чем не норка д
ля мышки?! Царица хуоханская «изблевала меня из уст своих» не только пото
му, что дала слово. Думаю, во-первых, я не пришелся ей по вкусу: избалованная
, как любая царица, изысканными яствами, она не могла не почувствовать, что
ее обманули, подсунув вместо теплокровной мышки набитое соломой чучело
мышки, каковым я себя считаю. Во-вторых, одурманенный зельем (по-моему, так
ой же дурман источают и громоздящиеся вокруг меня паучьи дары), я не оказы
вал никакого сопротивления. Л если бы, оказавшись в се пищеводе, я был трез
в и решил бы не возвращаться наружу? Окопался бы в каком-нибудь уютном уго
лке ее необъятной головогруди или брюхо-задницы (автономного питания и
кислорода в скафандре хватило бы надолго) и посмотрел бы, что она будет де
лать. Она могла бы выблевать все свои внутренности, но не меня! Через нижни
е каналы она тоже могла бы освободиться от всего, но не от меня! Она могла б
ы решиться на операцию: я тут же поменял бы место стоянки! И все это, повтор
яю, происходило бы, если бы я пребывал в ней в роли пассивного наблюдателя
. А если я захочу покарать проглотившую меня извергадину? О, уверяю вас, вс
коре она проклянет не только день, когда так легкомысленно сунула в паст
ь беспомощную мышку, но и день, когда появилась на свет, потому что свет эт
от станет ей немил, каковым стал он мне в последнее время!
Так что Ц выше голову, мышки! Upp med huvudet!
[110] Выше голову! (швед.)

Написал и лишь после этого вспомнил, где я видел этот девиз: на семейном ге
рбе Дваэн по материнской линии… Нада призывала к тому же, что и я… И пирами
да черепов, на которых я недавно сидел, Ц они ведь тоже назерняка принадл
ежали тем, кто старался держать голову выше… Склоненную голову меч не се
чет (и зуб неймет)… А что было начертано на моем фамильном гербе Ц тоже по
материнской линии? Ничего, только снежный барс, да и тот был еле виден, пос
кольку изображен был на белом фоне…
Где ты? Ведь совсем недавно я слышал в себе голос твоей крови! Почему ты по
кинул меня? Почему превратил в набитое соломой чучело? В мышку? В чучело мы
шки?…
Странно. Я только что почувствовал, да, именно почувствовал! как что-то мя
гкое потерлось о мое колено, мягкое и теплое! Я осторожно протянул руку, но
рука погрузилась в пустоту…
Что это было? Или кто? Или это все хуоханские дары дурманят мою и без того н
абитую соломой голову?
Зашифровывать последнюю запись я уже не в состоянии Ц устал. Да и что тол
ку? Белиберда все это. Мышиная возня, хотя в ней участвуют и представители
семейства кошачьих, как, вероятно, и собачьих, и поросячьих… Что напомина
ют мне… эти… многоточия?… Вспомнил! Они же есть на моем фа, мильном гербе
Ц внизу, вместо надписи Ц ряд многоточий! По-моему, два ряда по три, или тр
и потри? Они воспринимаются, как орнамент, но могут читаться и как стилизо
ванный след барса! Но если это след, пусть и стилизованный, почему три точк
и, а не четыре? След раненого барса? Барса на трех ногах?…
………… Чу! Опять что-то мягкое коснулось меня, на этот раз потерлось о плечо.
Я уже не протягиваю руки Ц не хочу снова ощутить пустоту, хватит с меня пу
стоты!
Может, это галлюцинация? Что ж, да здравствует галлюцинация! А, может, все ж
е… Да здравствует все же!

13

Клетка пустует без меня. Клетка скучает без меня. Клетка тоскует по
мне.
Что меня, свободного жителя заснеженных неприступных вершин, связ
ывает с этой клеткой? Три точки. Три точки. Клетка вспомнила то, о чем забыл
я. Мой последний след на террском снегу. Три точки. Три ноги. Четвертого сл
еда нет. Четвертой ноги нет. Есть половина. Где я потерял другую половину?
