вероятно, «Три шестерки» прервали показ детектива, чтобы не промо
ргать еще одного моего возможного похищения. Однако на этот раз все обош
лось благополучно.
С топливом же я принял соломоново решение: мы опустили цистерны в отстой
ник, откуда с равным. успехом могли быть заправлены оба корабля.

17

День отлета стремительно приближался, росло и число неотложных дел, один
их перечень занял бы несколько страниц. И если я все успел, выдержал и не с
валился, то, наверное, не столько потому, что природа щедро наделила меня э
нергией или что мне очень хотелось лететь, сколько благодаря какому-то с
вирепому равнодушию, охватившему меня и превратившему в неутомимого ро
бота. Даже о Нде я вспоминал как-то восторженно-холодно, словно о прерван
ном сне, досмотреть который я смогу, лишь покончив со всем этим. Я больше н
е задавал никаких вопросов, не пытался вникнуть в суть ведущихся вокруг
меня двойных и тройных игр. Когда возникала возможность перекусить, я ел,
что придется, выкраивалась свободная минута Ц спал, где придется; поруч
ения наставника выполнял от и до, не проявляя никакого любопытства, не по
зволяя отсебятины, но и не оставляя за собой шлейфа из недоделанных мело
чей. «Трем шестеркам» я стал давать такие пресные шаблонные, почти досло
вно повторяющие друг друга интервью, что они были вынуждены отказаться о
т моих услуг, нажимая больше на закадровый комментарий Джерри Скроба, ко
торый, извиняясь за неудачные каламбуры, нес всякую чепуху. Даже мои на ре
дкость выносливые перанумиты не выдержали и разбежались после того, как
я, испытывая систему отопления, заткнул одним из них Ц схватил, не глядя,
первое, что попалось под руки Ц течь в кипящем пятитонном бойлере…
Мое состояние не осталось незамеченным, и меня пригласили на медицинско
е освидетельствование, отдав на растерзание шести специалистам, окруже
нным свитой ассистентов и лаборантов. Никогда еще мое тело не подвергало
сь столь тщательной инвентаризации и скрупулезной проверке, не осталос
ь на нем места, потаенного уголка, не удостоенного внимания того или иног
о специалиста: когда один заглядывал мне в рот, в то время как другой пытли
вым взором проникал в тайны моей двенадцатиперстной кишки, их взгляды на
верняка встречались…
Тем не менее трое из шести членов комиссии потребовали проведения допол
нительных анализов Ц унизительных и не безвредных Ц дабы окончательн
о удостовериться в том, что со мной все в порядке. И лишь энергичное вмешат
ельство досточтимого Триэра, отвечавшего за подготовку третьей экспед
иции, и личное поручительство маэстро Буфу избавили меня от трепанации ч
ерепа и других выворачиваний наизнанку.
Я никак не мог понять причины столь пристального внимания к моей персоне
. В конце концов, какая разница, кто я: чел или мэн, челмаш или мэшмэн, маш, мэш
или мэшмаш, триэсовец или террянин (спор, в основном, шел вокруг этого)? Пра
вила считали предосудительным деление обитателей Малого Облака на чис
тых и нечистых, на первый и второй сорт, на стопроцентных и неполноценных,
на естественных и искусственных и т. п. (О том, к каким трагическим последс
твиям может привести попытка уравнивания в правах живого сердца и мозга
с карманной кровечерпалкой и микропроцессором, я узнал позже…)
Наконец мне разрешили встать и одеться. Со злостью поглядывая наверх Ц
«Три шестерки» не упустили своего шанса, и выворачивание меня наизнанку
проходило на виду у всей планеты! Ц я не очень вникал в то, о чем трещал жиз
нерадостный голос Скроба. Постепенно до меня стал доходить смысл его сло
в, и я застыл, поддерживая руками незастегнутые штаны.
Оказывается, я был выдвинут кандидатом для Эталонной пары, призванной ос
уществлять представительство в других обитаемых мирах, лежащих на пути
третьей экспедиции. Когда я услышал, что вторым кандидатом является Непр
евзойденная, что у нас с ней, как указывалось в заключении комиссии, «выяв
лено ряд идеальных соответствий» (далее шло их перечисление на не доступ
ном мне медицинском жаргоне) и что мы «как бы созданы друг для друга», я ок
ончательно пришел в себя, и мой первый вопрос был: а почему «как бы»?…

