– Ни за что в тюрьму не сажают.
– Как сказать, амиго.
Они поднялись на вершину холма, который в дневное время служил отличным наблюдательным пунктом. Отсюда были видны отдаленные горные вершины в снежных шапках, поблескивавшие в лунном свете, и деревья, отбрасывающие черные тени на серебристую землю. Вокруг никого и ничего – только скот и низкорослые кустарники на склонах холмов. Теперь их очертания расплывались, и уже было трудно разобраться – где животное, а где растение.
– Что все-таки случилось? – не унимался Лейн.
– Я проводил время в одном злачном местечке, когда в Хелену нагрянул патруль. Они искали мексиканца, который украл у старателей тележку с инструментами. А для них – все мексиканцы на одно лицо. Я пытался втолковать им, что ни в чем не виноват, но когда меня привезли в город, все свидетели показали, что это был именно я.
– И не нашлось никого, кто подтвердил бы твое алиби?
– Это могла бы сделать только моя лошадь. Но она, к сожалению, говорить не умела.
Лейн рассмеялся.
– Выходит, ты неплохо знаешь Чейза.
– Достаточно хорошо, чтобы знать: он до сих пор казнит себя за то, что оставил тебя одного так надолго.
Лейн оцепенел и уставился на Альварадо. Секунду назад тот дал ответ на наболевший вопрос, который уже давно мучил Лейна.
– Но как?..
– Как я догадался, куда ты на самом деле клонишь? – Рамон пожал плечами. – Некоторые твои мысли написаны у тебя на лице большими буквами.
Тот факт, что его так легко раскусить, раздосадовал Лейна не на шутку. В его прошлом было много чего, что причиняло ему боль. Много страшного, необъяснимого – он не мог это даже в точности припомнить – его мозг отвергал эти воспоминания.
Рамон тем временем продолжал.
– Тебе много чего есть скрывать, амиго. И кое-что ты обязательно должен усвоить. El tiempo perdido no se recobra. Если бы твой дядя мог возместить тебе твои потери, он сделал бы это. Но, увы, это невозможно, тебе нужно просто простить его.
– Не могу.
– Пока ты этого не сделаешь, между вами всегда будет стоять невидимая стена. Пока ты не простишь, ты будешь постоянно носить в себе эту боль.
– Он, ко всему прочему, обращается со мной, как с малым ребенком.
– Ты ведешь себя, как несмышленыш, вот он и относится к тебе соответственно.
Лейн во все глаза уставился на мексиканца, который, в свою очередь, внимательно смотрел на него.
– Думаешь, ты самый умный, Альварадо? Думаешь, ты мои мысли можешь читать? Я сам не всегда понимаю, что творится у меня в душе. Может, если бы я смог в этом разобраться, мне стало бы ясно, почему я не могу простить Чейза за то, что он бросил меня. – И Лейн пустил лошадь рысью. За его спиной послышалось дыхание огромного черного жеребца Рамона.
Лейн скакал туда, где на небосводе сияла полная луна, медленно поднимаясь из-за горизонта. Большое, круглое, луноподобное лицо, словно смеющееся над ним. Оно казалось таким близким, что до него можно было дотронуться рукой. Орвил сказал как-то, что полная луна может свести человека с ума. Сегодня у Лейна возникло чувство, что старик был прав.
ГЛАВА 13
Свинцовые тучи собирались над горами. Чейз знал, что еще немного – и они доберутся до долины, и небеса разверзнутся, чтобы оросить потоками дождевой воды и без того влажную землю. Поднимался ветер, становясь все сильнее и сильнее. Он посмотрел на небо и поспешил из загона к двери черного хода. За дверью его ждал завтрак. И Эва.
Прошлой ночью, после сцены в ее комнате, он уехал, чтобы присоединиться к Рамону и Лейну, даже не успев снять с себя свой парадный костюм. Он все равно бы не смог заснуть. В течение многих часов им владело какое-то необъяснимое состояние. Он ломал голову над тем, что ему сказать Эве сегодня утром, и перебирал тысячи вариантов, но теперь, когда ему предстояло встретиться с ней лицом к лицу, он вообще ни о чем не мог думать. Он сделал глубокий вдох и прислушался к звуку голосов своих людей, доносившихся из кухни, пытаясь различить ее голосок.
Чейз вошел в дом. И испытал одновременно разочарование и облегчение, когда оказалось, что ее в кухне нет. Все остальные, включая Лейна, уже сидели за столом. Ни один не пожелал начинать долгий ненастный трудовой день на пустой желудок. Орвил вынимал из духовки яичницу и картофель. Машинально Чейз снял шляпу, повесил ее на вешалку рядом с остальными и пошел наливать себе кофе.
Нед поднял глаза, старательно пережевывая печенье, которым у него был набит рот.
– Чего это ты так расфуфырился, Кэссиди? Нам теперь что, всем придется разряжаться в пух и прах, когда мы отправляемся объезжать ранчо?
– Да, босс. Вы что, считаете, что те, кто прикончил наш скот, будут так потрясены, увидев такого франта, что сдадутся без боя? – подал голос Джетро.