Ее откусили. Кто? Не помню. Помню запах. Он похож на этот, который здесь. Похо
ж, но не тот. Где-то близко.
Я попал в клетку, когда уже не мог быть свободным жителем заснеженн
ых неприступных вершин, ибо вершины неприступны для трехногого барса. Я
пустился вниз, в долину, когда у меня уже не было сил когда я умирал от жажд
ы и голода. Кто-то подобрал меня. И я оказался в клетке. Потом кто-то открыл
ее. И я вышел из клетки. Щелкнул замок, вон он Ц маленький квадратный замо
к в верхней части клетки, Ц и я вышел на свободу.
Интересно, сколько у меня ног? Сколько и было Ц три с половиной. Поч
ему же я не заметил этого раньше? Потому что привык. За десятки, сотни, тыся
чи лет разве нельзя привыкнуть ходить на трех ногах? Я ведь могу ходить и н
а двух. В клетке я ходил на двух, потому что клетка была узкая и высокая. Нав
ерное, поэтому, выйдя из нее и приняв горизонтальное положение, я не сразу
заметил отсутствие четвертой ноги. Три точки. Три точки. Ряд. Потом еще оди
н. И еще. Три ряда. В каждом по шесть точек. Три шестерки. Это что-то значит. На
до вспомнить. Что-то очень важное. Оно имеет отношение к запаху того, кто л
ишил меня четвертой ноги. Вспомнить. Вспомнить. Три шестерки. Они связаны
и с моей клеткой. Клетка, должна помнить. Клетка надежная. В ней я был в безо
пасности, как на заснеженной неприступной вершине. Неприступной для тре
х шестерок.
Сейчас клетка тоскует по мне. Она страдает от пустоты. Я на свободе.
На трех ногах. Рядом запах моего врага. Хотя самого врага нет. Смогу ли я од
олеть его, когда он появится? Память моей родовой крови не помнит такого, ч
тобы трехногий барс одолел своего врага.
Но я вызвал его на бой, и, рано или поздно, он явится. Запах уже явился,
даже моя клетка источает его. Может, враг занял мою клетку? Зачем ему нужна
моя клетка? Чтобы я не мог возвратиться в нее? Значит, он знает, что на свобо
де я слабее, чем в клетке? Значит, он знает, что трехногий барс слабее двуно
гого?
Здесь есть еще один трехногий. Остальные двуногие. Значит, и он слаб
ее остальных? Третья нога у него нетеплокровная, значит, он слабее меня? Он
здесь единственный, кого я могу одолеть. Но от него исходит хороший запах
. Этот запах напоминает мне о тех временах, когда все было просто в этом ми
ре. Теплокровный был теплокровным. Хладнокровный был хладнокровным. Бес
кровный был бескровным. Потом все смешалось. И голос крови, который всегд
а помогал барсам, уже не мог помочь мне. Вспомнил. Вспомнил. Вспомнил. Как я
потерял ногу. Я шел на охоту. Взбирался вверх по склону утеса. Незаметно. Б
елый по белому. Увидел дерево. Раньше его не было там. Буря свалила его све
рху, подумал я. Накануне была сильная буря. Моя тропа проходила мимо него.
Да, буря свалила дерево. Обломала верхушку, вырвала с корнями и бросила вн
из. Вот они, вывороченные корни, загородили тропу. В стволе большое дупло.
Старое дерево, пустое внутри, потому буря и одолела его. Я стал переступат
ь через корни, как вдруг они зашевелились и схватили меня. Змеи, подумал я.
Но у них не было змеиного запаха. Корни обвили меня, подняли в воздух и пот
ащили в дупло. Но это было не дупло. Там были зубы. Несколько рядов. Вспомни
л. Вспомнил. Вспомнил. Три ряда. Боковые зубы. Три с одной стороны, три с друг
ой. В каждом ряду. Три по шесть. Три шестерки. Передних зубов нет. Дупло. Чтоб
я, проходя мимо, подумал, вот старое дерево с большим дуплом. Коварное дер
ево. Оно сунуло мою голову в дупло. Нет, это было не дерево. Это был враг. Он з
ажал мою голову в пасти. Шея попала в щель между зубами. Все, подумал я. Враг
сильнее меня. Враг, коварнее меня. Я приготовился к смерти. Достойно приня
ть смерть от того, кто сильней и коварней тебя.