18

Для начала я выспался, воспользовавшись одной из прерогатив кандидата в
эталоны, которому предоставлялось «право хорошо отдыхать», поскольку в
менялось в «обязанность хорошо выглядеть».
Совместить с первого раза одно с другим мне не удалось: проспав подряд пя
тьдесят четыре часа, я явился на площадку с помятым и опухшим лицом, украш
енным вдобавок несколькими пластырями (от росшая щетина отступала с боя
ми), а также со сплющенным правым ухом (спал на нем не поворачиваясь). Видео
челнок «Трех шестерок» долго вертелся вокруг моей головы, не зная, с како
го боку к ней подступиться Ц наверное, Джерри Скроб требовал от Хью этал
онного «крупняка» Ц что чрезвычайно раздражало моего наставника, усма
тривавшего в этих маневрах лишь наглую попытку помешать нашему разгово
ру. Вскоре я понял, в чем дело: его коронный номер с носом больше, не работал
! Либо Хью набил руку, либо «Три шестерки» раздобыли более совершенную ви
деоаппаратуру, но теперь его прочищаемый нос просто не попадал в кадр, а п
роизводимый при этом шум выдавался Скробом за «продувку вентиляционно
й системы ракеты-носителя» (конечно, тут же приносились извинения за неу
дачный каламбур).
Приемлемый ракурс наконец был найден, последовало несколько банальных
вопросов (счастлив ли я, любил ли в детстве играть в жениха и невесту и про
чая дребедень), однако последний вопрос Скроба озадачил меня:
Ц Малыши и малышки не дадут соврать Ц мы ни на секунду не сомневались в
том, что наш Преэр Победоносный завоюет и это право Ц быть Эталоном, вобр
авшим в себя все лучшие черты сильного пола. Не сомневались мы и в победе Н
ды Непревзойденной, хотя, ко всеобщему огорчению, ее обследование провод
илось в недосягаемом для наших видеошатлов месте. («Слава террской богом
атери!» Ц подумал я.) Но, как известно, для получения титула Эталонной пар
ы Преэру и Нде предстоит выдержать еще один экзамен Ц на эталонное знан
ие. Как вы готовитесь к нему, Победоносный, Ц вместе или порознь?
Честно признаться, я впервые слышал о таком экзамене, и о моей готовности
к нему не могло быть и речи. В бытность мою аудитором я больше налагал на п
рактические занятия, пренебрегая общеобразовательными и теоретически
ми дисциплинами: несколько конспектов с «помудрушками» Допотопо Ц вот,
собственно говоря, весь багаж знаний, вынесенный мной из стен школы. Памя
туя о своем провале на переходных экзаменах, я, естественно, не рискнул бы
еще раз воспользоваться «помудрушками» (хотя, по-моему, они-то и составля
ют тот минимум, который необходим любому эфироплавателю). Оставался «Цик
лоп», хотя уже при одном виде этого толстенного, словно ожиревшего от изб
ытка информации справочника я всякий раз начинал испытывать приступы н
еудержимой зевоты, а после нескольких часов работы с ним Ц желание прив
язать его к себе на шею и броситься в ближайший отстойник…
Итак, как мы с Ндой готовимся, вместе или порознь, если я не видел ее с того д
алекого Ц фантастически далекого дня съемок?
Мне на помощь пришел Допотопо:
Ц Вместе, ясное дело, вместе. Пятьдесят четыре часа они штудировали «Цик
лоп», страницу за страницей, пока Нда не выдержала и не свалилась с ног. Да
и на нем вон, видите, лица нет, совсем заучился хлопчик. Не мучайте его боль
ше, дайте хоть чуток передохнуть.
И Допотопо потянулся большим пальцем к ноздре, одновременно заслоняя ме
ня собой. Это подействовало: пожелав удачи на экзамене, Скроб извинился з
а неудачный каламбур («лично я, малыши и малышки, считаю, что Эталонной пар
е достаточно одного… сексамена»), и наши изображения исчезли с небосвода
.
Наставник торжественно поставил передо мной баклагу с фирменным варев
ом:
Ц Остыло, небось. Борщ, он хорош, когда кишки обжигает, но такому труженик
у, как ты, и этот сойдет… Да ты не дуйся, ешь, ешь, хлопчик.
Меня не надо было долго упрашивать. Я тут же уткнулся носом в баклагу и так
громко зачавкал, что с трудом разбирал торопливый шепоток наставника:
Ц Голова твоя, чего тут греха таить, к теориям не очень приспособлена, по
тому как вся разумная сила и смекалка у тебя в руки пошла, за что, собствен
но, я и уважение к тебе имею. Ведь дело наше такое, что иной раз уметь гвоздь
без молотка вколотить поважнее, чем антимонии всякие разводить. Оно-то м
ожно было бы, конечно, и без этой Эталонной пары обойтись, вы с ней и так бы п
оехали, но маэстро полагает, что так меньше риску…
Ц Для кого меньше?
Ц Для всех, для экспедиции…
Ц А если я провалюсь на экзамене?
Ц Маэстро обещался помочь, но как именно Ц не сказал, хлопчик.
Ц Может, запустит мне под череп весь «Циклоп»? Ц съехидничал я.
Ц Думаю, тебе это бы не помешало. Шутка шуткой, а ведь мы, хлопчик, и вправд
у не знаем, что там творится на нашей Терре, летим, что называется,, с закрыт
ыми глазами. А вам, кандидатам, дадут вроде бы доступ к материалам, где ест
ь кое-что и про Терру. Так что ты там не зевай, хлопчик, все, что надо, мотай на
ус…
Ц «Циклоп», материалы, Ц мой голос доносился чуть ли не со дна баклаги,
Ц неужели, наставник, ты думаешь, что я смогу проштудировать все это за не
сколько дней?
Ц Я же сказал Ц маэстро обещает помощь, передай, говорит, пусть mon ami зубрит
до умопомрачения, а там видно будет… Ну а мы тут, хлопчик, без тебя управим
ся, дали мне наконец добро на состав команды, долго сопротивлялись, чертя
ки, а все-таки моя взяла!… Так что до Терры как-нибудь доберемся, с такими о
рлами я и подальше летал… Только прошу тебя, хлопчик, об этом ни гу-гу…
Ц О чем, наставник?
Ц О составе.
Ц Но раз вы его добились, значит, он уже известен?
Ц Телок! Добро мне дали на один состав, а полетит совсем другой…
Выскребая остатки бесподобного террского варева, я попытался одноврем
енно пережевать и полученную от Допотопо информацию, однако в сравнении
с первым блюдом второе оказалось совершенно несъедобным. И я с ужасом по
думал об ожидавшем меня десерте Ц «Циклопе» с документами впридачу…

