелось, чтобы Беттина произнесла это вслух — и в то же время он испытывал страх, неведомый прежде.— Ты должен удочерить меня, — отшутилась Беттина, и оба они засмеялись. Однако Айво быстро посерьезнел:— Наверно, ты подумаешь, что я сошел с ума. Видимо, мне не стоило бы это говорить, но когда я был в Европе, мне в голову пришел великолепный, казалось, план. Теперь, конечно, я понимаю, что был тогда не в своем уме, — Айво напряженно улыбнулся, стараясь не смотреть на Беттину. — Знаешь, что я собирался сделать? — сказал он почти про себя, растянувшись на траве и жмурясь от солнца. — Просить тебя стать моей женой. И даже не просить — настаивать. Но тогда ты еще жила в. отцовской квартире, и все было по-другому. Потом ты переехала ко мне, и я подумал, что ты в моей власти. Мне претило использовать это преимущество. Я не мог… — Услышав, как Беттина с шумом втянула воздух, он замолчал, повернулся к ней и увидел, что она, остолбенев, вперилась в него взглядом, а по щекам у нее струятся слезы. Айво кротко улыбнулся и провел ладонью по ее влажному лицу. — Не пугайся, Беттина. Глупенькая, неужто ты думаешь, что я сделал бы это? Перестань плакать.— Почему?— Что — почему?Айво протянул ей свой носовой платок, и она приложила его к глазам.— Почему ты не просил?— Ты это всерьез? Потому что тебе нет еще и двадцати, а мне — шестьдесят два. Разве этого не достаточно? Мне не следовало бы даже говорить тебе то, что я сказал, но так уж нелепо все вышло с этим твоим внезапным намерением переехать. Дело в том, что мне не хочется отпускать тебя. И я решил признаться тебе во всем, что я думаю и чувствую, рассказать обо всем, что произошло со мной за последние три недели. Я хочу, чтобы ты тоже была со мной откровенна.— Но почему, почему ты не просил? — Беттина вскочила и впилась взглядом в несколько ошарашенного Айво, который лежал у ее ног.— Стать моей женой? — изумился Айво. — Ты сошла с ума? Я же тебе сказал — мне слишком много лет.Айво произнес это довольно сердито и сел, обхватив колени, Беттина опустилась рядом с ним на траву, не сводя с него сияющих глаз.— Ты бы мог дать мне по крайней мере шанс. Почему ты не поинтересовался, что чувствую я? Но нет — ты слишком увлекся ролью наставника и все решал за меня, считая меня ребенком. А я уже не ребенок, слышишь? Я — женщина, и у меня тоже есть чувства. Я влюблена в тебя с… с… — да что там говорить! Всю жизнь я влюблена в тебя. А ты разве это замечаешь? Нет. Говоришь мне что-нибудь? Нет! Айво…Беттина не смогла закончить, потому что он весело улыбнулся и крепко поцеловал ее в губы.— Ты сошла с ума? — оторвавшись, повторил он.Теперь и Беттина не скрывала улыбку.— Да. Я схожу с ума по тебе. Господи, неужели ты не понял этого? Не догадывался? Помнишь, ты поцеловал меня в новогоднюю ночь? Казалось, все стало ясно, а ты вдруг пошел на попятную и начал опекать меня как дочь.— Что все это значит? Неужели ты правда любишь меня? Я имею в виду — по-настоящему, а не только как старого друга отца?— Именно это я и хочу сказать. Я люблю тебя. Люблю…Беттине показалось этого Мало, и она, встав во весь рост, крикнула деревьям:— Я люблю тебя!!!— Сумасшедшая! — сказал, смеясь, Айво и повалил ее на землю. Теперь она лежала рядом, и его глаза искали ее глаза, и руки его стремились к ней.— Я люблю тебя… Дорогая, как я тебя люблю, — прошептал он и прильнул к ней губами. Глава 12 Они вошли в квартиру на цыпочках, по-воровски, но Беттина все испортила, захихикав, когда Айво помогал ей снять пальто. На лестнице, ведущей на второй этаж квартиры, Айво хрипловато прошептал:— Матти уехала к сестре в Коннектикут. Сегодня вечером ее не будет.— Будет, не будет — какая разница? — Беттина вызывающе подняла на него зеленые глаза, и ему вдруг стало совершенно безразлично, узнает ли кто о том, какие чувства он испытывает к Беттине. Он даже не ощущал себя виноватым. Просто до безумия, каждой частицей тела и души, хотел ее. Ему удалось справиться с собой лишь когда они вошли в его спальню. Глаза его вдруг осветились нежностью. Беттина стояла у двери — босая, в джинсах и свитере, совсем девочка — и не сводила с него глаз. Он подошел к ней, бережно взял ее за руку, проводил к глубокому красному креслу, сел сам и медленно усадил ее к себе на колено. В голове у него промелькнула мысль, что вот так же он держал ее много раз, когда она была ребенком.