Все рассмеялись, когда Чейз расстегивал свою черную кожаную безрукавку и садился на свое обычное место. Его внимание привлек маленький чахлый букетик в стакане с водой, стоявший на столе. Перед глазами возникла картина: Эва стискивает его жалкое подношение в руках по дороге домой прошлой ночью. Некоторые цветы увяли сразу же, как только он их сорвал, но тогда ему ничего другого не оставалось, как собрать букет полевых цветов, поминутно оглядываясь, как бы его кто-нибудь не заметил и не решил, что он совсем спятил. Голубые люпины, фиалки, цветочки, называющиеся «индейская кисточка». Он выучил все эти названия, когда был еще совсем молодым парнем. Как давно это было.
Его белая выходная сорочка уже запылилась, манжеты загрязнились. Чейз отстегнул простенькие ониксовые запонки, сунул их в карман и закатал рукава. Он откинулся назад, стараясь изобразить на лице равнодушно-небрежное выражение, ожидая, что в кухню с минуты на минуту вплывет Эва. Посмотрит ли она ему прямо в глаза или стыдливо отведет взгляд? Захочет ли она перекинуться с ним хоть одним словом?
Он отвлекся от своих мыслей и обнаружил, что все остальные таращатся на него, ожидая объяснений по поводу его щегольского наряда.
– Я не успел переодеться после школьного концерта.
– Не терпелось приступить к работе? – с коротким смешком Нед покачал головой.
Чейз сделал солидный глоток кофе.
– Именно. Не терпелось.
Он склонился над своей тарелкой после того, как Орвил поставил ее перед ним, думая, что скорее провалится на этом месте, чем спросит, куда подевалась Эва. Сдерживаясь изо всех сил, он смотрел попеременно на дверь ее спальни, потом на вход в гостиную, ожидая, что она в любой момент появится. Может, она уже поела? Может, она просто не в состоянии встретиться с ним, поэтому избегает его намеренно?
Орвил доплелся до стола со своей собственной тарелкой и уселся с тяжким вздохом.
– Если кто-то хочет еще кофе, пусть сам себе нальет. – Он вооружился вилкой и набросился на полусырую, «сопливую» яичницу и пережаренный картофель.
Все сидели в полном молчании. Если кому-то и была не по вкусу еда, то виду они не показывали и воздерживались от критики. Чейз сидел как на иголках.
Да куда же, черт возьми, она подевалась?
Орвил встал, держа вилку в руках, и полез в задний карман.
– Совсем забыл отдать тебе, – сказал он, передавая Чейзу запечатанный конверт. – Это мисс Эва оставила для тебя.
– Так ее нет дома? – Чейз был уверен, что его голос выдал его потрясение.
Орвил покачал головой. Лейн тут же вышел из себя.
– Где она, черт побери? Что случилось вчера вечером в городе? – И он метнул свирепый взгляд в сторону Чейза.
Не отрицая обвинения, Чейз честно признался:
– Добропорядочные жители Последнего Шанса ясно дали понять, что я не их поля ягода.
Лейну этого было недостаточно.
– А что Эва?
– Они открыто не нападали на нее за то, что она связана со мной, но они даже не поблагодарили ее за помощь мисс Олбрайт в подготовке концерта.
– Проклятье, Чейз. – Лейн резко отодвинул стул и встал. – Почему ты не оставил все как было, зачем нужно было соваться в город? Эва и так последние силы отдавала, работая с мисс Рэйчел и этими маленькими сопляками. Она никому ничего плохого не делала, она не заслужила…
– Сядь, амиго, – мягко сказал Рамон, обращаясь к мальчику. Он крепко сжал запястье Лейна.
Продолжая сверлить взглядом Чейза, Лейн попытался выдернуть руку.
– И вот теперь она уехала, и все из-за тебя.
– Отпусти его, – приказал Чейз.
Рамон подчинился. Орвил поставил свою чашку с кофе и напомнил:
– А не пора ли прочитать письмо?
Чейз уставился на забытый конверт, который сжимал в руке так, что костяшки пальцев побелели. Как бы он хотел прочитать его в одиночестве, без посторонних. Он положил измятый конверт на стол и тщательно разгладил его, а потом осторожно вскрыл. Он поднял глаза. Все смотрели на него с напряженным вниманием. Орвил почесал затылок и откинулся на спинку стула. Лейн продолжал стоять. Он выглядел так, как будто готов был кого-нибудь стукнуть. Причем сильно. Рамон сидел мрачнее тучи.
Ее почерк его удивил. Замысловатый, с разными завитушками, почти вычурный. Больше подходящий к ее алому белью, чем к той ее стороне, которую она выставляла напоказ. Он быстро прочитал послание. Самые важные строчки запрыгали у него перед глазами.
Вынуждена уехать в город… Должна извиниться перед Рэйчел… Нужно время, чтобы обдумать события прошлой ночи…
– Она поехала в город. – Вот все, что он им сказал.
Лейн заправил в брюки выбившуюся оттуда рубашку.
– Она вернется?