Но это был подлый враг. Он не хотел моей смерти. Он хотел смерти моег
о рода. Он напряг мой детородный орган, чтобы вылить мое семя в свое лоно. З
начит, это была она. Она хотела от меня потомства. Она хотела превратить св
ободный род барсов в сухостой из дуплистых деревьев с вывороченными кор
нями.
Я был готов принять свою смерть, но я не мог допустить смерти своего
рода. Она была сильней и коварней меня, но в ловкости она не могла превзойт
и меня. Таков наш род, никто не может превзойти снежного барса в ловкости.

Она зажала мне шею, чтобы я не мог вырвать голову из ее пасти. Ее язык
лизал мою голову, чтобы вызвать во мне желание. Желание продолжения рода.
И она вызвала во мне желание. Желание сохранения рода. Она, наверное, думал
а, что это одно и то же. А это не одно и то же. Голос крови это голос рода. И это
т голос сказал мне: сохранишь семя, сохранишь род. И еще он сказал мне: ты ло
вкий, схвати зубами ее язык.
Мы бились долго. Она сжимала дуплом мою шею, я сжимал зубами ее язык.
Она царапала меня корнями, я царапал ее когтями. Я мог откусить ей язык, но
голос сказал мне: не делай этого, пока твоя голова в ее пасти. Наконец она р
азжала зубы, чтобы перекусить мне шею. Я выдернул голову из пасти и повис н
а ее языке. Я мог откусить его, но голос сказал: не делай этого, пока ты висиш
ь на нем. И еще он сказал: внизу ущелье, она сбросит тебя в него. И голос сказ
ал: ее корни будут держать тебя, пока ее зубы не откусят твою голову: И еще с
казал, у тебя одна голова, но четыре ноги. Сунь ей в зубы одну. Может, в пылу б
орьбы она не заметит подмены.
И сделал я так. И она откусила мне переднюю лапу, и корни ее отпустил
и меня. И тогда голос сказал: кровь за кровь. И сказал: не откусывай язык, а р
азгрызи его надвое. И еще он сказал: два языка в одном рту никогда не уживу
тся. И сказал: и превратятся они в два жала, которые будут жалить друг друг
а. И еще сказал: и так продлится до скончания века. И сказал: а потом будет су
д, и он рассудит вас.
И я разобрал надвое ее язык и ушел… Чу! я слышу ее запах… Совсем рядо
м… Не может быть… Это не она. Я помню ее дупло и корни. Это не она. Эта не то чт
о голову, лапу не сможет перегрызть. Но почему от нее тот же запах? И почему
она так смотрит на мою клетку? Неужели заметила, что меня нет?… Она озирает
ся, ищет. Смотрит на меня. В упор. Нет, не видит. Никому не дано видеть белое н
а белом. Черное на черном. А может… а может, и она всего лишь личина, клетка?
А та, что была в клетке, вышла на свободу и где-нибудь поджидает меня, расст
авив на тропе свои корни и спрятав в дупле свои зубы? А запах… клетка долго
хранит запах своего постояльца.
Понял. Я бросил ей вызов. Она услышала его, вышла из клетки и готовит
ся к схватке. Понял. Корни это ее ноги. Многоножка против трехногого. Белый
на белом против черной на черном. Понял. Кровь за кровь. Схватка Ц это кра
сное на красном.
А потом будет суд, и он рассудит нас.

14

Квадрату опять не повезло. Во время разведывательного облета «невиданн
ой планиды», которая невиданно возникла на пути «Лохани» (она не значила
сь в Звездном кадастре), его и без того изрядно потрепанный модуль столкн
улся с каким-то неопознанным летающим объектом, потерял управление и со
вершил столь жесткую посадку на скалистое плато, что шаровидный модуль п
ревратился в лепешку, а Квадрат Ц в неправильный многоугольник.