— Беттина, любимая, — ласково прошептал он и начал нежно прикасаться губами к ее шее, но вдруг оторвался от нее и заглянул ей в глаза. — Я хочу, чтобы ты сказала мне одну вещь, только честно. У тебя был мужчина?Она медленно покачала головой и принужденно улыбнулась.— Нет. Но это не имеет никакого значения, Айво.Она хотела сказать ему, что не боится. Что так долго ждала этой минуты, и что никакая боль не станет слишком высокой ценой. Что после первой ночи она всю жизнь, до конца его дней, будет доставлять ему радость. И больше ей не надо. Вот что она хотела для него совершить.— Ты не боишься? — спросил он, трепетно обнимая ее.Она медленно покачала головой. Айво тихонько засмеялся:— А вот я боюсь, глупенькая. Она подняла на него широко раскрытые зеленые глаза и с улыбкой спросила:— Почему?— Потому что не хочу причинить тебе боль.— Этого не будет.. Никогда.Он кивнул и бережно взял ее за руку. Некоторое время они молчали, потом Беттина вскинула на него вопросительный взгляд.— Я не забеременею?Она не боялась этого, ей просто хотелось знать. Прежде ей приходилось слышать о том, что девушки становились беременными после первого раза. Однако Айво отрицательно покачал головой и улыбнулся, отчего Беттина немного удивилась.— Нет, любимая. Я не могу иметь детей. По крайней мере, в настоящее время. Я давным-давно позаботился об этом.Беттина с пониманием кивнула, не желая вдаваться в подробности.Айво поднялся с кресла, прижимая к себе Беттину, как куклу, бережно донес ее до кровати, положил и начал медленно раздевать. В комнате темнело. Снимая с нее одежду, он ласкал ее тело — глазами, губами и кончиками пальцев. И вот она лежит перед ним обнаженная, маленькая, ладно сложенная. Ему не терпелось прижаться к ней и ощутить нежную шелковистость ее кожи, но он поступил иначе — заботливо накрыл ее простыней, отошел и начал раздеваться сам. К этому времени в комнате стало совсем темно.— Айво! — позвала она тоненьким, детским голоском.— Да? — откликнулся он, и Беттина, несмотря на темень, поняла, что он улыбается.— Я люблю тебя.Он пришел в восторг, услыхав это, и скользнул под простыню за спиной Беттины.— Я тоже люблю тебя.И он осторожно прикоснулся к ней, блуждая руками по ее телу мягко и неторопливо. Она чувствовала, как он весь содрогается от желания. Потом он нежно повернул ее к себе лицом и надолго приник к ее губам. Как хотелось, чтобы и она желала его не меньше, чтобы и он был так же нужен ей. Наконец она прижалась к нему — трогательно, настойчиво, требовательно и вместе с тем почти умоляюще — и он крепко обнял ее и быстро овладел ею, чувствуя, как она трепещет в его объятиях, вцепившись руками в его спину. Он знал, что ей сейчас больно, поэтому он беспрестанно твердил ей о своей любви, шептал ласковые слова, пока в конце концов они не легли, расслабленные и неподвижные. Он почувствовал на простыне ее теплую кровь, но не стал обращать внимания на это. Он лишь сжал ее покрепче, ощущая, как она льнет к нему.— Я люблю тебя, дорогая моя, о, Беттина, как я тебя люблю. Всем сердцем.Она молча смотрела ему в глаза. Айво с чувством поцеловал ее, желая разделить с ней эту минуту. Ему хотелось, чтобы поскорей прошла ее боль.— С тобой все в порядке? Она неторопливо кивнула и задержала дыхание.— О, Айво…Беттина попыталась улыбнуться, но по щекам у нее полились слезы.— Почему ты плачешь, крошка? Ему давно не приходилось совершать подобное, поэтому он вдруг испугался, что при-.чинил ей сильную боль. Он с жалостью смотрел на Беттину, но она улыбалась сквозь слезы.— Просто я подумала, что мы с тобой потеряли целый месяц! Тогда и он засмеялся.— Ты глупышка, и я люблю тебя. Оставалось еще кое-что, о чем ему хотелось спросить ее, но пока было рано. И все же ему не терпелось поговорить с ней, спросить: «Что дальше?» Он лежал на боку, облокотившись на подушку, и с улыбкой смотрел на Беттину. А Беттина в этот момент думала о том, что он выглядит на удивление молодым.— Значит, теперь вы не станете уезжать отсюда, мадемуазель?Она шаловливо посмотрела на него, чуть повела плечами и спросила:— Ты хочешь, Айво, чтобы я осталась здесь?Он кивнул.— А ты? Ты хочешь остаться? Беттина откинулась на подушки, чувствуя себя счастливой как никогда.— Да, хочу.— А ты хорошенько подумала? Беттина, я ведь очень стар.Она засмеялась и безмятежно растянулась на постели. Она совсем не стеснялась его. Показать ему свое тело — это все равно что открыть себя перед другой половиной своей души.