19

Мое эталонное тело наверняка украсило бы ближайший отстойник, если бы не
Нда.
Она появилась внезапно, словно материализовавшись из полудремы, в котор
ую я погрузился на первых же страницах «Циклопа».
Непревзойденная захлопнула словарь и села мне на колени. Я невольно прик
рыл глаза.
Ц Думаешь, это сон? Ц угадала она, обнимая меня за шею. Ц Я разрешаю тебе
проснуться… Ну, очнись же!
Не открывая глаз Ц разве можно было расстаться с таким сновидением! Ц я
поднялся с нею на руках и Ц как тогда, как тогда! Ц стал искать губами ее г
убы.
Она затрепетала, забилась в моих руках, стала соскальзывать вниз, я подхв
атил ее, но у меня подкосились ноги, и я сполз на пол, увлекая ее за собой, за
рываясь в нее, и, уже теряя сознание, ощутил с пронзительной ясностью, что
это Ц все, что никакая сила не сможет разъединить нас…
Потом мы снова сидели за столом, избегая встречаться глазами не столько,
как мне казалось, из-за»естественной стыдливости, сколько из опасения, ч
то сейчас все повторится снова и тогда уже точно Ц конец…
И, естественно, все повторялось не единожды, и я понял, что этому не будет к
онца, поскольку это и есть магический круг, топав в который уже не можешь о
тличить конца от начала…
Потом мы уснули, тут же под столом, среди разбросанной одежды.
Когда я очнулся, ее уже не было. На столе поверх словаря лежала записка:


«Мой милый линктусик!
Мне удалось узнать вопросы, которые будут задавать нам. Лучшую половину
оставляю тебе. Готовься! До скорой встречи (под столом).
Твоя Ндушечка»

К записке шпилькой был приколот перечень вопросов, записанных косметич
еским карандашом. Внизу приписка губной помадой: «Прочитал? Уничтожь!»
Я беспрекословно, нет, с наслаждением исполнил ее просьбу: опустошенная
от счастья голова жадно впитала несколько страниц справочника, а урчащи
й от голода желудок Ц я не ел и не пил, чтобы подольше сохранить во рту ее з
апах Ц не менее жадно принялся переваривать проглоченную бумагу.
Потом она приходила еще несколько раз, приносила новые вопросы Ц как он
а их достает? Ц и хорошенько, как заправский репетитор, гоняла меня поуже
пройденному материалу, заставляя не только запомнить, но и осмыслить ег
о, дать при необходимости критическую оценку. Лишь удостоверившись, что
я действительно кое-что усвоил, она закрывала «Циклоп» или его приложен
ие, и мы оказывались под столом…
Спасибо «Циклопу»! Он надежно прикрывал нас сверху от бесцеремонных вид
еочелноков! Ведь я жил в стеклянном боксе, где прозрачным было все: крыша,
стены, стол, нары, Ц таково было Правило (не отменено ли оно сейчас?), гласи
вшее, что «нам нечего скрывать друг от друга». Нду, как и большинство жител
ей Триэса, эта жизнь на виду у всех нисколько не стесняла. Во мне же, вероят
но, еще были живы пещерные террские инстинкты, обычно они дремали, но проб
уждались в минуты интимности… Как описать Непревзойденную? В ней гармон
ично соединилось, казалось бы, несовместимое: детская непосредственнос
ть, первозданная откровенность и какая-то врожденная многоопытность, из
ощренность; мягкость, податливость и неожиданное железное упрямство, с к
оторым она стремилась к желанной цели; хрупкость, беззащитность и вдруг
Ц словно стальная пружина, выпрямляясь, выбрасывала колоссальный заря
д направленной энергии; доброта, желание понравиться, услужить и тут же н
ет-нет да и промелькнет в ее облике что-то хищное, паучье… Наверное, после
днее слово ближе всего подходит к определению ее второй, если так можно в
ыразиться, натуре.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25