Мы с Буфу сели в аварийный челнок и поспешили ему на помощь. Пока Буфу прив
одил в чувство разведчика, я кое-как собрал модуль, чтобы отбуксировать е
го на «Лохань» и уж там заняться основательным ремонтом.
Наконец мы взлетели. Буфу не скрывал удовлетворения от проведенной опер
ации, был словоохотлив, и мы разговорились под тихие стоны лежащего за на
ми Квадрата.
Буфу начал с похвал в мой адрес, а также в адрес табуларазологии:
Ц Боюсь, mon ami, что многие наши беды вызваны игнорированием именно этой обл
асти знаний. Целые поколения сапиенсов привыкли жить на всем готовом, пр
евратив в свалку мусора не только Триэс Ц все Малое Облако. Взять, к приме
ру, эту лепешку, Ц он кивнул на летящий за нами модуль, Ц кто еще, кроме те
бя, сможет вернуть ее к жизни?
Ц Наставник, Ц сказал я.
Ц А еще?
Ц Да мало ли кто… Ц Я затруднялся назвать конкретное имя.
Ц Никто, mon ami. А если даже кто-то и может, не захочет возиться и соврет, заяви
в, что не может Да еще и товарища своего бросит, Ц он показал на Квадрата,
Ц скажет, не нашел или еще что-нибудь придумает. Мы были великим сообщест
вом, а стали разобщенными. Мы были хозяевами, стали иждивенцами, потребит
елями унаследованных благ. А ведь блага эти не бесконечны. Ведь, откровен
но говоря мы дышим на ладан!
Ц Так уж и на ладан? Ц ввернул я. Ц Мне кажется, напротив, жизнь оживилас
ь, идет какая-то борьба. Даже на «Лохани»…
Его длинное желтое лицо еще больше растянулось в саркастической усмешк
е:
Ц Борьба! Не смеши меня, mоn ami! Если возню дистрофика с паралитиком можно на
звать борьбой, тогда, конечно! Впрочем, рыцарю картонного меча и дамской п
одвязки все это и вправду может показаться борьбой!
Он явно хотел задеть меня за живое. «Нет его у меня, живого!» Ц хотелось кр
икнуть мне. Но я сказал, как и подобает Победоносному:
Ц Картонный меч, маэстро, далеко не единственный вид оружия, которым я вл
адею.
Ц В том, что у тебя золотые руки, я успел убедиться, а вот насчет оружия… Ск
ажи, только честно, тебе пришлось, хотя бы раз в жизни, убить кого-нибудь?
Интересный поворот сюжета!
Ц Нет, но…
Ц Вот видишь! А мне приходилось. И не единожды…
Ц C'est Bete [111] Это
глупо! (франц.)
! Ц послышалось за моей спиной.
Буфу показал пальцем в сторону Квадрата:
Ц И ему приходилось.
Ц Ne dites pas de betises!
[112] Не говорите глупостей! (франц.)
Ц опять пропищал Квадрат.
Ц Cela suffit, flute [113] Х
ватит, черт возьми! (франц.)
! Ц прикрикнул на него маэстро и обратился ко мне: Ц Пора делать вы
бор, mоn ami. C'est eux ou nous. Logique, non
[114] Они или мы. Логично, не так ли? (франц.)
?
Ц He понимаю, о чем речь, Ц сказал я.
Ц Не притворяйся! Ты прекрасно все понимаешь.
Ц Мне понятны слова, маэстро, но не смысл, который они заключают…
Ц Смысл! Ц со злостью повторил Буфу. Ц Самое бессмысленное слово
! Le plus que je p;uisse [115] Са
мое большее, что я могу (франц.).
, так это предложить тебе сотрудничество в поиске этого проклятого
смысла! Нам нужны твои руки. Со своей стороны мы гарантируем тебе личную б
езопасность, что, как нам представляется, не так уж мало.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25