— Айво, ты, наверно, что-то напутал с возрастом. Я думаю, на самом деле тебе лет тридцать пять, и седина у тебя не настоящая… После сегодняшнего меня никто не убедит, и ты — меньше всего, в том, что ты стар.Он серьезно посмотрел на нее.— Но я правда стар. Разве это для тебя не помеха?— Я не замечаю твоего возраста. Однако ему было лучше знать.— Сейчас — да. Но однажды ты заметишь. И когда этот день настанет, когда я покажусь тебе дряхлым стариком, когда ты полюбишь молодого, — я уйду с твоей дороги. Помни это, любимая. Я так хочу, и говорю это от всего сердца. Когда я тебе разонравлюсь и наше время закончится, когда ты захочешь начать новую жизнь, иметь детей — я уйду. Я пойму тебя и не перестану тебя любить, но я уйду.Она слушала его слова со слезами на глазах.— Нет, нет, Айво.Но он твердо покачал головой и прошептал, не выпуская ее руку из своих ладоней:— Тебе очень больно, дорогая? Она лишь отрицательно покачала головой, тогда он осторожно привлек ее к себе, лаская, и на этот раз Беттина тихо постанывала, и по ее глазам было видно, что ей хорошо. Потом они лежали рядом, счастливые и уставшие. Айво, словно вспомнив что-то, посмотрел на нее с милой улыбкой.— Надеюсь, ты понимаешь: я предлагаю тебе стать моей женой.Беттина подняла на него удивленные глаза. Конечно, она надеялась на это, но не была уверена.Ее медные волосы разметались по подушке, взгляд ее был очаровательно-сонный, но в нем светилось что-то еще — обаятельное и нежное. Она обняла его.— Я так рада, Айво. Мне очень хочется выйти за тебя замуж.— Миссис Стюарт.Тихо посмеиваясь, она поцеловала его и проронила:— Миссис Стюарт-третья. Он удивленно посмотрел на нее и привлек к себе.— Ты готова? — Айво осторожно постучал в дверь, оставаясь по другую ее сторону. Беттина испуганно засуетилась, всплеснула руками, поскольку была еще в нижнем белье.— Нельзя!Матильда поспешно подошла к шкафу за платьем, бережно помогла надеть его через голову, стараясь не испортить прическу Беттины, потом одернула и расправила его, застегнула крючки, пуговицы, задернула потайную молнию сбоку на талии. Это платье Беттина купила в Париже, еще с отцом, но ни разу не надевала. И теперь оно сидело на ней великолепно.Беттина отступила, чтобы получше разглядеть себя в зеркале, в котором за своим левым плечом увидела Матильду, доброжелательно улыбавшуюся ей. Простое кремовое шелковое платье было очень к лицу Беттине. Оно доходило до середины икр, закрывало шею, а средней длины рукава красиво при-.поднимались у плеч. Лиф тоже был идеально скроен. Беттина натянула белые лайковые перчатки, притронулась к жемчужным сережкам и бросила взгляд вниз, на чулки цвета слоновой кости и девственно-белые туфли, обтянутые перламутровым шелком. Все — просто прелесть. Беттина с радостной улыбкой перевела взгляд на Матильду.— Вы такая красавица.— Спасибо, Матти.Беттина поцеловала пожилую служанку и медленно подошла к двери. Ей было интересно, ждет ли ее Айво, стоит ли по-прежнему с другой стороны.— Айво? — произнесла она почти шепотом, но он услышал.— Да. Ты готова?Беттина тихонько прыснула.— Готова. Правда, я думала, что ты не станешь на меня смотреть до начала церемонии.— Каким образом ты предлагаешь это устроить? Завязать мне глаза в машине?Он подивился тому, насколько Беттина привержена традиции, учитывая обстоятельства, предшествовавшие их бракосочетанию. Опять она вела себя как прелестная маленькая девочка. Теперь ее ничто не тревожило; страшная, полная потрясений зима подходила к концу. Теперь она была его, перед ней открывалась новая жизнь — в качестве его обожаемой супруги.— Поторопись, дорогая, не то мы опоздаем. Что если я просто закрою глаза?— Прекрасно. Уже закрыл?— Да, — улыбнулся Айво и закрыл глаза, радуясь тому, что исполняет любой ее каприз. Он услышал, как отворилась дверь, и почувствовал аромат ее духов. — Может, теперь я все-таки открою глаза?Беттина подумала и согласно кивнула:— Да.Айво незамедлительно воспользовался ее разрешением и охнул, увидев ее. Почему, по какому праву, спрашивал он себя, зима его жизни стала столь блаженной?— Бог мой, ты просто очарование.— Тебе нравится?— И ты еще спрашиваешь? Ты выглядишь изысканно.— Я похожа на невесту? Он спокойно кивнул и положил руки ей на плечи.— Ты хоть отдаешь себе отчет, что через час станешь миссис Айво Стюарт?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37