– Похоже на то. Пишет, что у нее там какое-то дело, что ей нужно повидать Рэйчел. – Чейз быстро сложил листок бумаги и сунул его в задний карман брюк. Уже замасленный конверт лежал рядом с его пустой тарелкой.
– Сеньорита постоянно ездила в город и обратно в течение последних нескольких недель.
– Ну и что? – Лейн наконец опять сел. Нед встал из-за стола и пошел наливать себе еще кофе.
Чейз смотрел на своего помощника. Для тех, кто не был с ним на короткой ноге, это замечание осталось неясным, но Чейз-то точно знал, куда клонит Рамон.
– Ты продолжаешь считать, что она как-то связана с павшим скотом?
– Мисс Эва? – раздался протестующий возглас Неда. – Разве она может иметь к этому отношение? Разве это возможно? – он переводил взгляд с Рамона на Чейза.
– Конечно, нет, – пробормотал Лейн. – Дурак ты, Альварадо.
В голосе Рамона не было никаких эмоций. Холодно, спокойно, он произнес:
– Неужели? А как ты можешь быть уверенным в том, что она ни с кем не встречалась во время своих поездок в город? Откуда эти ублюдки знали наверняка, где мы находимся каждой ночью?
– Да они могли видеть нас из любого мало-мальски приличного наблюдательного пункта. Когда мы приближались, они скакали в противоположном направлении. – Это Чейз выступил в защиту Эвы.
Рамон пожал плечами.
– Надвигается буря. Зачем ей понадобилось именно сегодня ехать в город?
– Ну, наверное, она чувствовала себя виноватой из-за того, что вечером уехала, не попрощавшись с учительницей. – Чейз запустил пятерню в волосы. – Черт, не знаю я.
В глубине души он подозревал, что истинная причина ее побега с ранчо заключается в нем, в том, что произошло между ними прошлой ночью. Но не мог же он признаться при всех, что она уехала, только чтобы сбежать от него.
Лейн направился к двери. Он стоял достаточно долго, прежде чем взял свою шляпу. Нахлобучив ее и придав ей надлежащее положение, он заявил:
– Вы можете думать, что хотите. Но я знаю, что Эва не шпионка.
Он так хлопнул дверью, что задребезжали стекла.
Нед и Джетро встали. Но перед тем как выйти из комнаты, Нед задержался на пороге и уставился на пятно на полу, прямо у себя под ногами. Он дважды откашлялся и, наконец, набрался мужества высказать свое мнение:
– За исключением досадного недоразумения с моими штанами, мисс Эва вела себя как самая достойная леди, которую я когда-либо знал. Она столько времени ухаживала за мной. Я ее должник. Зачем бы она так заботилась обо мне или о ком-то еще из нас, если бы замышляла что-то недоброе?
За его спиной остановился Джетро и тоже выступил с заявлением.
– И я не собираюсь ни в чем обвинять мисс Эву. И потом, у нее пара самых больших… – Тут Нед так ткнул его локтем под ребра, что тот согнулся пополам. Откашливаясь, Джетро закончил: –… Зеленых глаз, которые я когда-либо видел.
Нед повернулся и наградил Джетро, который все еще не выпрямился, звонкой оплеухой. Тот выругался вполголоса. Оба злополучных ковбоя оказались недостаточно проворными, чтобы не столкнуться на пороге.
Чейз покачал головой и обратился к Рамону.
– Слушай, похоже, ты остался в одиночестве при своем мнении об Эве, если только Орвил не выскажется в твою пользу.
Орвил улыбнулся.
– Только не я. Я возил мисс Эву в город почти каждый день, и я никогда не видел ее покидающей школьный двор. – Он встал и начал очищать тарелки от объедков. – Хотя другие люди там появлялись, – добавил он немного погодя.
На улице заскулил Кудлатый и начал скрестись в дверь, чтобы ему поскорее выносили угощение.
– Выходит, ты действительно остался в одиночестве, Рамон, – подытожил Чейз.
– Но я продолжаю оставаться при своем мнении, амиго.
– Тогда тебе придется доказать нам, что мы ошибаемся.
Рамон кивнул. Зазвенели серебряные наконечники его шпор в виде звездочек. Когда дверь за ним закрылась, Чейз взял свою чашку с кофе и одним глотком осушил ее. Поставив ее на стол, он потер шею. А что если Рамон прав? Что если Эва действительно участвует в заговоре с целью уничтожить его? Что если она совсем не та, за кого себя выдает, и что она просто ловко всех одурачила?
– Похоже, дождь пока еще не собирается, – заметил Орвил.
Чейз взглянул в окно и подтвердил это. Он встал и потянулся, разминая мышцы, затекшие после многочасового ночного сидения в седле. Как же ему хотелось растянуться на кровати и подремать хоть пару часиков, но он знал, что не может позволить себе такую роскошь, потому что у него и у его людей сегодня полно работы.
Чейз окинул взглядом кухню, собираясь ополоснуться, переодеться и еще раз перечитать письмо Эвы. Он уже выходил из кухни, когда Орвил произнес:
– Очень надеюсь, что мисс Эва вернется домой до того, как грянет буря.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44